СТРАНА ЭКСТРЕМИСТОВ

| | | | |
Андрей Смирнов
СТРАНА ЭКСТРЕМИСТОВ
Отталкиваясь от фрагментов романа "Крейсерова соната", "Завтра" продолжает исследовать социальную реальность РФ. Сегодня в нашей оптике радикальные формации, активно представленные на политической карте России.
РОССИЯ — СТРАНА ЭКСТРЕМАЛЬНАЯ. Само русское пространство наполнено персонажами, совершенно не укладывающимися в прокрустовы рамки западного политического сценария. В России любой обыватель может продемонстрировать такие глубины экстремизма, что никакому активисту антиглобалистской федерации ATTAK и не снилось. С другой стороны, современный "обычный" гражданин крайне далек от конкретных проявлений отечественного экстремизма, демонстрируя порой совершенно невообразимое терпение и олимпийское спокойствие перед лицом общенациональной и индивидуальной катастрофы.
В Российской Федерации решения принимают узкие группы, под контролем которых находятся финансовые и административные ресурсы. В сознание людей засажена мысль об объективной неизбежности происходящего процесса, что приводит к откровенной социальной апатии общества, его эмоциональному безразличию по отношению к власти и оппозиции, к политическому процессу. Очевидно также, что режим не боится традиционных форм оппонирования, более того, готов опираться на подобные структуры, но крайне обеспокоен минимальными попытками неожиданной, неофициальной самоорганизации. А сегодня любое начало политики в независимых сообществах, особенно молодежных, неизбежно заканчивается ее радикальным оформлением. И вот уже молодые демократы из "Яблока" действуют, как нацболы.
В сегодняшней российской легальной политике разного рода крайние организации выдавлены на периферию, не регистрируются или вообще запрещаются под надуманными предлогами. Но несмотря на давление властей, спектр "экстремистов" широк и разнообразен. Распадаются одни группы, на их месте возникают другие, происходят неожиданные альянсы. Именно экстремистские среды оказываются питательным бульоном для официальной политики. С одной стороны, оказывая влияние на ход истории в ее моменты наивысшего напряжения. Посему в октябре 1993 года адекватно и оперативно себя проявляли "экстремисты" Макашов, Баркашов и Терехов, а не конструктивные, умеренные депутаты Верховного Совета, тратившие энергию на сотрясание воздуха и тиражирование макулатуры. С другой стороны, экстремистское влияние опосредованно, через более умеренные структуры, через своих адептов, питает массовое сознание. Как архаическое оживало в модерне, а тонкие эзотерические доктрины по сей день проявляются в массовой культуре. Власть активно использует идеи и лозунги радикалов, модифицируя их в собственных интересах, опошляя и превращая их в средства поддержания собственной устойчивости, а зачастую и как идейное обоснование для расправы с теми же экстремистами.
Еще один российский парадокс. Радикальные организации в России частенько превосходят численностью и активностью своих умеренных "коллег". Более того, в девяностые годы практиковалась такая модель как использование соратников радикальных организаций для акций официальных структур. Радикализм служит основанием для развития организации в России. Снижение экстремального пафоса, умеренная адаптация становились не этапами развития движений, способом вхождения в легальное политическое пространство, но началом конца, деградации многих организаций как справа, так и слева. Кризис РНЕ по времени совпал с изменением стилистики движения, когда из программы РНЕ были убраны все радикальные элементы типа евгеники, взамен появились удивительные тезисы — о разделении властей, о правовом государстве, а национализм сменился абстрактным патриотизмом.
Как ни будут протестовать сами экстремисты есть очень много конкретных проявлений, указывающих на их родство по ту сторону правого — левого, красного — коричневого.
Сама жизнь сталкивает их, объединяет в едином пуле сопротивления. И общие репрессивные операции со стороны власти, и неприятие людьми буржуазного склада. Объединяет осознание того, что революция — есть подлинное таинство, наполненное максимально возможным числом смыслов. Объединяет вера в утопию, в некий проект, за который стоит отдавать жизнь, и заодно, возможно, жертвовать жизнями других под лозунгом "цель оправдывает средства". Объединяет стиль жизни, представляемый как непрерывная борьба и непрерывное преодоление. В этом случае главной целью революции, или точнее восстания, становится не социальный аспект, а собственная качественная трансформация личности. В экстремисты влекут неограниченные амбиции, желание стать Александром Македонским или Лениным. Именно экстремисты не дают миру упасть в болото теплохладности, наполняют мир энергиями. Сегодня очень много людей жаждут не карьеры менеджера, но Царства Божьего на земле.
Перестать быть экстремистом можно в смысле отхода от активной деятельности. В самом деле, непросто годами существовать на подводной лодке без всплытия. Посему былых активистов радикальных групп можно найти в официальных СМИ, в модных культурных проектах, в научных институциях. Но социальная комфортность подавить старые инстинкты практически не в состоянии. Так что "перевоспитавшийся" экстремист — большая редкость.
Экстремистов объединяют общие проблемы. Одна из них — это парадоксальная инаковость тем, от лица которых радикалы пытаются говорить. Кто-то точно заметил, что в русском национализме очень много чего-то нерусского, чужеродного. Еще в середине XIX века славянофил Аксаков прогуливался по Петербургу в истинно русском наряде, а народ принимал его за "персиянина". И сегодня русский националист, апеллирующий, например, к Одину, естественно, воспринимается как некий пришелец, чужеродное тело. И как насмешка истории, когда те же ультраправые, известные как апологеты "нового порядка", железного порядка подавляются карательными органами при одобрении граждан, как деструктивные элементы, расшатывающие устойчивое здание государственного порядка. То же и у красных. Посему в радикальных левых организациях крайне низок процент собственно рабочих, сегодня в большинстве своем производящих, чтобы потреблять, и потребляющих, чтобы производить, и, соответственно, крайне далеких от идей нового Интернационала и мировой революции. А попытка адаптации идей нередко превращается в их опошление. И мечта о национальной империи превращается в доступную идею (всего лишь) о выдворении за границы РФ "неправильных" иммигрантов, а коммунизм — в идею "экспроприации экспроприаторов". Причем обе идеи вполне логичны и естественны в условиях современной России, но они легко присваиваются властью и официальными политическими структурами в рамках манипуляции общественным мнением.
Иная проблема, преследующая радикалов, — взаимоотношения с властью. Еще Мережковский отмечал странное взаимопритяжение двух полюсов императорской России — монархии и радикальных отрицателей — революционеров. Сегодня многие из экстремистов, особенно из правой среды, постоянно любили бравировать своими связями "наверху". НПФ "Память" в свое время очаровывался "русским мужиком" Ельциным, баркашовцы грезили своими людьми в силовых структурах правительства. Но, по факту, получалось, иронично замечал редактор легендарного правоэкстремистского "Штурмовика" Константин Касимовский, вектор влияния шел в иную сторону — то есть не от радикалов во власть, а совсем наоборот. И экстремисты зачастую оказываются марионетками в разнообразных манипуляциях властных структур, наемными солдатами в разборках официальных корпораций. Более того, всегда существует опасность своего рода "Операции "Трест", когда объединение не только контролируется, но создается сверху. Впрочем, впадать в паранойю по поводу того, что все создано спецслужбами, не стоит. Физически и экономически невозможно проконтролировать все организации.
Экстремистские организации рушатся на протяжении времени от незнания дальнейшего пути. Экстремист живет в ожидании часа "Ч". Без этого политячейка становится средством убегания от окружающей действительности, местом приятного времяпрепровождения в кругу близких людей.
Таким образом, РНЕ, проявив себя в октябре 93-го года, заслужило авторитет и уважение даже среди вполне умеренных оппозиционеров. Но в дальнейшем мощный потенциал, приличные людские ресурсы были растрачены впустую. Организация, деятельность которой состояла в патрулировании рынков и охране лодочных станций, стремительно деградировала и в дальнейшем развалилась.
РУССКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ переживает тяжелые времена. Несмотря на то, что, согласно опросам, свыше пятидесяти процентов граждан поддерживают лозунг "Россия для русских", собственно на росте и активности националистов этот факт не отражается. Зачастую носители бытового национализма крайне далеки от национализма политического, и в своих политических симпатиях готовы отдать предпочтение совершенно разным силам, вплоть, как ни странно, до откровенно антинациональных. Проблема еще и в том, что за все годы так и не оформился Русский национальный фронт, способный аккумулировать националистические настроения. Причин тому много, и не последняя — крайне репрессивная политика официальных российских властей. К тому же на национальном поле активно работают ЛДПР и "Родина", оттягивая на себя как голоса избирателей, так и некоторых энергичных деятелей радикального толка. Национально-державная партия, громко заявившая о себе в прошлом году как широкое объединение националистов, пока так и не оформилась в осязаемую силу. Виной тому как мощный прессинг со стороны государства и либеральных СМИ, отмена регистрации, так и внутренние проблемы, связанные с разношерстным составом участников и неминуемой вследствие этого чисткой рядов. Народная национальная партия из яркой организации ново-националистического толка превратилась в характерную праворадикальную организацию европейского толка с харизматичным лидером на фоне бритоголовых активистов. Сильный удар по ННП был нанесен прошлогодним взрывом в штаб-квартире партии. В Питере определенную, в основном уличную, активность проявляет очередной проект ветерана правого движения Юрия Беляева — "Партия Свободы". В различных регионах автономно существуют организации, оспаривающие право называться Русским национальным единством. Но, очевидно, что это жизнь после смерти некогда самой грозной и массовой националистической организации России.
Сегодня радикальные националисты существуют в основном в двух видах — как боевые группировки скинхедов и иной праворадикальной молодежи, и как элитарные объединения идеологов вроде Опричного братства им. преп. Иосифа Волоцкого, круга авторов журнала "Атеней" и журнала "Мракобес", интеллектуалов, группирующихся вокруг монархического движения "За Веру и Отечество" и редакции популярной националистической газеты — "Спецназ России".
На левом фланге наблюдается большое разнообразие. Движение переживает трансформацию, в чем большую роль играют новые левые организации, подталкивающие к активным действиям ветеранов и все сильнее заявляющие о себе: Молодежный левый фронт, Авангард красной молодежи. Определенное место занимают леворадикалы "западного" типа — антиглобалисты, троцкисты. "АТТАК", "Социалистическое сопротивление", Революционная рабочая партия. Их сфера влияния — по большей части художественная и интеллектуальная среды. За последние годы многие представители этих сообществ опознали себя как марксистов, коммунистов или просто левых и постепенно включаются в актуальную политику порой, правда, проявляя неофитский снобизм и наивность. Новые красные вынуждены преодолевать сопротивление со стороны старших товарищей, не принимающих современные методы политической борьбы, новую эстетику. Но вместе с тем, в новом левом движении есть большое желание брать пример с западных левых, что неизбежно закончится репрезентативными жестами вместо революции. Если левый в России будет ассоциироваться с борцом за свободу Ичкерии, сторонником "легалайза" и "защитником меньшинств", то на перспективах левого движения можно будет поставить крест.
Особое место в политэкстремистском спектре занимает Национал — большевистская партия, очевидно, являющая собой широкое национально— освободительное движение и стоящее по ту сторону устаревших политических доктрин.
КОГДА ВОЛЯ К СОПРОТИВЛЕНИЮ ПАРАЛИЗОВАНА экраном телевизора, а человек не принимает никакого участия в жизни, удовлетворяясь ролью пассивного созерцателя, опыт и стратегии экстремистов могут оказаться на порядке адекватнее, точнее, чем действия структур, ориентированных на парламентскую борьбу. Экстремист действует в самом центре системы. Он ходит по острию ножа, но только за счет этого может освободиться от влияния системы. Любой несанкционированный поступок расшатывает внешне незыблемое здание. "Формулу для переворачивания мира надо искать не в книгах, но в конкретном опыте. Надо сойти с намеченной траектории среди бела дня так, чтобы ничто не напоминало о бодрствовании. Удивительные встречи, неожиданные препятствия — всего этого будет предостаточно в этом трагичном поиске Грааля Революции", — писал Ги Дебор. "В сегодняшнем укрощенном мире бунт заключается уже просто в страстной жизни"",— дополнил немецкий нонконформистский автор Герд Бергфлет.
Знаменитые "народные гуляния" 9 июня 2002 года, после поражения в матче чемпионата мира по футболу от японцев, в основном были отнесены на счет политического заказа власти (нуждавшейся в эмпирическом обосновании закона о противодействии экстремизму) или хмельной гульбы подвыпившего молодняка. Причем в жесткости обличения между собой соревновались официозные СМИ и оппозиционные политики. Стихия испугала всех. Не буду говорить, что не было провокации или пьяного дебоша. Все это могло присутствовать как элементы действа. Но главное, что двигало крушившими центр лужковской Москвы, было захватывающее ощущение свободы. В реальности эрефии для многих молодых людей не существует большей возможности самопроявления.
Они вступили в осмысленную жизнь на историческом пустыре. Советской Империи уже нет, а новая Россия — РФ — есть странная сомнительная пародия на великое прошлое. И чем меньше собственно России и русских, тем круче патриотический пафос, идущий от власти. Причем выступления против политики власти уже приравниваются к выступлению против России. Посему нет никаких иллюзий по поводу своего будущего в этом государстве. Есть существование в резервациях с бантиками на колючей проволоке. С неизбежным радикальным выводом.
Состояние экстатической агрессии — неизбежное условие для выхода из-под давления энтропийного бытия. В древности люди знали, что "переступание пределов", выход за рамки обыденного существования — есть движение в сторону божественного, трансцендентного, лежащего по ту сторону всех границ. Агрессия была естественным проявлением чистого бытия в человеке. С началом эры Капитала государство все активнее и активнее налагает запреты на возможность проявления собственно человеческих аффектов. Власть охраняет вас от вас же, разумеется, исключительно в собственных коммерческих интересах. Вы интересны как рабочая сила, как количественный фактор. Оградить индивидуума от его же свободы — вот подлинная задача либерального общества. Как ответ — выступают агрессия и насилие, которые сильнее политики — по точному замечанию молодого Мика Джаггера.
ОЧЕНЬ МНОГО ЛЮДЕЙ, ПРОДОЛЖАЮЩИХ ШАГАТЬ спиной вперед, цепляющихся в XXI веке за политические понятия XIX, поражаются тому, что в России происходят "странные" альянсы, существуют необъяснимые объединения. Противостояние давно идет по принципу: система, "новый мировой порядок" против живых очагов сопротивления. Проявляться они могут совершенно по-разному — как движение сапатистов в Мексике, как антиглобалистские выступления или как антиправительственные отряды милиции в Штатах. Создание платформы сопротивления, как точно заметил, кажется, Гейдар Джемаль, не требует сегодня гегелевской закрытой системы. Для России, где социальное угнетение пересекается с национальной катастрофой, актуальна антисистемность, меняющая политический оттенок в зависимости от ситуации. Движение протеста должно быть свободно от догматизма и объединять людей по духу, а не по букве. Многие вещи остаются на языке, на уровне ощущения, блеска в глазах, интонации, вздоха.
Россия погибает не из-за отсутствия программ, а из-за отсутствия людей.
Как образно выразился красный адвокат Дмитрий Аграновский: "У одного человека коробок, у другого — спички. Они могут ненавидеть друг друга, но огонь зажгут только вместе".