БЕЗБИЛЕТНЫХ – К РАССТРЕЛУ!

41(516)
Date: 08-10-2003
Author: Владимир ГАЛКИН
БЕЗБИЛЕТНЫХ – К РАССТРЕЛУ!
Я малость выпил и поехал на кладбище, на Немецкое. Езды трамваю остановок десять. Я стою у окна. И там за стеклом скучно, и здесь тоска, все молчат, только башками кивают.
Но время от времени по динамику раздаётся всегда пугающий голос автомата-Левитана: "Внимание, (кажется, что дальше будет: "От Советского Информбюро!") граждане пассажиры! Вагон работает без кондуктора! Не забывайте оплачивать свой проезд! Стоимость проезда — семь рублей! Одна остановка оплачивается! На линии работает контроль! Штраф за безбилетный проезд — сто рублей! Одно место багажа — пятьдесят рублей!" Как в ухо дал. И так на каждой остановке. На нервы действует. Я с детства был безбилетником, в крови было, и всегда от вида контролёров слабели ноги и холод бежал по спине, а тут вон какие страсти!
И — охота высказаться, ибо замолчала страна, давно и надолго.
— Вот, — говорю нейтральным голосом, — раньше детки до десяти лет ездили бесплатно, правда? А теперь за него, случись промашка, платить такой ужас. Ведь, правда, ужас?
Молчат, гады.
— И всё напоминает, напоминает, как распинает, как тюрьмой грозится, ещё вот-вот...
Молчание. Вход... выход... проталкивание... хлопанье дверей... Но вот сидящая рядом со мной старушка, оказывается, смотрит на меня с удовольствием, она понимает, она сочувствует, и я уж обращаюсь теперь как бы к ней одной:
— Я вот слышал, что с I января будущего года за злостный безбилетный проезд будут давать год тюрьмы. Условно. И штраф всё равно платить.
— Господи, — крестится бабушка, — да неуж тюрьма?! А что это: злостный проезд?
— А контролёр делает себе пометочку ИНН из вашего пачпорта, а её — в память городского компьютера, и — пожалуйста.
А из этого компьютера идет команда всем контролёрам по неплательщикам, а они возят с собой каждый по своему маршруту книжечку со списком этих пачпортов и фамилиями таких пассажиров. Всё учтено! Пачпорта теперь все с собой носят, не отмахнешься. А иначе — в милицию, там узнают. А три раза попадешься — уже сидеть год. Вот так.
Кто-то издалека не выдержал и кричит:
— Скока же тюрем-то надо!
— А теперь много строят, много, — отвечаю, — и домов для тех, кто в трамваях не ездит, и тюрем.
Повернули на Госпитальный вал. Близко уж.
— А вот в Берлине в 34-м году Гитлер поступил умнее.
Узнав, что берлинцы часто не платят за проезд, он велел эсэсовцам выйти на маршрут. Один раз в день. И вот едет, положим, трамвай. Вот, как наш. Вдруг на остановке эти в черной форме входят с двух сторон и проверяют билеты. "Зайцев" выводят на улицу, ставят к стене дома, вынимают "парабеллумы" и — та-тах! та-тах! И вся улица видит. Всё! Напугали так, что больше ни один немец не ездил без билета. Вот как нынешней власти поступить надо. А то — год, штраф. Или там мебель выносят из квартир судебные приставы за неплатеж — надо отправлять под расстрел. И квартира свободна, и нужные люди заселят. Так ведь, товарищи?
Бабушка беззвучно шевелит помертвелыми губами. Бедная, напугал я её. И весь вагон молчит, переживает.
Вдруг какой-то господин поворачивает ко мне белорылое лицо в серебряных очках, измученное интеллектом компьютера (явно бухгалтер в бандитской конторе или клерк-управленец) и с ненавистью говорит:
— И стоит, и бубнит! Ну, чего ты бубнишь, всякую хреновину порешь? Стрелять тебя надо, зараза!
Трамвай загудел голосами, не выдержали:
— Во, этот выведет к стенке!
— Да, может, так и надо!
Я этому в очках:
— Да ла-адно, стрелять он будет... Настрелялись в 93-м году, три кладбища уложить можно... Ничего, скоро и мы постреляем. Аз воздам!
Это моя остановка, я скорей от греха подальше протискался к дверям. Черт его знает, нынче многие с пистолетами ходят, а у меня билета-то не было, и паспорта тоже.
А вот и арочный вход с надписью "Введенское кладбище". Отец у меня там, брат, мать, дальние родичи...