МАЯТНИК КАЧНЁТСЯ В ПРАВИЛЬНУЮ СТОРОНУ... Левая интеллектуальная среда и оппозиция

36(511)
Date: 03-09-2003
Author: Андрей СМИРНОВ
МАЯТНИК КАЧНЁТСЯ В ПРАВИЛЬНУЮ СТОРОНУ... Левая интеллектуальная среда и оппозиция
"Рубеж ХХ и ХХI веков оказался временем резкого подъема левого движения. Можно говорить о преодолении левыми постсоветского травматического синдрома. Неолиберальный капитализм вызывает отвращение и протест", — справедливо замечает известный отечественный публицист, идеолог антиглобализма Борис Кагарлицкий. Факт: последние два-три года в интеллектуальном сообществе наблюдается значительный спрос на левое, причем в его радикальных формах.
Известный философ Владислав Софронов-Антомони вступил в левацко-троцкистскую группировку "Социалистическое сопротивление". Осенью в Москве открывается новый клуб "Товарищ", стать членом которого можно будет, по слухам, сдав своего рода экзамен на знание марксизма. Заведение уже украшает огромная лампа с портретом Маркса. На проходящем (29 августа— 6 сентября) фестивале современного искусства "Арт-Клязьма" значительная часть художественных проектов окрашена оппозиционной составляющей. Было представлено новое издание — газета новой творческой платформы с говорящим названием "Что делать?". К ее выпуску причастно сообщество левых художников, критиков, философов, устроивших в мае сего года художественную акцию "Основание Петербурга" — в знак протеста против культурной политики властей города на Неве и "официозной, бездумной и реставрационной программы празднования юбилея".
Активная оппозиционная жизнь, как правило, бурлит вокруг издательств, которые интеллектуально спонсируют интеллектуальное сообщество. "Аd Marginem" при поддержке КПРФ готовит серию книг о Ленине видных западных авторов — культового словенца Славоя Жижека и Луи Альтюссера. Симпатичное академическое издательство "Праксис", выпустив несколько работ знаменитого Ноама Хомского, готовится издать две фундаментальные книги в истории левой мысли — Дьердя Лукача "История и классовое сознание" и "Империю" американца Хардта и итальянца Тони Негри, отбывающего в тюрьме срок по делу "Красных бригад". Агрессивно-обаятельная "Ультра-культура" каждый месяц выдает классику революционной и современную протестную мысль— от Хьюи Ньютона до Лимонова. Есть еще серия "Час Ч"(современная мировая антибуржуазная мысль) издательства "Гилея". Можно добавить сюда и книжный магазин "Фаланстер", ставший подлинным культурно-просветительским центром, местом встречи независимых интеллектуалов.
Левую идею на страницах интеллектуального журнала "Синий диван" внимательно анализируют либералы Николай Плотников и Модест Колеров. Третий номер обозрения "Критическая масса" включает в себя уже никого не удивляющий раздел, посвященный фигуре Ленина.
Недавно вышел журнал "N"— совместный проект издательства "Гнозис" (ныне "Esse homo"), близких к ним общества радикальных художников "Радек". "N" — самый удачный журнал левого интеллектуально-политического содержания (несмотря на мировоззренческую чуждость мне некоторых материалов). Удачный формат и оформление. И сильные материалы. Исключение составляет, пожалуй, несколько подкорректированная в сторону единомыслия публикация истеричного семинара в Институте Философии по поводу прохановского "Господина Гексогена". Большой раздел о левом терроризме — рассказ о "Фракции Красной Армии", включая беседу с бойцами РАФ, находящимися в заключении около двух десятков лет, и текст редактора Игоря Чубарова "Шесть ориентиров терроранализа". Опубликован перевод важной статьи американского философа-марксиста Фредерика Джеймисона "Постмодернизм и рынок", глава из написанной в конце восьмидесятых книги "Постмодернизм, или культурная логика позднего капитализма". Джеймисон — один из центральных левых исследователей современной ситуации. С ним, кстати, связаны, две весьма характерные истории. Приехав в конце восьмидесятых в СССР и будучи в гостях в Институте Философии, Джеймисон подходил к советским коллегам, в типично американской манере хлопал их по плечу и заговорщицки говорил: "Я тоже коммунист", вызывая испуганное недоумение у давно вставших на диссидентско-либеральные позиции философов.
Второе — Джеймисон известен своей любовью к дорогим вещам, в частности, в интеллектуальной среде ходят рассказы о его сапогах из крокодиловой кожи за две тысячи долларов. Мораль в том, что сегодня многие из левых не прочь их примерить, несмотря на радикальную риторику. "Номер" интересен также тем, что фактически представляет определенную среду интеллектуалов, близких сектору Аналитической антропологии Института Философии РАН Валерия Подороги. Мировоззренчески точнее даже две. Ибо очевидна разница между марксистско-ленинской направленностью Софронова-Антомони и художника Дмитрия Гутова с их критикой постмодернизма, интересом к наследию Михаила Лившица и следованием знаменитому десятому тезису Маркса из "Тезисов о Фейербахе": "Философы только различным способом объясняли мир, а дело в том, чтобы его изменить" и стратегией ускользания, заявленной в практически программном материале Кети Чухрукидзе "Проект ожесточенной критики власти и агитации против нее — это проект потенциального захвата. Не предпочтительней ли для философа путь ускользания… Философ во время письма не решает задачу переустройства общественного порядка, он подрывает ее на микроуровне ускользания посредством письма". А по большому счету это старый спор среди левых о том: есть ли универсальная истина.
В том, что интеллектуалы становятся на радикальные критические позиции, нет ничего удивительного. (Собственно говоря, это вполне в русской традиции, если вспомнить дооктябрьский период. Да и в наше время падение Советской империи во многом было обусловлено активной деятельностью интеллигентов). Правда, есть два но… "В Россию новая волна левого радикализма доходит скорее в качестве западной интеллектуальной моды, нежели в качестве политического импульса," — отмечает тот же Кагарлицкий. Но мода в любом случае меняет общественное настроение. "Но именно так в свое время сюда добрались Просвещение, либерализм, социализм и марксизм". Последствия, как мы знаем, были весьма ощутимы. Второе. Уже звучит: " я не рассматриваю КПРФ и ей подобных как левых". Позиция, весьма характерная для гуманитарного сообщества, для тех, кто именуют себя "cultural left" (культурные левые), "нетоталитарные" левые или "европейские левые. Значительная часть новых левых интеллектуалов — неофиты — и посему стараются быть святей папы римского. И строгое наследование западной левой традиции. Посему к традиционным левым идеям добавляются феминизм или какой-нибудь налог Тобина (интересно, сколько человек в России знают, что это такое). И отрицательное отношение в отношении не принятых на Западе форм. Следование за Западом, принеся несомненную пользу в теоретическом плане, расширяя контекст, инструментарий для интеллектуальной работы, может и мешать в плане политической деятельности.
Славой Жижек в своей недавней работе "Добро пожаловать в пустыню реального" затронул ряд серьезных и важных вопросов, стоящих перед левым движением. В первую очередь, перед идеологами и выразителями политической позиции. Жижек отмечает безответственный характер многих представителей левого интеллектуального сообщества. К примеру, вопрос иммиграции. Жижек отмечает, что требование открыть границы — во-первых, приведет к росту бытового шовинизма среди рабочих, а во-вторых, озвучивается людьми (вроде институтских преподавателей), которые в реальной жизни совсем не жаждут подобного развития событий, грубо говоря, занимаются демагогией.
Парадокс в том, что, являясь противниками национализма, "нетоталитарные левые" во многом проводят здесь политику этакого культуримпериализма. Рефрен, а что сказано у Делеза, Деррида, Фуко или пережеванного на западе Троцкого, встречается очень часто. В этом смысле есть опасность повторения бытия левых Запада, раскалывающихся вследствие различных прочтений знаков препинания в трудах мэтра. (Этакая сублимированная религиозность). При этом забывается, что у нас своя феноменальная левая история. В конечном счете, социалистическая революция свершилась в России, а не во Франции. И русский поэт Максимилиан Волошин с его "Я примкнул бы к политической партии, которая будет составлять крайне левую в том парламенте, где анархисты станут консервативным большинством", может для русской новой теории ценнее и важнее, чем многие тома из написанного на Западе.
Благодаря КПРФ, "Трудовой России" и другим сегодня, спустя двенадцать лет после тяжелейшего удара, когда либералы вовсю готовились к новому "нюрнбергскому процессу", можно говорить о коммунизме, социализме, левой идее. (Тогда большинство нынешних культур-левых исповедовало совсем другие взгляды).
Пойти по пути европейской левизны, значит лишить себя всего культурного и идейного наследия "консервативной революции". А среди консервативных революционеров были люди весьма тонкие и проницательные — Юнгер, Дрие Ля Рошель.
Принципиальный вопрос— что такое сегодняшняя Российская Федерация. Очевидно, что не на Францию, с мощными профсоюзами и устоявшимися традициями политического пространства. РФ — сегодня образование весьма напоминающее какую-нибудь банановую республику Латинской Америки. А в той же Латинской Америке коммунисты всегда готовы сотрудничать с левыми националистами в рамках общего национально-освободительного движения. Кстати, и система весьма опасается такого неожиданного альянса, достаточно вспомнить описанное Лимоновым уничтожение французского издания "Идио Интернасьональ", работавшего на объединение всех противников системы.
Мудрый Хаким Бей давно призывает отказаться от идеологической чистоты. На деле это не означает смены ориентиров. Просто появится новая тактика, способная заменить устаревшие элементы левой идеологии.
Чтобы считаться коммунистом, по-моему, не достаточно просто читать Маркузе и не любить "Макдональдс". Надо участвовать в движении сопротивления. Популярный писатель Фредерик Бегбедер стал имиджмейкером французской компартии. Наверное, он тоже не во всем разделяет идеи ФКП, однако… Сегодня очевиден некий идейный, культурный вакуум официальной оппозиции по отношению к вопросам современности. Но это значит только одно — левые интеллектуалы должны сегодня активнее участвовать в деятельности оппозиции — формулировать программы, проекты, философию отечественных левых.
Или все ограничится, с одной стороны, регулярными Гельман-шоу (на радость либералам), революционными разговорами на арт-презентациях и пивом в "Проекте О.Г.И." и унылыми ностальгическими шествиями с другой.
Касательно нашей газеты. "Мракобесная" левопатриотическая среда, которая не играет в интеллектуалов, менее заражена медийным брэндингом и не так зациклена на своих групповых интересах, кажется даже более последовательной, в искаженной и мифологизированной форме культа советской империи и анафемах "оккупационному" режиму воспроизводя, по сути, левую критическую проблематику, бросает комплимент талантливый молодой философ Алексей Пензин. Спасибо, но где, пардон, еще эта проблематика возможна в самых разнообразных формах (подчеркиваю, в самых разнообразных), как не в независимом, нонконформистском сообществе. Это я про "Завтра".
Упрек, который бросают нам "европейские" левые — эстетизация политики и мифологизация истории, сиречь мракобесие, мы принимаем. Постоянное рефлексирование останавливает жизнь и, следовательно, сопротивление. Немецкий философ Людвиг Клагес вывел из этого противостояние души и сознания. Познавать — значит убивать жизнь. Сознание разбирает жизнь на маленькие кирпичики, каждый из которых есть тлен.
А чем больше мертвечины, тем меньше возможно аутентичное сопротивление.
Система сегодня прекрасно научилась выступать в роли собственного врага. Или адаптировать его путем компромиссов, сглаживания углов, исключения принципиальных вещей. Кстати, наши "мракобесные мифы" меньше поддаются интеграции в систему, чем инертная "левая аналитика". Ибо они вопиюще неполиткорректны.
Напоследок Ги Дебор: " Формулу для переворачивания мира надо искать не в книгах, но в конкретном опыте. Поразительные встречи, неожиданные препятствия, грандиозные предательства, рискованные очарования — всего этого будет предостаточно в этом трагичном поиске Грааля Революции…"
"Слова разъединяют, действие объединяет. Быть радикалом — значит понимать смысл вещей. Душа переполнена и все, чем она переполнена, может быть использовано, как оружие. Левой и правой руками необходимо бить по очереди", — пишет умнейший Дмитро Корчинский. Пригодится и аналитика, и миф.
В октябре 1993 года у Белого Дома были баркашовцы, анпиловцы, анархисты, монархисты, коммунисты. Если "культур-левые" не хотят превратиться в декорацию, в красный бантик на колючей проволоке "нового мирового порядка", милости просим. Настало время, когда левые всех мастей должны идти вместе. Как сказал один из героев 68-го года Даниэль Кон-Бендит. "Идеологического согласия нужно добиваться не за столом, а на площади". А площадей для совместной работы сейчас предостаточно.