УКРАИНА ДОРОГАЯ...

| | | | |
№10(537)
03-03-2004
Александр Маслов
УКРАИНА ДОРОГАЯ...
Прогнозирование результатов и последствий президентских выборов в Украине осенью 2004 года пока ограничивается несколькими базовыми "сценариями" или "концептами" с примерно равной вероятностью их реализации.
Определенное преимущество пока отдается сценарию "всенародных выборов", что — по данным большинства социологических исследований — гарантирует победу блоку Виктора Ющенко. Но даже с учетом ориентации этого политика на США, всё же гораздо важнее те обстоятельства, которые трудно изменить за короткий срок.
Прежде всего, это амбивалентность и ситуативность ожиданий политической элиты, отнюдь не монолитной даже в составе блока "Наша Украина", которым Ющенко управляет далеко не эффективно. Дело в том, что украинская политика до сих пор выстраивалась по схеме "управляемых кризисов групповых отношений", позволявшей некому носителю гарантий в нужное время эти кризисы поощрять или, напротив, оставлять в тлеющем состоянии. Для этого не требуются ни массовая поддержка, ни даже опора на некую базовую группу. Достаточно указать, что "электорат" Кучмы на выборах 1994 и 1999 годов состоял чуть ли не из диаметрально противоположных групп.
Поэтому ни один сценарий, предусматривающий демократические выборы, не принесет значительных перемен без "управляемых конфликтов". Противоречия по линиии Восток—Запад страны, евроинтеграция—ЕЭП, разборки финансовых групп или языковой вопрос, — это только инструменты, а не реальные причины конфликтов. Суть же заключается в том, что Украина в нынешнем своем состоянии не проводит самостоятельную внешнюю политику, а значит, не может решать внутренние проблемы за счет перераспределения внешних ресурсов (безвозвратных, конечно же) — это касается и займов международных финансовых институтов, и подвешенных государ- ственных долгов за энергоносители и т.п.
Поэтому ожидания элит увидеть в новом президенте эффективного гаранта групповых интересов будут существенно противоречить ожиданиям массового избирателя Ющенко. Более того, опыт показывает, как легко будет убедить соперничающие группы, что Ющенко жертвует именно их интересами.
Кроме того, технические трудности делают маловероятным быстрое вступление Украины в НАТО, ВТО или Европейский союз во время президентства Ющенко. Хотя политические факторы могут ускорить этот процесс — например, в случае с НАТО,— подобная возможность выглядит всё же маловероятной. Единственным значимым результатом может стать широкая двухсторонняя договоренность о военно-техническом сотрудничестве с США по образцу франкистской Испании 1950-1970 гг. и некоторых постсоветских государств из "пояса нестабильности".
Важно, что привлечение инвестиций в реконструкцию энергоемких отраслей, составляющих основу украинского промышленного экспорта, требует очень глубокого пересмотра правил игры в отношении инвестиционных объектов, пока остающихся в квазигосударственном секторе. Едва ли американский или европейский бизнес захочет рисковать собственным капиталом и биржевыми показателями в зоне правовой нестабильности. Скорее, эти инвестиции смогут поручить компаниям с "российским" капиталом (например, ТНК-БП).
Наконец, Евросоюз будет чрезвычайно подозрителен к любым шагам Ющенко как очередного "троянского коня" или "крота" США, способного с американской военной помощью полностью контролировать один из немногих каналов энергоресурсов, которые Западная Европа до сих пор получала без американского посредничества или, точнее, контроля. Ведь Ближний Восток, включая Каспий, не говоря уже о ресурсах Латинской Америки и Океании, теперь замкнут на военно-политическое присутствие США. По сути, только Северная Африка (Ливия с Алжиром, уже дрейфующие к соглашению с США) и Россия могут относительно свободно поставлять в Европу нефть, газ и электроэнергию. Но, судя по планам установления военных баз в Болгарии, Польше и Украине, это положение может очень быстро измениться.
Евросоюз не готов конкурировать с США или Россией за влияние на Украину ни в финансовом, ни — тем более — в военно-политическом отношении. Все его усилия на ближайшую и среднесрочную перспективу теперь будут направлены на попытки "переварить" новых членов и создать автономную военную структуру, что займет не менее 10-15 лет — при благоприятных условиях и отсутствии явного раскола в самом ЕС.
С учетом этих проблем влияние Ющенко на "проевропейский электорат" может заметно и быстро ослабеть, особенно если Россия, со своей стороны, предпримет протекционистские меры в области внешней торговли, а оппонентам экс-премьера удастся удержать контроль над телекоммуникациями. По сути, перспективы Ющенко в качестве президента определяются сегодня готовностью США учитывать интересы Украины в отношениях с ЕС, Россией и странами Ближнего Востока (особенно Ираном и Азербайджаном). Разумеется, такая зависимость президента может плохо отразиться на внутренней оппозиции, но в целом для России сделает ситуацию более прогнозируемой. Стороны как бы поменяются местами, и если раньше Клинтон интересовался позицией Кремля в отношении постсоветских стран, то теперь Путин будет интересоваться позицией Белого дома — по стратегическим, естественно, вопросам, и если не произойдет чего-либо непредвиденного.
Второй сценарий — "операция Наследник" — может быть признан реалистичным только в случае избрания президента парламентом, где депутаты-мажоритарщики вполне лояльны к действующему президенту, и с молчаливого согласия коммунистов как сторонников парламентской республики. Однако даже без учета сложностей конституционной реформы в оставшийся ограниченный срок (парламент должен объявить начало избирательной кампании уже в мае 2004 года), этот вариант сомнителен с точки зрения общего баланса сил. Дело в том, что наследник сможет оказывать реальное влияние на ведущие политические и бизнес-элиты только в случае широкой поддержки "снизу" — получения представительного мандата хотя бы от обратного, как "наименьшее зло". Для этого ему необходим максимально благообразный имидж, ЖЕЛАТЕЛЬНО ДАЛЕКИЙ ОТ УЧАСТИЯ В ТЕКУЩЕЙ ПОЛИТИКЕ (таковой начинает создаваться, например, для министра обороны и экс-главы КГБ УССР Е.Марчука). Но даже в этом случае всенародные выборы дадут гораздо больший эффект.
Разновидностью этого сценария может считаться также неучастие Ющенко в выборах — в силу, например, каких-то решений ЦИК или авторитетного суда. В этом случае едва ли не любой некоммунистический кандидат при благожелательном нейтралитете административного ресурса будет очевидным победителем.
Третий сценарий подразумевает активное участие России в выборах и избрание кандидата с популистскими и евразийскими настроениями. При определенной финансовой и технической помощи и содействии региональных элит это осуществить, пожалуй, легче, чем принято считать.
Но глубинные проблемы остаются — любая интеграция, будь то в форме ЕЭП или двусторонних соглашений, может быть долгосрочной разве что при условии распространения на Украину внутрироссийских цен на энергоресурсы и гарантированного присутствия на рынках ЕЭП целого ряда ее товаров. В противном случае программа ситуативной многовекторности с общей ориентацией на США будет признана более перспективной, что называется, "по факту", даже без оформления каким-то специальным политическим решением. Но есть ли смысл для России вкладывать средства до и после выборов в кандидата наподобие Лукашенко? При том, что временной ресурс уже ограничен, а стратегически такой расклад мало на что повлияет. Более того, в отличие от Беларуси или Молдовы в Украине маловероятно возникновение даже ситуативного, но очевидного большинства в парламенте.
В целом, "многовекторность" оппозиции и ожиданий элиты делают правление любого следующего президента уязвимым перед блокированием его инициатив в парламенте, конституционном суде и даже внутри правительства, которое до следующих парламентских выборов по определению будет представлять различные партии и фракции.
Четвертый сценарий, оцениваемый в Киеве как вполне вероятный, предусматривает инициирование глубокого кризиса в парламенте и продление полномочий Кучмы для решения этой или какой-либо другой чрезвычайной ситуации. Но в данном случае реакция внутри страны и со стороны государств НАТО будет, скорее всего, резко негативной — непонятно лишь то, до какого градуса эта негативность будет распространяться. Кроме того, разрозненная ныне оппозиция в этом случае окажется просто обречена на объединение и радикализацию.