| | | | |
№23(550)
03-06-2004
ПАСПОРТ ТЕРРОРИСТА (Борясь за нашу безопасность, милиция задерживает нас самих...)
Как-то весной ранним утром иду-шагаю по Москве, в хорошем настроении, никого не трогаю, без кавказской внешности и трезвый. Бывает еще такое среди московских прохожих. Перешел улицу, где положено, снова иду по тротуару. Вдруг слышу, что сзади остановилась машина. Обернулся — действительно "шестерка", да еще милицейская. Внутри, как положено, сидят милиционеры в форме. Вышел один, как мне показалось, самый молодой, и радостно улыбнувшись, завел со мной беседу:
— Здравствуйте!
— С добрым утром!
— Ваш паспорт, пожалуйста!
— А что я сделал?
— Пока не знаю, но нужно проверить вашу личность.
— Я не хожу с паспортом. Он у меня дома лежит, вместе со всеми документами.
— Это плохо. Вы обязаны ходить с паспортом.
— Да что вы! И где же это написано?
— Как! Разве вы не знаете о приказе Лужкова номер тридцать три? Придется вам проехать с нами в дежурную часть. Там вам дежурный зачитает этот приказ.
Молодой милиционер повернулся в сторону своих старших товарищей. Дверцы автомашины пригласительно приоткрылись. Мое обывательское сознание, основанное на некотором личном и огромном общественном опыте, высветило несколько вариантов дальнейших событий, которые можно распределить в следующем порядке: — по возрастающей, в смысле значительности, и по убывающей, в смысле вероятности.
— Три часа пообщаюсь с дежурным по ОВД о террористах, пока он будет устанавливать мою личность, и пойду своей дорогой.
— Просижу это время в обезьяннике с другими прохожими, не читавшими приказа Лужкова № 33.
— Просижу это время в обезьяннике с обезьянами.
— Заберут вместе со шнурками часы и деньги. Шнурки вернут.
— Отлупят.
— Сильно отлупят.
— "Найдут" при обыске героин или еще какую-нибудь гадость.
— Пристебают наручниками к батарее и будут долго просить покаяться хоть в какой-нибудь квартирной краже.
— Через недельку, где-нибудь на обочине, найдут мой труп, на котором не будет живого места, со следами от наручников. Местный судмедэксперт признаков насильственной смерти не обнаружит.
— Когда-нибудь суд восстановит мои гражданские права.
Мысль: "А оно мне надо?" — быстро стала подавляющей. Экспериментировать над собой с целью выявления реальных принципов российского государственного устройства тогда не стал. Порылся по карманам, нашел какое-то старое мятое удостоверение. Страж порядка прыгнул в машину, та резко газанула, развернулась почти на месте и скрылась за углом. Как же мне вас, простых прохожих, жалко! Как вообще в наше время можно жить без "ксивы"? Но это лирика. Пришел на работу, включил компьютер. Ну, думаю, Лужков, погоди! Поиски чего-либо подобного указанному лужковскому приказу, несмотря на применение самых современных кибернетических средств, успеха не имели. Российское федеральное и московское региональное законодательство, подделанное под международные цивилизованные нормы, не содержит обязательного и безусловного требования к гражданам носить при себе документы, удостоверяющие личность. Работник милиции имеет право требовать от вас предъявления таких документов, если вы безобразно выглядите или плохо себя ведете, либо если поблизости произошло что-то из ряда вон, и имеются конкретные признаки вашей причастности к этому событию. Данный принцип многократно подтверждается ведомственными приказами МВД.
Уже слышу возмущенные выступления наших отважных, патриотически настроенных силовиков: "Вот мораль неблагодарного обывателя. Умные все стали, чуть что — права качают. А как прикажете население от террористов и всяких преступников защищать, если даже паспорт у прохожего проверить нельзя?" Я, от имени несознательных обывателей, попытаюсь ответить. Мы готовы брать с собой паспорт, вынося мусорное ведро, и с радостью предоставлять его (паспорт) героям в погонах, если бы при этом у нас возникало ощущение, что всё делается для нашей же пользы и безопасности. Но беда в том, что подобное ощущение никак не хочет возникать. Знаете, бывает так: вроде и время, и место подходящие, шторки задернуты, а вот соответствующего ощущения чего-то не возникает — и всё тут, и никакие уговоры и внушения не помогают. Несколько лет назад тому, я, на правах простого прохожего, в Париже попал в полицейскую облаву. Понятно, что нашей "ксивой" там не помашешь. В метро это было. Подошел страж порядка, молча поводил вокруг меня металлоискателем, буркнул чего-то вроде "мерси", и мы разошлись. Проверка меня на причастность к международному терроризму продолжалась от силы секунд двадцать. Документов не спросили(!!!). Парижская полиция не понимает, что надо не техническими средствами баловаться, а просто паспорта проверять, так как в них могут находиться командировочные удостоверения от бен ладенов и прочих басаевых. После той проверки настроение не испортилось, а напротив, возникло то самое, требуемое ощущение, что меня охраняют. "Да этот Левшин — засланный к патриотам казачок. Из статьи в статью расхваливает западные полиции, а над нашей родной народной милицией глумится. А между прочим, у них там тоже бомбы взрывают в поездах, так что наши силовые ведомства ничем не хуже". Вообще-то я Запад не люблю. Там в поле не выйдешь. Всё огорожено — частная собственность на землю. Воли нет. Одна юридическая свобода. Для русского маловато будет. Да, там, конечно, тоже взрывают. Только в стране, где полиция корректно и уважительно относится к своим гражданам, такие взрывы воспринимаются как всеобщее горе, как локальное поражение в войне, за которым обязательно последует победа. А в стране, где силовые ведомства попросту грабят свой народ, теракты вызывают у прохожих только чувство отчаянной незащищенности, и любое подобное преступление воспринимается как преступление режима. Под грабежом я понимаю не чистую уголовщину в погонах. Здесь всё ясно и дискутировать не о чем. Тех ментов, которые грабят прохожих, нужно ловить, сажать и обязательно выяснять: кому они отстегивают проценты. Я о другом. В условиях тотального "крышевания" силовыми и правоохранными ведомствами коммерческих структур вся деятельность руководителей этих ведомств как организационная, так и оперативная, весь их рабочий день, все их мысли и распоряжения, — направлены в конечном счете на сохранение и приумножение своих плодородных полей и на то, чтобы не допустить на эти поля других хищников. А наша безопасность к этой деятельности никакого отношения не имеет. На нас просто не хватает рабочего времени. Я как-то попытался провести собственный экономический анализ этого явления, поговорив с несколькими мелкими и средними предпринимателями, занимающимися розничной торговлей. По их утверждениям, взятки правоохранникам и всяким администраторам оседают на конечной цене товара в размере от 5 до 30 процентов. Таким образом, наши защитники действительно грабят весь народ, включая детей, пенсионеров и беременных женщин. Недавно с одним не маленьким чиновником, который мне лично доверяет, принял участие в своеобразной экскурсии по Москве. Катаемся по проспектам, а он осторожно, через затемненное стекло лимузина пальцем показывает: вот банк …, это генерала ФСБ такого-то, вот торговый комплекс .., здесь московское милицейское руководство, а это .., ну здесь сам … Уши вянут слушать. Некоторые вещи иногда лучше не знать. В процессе грызловской погони упырей за оборотнями набравшие силу подразделения собственной безопасности МВД громят традиционные обэповские "крыши" и занимают их место. Привыкшие к беспределу коммерсанты охотно на это соглашаются. Отстегивая эсбистам, можно быть уверенным, что никакая другая проверка к тебе в магазин не сунется. И пусть у наших генералов не возникает уверенности, что они такие умненькие-благоразумненькие буратины, про которых людям ничего не известно. А люди должны понимать, что до их безопасности никому нет никакого дела, когда такие дела делаются.
После взрыва бомбы в метро какой-то телевизионный лизоблюд из московского канала поведал, что он-де опросил сотню-другую граждан: возможно ли, по их мнению, распознать террориста-смертника, который зашел в метро с бомбой под одеждой? Разумеется, большинство опрошенных ответило отрицательно, то есть положительно для власти. Значит, милиция не виновата. Да нет, ребята, вы не с того конца на этот вопрос смотрите. Если террорист, прошедший соответствующую подготовку, приобрел несколько килограммов тротила, изготовил взрывное устройство, прибыл с ним в столицу и вошел в метро, то это уже провал в работе силовых ведомств, ибо остальное — дело техники. В самом метро распознавать его уже поздно.
Самая большая проблема в сфере нашей безопасности изначально заключается в том, что российские силовые ведомства, которые фактически включают в себя на правах подведомств также судебную систему и судебную психиатрию, традиционно, исторически значительно превышающие по своей численности и мощи необходимый минимум, определяемый реальным количеством внутренних врагов, за время реформ лишились идеологического партийного намордника. При этом общественно-политический контроль за ними, свойственный либеральному обществу, не создан, поскольку не существует реального разделения властей и соответствующей ему системы "смычек и противовесов", ибо вся власть сосредоточена в руках исполнительного чиновничества. В этих условиях силовые и правоохранные ведомства объективно сложились в самодостаточную, замкнутую в себе корпорацию, блюдущую только свои собственные корпоративные интересы. И этот сорвавшийся с цепи монстр, с привитыми ему бериевской жестокостью и ельцинской распущенностью, рванулся к политической власти, начисто забыв, для чего он изначально создавался. Никакие террористы и уголовники, взятые вместе, не представляют такой опасности для нашей страны, как этот тупоголовый, жадный зверь. И дай бог мне здесь ошибаться! Нужно только понимать, что в этом нет чьего-то злого умысла, это происходит стихийно-диалектически. Силовые структуры, представляющие собой, по сути, организованные вооруженные отряды, либо контролируются обществом, либо сами контролируют общество. Последний вариант называется хунтой.
Но вернемся к паспортам и террористам. Взрыв в метро — это действительно довольно банальный теракт. Нечто подобное могло произойти в любой, даже самой благополучной стране. Но чтобы понять сущность путинского режима, нужно еще и еще раз возвращаться к трагедии Норд-Оста. Вот этот теракт явился, если можно так выразится, актом хирургического диагностирования болезней нашего общества. Годы уже прошли, а вопросы не дают покоя. Наша страна не продвинется ни на шаг в сфере общественной безопасности, пока не будут даны ясные и четкие ответы на вопросы о том, как это могло произойти, и что именно произошло. Но власть давать ответы не торопится, поэтому приходится разбираться самим. Жаль, что ни один из боевиков не дожил до прибытия "скорой помощи". Как много интересных вопросов можно было бы им задать! Я бы, например, сразу спросил: кто, как и почем проверял у них паспорта. Грызлов бы спросил что-нибудь про оборотней. Думаю, что ответы повергли бы общество в повальный восторг. Может, потому и не дожили? Вот уж воистину: нет подсудимого — нет проблемы. Но некоторые вещи являются очевидными и без их показаний. Захват таким количеством террористов такого количества заложников в центре столицы, даже безотносительно последствий, есть крупнейший провал в истории отечественных силовых ведомств. Не надо путать весьма относительный успех спецназа с "успехами" прочих спецслужб. Спецназ существует как раз для того, чтобы затыкать дыры, образованные чужими преступлениями, или, как минимум, чужим головотяпством. Там, где нормально работает участковый, ОМОН мается от безделья. Такой масштабный провал в нормальной стране привел бы к полной отставке политического руководства. У нас произошло все наоборот. Всему миру, с особым цинизмом, была продемонстрирована выгода, которую получили от этой трагедии наши силовые генералы, еще больше продвинувшиеся во власть. Ни один из них не пострадал. Такое впечатление, что от наших силовиков власть требует не безопасности граждан, а лишь усиления контроля за ними, по любому поводу. А какой повод может быть лучше теракта? И еще. Вы обратили внимание, что за десять лет борьбы Кремля с терроризмом ни один волос не упал с головы ни одного из руководителей силовых и правоохранных ведомств, ни действующих, ни бывших, оставшихся без охраны, либо их родственников или близких? Теракты направляются либо против прохожих, либо против тех военных и администраторов, которые непосредственно участвуют во внутричеченских разборках. К чему это я все клоню? Прямой сговор Кремля с чеченскими сепаратистами с целью запугивания населения террором, продвижения во власть силовиков под лозунгом наведения порядка, протаскивания репрессивных законов и, в конечном счете, тотального контроля генералов над производством материальных благ в масштабе всей страны? Вряд ли. Это было бы уже слишком плохо. А слишком плохо, так же как и слишком хорошо, не бывает. Думаю, что дело несколько в другом. Кремль и сепаратисты безо всяких секретных договоров и переговоров осознают, что между ними нет надлежащего антагонизма, а есть точки соприкосновения и взаимопонимания. Политическая выгода хунты от терактов очевидна. Вот, после взрыва в метро, Грызлов предлагает установить смертную казнь для террористов-смертников. Те, кто хочет умереть больше, чем мы жить, сильно напугались и теперь ведут здоровый образ жизни. Это явная клиника, пусть со спикер-генералом разбираются психиатры. Но зато протащили закончик, позволяющий держать под стражей до 30 суток без предъявления обвинения граждан, заподозренных в терроризме. Видимо, здесь нужны пояснения. Представьте себе, что у вас при обыске находят толовую шашку, которой вы собирались рыбу глушить, и закрывают на тридцать суток (для начала). Если бы вам сразу, как положено, было бы предъявлено обвинение в подготовке теракта, то вы могли бы предоставить аргументы и доказательства своей невиновности. Тогда следователь или прокурор должны были бы вас либо выпустить, либо взять на себя личную ответственность за исход данного дела. А сейчас вас никто не будет слушать, так как никаких обвинений вам не предъявляется, и сидеть вы будете просто так, в соответствии с закончиком. А если потом вы будете признаны непричастным к терроризму, то никто за лишение вас свободы не ответит. А представляете, какие открываются перспективы по воспитанию строптивых предпринимателей, не желающих платить дань! Ведь у них при обыске можно "найти" маленький запал от гранаты… Каким именно образом эта поправочка к уголовно-процессуальному закону усилит нашу безопасность, психически здоровому человеку объяснить невозможно. Короче, благодаря террористам, бархатная наша хунта постепенно перестает быть бархатной. Террористы тоже не должны особенно обижаться на наших генералов. Ведь если в руководство силовых ведомств придут люди с тремя составляющими, указанными Дзержинским, или хотя бы с одной составляющей — чистыми руками, то всех террористов, рано или поздно, либо постреляют, либо возьмут за задницу. Так что, мутная жижа путинского силового чиновничества рвоты у боевиков не вызывает, и все генеральские делишки, в итоге, оплачиваются кровью несознательных обывателей, которые, при этом, еще и паспорта должны с собой везде носить и по первому требованию показывать, как при фашистской оккупации.
В заключение попытаюсь воспроизвести, без комментариев, один разговорчик, имевший место незадолго до взрыва на Павелецкой. Пришел ко мне в контору молоденький милиционерик и рассказывает:
— Я сам армянин, но гражданин РФ, из Дагестана приехал в Москву на заработки. Устроился в милицию. Мое начальство мне жилья не дает, комнату снимаю, а требует, чтобы я ему каждую неделю по сто долларов приносил. Чего делать-то?
— Это безобразие. Насчет жилья надо обратиться с рапортом к вышестоящему руководству. Что касается поборов, то здесь можно дать делу надлежащий ход, я тебя сведу с людьми…
— Нет, это не годится. У меня паспорт немножко поддельный, и мое начальство об этом знает.
— А где конкретно ты работаешь?
— В метро.
Ну, будем здоровы.
Евгений Левшин
1.0x
