КРИТИКА НЕЧИСТОГО РАЗУМА

| | | | |
08(535)
Date: 18-02-2004
КРИТИКА НЕЧИСТОГО РАЗУМА
"Плохо то хозяйство, в котором деньги расходуются безотчетно, так что впоследствии, когда хозяйство окажется в состоянии застоя, уже не будет возможности определить, какая часть доходов может покрыть расходы и какую часть расходов следует сократить". Эта фраза, взятая из "Критики чистого разума" И. Канта, почти единственное опубликованное рассуждение этого великого человека и экономного холостяка на темы рыночной экономики. Хотя идея экономии, вошедшая в мир неразрывно связанной с идеями Просвещения, выражена в этом фрагменте кантовского текста весьма отчетливо.
Вообще соединение научного духа с буржуазным составляет один из главных посылов Просвещения, т.к. овладеть и превратить в объект собственности можно только то, что в достаточной степени изучено и чье поведение может быть в требуемой мере предсказано. Не одну сотню лет наука держалась на приличном расстоянии от финансового капитала, и только в условиях постмодерна не выдержала соблазнов потребительского "рая" и уступила его (капитала) домоганиям и теперь охотно-корыстно исполняет практически любой его каприз.
Всякий раз наблюдая буржуазные вкусы, убеждаешься, что практически все "они" хотят чего-то необыкновенно скучного — нового комфорта в поездках и жилищах, какого-то запредельного удобства в одежде, питании. Все время какая-то пустая бюрократия вещей, отношений, тупое украшательство. Восторги рыночной показухи и суеты А.Пушкин выразил так: "Всяк суетится, лжет за двух// И всюду меркантильный дух// Тоска!..".
Призыв апостола Павла "...попечения о плоти не превращайте в похоти" (Римл.13,13) успешно перекричали рекламные агенты, провайдеры, мерчендайзеры, извините, промоутеры, проч., изо всех сил стремящиеся оказать помощь тем, кто меньше всего в ней нуждается, — владельцам рыночной экономики. Облегчить бремя сегодняшних страданий, ибо завтра и вчера нам больно не бывает, новые демиурги общественной жизни пытаются обладанием бесчисленных атрибутов полноценной жизни. У кого чего и сколько — мне представляется основным вопросом "философии" указанных лиц. Подожженное рекламой пламя потребительских вожделений нашей элиты является, к сожалению, основным мотивом ее деятельности.
Стремление стать аристократом, не имея для этого подходящего внутреннего оборудования, принуждает нашего буржуа копировать внешние атрибуты (в его представлении) благородства — роскошные жилища, средства передвижения, быт, далекий от простоты. Однако какой величины ни построй дворец на Рублевском шоссе, на каком автомобиле ни подвози к нему свой значительный организм, — Нобелевских лауреатов эти атрибуты успеха никогда не давали. Трудно и страшно себе представить, сколько миллионов простолюдинов России напрягалось, чтобы дать сверкающее благополучие нескольким сотням семей, и что же — тишина; ни одного великого имени ни в политике, ни в науке, ни в искусстве. Пустота! Фарс. Всего лишь имитация настоящей жизни, жизни, невозможной без творчества и созидания. Проныра и торговец не способен создать настоящую собственность, он жадно поглощает созданное чужими руками и мозгами и выдает всякий раз чужой успех за свой собственный. Вклад современной российской элиты в общечеловеческую копилку ценностей имеет огромную отрицательную величину. Вложения общества в этих людей велики, а вот отдача сугубо разрушительна. По этому поводу Ф.Ницше в "Веселой науке" заметил: "Натуры низкие отличаются тем, что никогда не упускают своей выгоды, именно выгода составляет суть всех их помыслов и чаяний, которые в них сильнее самых сильных инстинктов..."
Удивительно, как русская интеллигенция, массово жертвовавшая себя на просвещение и раскрепощение своего народа и сто и более лет назад, нынче столь же массово обирает своих сограждан, в значительной своей части обратившаяся в юристов и экономистов, придя тем самым на помощь структурам "нового мирового порядка" в развертывании уникальной аферы на территории России под названием рыночная экономика.
Однако откуда же взялись эти "низкие натуры"? Неужели их дали шести- семи- и восьмидесятники, певшие Б.Окуджаву "...Последний троллейбус, мне дверь отвори..." у многочисленных костров мечтавшие, начитавшись С.Лема и братьев Стругацких, оторваться чуть ли ни к звездам от прозаической помощи советским колхозам и совхозам. Однако качество бытовых приспособлений западного человека и свобода, прежде всего их (приспособлений) потребления, задержала пока на грешной земле наших интеллектуалов, запах чужого общественного пирога заставил "мозг нации" попробовать сменить надоевший организм советского жизнеустройства. Жизнь и мировоззрение советского интеллигента всегда были вторичны, отсутствие самостоятельных взглядов и позиции заставляло его не только работать на "сегодняшнего хозяина", но и тайно надеяться на другого, более "доброго" и заботливого. Смена Отечества, когда оно тяжелобольно, когда его живьем пожирают чужие, сродни неоказанию помощи попавшим в беду родителям. ...Две с половиной тысячи лет назад, анализируя устройство государства, Платон рассуждал так: ".. .основывая государство, мы никому не поверим, если у нас есть ум, и не прибегнем ни к какому иному наставнику, кроме отечественного..."
Несомненно, многоликий и талантливый Запад был повивальной бабкой русской интеллигенции и одним из родителей ее культуры, по всей видимости, не особенно заботливым отцом. Однако и сам Запад был успешно оплодотворен мятежным и творческим иудейским духом. В самом деле, обе крупнейшие идеологии западного мира — коммунизм и либерализм — в равной степени есть порождение еврейского народа и глубины их возникновения теряются в текстах Нового и Ветхого Завета, в свою очередь являющимися памятниками культуры евреев.
Уникальной особенностью иудейского самосознания является ощущение своей самости, избранности, максимально резкое деление людей на своих и чужих, на элиту и "остальных", намного менее значимых. Именно по этой причине обе вышеуказанные идеологии делят людей на противостоящие группы, являясь изначально пристрастными и субъективными, что уничтожает почву для объективной коммуникации в обществе. Идеология меньшинства, навязываемая в качестве обязательного мировоззрения всему народу, автоматически закладывает конфликтный потенциал во все общественные отношения и структуры, и одновременно вынуждает общественное сознание, например, средства массовой информации, создавать искаженный образ реальности, тренируя сознание обывателя-потребителя исполнять заданные ему социальные роли.
Особенно в частной жизни почти всякого современного человека правила поведения, порождаемые структурой общества рыночной демократии, проявляются как обезличенная сила привязанности к вещам, пропагандируемым как основа бытия. Стандартизированная реальность насильно заполнена рекламными символами выживания — необозримым количеством бытовых приспособлений, призванных пригладить страх смерти. Вместо морали, как основы сопротивления смерти, построен общественный механизм, позволяющий вытеснять из сознания ужас бытия. Проблема выбора успешно превращена в проблему путешествия по супермаркету в поисках дополнительных бытовых удобств. Сегодняшние нравы запрещают человеку понижать потребительский уровень жизни ниже некоего стандарта, иначе происходит автоматическое выпадение из социума.
Устойчивость существования вначале коммунистической, а затем рыночной догмы в России стала возможной из-за отсутствия самостоятельной позиции интеллигенции. Вернее сказать, позиция эта публично выглядела как формула приспособления (в "лучших" буржуазных традициях) — прав только тот, кто меня кормит. При таких условиях общество теряет адекватную картину мира и всякий раз получает навязываемое экономической элитой субъективное мировоззрение. Только в условиях победившего марксизма-ленинизма население принуждали принять за единственно верное коммунистическое мировоззрение, а в настоящий момент — либерально -рыночное, поразительно некритично принятое большинством наших интеллектуалов. Хочется кричать вместе с Ф.Ницше: "...а кому же до смерти не надоело все субъективное с его проклятым эгоизмом!".
Свершившаяся в XX веке научно-техническая революция превратила науку в непосредственную производительную силу, со всеми вытекающими отсюда при капитализме последствиями. А именно, научные работники присоединились к сонму рутинных незаменимых тружеников, приносящих экономическую прибыль, поэтому всякий намек на их привилегированность стал бы означать притязания на участие в дележе производимого ими продукта. Произошел любопытный отрыв безусловного в современном обществе авторитета науки от ее создателей, не имеющих никакого политического веса и не обладающих духовным лидерством в наше время. Об этом К.Ясперс в работе "Всемирная философия. Введение" говорит: "Уже давно было выяснено, что наука, как таковая, бесцельна, она обманывает, не устанавливает ценностей и не выступает в качестве основы жизни,..."
В одном из наиболее продвинутых российских учебников по финансам "Финансовый менеджмент. Введение" В.В. Ковалева в главе, посвященной целям и задачам финансовых управленцев в условиях рыночной экономики при анализе эффективности деятельности частной фирмы, признается, что "...наибольшее распространение получила "Теория максимизации богатства акционеров" (Wealth Maximisation Theory), которая ни один из "кажущимися" объективными критериев — прибыли, рентабельности, объема производства и т.д." — предлагает не рассматривать в качестве критерия эффективности принимаемых решений финансового характера. Переходя на человеческий язык, можно сказать, что благосостояние акционеров рыночной экономики, т.е. крупных собственников, является целью общественного развития. Такая ситуация, по необходимости, возможна только в том случае, когда цель производства — максимальная прибыль собственника, но в этом случае наиболее эффективным является такой способ распределения произведенного продукта, когда меньше всего получает тот, кто больше всего производит.
В эпоху НТР наибольшую экономическую прибыль дает наука, и поэтому в точном соответствии с вышеприведенным тезисом, в целях максимизации прибыли акционеров рыночной экономики, научный работник получает очень маленькую зарплату, в то время как менеджеры, помогающие собственникам отобрать у ученого его продукцию, что на рыночном новоязе называется инновационным процессом, оплачиваются несравненно выше этим самым собственником. Необходимо четко осознать, что современный капиталист не заработную плату платит наемному работнику, он делится с нужными ему людьми украденным у остального общества. Поэтому люди, согласившиеся обслуживать интересы финансового капитала, всегда в корыстном сговоре против подавляющего большинства населения. "Они", элита, "избранные" финансовым капиталом обслуживать его недемократическое, несправедливое и негуманное управление современным миром.
Когда товары и услуги усилиями всей колоссальной рыночной инфраструктуры отрываются от производящих их рук и мозгов на безопасное расстояние, тогда силы, сумевшие организовать это безобразие, называют этот общественно произведенный продукт "священной частной собственностью" — в силу того, что никакого рационального, как любят говорить современные финансисты "вменяемого", объяснения такого присвоения результатов чужого труда не существует и неизбежно требуется мистическое освящение подобного положения дел.
Вообще все рыночное законодательство, вся его экономическая и правовая система суть разнообразные буржуазные интерполяции — ничем не оправданное установление корыстных отношений в тех сферах, где им совсем не место. Полноценное человеческое общение рыночное сообщество пытается тотально заменить оказанием платных услуг людьми друг другу и в этих условиях личность начинает терять свой человеческий облик, социальная структура западного общества в значительной степени равнодушна и нейтральна к потребностям "верхней половины" человека.
Общественное сознание повреждено потребительским духом, когда работой называется любая деятельность, в результате которой получаются денежные знаки. Это фундаментальное заблуждение закладывает обязательный регресс во все общественные отношения, потому что потребляемые человечеством ресурсы создаются не в дворцах кассиров-финансистов.
Власть в рыночном сообществе управляет только нижней половиной человека — охотно регулирует пищеварение, размножение, даже отправление естественных надобностей делает платным удовольствием, рассматривая любого индивида прежде всего как животное. Действительно, в обществе, допускающем обмен во все сферы жизни, невозможно существование устойчивых духовных "высших" ценностей, поэтому фрагментация и деформация моральных устоев, покорно описываемые современной западной Философией, становятся неизбежны.
Со времен первых организованных человеческих сообществ этическая проблематика мало изменилась. А философия и есть прежде всего этика. Этическая сфера неподвижна, ибо пока человечество существует, смысл морали заключается в сопротивлении смерти, сознание трансцендируется в этическую сферу всякий раз не тождественно само себе и к старым проблемам возвращается с новыми вопросами. Мы не имеем права быть вне сегодняшней общественной боли. Человечество не станет самим собой, пока оно остается равнодушным к мучениям любого своего представителя — от невинного ребенка до последнего разбойника.