| | | | |
Станислав Белковский
ПОДМЕНА ЦЕЛИ
Принято считать, что российская экономика переживает ныне невиданный подъем, связанный с высоким уровнем мировых цен на нефть.
Безусловно, статистические показатели позволяют говорить и об экономическом росте, и о росте инвестиций, и о позитивной динамике экспорта (более чем на 70% все три показателя определяются сырьевым сектором). Однако делать из этого вывод о процветании России — значит, пойти на поводу у правящей либеральной бюрократии, традиционно подменяющей статистическими хитросплетениями суть дела.
Подобную подмену мы видим уже на стадии целеполагания. Считается, что наша главная цель — удвоение ВВП к 2010 году. Почему ВВП должен увеличиться именно ровно в 2 раза, а не, скажем, в 1,8 или 2,3, неясно. Раньше нам предлагали догонять Португалию. С моей точки зрения, Россия, стремящаяся стать Португалией, — просто неизощренное издевательство над нашей страной и ее потенциалом — историческим, экономическим и человеческим. Либеральная бюрократия не может ответить на вопрос: как качественно изменится жизнь нашей страны и русского народа в результате достижения (или недостижения) вожделенных статистических вершин? Сократится ли гигантский разрыв между богатыми и бедными? Уменьшится ли вопиющая зависимость экономики от цен на энергоносители? Будет ли реанимирован ВПК? Молчит бюрократия. Не дает ответа. И не может дать, поскольку качественные результаты процессов в экономике ее, похоже, в принципе не интересуют.
Как известно, Организация Объединенных Наций признает ряд критериев состояния экономики и, соответственно, эффективности экономической политики власти. К таким критериям относятся, например: ожидаемая (в момент рождения человека) продолжительность жизни; уровень грамотности взрослого населения; уровень доступности среднего образования; уровень долгосрочной безработицы и т.п. Эти критерии свидетельствуют о том, что целью экономической политики должно быть не достижение формальных показателей, а улучшение состояния человека и общества. И с этой точки зрения Россия, несмотря на торжество нефтяных цен, остается в глубоком прорыве.
Продолжительность жизни неуклонно снижается (сейчас — 55 лет, в Советском Союзе начала 70-х годов — 66 лет). Уровень депопуляции превышает 700 тысяч человек ежегодно. Падают качество и доступность среднего образования, равно как и качественных медицинских услуг — в условиях фактического постепенного перехода к платному образованию, платному здравоохранению. Русские люди отнюдь не становятся грамотнее.
Пресловутый экономический рост, преподносимый либеральными экономистами как великое достижение действующего правительства, фактически дал два результата: а) дальнейшее аккумулирование ресурсов в руках нескольких десятков сверхкрупных собственников; б) увеличение валютных резервов ЦБ РФ и формирование внушительного резервного фонда правительства РФ. В условиях беспрецедентного притока нефтедолларов власть идет на отмену социальных льгот, увеличивая тем самым разрыв между богатыми и бедными, а также — что еще важнее — подрывая патерналистские основы существования нашего государства. Реформа образования ведет к выхолащиванию образовательного процесса, разрушению уникальной российско-советской системы средней и высшей школы, — а значит, на финише нынешней нефтяной belle epoque мы увидим интеллектуальную деградацию нации. Не растут инвестиции в высокие технологии, процветающий сырьевой комплекс все более ориентируется на импорт технологий и know how. Продолжается кадровая деградация ВПК — в перспективе 3-4 лет даже наши ведущие оборонные предприятия уже не смогут полноценно справляться с зарубежными заказами. Принимаются решения, весьма сомнительные с точки зрения экономической безопасности, — например, фактическая продажа концерну Siemens нашего энергетического машиностроения (что, на мой взгляд, приведет вскорости к ликвидации российского энергомашиностроения как конкурента Siemens на постсоветском и азиатском рынках).
Если все это — экономический бум, то я — король Швеции. Карету к подъезду, пожалуйста.
Кто бы что ни говорил, Владимир Путин в экономике является классическим либералом. Идеологически он близок к Егору Гайдару и Герману Грефу. Поэтому он и проводит курс на полный уход государства из экономики, фактический отказ власти от ответственности за результаты экономических процессов. Этот курс будет неизменен, и здесь не должно быть никаких иллюзий. Когда русские либералы розлива 1990-х годов говорят, что их теснят и выгоняют из власти, меня разбирает гомерический хохот: будучи ключевой фигурой ельцинского правительства, тот же Чубайс едва ли мог мечтать о стремительной отмене социальных льгот, которая осуществляется сегодня. Либеральные экономисты гайдаровского толка сегодня управляют нашей экономикой — и даже более жестко, чем в прошлом десятилетии.
Основным критерием правящие либералы считают создание "рыночной инфраструктуры" — независимо от того, как это сказывается на реальном положении страны и народа. Фактической же целью "рыночной инфраструктуры" является отмена социальных механизмов, унаследованных от советской власти, и перенос бремени финансирования инфраструктурной модернизации на плечи народа. Монетизация льгот, резкий рост коммунальных тарифов, прекращение перекрестного субсидирования — все это ведет к одному: бедные и беднеющие граждане, а не крупные собственники, будут поддерживать своими скудными деньгами важные инфраструктурные проекты, да и решение государственных проблем в целом.
Таким образом, можно утверждать, что либеральная экономическая политика осуществляется в интересах крупных собственников — выгодоприобретателей приватизации 1990-х годов. Отмена перекрестного субсидирования в экономике позволяет тем, кого вчера было принято называть "олигархами", снять с себя ответственность за состояние экономики в целом, за инвестиции в важнейшие общенациональные программы. С помощью власти корпорации добиваются экстернализации издержек: расходы, не ведущие к увеличению корпоративных прибылей в краткосрочной перспективе, перекладываются на плечи налогоплательщиков. Спектр подобных расходов весьма широк — от реконструкции социальной сферы до экологических мероприятий.
Несмотря на вроде как отстранение олигархов от власти, правила игры, установленные в 1990-е годы, практически не меняются. В первую очередь, в сфере собственности. Стране остро необходима легитимация приватизации: признание законности итогов разгосударствления собственности при условии выплаты вчерашними олигархами, в 90-е годы получившими крупнейшие предприятия страны практически бесплатно, компенсации государству и обществу. Легитимация приватизации могла бы стать историческим достижением действующей власти. Однако власть почему-то не торопится решать проблему. Самое же смешное — в легитимации приватизации не заинтересованы сами крупные собственники. Потому что легитимация лишит их возможности отнимать собственность у себе подобных. Это значит, что передел собственности в России в ближайшие годы неизбежно продолжится. И вовсе не как результат интриг мифических "питерских силовиков", а как закономерное следствие неолиберальной экономической политики, отражающей исключительно интересы контролирующих акционеров крупнейших частных корпораций.
Главная задача либеральной бюрократии — освободиться от ответственности за положение в стране. "Мы вам ничего не должны. Подыхаете? Так это вопрос не к нам, а к невидимой руке рынка. Где она, кстати?", — вот идеальный ответ коллективного чиновного Гайдара на стандартный вопрос русского народа. Наши либералы воспринимают власть не как служение, а как отказ от всех и всяческих обязанностей при приобретении права раскладывать по собственным карманам государственные и общественные ресурсы.
К трем важнейшим задачам в области экономической политики я бы отнес:
— легитимацию приватизации путем выплаты крупнейшими собственники компенсационного налога (таким образом государство может получить около $100 млрд. в ближайшие 10 лет, но главное даже не в деньгах — приватизация будет признана справедливой, что важно с точки зрения классового мира);
— использование государственных ресурсов (в том числе части резервов ЦБ и средств, которые можно получить от легитимации приватизации) на кредитование приоритетных инновационных программ национального значения, в первую очередь, в оборонно-промышленном комплексе;
— предотвращение масштабного вывоза капитала из страны выгодоприобретателями приватизации 1990-х годов.
В ближайшие месяцы основные формальные показатели состояния экономики останутся оптимистичными. Однако резко активизируются процессы cash out — вывода крупными собственниками капитала из страны и превращения собственности в "живые" деньги, которым суждено осесть за пределами России. Мы станем свидетелями масштабных сделок по продаже крупных российских предприятий иностранцам, а также слиянию наших системообразующих компаний с зарубежными корпорациями. Параллельно будет искусственно наращиваться кредиторская задолженность российских корпораций перед оффшорными компаниями, подконтрольными собственникам этих же корпораций. Для "монетизации собственности" и вывода капитала будут использоваться страны с максимально либеральными законами в области валютного регулирования и финансового мониторинга, например, Южная Африка. Если российская власть не сможет никак повлиять на эти процессы, винить за последствия ей придется только самоё себя.
В перспективе 2-4 лет выйдут на поверхность кризисные явления, связанные, в первую очередь, с:
— трагическим износом инфраструктуры;
— технологической деградацией ОПК;
— все тем же процессом cash out;
— экспансией иностранных государств, в первую очередь Китая, на российской территории.
Отказ от системы социальных льгот приведет к росту вопиющей нищеты и кризису надежд населения в целом, что, в свою очередь, создаст весьма неблагоприятной психологический фон для дальнейших преобразований в экономике. Отказ от легитимации приватизации усугубит недоверие народа к бизнесу, собственникам, усилит напряженность в отношениях между различными классами нашего общества.
Либеральная бюрократия, для которой стратегическая безответственность есть фундаментальный принцип жизнедеятельности, не сможет адекватно ответить на все перечисленные вызовы. Поэтому, если России суждено выжить, то либералам придется освободить свои места во власти для правителей и управителей нового поколения.
1.0x
