ЖИВАЯ ЖИЗНЬ

| | | | |
Елена Антонова
ЖИВАЯ ЖИЗНЬ
Ничего случайного в жизни нет. Случай, по мнению моего героя, Георгия Марковича Возлинского, "это — стечение обстоятельств, которые подготовлены характером человека, его окружением, средой, устремлениями и историей…" Все дело в нашей памяти, которая, по сути, и делает человека человеком. Память ассоциативно заставляет человека действовать так, что обстоятельства, к которым он уже давно был внутренне подготовлен, как бы помимо его воли, случайно, становятся частью его жизни. Вот и обстоятельства нашего с ним недавнего знакомства сложились так, будто кто-то нарочно задался целью укрепить нас в правильности этой гипотезы. Инвалид войны I группы (7 ранений, из них 3 — тяжелые), солдатом прошедший весь ее долгий путь, начиная от боя Комсомольского батальона под Москвой, на левом берегу Днепра, у села Издешково (17 июля 1941 года, когда только что окончивший школу шестнадцатилетний московский мальчишка получил боевое крещение, убив первого фашиста и заработав первое ранение), вплоть до смертельных боев в Заполярье, на полуострове Рыбачьем, он позже работал в Центре микроэлектроники города Зеленограда, где был одним из тех, кто задумал и проводил в жизнь знаменательный Проект, призванный вывести нашу электронику на мировой уровень. Я же, будучи молодым инженером, была звеном, уже реализующим намеченные старшим поколением программы. И вот, спустя сорок лет после трудов по проектированию спецоборудования и приборов для электроники и авиационной техники в министерствах Авиационной и Электронной промышленности, Госстандарте СССР, нам суждено было впервые встретиться лично, ему — как заслуженному художнику, Мастеру прикладного искусства, устроителю очередной персональной художественной выставки, мне — как обозревателю отдела культуры газеты "Завтра". Можно ли эту встречу, заставившую по новому взглянуть на многое, произошедшее за это время с нами и со всей нашей страной, назвать случайной?
После боев под Москвой и недолгого лечения Георгий Возлинский в составе Комсомольского батальона оказался на Северном Кавказе, где их отряд занимался охраной предприятий и дорог от бандитских налетов горцев, стрелявших нашим солдатам "в спину" и нападавших на казачьи села. Там он получил свое второе ранение, после лечения был направлен на учебу в Новосибирское училище воздушно-десантных войск. В 1944 году в чине старшего сержанта — командира взвода 22-го воздушно-десантного гвардейского стрелкового полка 8-ой ВДД участвовал в освобождении Полтавщины. За операцию по отвлечению ротой десантников батальона фашистов в боях на реке Ворксле и овладению важным стратегическим пунктом был награжден орденом Славы и еще двумя ранениями. После выписки из госпиталя его посылают на учебу в Школу летчиков Военно-Морского Флота, что находилась на станции Куеда в 200-х километрах от Перми. Там-то с ним и приключилась история, из-за которой он попал в штрафбат и которая едва не стоила ему жизни. Под Новый, 1945 год, будучи дежурным по Школе, он на свой страх и риск отпустил нескольких друзей-курсантов в поселок, а те — возьми да и попадись коменданту гарнизона. На сделанные "тыловой крысой" в непростительно грубой форме замечания ребята (все — фронтовики, орденоносцы, не единожды раненые) не сдержались и ответили адекватно, даже отобрали у коменданта его личное оружие. Месть была жестокой: гауптвахта и штрафной батальон. Так Возлинский стал не просто морским пехотинцем, но морпехом-штрафником на одном из самых страшных участков обороны Северного флота, Рыбачьем — узкой полоске скалистой земли, день и ночь поливаемой огнем. Он становится одним из "ботиков", задачей которых являлась доставка боеприпасов нашей морской пехоте, бившейся насмерть с проигрывающим войну озверевшим врагом на крохотных клочках гранитных скал, а обратно — уносить на "большую землю" раненых. После каждого такого рейда команда "ботиков" редела больше, чем вполовину. Но Возлинскому везет. Получив ранение, смыв свой "проступок" кровью, он обрел право стать снова полноценным старшим сержантом морской пехоты и продолжать воевать здесь же, на Рыбачьем. Еще дважды был он ранен. Последний раз чуть не стал для него роковым: его нашли лишь через шестеро суток в снегу без сознания. Но даже холод был за него: не поддались гангрене раздробленные ноги, да и потеря крови от проникающего ранения в почку чудом оказалась не смертельной. Что же до ног, подлежащих, по мнению врачей, безусловной ампутации, то Георгий сумел убедить их не торопиться и, как оказалось, не напрасно. Так завершилась война для старшего сержанта Возлинского. Но впереди, в мирной жизни, было у него еще много сражений и битв.
Уже в начале сентября 1945 года двадцатилетний герой войны сразу из госпиталя приезжает в свою родную Москву, и 23 числа того же месяца становится студентом МЭИ, одного из самых престижных его факультетов — радиотехнического. Он одновременно учится и работает, причем делает это так же взахлеб, с тем же упорством, напряжением и волей, как незадолго до этого воевал, а потом выходил из многочисленных ранений и связанных с ними болезней и операций. И при этом у него хватает желания, сил и времени и на личную жизнь (он несколько раз был женат, родил сына и дочь, воспитал дочерей своей верной жены и подруги Альбиты Николаевны), и на художественное творчество, что нашло отражение в его участии в более чем тридцати выставках.. На основной своей работе Георгий Маркович часто становился "генератором идей". Так, он с гордостью говорит о проекте Стартового комплекса для отправки в космос пятиступенчатых ракет, который он доложил на Ученом совете НИИАТ (НИИ авиационных технологий). Был Главным конструктором спецтехники для оборонной промышленности. Работал в "Капьяре" (Капустин Яр), на фирме М.К. Янгеля в Омске, решал специальные вопросы, возникавшие при строительстве руководимого И.М. Франком ядерного реактора. Работы, нужной и интересной, было так много, что трудно сказать, когда и как много получил он тех самых доз радиации, которые потом вылились в онкологические болезни, операции, изменения костей и неизбежность корсета. И на мой недоуменный вопрос, как же это он все это успевал, отвечает, что до 10 часов вечера работал на страну, а после того, до середины ночи — на реализацию своих фантазий.
Так что же это за феномен, Георгий Возлинский? Что держало и по сию пору держит этого 79-летнего человека на плаву, что позволяет ему преодолевать вершину за вершиной в борьбе за право жить активной творческой жизнью после девятнадцати операций, двух клинических смертей и постоянной то утихающей, то становящейся почти невыносимой боли? Откуда такая ненасытная жажда творчества, такая неистовость и широта поиска новых объектов для приложения сил? Откуда это неистребимое желание отдавать, по поводу чего он однажды заметил: "Дарю свои работы, а люди думают: что я же я попрошу взамен…". Всю свою жизнь он жил в необходимости преодоления. Боли. Страдания. Неопределенности. Ведь уже давно приучил себя к мысли, что каждый новый день может стать последним.
Ответы на эти вопросы не лежат на поверхности. Они не просты, как непроста та живая жизнь, которой до краев полон Возлинский, и в то же время они не заумны, как не заумно все живое. Вот, на мой взгляд, некоторые из них, которые не выявляют истину, но, по крайней мере, как-то проясняет ее.
Родовые корни. Если по отцу фамилия Возлинский идет от польских шляхтичей, обосновавшихся на Украине, то по матери он — одновременно и Алеев, и Урусов. Оба этих рода, как и большое число других знатных фамилий, пришли на Русь из Орды. Род Алеевых документально известен на Руси со времен царствования Ивана IV Васильевича, когда окончательно были присоединены к России Казанское и Астраханское татарские ханства. Первым губернатором города Самары, которой в 1986 году исполнилось 400 лет, был Алеев. Естественно, что основные владетельные земли обоих родов находились в Поволжье, вблизи их родовых мест. Вот тут-то на историческую сцену и выходит бабушка нашего героя, Урусова-Алеева Мария Семеновна. Закончив во второй половине XIX века Елизаветинский институт в Петербурге для девиц знатных фамилий, где она училась вместе с двумя Верами — Засулич и Фигнер, и проникшись теми же идеями народничества, что и ее знаменитые сотоварки по учебе, она уехала на свою малую родину, и там, в селе Беково Симбирского уезда Саратовской губернии, на свои средства построила для крестьянских детей Народное училище, в котором сама преподавала и которым сама же заведовала, в то время как его попечительницей была ее высокородная подруга Наталия Нарышкина. Постоянно живя и работая в этом селе, родовитая молодая учительница не сломалась, не захандрила, а пустила корни: вышла замуж за разночинца Мизякина и родила 9 детей, из которых самая последняя, Екатерина, и стала впоследствии матерью Георгия Возлинского. По воспоминаниям, была Мария Семеновна Урусова живой, обаятельной, веселой женщиной, так что трудно было не залюбоваться ею. Инспектором же народных училищ Симбирского уезда, а, значит, и непосредственным начальником привлекательной учительницы, был небезызвестный Илья Николаевич Ульянов, отец Владимира Ильича Ленина. Обстоятельства их взаимоотношений истории неизвестны. Но что примечательно, многие знакомые Георгия Возлинского часто поражались его сходству с Лениным, сходству не статью, а лицом, особенно верхней его частью — лбом, глазами, носом. На Мосфильме, в период работы Георгия Марковича над киножурналом "Наука и техника", профессионально отмечали, что он похож на Ленина. Манера разговора, мимика лица, даже знаменитый хитроватый ленинский прищур, которые на удивление хорошо передаются на тонком генном уровне и которые нарочно не усвоишь, налицо. И это при том, что Возлинский сейчас — на четверть века старше ушедшего Ленина, да еще после операции по ампутации горла. А этот неуемный интерес ко всему, эта жажда новых знаний и чувств, эта коммуникабельность, что, как отмечалось всеми, было также и отличительными чертами Владимира Ильича. Такая вот любопытная загадка.
Теперь обратимся ко второму фактору: к тому активному, ответственному и созидательному отношению к жизни, что так отличало поколение, едва достигшее к началу Великой Отечественной войны гражданской зрелости. Для этого поколения людей типа Гастелло, Космодемьянской, Матросова, Чайкиной, Кошевого и других известных и безызвестных героев, коим несть числа, слава в веках всего народа всегда была выше своей сегодняшней славы. Такой активности, такому самопожертвованию трудно найти аналоги в других поколениях. Именно им, тем мальчишкам и девчонкам, которые появились на свет в Советском Союзе в 1919-1926 годах, мы обязаны не только победой в самой страшной на Земле войне, но и невероятно скорому и эффективному восстановлению дотла разрушенного войной народного хозяйства, созданию в ультракороткие сроки атомно-ракетного щита, расцвету нашей науки, увенчавшейся прорывом человека в космос, всемирно признанным достижениям нашей культуры. Да и сейчас те из них, кто дожил до сегодняшнего дня, несмотря на возраст и физические недуги, продолжает изумлять нас бодростью духа. Какова причина того, что эти ребята стали знаменем эпохи, ее символом, ее героями? Что было их стержнем, их силой, их верой?
Закономерно, что слово "ответственность" оказалось одним из основополагающих почти во всех репликах Возлинского. Его поколение именно через ответственность понимало и так строило жизнь. Несмотря на то, что силы и здоровье Георгия Марковича можно буквально мерить по каплям, он и сейчас продолжает жить только так. Он пишет книгу, в которой в помощь больным и страждущим людям пытается передать свой опыт преодоления боли, болезней, поражения. А совсем недавно, в преддверии новых Олимпийских игр, написал Обращение к нашим спортсменам-олимпийцам, где, в частности, говорит: "Далеко не последнюю роль играет наш боевой настрой, исключительное желание победить, несмотря ни на что… Моя жизнь — пример преодоления и необходимости постоянно делать все лучше всех, с высокой ответственностью за каждый час жизни, за каждое дело. Ответственности перед душами всех ушедших боевых друзей, ответственности перед всеми живущими рядом и потомками будущего. Примите главным правилом жизни наш морпеховский девиз: "ГДЕ МЫ — ТАМ ПОБЕДА!!!" И да хранит вас Бог!" Выделенные слова могут служить девизом всей жизни нашего героя, человека высокого духа, несгибаемой воли и яростного творчества.