КАК ПРОРВАЛИ БЛОКАДУ КУБЫ Из воспоминаний министра внешней торговли СССР

38(513)
Date: 17-09-2003
Author: Николай ПАТОЛИЧЕВ
КАК ПРОРВАЛИ БЛОКАДУ КУБЫ Из воспоминаний министра внешней торговли СССР
Действительно, судьбы человеческие непредсказуемы. Разве я когда-либо — хотя бы в мыслях — допускал, что буду работать на поприще внешней торговли? Но в августе 1958 года меня, члена ЦК партии с 1940 года, первого заместителя министра иностранных дел, пригласил к себе Хрущев, на то время — Первый секретарь ЦК КПСС. Тема беседы оказалась совершенно неожиданной.
"Иди на внешнюю торговлю",— сказал Хрущев. Я в ответ промолчал. "Министром внешней торговли",— добавил он.
— Но я же понятия не имею, что такое внешняя торговля,— попытался возразить я, ожидая, что же еще скажет Хрущев. И он сказал. Хотя уже по ходу беседы мог бы догадаться, что этого говорить нельзя. Да где там! Сказался необузданный характер этого человека.
"Надо навести порядок во Внешторге. Там сейчас много работает микояновских кадров". В это время между Н.С.Хрущевым и А.И.Микояном сложились очень плохие отношения. "Надо очистить Внешторг от этих людей. А когда ты это сделаешь, будешь работать моим заместителем — у Микояна ничего не получается".
На другой день я пришел в Министерство внешней торговли, где мне предстояло проработать 27 лет. На предложение Хрущева я не просто не мог пойти — я считал своим долгом как можно убедительнее показать, что такая "работа с кадрами" в корне противоречит нашим партийным принципам. И все кадры во Внешторге были сохранены. Когда я принял министерство, объем внешней торговли Советского Союза составлял менее 8 млрд. инвалютных рублей, а сдал я министерство в 1985 году с товарооборотом в 14 раз большим — 141,6 млрд. рублей. План товарооборота на XI пятилетку (1981-1985 годы), утвержденный законодательно, составлял 543,1 млрд. инвалютных рублей, а фактически мы достигли уровня в 638,7 млрд. рублей — на 95,6 млрд., или на 17,6% больше запланированного. Это очень хорошие цифры, позволившие полностью обеспечить потребности нашего развивающегося народного хозяйства в импортных товарах и создать дополнительный валютно-финансовый потенциал.
Разумеется, Хрущев быстро понял, что со мной он просчитался, и ему надо было эту ситуацию срочно исправлять. Вскоре из одной нашей торговой организации в Нью-Йорке в Центральный Комитет поступило письмо, освещающее недостатки в организации торговли с Америкой, критикующее работу внешнеторговых организаций, Министерства внешней торговли СССР. Письмо это рассматривалось на высшем уровне. Я попросил разрешить Министерству рассмотреть его по существу вопроса и внести соответствующие предложения по устранению недостатков. Казалось бы, просьба обоснованная. Но нет, не в этом, оказывается, существо вопроса. Хрущев предлагает размножить это письмо и разослать его всем членам ЦК. Кроме меня, никто против этого не возражал. А через два дня — Пленум ЦК. Правда, повестка дня другая, но и так всё ясно.
И вот, бывает же так в жизни — что-то не сработало. Два дня шел Пленум, два дня выходили на трибуну члены ЦК, два дня я сидел и гадал, кто же поднимет вопрос по внешней торговле,— но никто не сказал ни слова... Опять просчет у Хрущева.
А в специфику работы пришлось вникать буквально "по ходу боевых действий", руководствуясь теми основами стратегии и тактики взаимодействия с капиталистическими странами, которые были разработаны великим Лениным.
Так, в 1960 году под давлением Госдепартамента американские нефтяные монополии отказались поставлять революционной Кубе нефть и нефтепродукты. На помощь пришел Советский Союз. В Москву прибыла первая кубинская делегация, которую возглавлял Нуньес Хименес.
Помню, мы встречали их в Шереметьевском аэропорту уже ночью. Первым делом я спросил Хименеса: "Скажите, как обращаться к вам: синьоры, товарищи, или как еще?" Хименес улыбнулся: "Товарищи!"— и хлопнул меня по плечу.
Соглашение между СССР и Кубой было подписано 18 июня 1960 года. Мы взяли на себя обязательство полностью удовлетворить потребности Кубы в нефти и нефтепродуктах — 4,5 млн. тонн в год.
Но вот беда: от наших черноморских портов до Кубы — больше десяти тысяч километров, а достаточного количества морских судов для перевозки нефти и нефтепродуктов мы тогда не имели. Конечно, американцам это было хорошо известно. И они пошли на такой шаг — заявили, что судовладельческие компании, которые будут сдавать свои суда под перевозку советской нефти на Кубу, будут занесены в "черный список", их кораблям запрещается заходить в порты США и они не будут привлекаться к перевозкам американских грузов.
По тем временам это было очень серьезное решение. Фактически блокада распространялась не только на Кубу, но и на решивший помочь ей Советский Союз. Наше объединение "Совфрахт" уже начало переговоры о фрахтовании танкеров. И вот под угрозой "черного списка" греческая фирма "Чандрис" и шведская "Стиг Горток" отзывают свои предложения, итальянский "Танкерфлот" отказывается от уже заключенного контракта, а менее зависимые от американских монополий фирмы — такие, как французская "Калмар Карготанк" и итальянская "Галиско", хотя и не отказываются напрямую, но занимают выжидательную позицию.
Вот такая ситуация складывается по нашему соглашению с Кубой. А между прочим, в это время у капиталистических судоходных компаний на приколе стоят более 300 свободных нефтеналивных судов общей грузоподъемностью более 5 млн. тонн.
Где же выход? Надо искать, как прорвать американскую блокаду. Ведь мы имеем дело с миром капитала. Он уже знает нас, но и мы его знаем, знаем его силу и его слабости. Знаем его жажду к наживе. Мне, признаться, нравилось программное высказывание Ленина: "Есть сила большая, чем желание, воля и решение любого из враждебных правительств или классов. Эта сила — общие экономические всемирные отношения, которые заставляют их вступить на путь сотрудничества с нами",— и я часто использовал его в своей работе.
Мы были обязаны найти уязвимое место в блокаде Кубы и нашли. Британская фирма "Лондон энд Оверсиз Фрайтерс", видимо, рассудила, что в создавшейся ситуации "эти русские" вынуждены идти на уступки, и предложила заключить долгосрочный, четырехлетний контракт на все 17 танкеров, имеющихся у нее, с общим тоннажем около 300 тысяч тонн, что обеспечивало возможность перевозки до 3 миллионов тонн нефти в год. То есть проблема снабжения Кубы тем самым практически решалась. Но и цены за фрахт запрашивались высокие.
И вот, наш торгпред в Лондоне по телефону сообщает, что президент фирмы в торгпредстве: "Он торопит. Или сейчас мы подписываем контракт, или он уходит, и с этим предложением всё кончено". Расчет президента понятен: у нас действительно трудное положение, и это давление имеет шансы на успех. Я попросил несколько подождать и вместе со своими заместителями поехал для согласования вопроса — ведь деньги-то немалые — в Кремль, к Микояну.
Только приехали в Кремль, зашли в приемную Анастаса Ивановича — снова звонок из Лондона, очень тревожный: "Или подписываем сейчас же, или он уходит, больше ждать не будет",— а у Микояна в кабинете идет важное совещание.
Как быть? Тогда я, министр внешней торговли СССР, беру на себя ответственность, даю указание — контракт с британской фирмой подписать. Заместители министра с этим решением согласны.
В этот момент совещание у Микояна заканчивается, он приглашает нас с докладом. А что докладывать? Что нам пришлось всё решить самостоятельно, без его санкции?
О подписании контракта, разумеется, очень быстро узнал весь капиталистический мир. Блокада была прорвана — все судовладельческие фирмы наперебой начали предлагать нам свои услуги и проблема поставок нефти на Кубу была решена. Но, как всегда, решение одной проблемы вызывает к жизни другие. Американские нефтяные монополии "Шелл", "Экссон", "Тексако" отказались перерабатывать советскую нефть на своих кубинских предприятиях, и тогда правительство Кубы пошло на их национализацию . В дальнейшем, как известно, развитие конфликта вокруг Кубы привело к знаменитому Карибскому кризису 1962 года.
Четкое выполнение Министерством внешней торговли СССР всех взятых на себя обязательств было одной из важнейших основ развития не только советско-кубинских отношений, но и повышения нашего международного авторитета, расширения сферы влияния нашей коммунистической идеологии, способствовало укреплению мира и безопасности во всем мире.
В то же время блокада Кубы со стороны США и опыт ее преодоления показали нам, что страна еще совершенно не готова вести серьезную внешнюю торговлю с заграницей, даже если бы у нас и были необходимые для такой торговли товары. Мы не имели нужного для этого количества морских судов и поэтому объективно были зависимы от зарубежных судоходных компаний. Растущий вес СССР, других социалистических стран, в мировой экономике настоятельно требовал ликвидации этого "узкого места". Наряду со строительством морского торгового флота на своих верфях мы привлекли к этой работе десятки судостроительных предприятий социалистических и капиталистических стран. За эти годы как министр внешней торговли я посетил верфи Японии, Финляндии, Италии, Англии, Швеции, Норвегии, Австрии, Югославии, ГДР, Польши, Болгарии и многие другие. За кратчайшие сроки мощный морской и речной флот СССР был создан. Иначе внешняя торговля не могла бы сыграть своей роли в развитии производительных сил страны.
ПОСЛЕСЛОВИЕ К ПУБЛИКАЦИИ
В этом году, 23 сентября, исполняется 95 лет со дня рождения Николая Семеновича Патоличева — выдающегося советского государственного и партийного деятеля, дважды Героя Социалистического Труда, кавалера одиннадцати орденов Ленина, депутат Верховного Совета СССР с 1 по 11 созыв. Мне довелось долго работать с Н.С.Патоличевым, видеть его повседневный, поистине героический труд. Поражала его работоспособность, умение работать 24 часа в сутки.
Вспоминаю Урал. Великая Отечественная война 1941-1945 годов. Здесь ярко проявился талант Н.С.Патоличева, как крупного организатора оборонной промышленности. Способность решать сложнейшие задачи военного времени и быть понятым, поддержанным и рабочими заводов, и хлеборобами села. Неизменно с глубоким уважением вспоминают его уральцы.
Хорошо помню и Минск 1953 года. Тогда коммунисты Белоруссии не поверили ложным обвинениям Берия, выдвинутым против Н.С.Патоличева и не поддержали решение ЦК из Москвы о его снятии. Фактически они спасли своего секретаря от расправы. А Решение ЦК пришлось отменить. Мне думается, что это — проявление подлинной демократии и объективная, честная оценка деятельности руководителя Республики. Н.С.Патоличев был лидером, вышедшим из народа и любимым народом. В партии его авторитет был огромен. К сожалению, не обошлось без некоторой ревности ряда лиц, сидевших тогда в Кремле. В 1956 году Н.С.Хрущев перевел Николая Семеновича в Москву, на должность заместителя министра иностранных дел. Здесь, как и везде, сразу проявился талант этого замечательного человека, вскоре он становится первым заместителем министра иностранных дел, а затем министром внешней торговли.
В то время внешняя торговля не играла заметной роли в народном хозяйстве страны; на то было много причин: сложные международные отношения, малый объем торговли и неготовность народного хозяйства к решению этой проблемы. А время настоятельно требовало большего. Справиться с этой сложной задачей мог только такой человек, как Николай Семенович. Ему она была по плечу. И вот ежегодный рост товарооборота внешней торговли фиксируют бесстрастные статистические бюллетени. Растет число торговых партнеров, количество сделок и прибыль государства, а организации Внешторга заслужили авторитет честных и надежных партнеров во всем мире. Н.С.Патоличеву удалось, несмотря на сильное противодействие отдельных организаций и персон, отстоять государственную монополию на внешнюю торговлю и сделать ее значительной отраслью народного хозяйства, решающей важнейшие политические и экономические проблемы, приносящей огромные прибыли государству.
Хотелось бы, чтобы такие люди не были забыты. Они — национальное достояние и гордость нашей страны.
А.В.СМОЛЯКОВ, Помощник министра внешней торговли СССР в 1958-1985 гг.