УДЕЛ НИЩИХ

25(500)
Date: 17-06-2003
Author: Владислав Шурыгин
УДЕЛ НИЩИХ (Злые заметки о военной реформе)
Итак, свершилось! Российская армия наконец получила от своего "главковерха" Путина достойное ее знамя. Заигрывания с ветеранами, путинские обещания сохранить овеянное славой красное знамя со звездой, под которым сражались и побеждали лучшие в мире солдаты, лучшей в мире армии закончилось обычным для Путина омерзительным блефом. Армия получила знамя. Некую расписную не то скатерть, не то "подъюбник" из цикла тех, что продаются в дешевых секс-шопах для возбуждения престарелых ловеласов "фольклорной тематикой".
Багровая тряпка с "живеньким" природным орнаментом по краям, аж четырьмя звездами по углам и двумя совершенно разными орлами по обеим сторонам, с общим количеством голов в четыре штуки.
Кроме того, видимо, для проверки грамотности, на сем куске шелка вышиты слова "Отечество", "Долг", "Честь". Правда, совершенно не понятно, чье Отечество, кто, кому и сколько должен, и о какой вообще чести идет речь? О потерянной девичьей или об отсутствующей правительственной.
При этом сам Путин, видимо, уже впал в глубокий старческий маразм, вообще свойственный российским президентам, начиная с Ельцина, забывавшего напропалую все и вся, начиная от указов, которые он вечером подписывал, а наутро подписывал прямо противоположные, кончая денщиками и придворными холуями, о которых уже на следующий день после увольнения он вдруг спрашивал, почему те не на службе? Так вот, видимо, в приступе маразма Путин забыл, что УЖЕ САМОЛИЧНО ВРУЧАЛ это самое Знамя Вооруженных Сил 5 мая 2001 года на Соборной площади Кремля своему любимому министру обороны Иванову. И даже говорил речь о святости этого знамени для всех россиян.
Это ему может подтвердить весь командный состав Вооруженных Сил Российской Федерации, а заодно министры силового блока и руководители обеих палат парламента, присутствовавшие на церемонии.
Интересно, что предыдущее Знамя Вооруженных Сил было утверждено Государственной думой в декабре 2000 года в пакете законопроектов о госсимволике вместе с Государственным гербом и Государственным флагом Российской Федерации.
В описании его, кстати, было сказано, что "…знамя представляет собой символ Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне — красный флаг, который советские солдаты водрузили 1 мая над рейхстагом".
И вот теперь, спустя два года, все то же сплоченное стадо пропрезидентских "думаков" также верноподданнически 284 голосами утвердило новое знамя.
Видимо, "…символ Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне — красный флаг, который советские солдаты водрузили 1 мая над рейхстагом", для пропрезидентских "думаков" теперь просто как красная тряпка для быков, или самому Путину, после того как с 2001 года по сей день он последовательно "сдал" своим заокеанским "друзьям" все, что после этой самой Великой Победы оставалось, знамя Победы стало просто резать глаза.
Но в итоге факт остается фактом.
Российская армия получила знамя, достойное ее нынешнего состояния.
Но на этом, кстати, фонтан реформы символики не заткнулся.
В последние недели по Москве стали расхаживать военные с некими странными эмблемами на петлицах и погонах. Представьте себе проткнутый накрест двумя тесаками ананас. Так вот, теперь этот "ананас", который при ближайшем рассмотрении и при очень большом воображении чем-то напоминает старинную артиллерийскую гранату, типа той, что крутилась под ногами у князя Волконского, оказывается, стал эмблемой Сухопутных Войск России.
В самих войсках эту эмблему уже метко окрестили "путинским ананасом", а сами СуВо за глаза уже называют "ананасными войсками “банановой республики".
На самом деле изобретатель этой эмблемы человек, безусловно, имеющий блестящее чувство юмора. Ничего другого более соответствующего нынешнему техническому состоянию путинской армии, кроме этого убогого ананаса, насаженного на ножи, не придумать.
Сегодняшняя Российская армия под дланью президента Путина все больше перерождается в "ананасную армию", а некогда великая Россия в "Банановую республику".
…То, что сегодня творят доморощенные "геральды" из некого "Геральдического совета при президенте РФ", иначе чем убожеством и безвкусицей назвать нельзя. Закоперщик всего этого действа, некий доктор наук Вилинбахов, выбившийся из замдиректора Эрмитажа в государственные геральдмейстеры. Бывший специалист по нормандской истории он на заре реформ вдруг перепрыгнул в геральдику, в сем качестве был представлен пред очи Ельцина и получил из его рук "пайсу" на геральдическую революцию. Вскоре на этой ниве так преуспел, что даже получил из рук "всенародно избранного" орденок "За заслуги перед Отечеством" аж IV степени. Но, видимо, достаточно трезво оценивает свои заслуги, и потому главным подарком в своей жизни считает зачатие и нарождение на свет своего отпрыска.
Под стать ему и начальник Военно-мемориального центра Вооруженных Сил Александр Кирилин, в чьем ведении находится отдел военной геральдики, отхвативший на этой "трудной и опасной" стезе генеральские погоны. Пули над этим военным не свистели, роты в атаку он не поднимал, но воевать с советскими знаменами и символами умеет весьма умело. Скоро, наверное, тоже будет отмечен и награжден…
Помнится, в начале девяностых, когда развал армии только набирал обороты, кто-то из политиков грустно пошутил, что после всех реформ от Российской армии останется лишь пара потешных полков при киверах и кремневых ружьях. Знал бы этот шутник, насколько его "шутка" окажется пророческой!
Сегодня рота почетного караула уже вышагивает перед заезжими иностранными гауляйтерами в нелепых, как на корове седло, киверах и позументах. Сухопутные войска бродят по российским джунглям с "ананасами" в петлицах, и все это под багровым, нелепо размалеванным знаменем — скатертью из витебского шинка. А что? Чем возмущаться-то? Какова армия — таковы и символы. Если за десять лет российские ВВС не получили ни одного нового боевого истребителя, то зачем этим самым ВВС пропеллер на петлицах? Им куда больше подойдет символ воздушного змея или, к примеру, почтового голубя — все равно воевать нечем, а еще лучше крылатого дракона — существа столь же мифического, сколь обещанная путинская военная мощь.
Скоро ракеты на петлицах ракетчиков заменим на допетровские "шутихи" или китайские петарды, парашюты на эмблемах ВДВ на ходули. Морякам вот только не повезло — якорь он и двести лет назад был якорем. Хотя поизголяться можно — откопать где-нибудь в музее каменную чушку — якорь времен походов князя Игоря — и "впарить" его морякам, как "…символ, выбранный в соответствии с историческими традициями и воинскими реликвиями".
Наша армия стремительно деградирует. Вооружение стареет морально и физически. В течение десятилетий мы считали, что наша советская боевая техника — самая лучшая в мире. Мы гордились тем, что наши танки — самые живучие и защищенные, что мы держим первенство в разработке и создании БМП, что у нас лучшее стрелковое оружие — знаменитые автоматы и пулеметы Калашникова. И до второй половины 80-х годов это наше первенство действительно было неоспоримым, но уже в начале 90-х стало намечаться заметное отставание нашей боевой техники от аналогичных образцов западной. Сегодня, спустя 10 лет, этот разрыв стал просто зияющим.
Уже афганская война показала, что советская бронетанковая техника недостаточно защищена от современных противотанковых средств, пожароопасна и крайне уязвима на подрыв. Основные тогдашние советские танки Т-62 и Т-55, стоящие на вооружении Среднеазиатского военного округа, были вынуждены срочно модернизировать. На них установили так называемые "противокумулятивные решетки" и дополнительные броневые плиты на башни, которые солдаты прозвали "бровями Ильича". А БМП-1 были вообще выведены из Афганистана и срочно заменены на переброшенные из Германии новейшие БМП-2. Но все равно обочины афганских дорог были усеяны советской уничтоженной техникой.
За девять лет войны мы потеряли в Афганистане 147 танков и 1314 БМП, БТР.
Казалось бы, высшее военное и политическое руководство должно было сделать соответствующие выводы о качестве и путях модернизации отечественных БМП и БТР, но через восемь лет первая чеченская война поставила перед армией фактически те же самые проблемы. Только теперь основными боевыми танками на поле боя выступали уже Т-72 и Т-80. И мы получили уже качественно иной уровень потерь.
Всего за два года первой чеченской войны Российская армия потеряла более 200 (!!!) танков и почти 400 БМП, БТР.
Напомню, что за восемь лет до этой войны, в Афганистане, воюя на территории превосходящей Чечню почти в 10 раз против почти пятидесятитысячной армии моджахедов, вооруженных США, Китаем и Пакистаном, мы имели максимальные потери: 28 танков в 1981 году и 22 танка в 1988 году, 186 БМП, БТР в 1983 году. А в Чечне всего за полтора года мы потеряли в 10 (!!!) раз больше танков и в 2 раза БМП, БТР. Стоящие сегодня на вооружении Российской армии БМП и БТР не только не могут защитить солдата броней, но к тому же не способны надежно прикрыть его огнем. Бортовое вооружение БМП-1, БМП-2, БТР-80 не способно эффективно подавлять обороняющегося противника в силу слабой своей мощности, а в обороне не способно эффективно отражать атакующего противника в силу недостаточной дальности и все той же малой мощности. Некоторые типы боевой техники вообще вызывают сегодня лишь недоуменную улыбку: так, стоящие на вооружении ВДВ БМД-1 и БМД-2, "броня" которых пробивается обычными ротными пулеметами, а подрыв на мине превращает их в груду искореженного металла.
Имеющиеся на вооружении БМП и БТР настолько слабо защищены, что участвуя в бою, сами становятся основным объектом защиты, отвлекая на себя основные силы пехотных подразделений. Так, в ходе боевых действий в Чечне из штатного отделения в 9 человек как минимум 5 были "привязаны" к своей штатной боевой технике — 3 человека расчет БМП и 2-3 человека прикрытия, а иногда и больше.
Неудивительно, что сегодня, спустя почти 56 лет после окончания Второй мировой войны, основным видом ведения боя для нашего солдата остается все тот же "пеший порядок".
Вся техника в лучшем случае следует далеко сзади, а то и вообще оставляется в тылу и выдвигается лишь на уже захваченные пехотой позиции. Наши БМП и БТР уже давно превратились в обычное средство транспортировки пехоты, к тому же лишенное каких-либо удобств.
Передвижение под броней опасно по причине того, что при наезде БТРа, и особенно БМП, на мину или фугас фактически весь экипаж и десант выходят из строя или гибнут. Поэтому обычно весь десант рассаживается сверху, становясь удобной добычей стрелков и осколочных мин. Главной проблемой стала низкая пожарозащищенность танков и БМП после попадания в них кумулятивных гранат и снарядов. Системы пожаротушения отечественной бронетехники показали недопустимо большое время реакции и низкую эффективность средств борьбы с огнем. В итоге более 87% попаданий выстрелов из РПГ и 95% ПТУР в БМП и БТР приводили к их поражению и пожару. Для танков это число соответственно равнялось 40% и 75%.
Поэтому боевая техника Сухопутных войск как в ходе первой, так и в ходе второй чеченской войны плотно заняла место в лучшем случае средств огневой поддержки, а чаще всего обычных средств доставки.
Конечно, вести сегодня речь о более-менее серьезном перевооружении Сухопутных войск не приходится. Но модернизация существующих образцов — путь, уже давно зарекомендовавший себя во всем мире. В большинстве стран боевая техника проходит от двух до трех модернизаций, прежде чем заменяется на новые образцы. Взять, к примеру, стоящий более 40 лет на вооружении армий НАТО американский бронетранспортер М-113. Его модернизировали почти шесть раз. А общее количество его модификаций перевалило за 20. Практически только стальная коробка и двигатель остались на нем без изменения. Все остальное — от вооружения, средств связи и пожаротушения до активной брони и средств спутниковой навигации — неоднократно модернизировалось.
В нашей же армии модернизация целиком и полностью ложится на плечи самих боевых подразделений. И находчивые пехотинцы навешивают на борта бэтээров и БМП ящики с боеприпасами, мешки с песком и рулоны сетки "рабицы". Раскладывают по броне тубусы с одноразовыми гранатометами и огнеметами, оборудуют места для стрелков и кормовых пулеметчиков.
Что сегодня является основной боевой единицей на поле боя? Опыт последних локальных войн показывает, что это рота-батальон. Именно эти боевые единицы решают большинство тактических задач. И значит, именно здесь необходимо сосредоточить основные средства вооруженной борьбы. Но в наших Сухопутных войсках рота-батальон это наименее автономные, наиболее ограниченные в возможностях и наиболее унитарные по составу подразделения. Командир батальона не имеет ни собственной артиллерии (кроме минометной батареи), ни собственной разведки, ни собственных танков, ни инженерно-саперных подразделений. Все это, в лучшем случае, может придаваться батальону "сверху" и как минимум "хромает" отсутствием слаженности с батальоном.
Поэтому уже вторую войну полки, являющиеся сегодня основными нашими самостоятельными боевыми единицами, вынуждены формировать в своем составе некие "сводные" отряды или батальоны, которые представляют собой все те же стрелковые батальоны, усиленные артиллерией, разведкой, инженерно-саперными подразделениями, тыловыми структурами и управлением полкового звена и наделенные максимальной автономностью. Обычно численность такой группировки достигает 800-1000 бойцов. Остальные же подразделения полка становятся как бы "тылом", который осуществляет снабжение воюющей группировки, пополнения ее людьми и местом отдыха заменившихся.
Но такая "реструктуризация" полков не проходит бесследно. Воюющая группировка изматывается, расходуется ресурс техники, вооружения. А в "обеспечивающей" группировке почти нет возможности наладить нормальную боевую учебу и службу, так как большинство подразделений разукомплектовано. И происходит быстрая деградация этих группировок. А ведь еще семь лет назад в структуре армии появился новый тип частей, так называемый "легкий полк", структура, максимально приспособленная для ведения боевых действий в обстановке локальных войн.
Первым стал 45-й отдельный полк специального назначения разведки ВДВ. В его составе числилось всего около 800 бойцов, но при этом был достигнут необходимый баланс численности и качества. В своем составе он имел как боевые батальоны, так и собственные инженерные и даже авиаразведывательные подразделения. В силу своей компактности полк легко управлялся, был мобилен и отлично подготовлен. О его роли в первой войне говорит хотя бы тот факт, что именно 45-й ОПСН, будучи введенным в Грозный утром 1 января 1995 года, спас от полного разгрома остатки армейской группировки генерала Рохлина и переломил ход боев в городе. При этом необходимо учитывать тот факт, что все это время полк применялся не по назначению. Легко вооруженные разведчики действовали как штурмовая часть. Но если 45-й полк это все-таки чисто разведывательная структура для действия в тылу противника, то другие "легкие полки" уже больше приспособлены для общевойскового боя. При такой же численности в 800 человек они имеют уже полный набор всех необходимых в современном бою подразделений. Собственную разведку, собственных саперов, собственную легкую бронетехнику и боевые штурмовые группы. И все это в силу компактности мобильно, легко управляемо и представляет собой единый живой организм.
Вообще, две чеченские войны показали, что наиболее подготовлены к современной войне оказались подразделения "спецназа" и разведки. Именно они действовали с максимальной эффективностью. Они шли впереди войск. Разведывали, "разъедали" и "растворяли" оборону противника. И только против укрепрайонов вводились в бой "тяжелые" части, которые уже проламывали и перемалывали эти крепости.
И все же большую часть задач этой войны решили и решают разведчики и спецназовцы.
Зададимся вопросом: почему? Казалось бы, оружие то же, люди те же. Возможностей даже меньше, чем у боевых батальонов — нет тяжелой техники и вооружения. А действуют спецназовцы и разведчики на порядок лучше.
Все дело, как ни странно, в нюансах, которые, накопившись, дают совершенно новое качество. Просто разведчики чуть лучше одеты. В те самые легкие и практичные "комбезы", "горники", "казеэсы" и прочее, чего нет у пехоты. В теплые свитера, вместо неуклюжих "морковников".
Просто с самого начала обучения разведчиков готовят к САМОСТОЯТЕЛЬНЫМ действиям, в отрыве от основных сил. В то время как их пехотные собратья шага не смеют ступить без разрешения вышестоящего начальника или окрика сверху.
Просто разведчика и спецназовца готовят к тому, что главный союзник его — ночь и непогода. А наша пехота к ночи начинает готовиться еще за два часа до наступления темноты, а все планы ночных атак заканчиваются их переносом на утро, "иначе постреляют в темноте друг друга!"
Просто разведчики в поле и лесу проводят времени больше, чем на хоздворе или уборке территории. А о боеготовности пехотных батальонов у нас уже давно привыкли проверяющие судить по тому, как выровнены койки в казармах и как покрашены бордюры на территории.
Просто в офицерах разведки поощряются инициативность, самостоятельность, а у пехотных взводных она очень скоро забивается вышестоящим рыком: "Я здесь командир! Заткнись и делай, что приказано!"
Именно поэтому разведка, ВДВ, морская пехота сегодня наши самые боеготовые части. Там, если говорить коротко, другой дух, другое настроение.
Одним из самых дорогих и бессмысленных опытов над армией, проделанных "демократами" за это десятилетие, стал так называемый "псковский эксперимент" — попытка перевести на контрактную службу 76-ю дивизию ВДВ. Продолжавшийся почти год, он сегодня тихо приходит к печальному финалу.
К середине мая — сроку, когда командующий ВДВ Шпак должен был отрапортовать нынешнему министру обороны о готовности "контрактной" дивизии к выполнению "любых приказов партии (видимо, "Единства" и СПС) и правительства", по всем российским военкоматам объединенными усилиями по трущобам и помойкам удалось наскрести лишь 57 процентов от необходимого количества "контрактных" солдат и сержантов. Причем большую часть завербованных составили отслужившие или заканчивающие здесь же службу "срочники".
Как шел этот набор, рассказали уволившиеся недавно из части солдаты. По их словам, буквально каждого "дембеля" многократно вызывали на всяческие беседы, сулили невиданные блага, обещали квартиры, зарплаты, "какие не снились", и полное "благорасположение" начальства.
В итоге командование смогло с горем пополам укомплектовать на 90 процентов один 104-й полк, а общий некомплект солдат?
А между тем дивизии еще нужно не меньше 2150 контрактников, что в переводе на сухой язык организации означает почти полтора полка. То есть сегодня в результате "эксперимента" в 76-й десантной дивизии из четырех полков, положенных по штату, есть в наличии только один, с горем пополам укомплектованный.
Этот "эксперимент" в очередной раз показал, что главный вопрос сегодняшней реформы это даже не вопрос денег, необходимых для перевооружения армии — история знает немало примеров, когда даже более отсталые в техническом отношении армии одерживали громкие победы над более современными.
Главная проблема сегодняшней реформы — это вопрос о власти. А точнее о полном ее отторжении российским народом.
Ну не ассоциирует сегодня русский призывник из умирающего российского городка или глухой, нищей деревни понятие "Родина" с апартаментами Аликперовых, "родовыми замками" Потаниных, дворцами Чубайсов, Мамутов, Абрамовичей.
Не собирается он за них умирать. Не желает служить в армии, защищающей этот режим, этот прядок вещей.
И мать-одиночка, где-нибудь в Курске или Москве, вырастившая с превеликим трудом сына, отказывавшая себе во всем ради него, единственного, обманутая, обобранная олигархами и премьерами, "черными вторниками" и "дефолтами", не имеет никакого желания отдавать своего сына в армию, сражающуюся и умирающую ради того, чтобы олигархи стали еще богаче, а нищие россияне еще беднее.
Да и самим олигархам по большому счету глубоко плевать — собирается этот безвестный русский Ванек сражаться и умирать за их дворцы или нет. При любом серьезном военном конфликте, тем более в конфликте с "хозяевами мира", американцами, эти господа со стопроцентной вероятностью окажутся за границей. И дай Бог! — если еще не по ту сторону фронта.
Где сегодня держат свои деньги отечественные олигархи?
В чьих банках и в какой валюте?
Где размещены сегодня основные счета крупнейших российских сырьевых и промышленных корпораций? Где находятся замки, виллы и прочие "родовые гнезда" наших миллиардеров и миллионеров? Где живут их семьи, где учатся их дети?
И неужели, после ответа на эти вопросы, у кого-то хватит наивности утверждать, что случись любое серьезное обострение отношений между Россией и США, все эти "россияне" бросятся на защиту России? Я думаю, глупость этого предположения даже и не стоит обсуждать.
Как только США накинут экономическую "удавку" на отечественных олигархов, как только возникнет малейшая угроза ареста их счетов, изъятия собственности, "национализации" предприятий, так сразу все доморощенные "миллионщики" станут самой верной и преданной "пятой колонной" Америки. И будут с беспрекословностью волонтера сражаться за ее победу, а значит, за возвращение своего влияния и нажитого "непосильным трудом" богатства…
В этой неразрешимой дилемме и есть главная проблема сегодняшней военной реформы. Путин, предавший все возложенные на него надежды на восстановление социальной справедливости, окончательно взявший курс на построение в России средневекового олигархического капитализма с самым изуверским лицом, оказался в патовой ситуации. Народ его не слышит, а точнее, не желает слушать. Все его призывы и речи — глас вопиющего в пустыне. Люди ему просто не верят. Любые его замыслы и реформы повисают в пустоте. И военная реформа — самый яркий тому пример.
Переход от всеобщего воинской обязанности к добровольному призыву в форме службы по контракту вещь всегда вынужденная и отражает общее политико-моральное состояние того или иного общества. А точнее, глубокий его кризис. Достаточно впомнить армию Рима, которая "начинала" как типично "обязательная" армия, но к временам упадка стала 100% "наемной" армией, где римлян ( в смысле "старых римлян"), собственно говоря, среди солдат почти не было.
США перешли на "контрактную" армию в середине 70-х после тяжелейшего социально-политического кризиса, вызванного неудачной войной во Вьетнаме.
С другой стороны, можно привести пример армии Израиля с всеобщим (даже для девушек) воинским призывом. И никому в Израиле не приходит в голову вести разговоры о переходе "на контракт", потому что защита своей страны для сегодняшнего поколения израильтян священный долг. И пока моральный дух израильского общества будет достаточно высоким, его армия будет вполне боеспособна и сильна, оставаясь "призывной". При первых признаках "моральной усталости" начнутся разговоры о службе "по контракту".
Интересно, что сегодня есть целый ряд государств, которые в силу отсутствия реального противника, "гегемонистских притязаний" и просто "компактности" армии могут себе позволить иметь полностью наемную армию. Но даже в этом случае чаще всего делается выбор в пользу смешанной системы комплектования (в той же Германии), так как, с одной стороны, необходимо иметь мобилизационный резерв (кто знает — что там, в будущем!), а с другой стороны, поддерживать в обществе определенный уровень "милитаризации" и "государственничества" в форме исполнения воинского долга перед страной.
Кстати, в 60-е — 70-е годы в СССР престиж службы был чрезвычайно высок и никого не пугала ни "дедовщина", ни "хозработы", ни "потерянные годы". При этом общий уровень боевой подготовки был тогда чрезвычайно высок. Отмена стрельб или вождения рассматривались в части как "ЧП". И воспоминания о службе у солдат тех призывов обычно самые лучшие. Для многих это было едва ли не "главное приключение" жизни и уж точно главная школа.
Кстати, и оружие тогда (до середины 80-х) было не просто доступно, а было частью солдата. Любое занятие в СухВо проходило только с оружием, в неделю было не меньше двух стрельб. Чистка оружия каждый день! Ключи от "оружейки" всегда были у дежурного по роте, а ключи от ящика с боеприпасами у старшины. И ничего — никто "массово" не убегал с оружием, к 1982 году по всем ВС числилось всего 147 пропавших автоматов. Дезертирство было редчайшей "экзотикой", с которой раз в полгода знакомился через зачитку приказа "о наказании и осуждении" весь личный состав Советской Армии…
Разница в мотивах выбора того или иного типа комплектования, иными словами говоря, между призывником и "контрактником", в том, что в идеале призывник рассматривает военную службу как некий социально престижный отрезок своей жизни, долг перед своей страной и обязательный жизненный этап. (что мы видели в СССР примерно до середины 80-х).
"Контрактник" же завлекается на службу системой материальных стимулов и целого ряда социальных льгот. При этом очень часто нынешние критики призывной армии передергивают факты, объявляя офицера тем же "контрактником", наемником, который служит за деньги.
Принципиальная отличие "контрактника" от офицера в двух определяющих постулатах:
Офицер принимает решение служить как "идеальный призывник" — т.е. через моральный выбор. "...Есть такая профессия Родину защищать!" — прекрасно выразил его один из героев культового фильма "Офицеры".
И второе — офицер должен быть по определению носителем кастовой морали военного сословия того или иного государства. И в этом смысле он действительно является неким "становым хребтом" государства, человек по определению "консерватор" — в смысле "хранитель традиций".
Увы, но главной проблемой офицерского корпуса СССР оказалось именно отсутствие специально культивируемой этой самой "кастовой морали", когда большая часть офицеров была не более чем хорошими "исполнителями", "контрактниками", но не несла в себе никакой морали "служения Отечеству", и потому свое Отечество армия отдала врагу.
Второй миф, вбитый в головы обывателя, что-де "контрактная" армия, по сути своей, профессиональна. Мол, "контрактника" никто не заставит строить дачи или копать траншеи.
Профессиональность армии, ее боеготовность никак не связаны с принципом ее комплектования. Это прежде всего следствие системы подготовки и уровня офицерского корпуса как главного носителя этих знаний и постоянной боевой учебы как таковой.
В 1996 г. в августе 205-ю ("двести пьяную") бригаду (сводный ее отряд) бросили "освобождать" Грозный. Укомплектованная на 100% "контрактниками", но необученная, "сырая — с колес", она понесла огромные потери (больше 80 человек убитыми и пропавшими без вести, около 150 раненых) и утратила боеспособность. А разведка 166-й бригады (так же "контрактники") около 100 человек, но отвоевавшая в горах почти 6 месяцев с отличным командиром, смогла за сутки пробиться без потерь к Координационному Центру и деблокировала его. Утром ее отправили выручать попавшую в засаду пехоту, и уже там они понесли потери…
Другой пример — трагический разгром 131-й Майкопской бригады, укомплектованной "срочниками", когда за 6 часов боя бригада (сводный отряд около 600 чел.) потеряла больше 150 человек убитыми и пропавшими без вести и 80% боевой техники. И здесь же блестящие действия 45-го полка СПН разведки ВДВ (сводный отряд всего 200 человек!!!), который за неделю боев практически переломил ход боевых действий в городе. Полк был "призывным", кроме одной "особой роты".
В условиях развала и деградации "контрактная" армия такая же бесполезная штука, как кислородная подушка для выброшенного на берег кита. "Контрактник" в неумелых руках будет таким же бесправным "рабом" и дармовой рабочей силой, как и призывник, так как в руках командира достаточно власти, чтобы заставить строить дачи хоть "контрактника", хоть полковника. Проблема строек, а точнее бессмысленного и преступного использования солдатской рабочей силы не в системе комплектования, а в системе воспитания офицеров и гражданского контроля над армией.
Для России сегодня наиболее подходит смешанный тип комплектования армии, как наиболее отвечающий ее традициям. При этом в первую очередь на "контракт" надо переводить не какие-то конкретные части или рода войск, а должности и категории военнослужащих (всегда терпеть не мог это слово!)
В первую очередь на контракт необходимо переводить сержантский и старшинский состав СухВО, ВДВ, ВМФ. И в первую очередь развернутых частей, кораблей. При этом к материальной стороне (а за рамки 300 у.е. выйти здесь будет очень сложно, т.к. иначе придется резко поднимать содержание офицерского корпуса, которое сейчас от 200 до 400 у.е.) необходимо добавить мощный "социальный пакет" — получение гражданства (в СНГ Ельцин "бросил" около 20 млн. русских), кредитование образования, строительство жилья, медицинское обеспечение и проч.
Кстати, до 70-х годов в СА был прекрасно зарекомендовавший себя институт "сверхсрочников", занимавших именно эту "нишу", которые были заменены не оправдавшим себя институтом "прапорщиков" — уже не солдат, но еще не офицеров.
Срочную же службу необходимо конституционно "увязать" с госкарьерой. Любой госчиновник от уровня городского муниципалитета и выше обязан иметь за спиной воинскую службу, как первую ступень госслужбы. Так же, как депутат и сенатор. Ее можно сократить до года с обязательной четырех-шестимесячной "подготовкой" в форме 4-5 часов (в неделю) занятий в созданных при военкоматах "учебных центрах", где бы призывник мог пройти "КМБ".
Но все эти разговоры так и останутся разговорами, пока не будет решен главный вопрос — вопрос о власти. Пока у власти будет находиться сегодняшняя группировка квазимиллиардеров, обобравших страну до нитки, коррумпированных до самых потрохов, повязанных друг с другом кровью, семейными узами, клановыми интересами— никакой военной реформы мы не проведем. За ЭТУ ВЛАСТЬ никто воевать и умирать не захочет. Да и сама эта власть себя с Россией и ее народом не ассоциирует. Мы для нее быдло, нищета, голь перекатная. "Население"…
— Не будем обманывать себя, — заявил путинский министр обороны Сергей Иванов во время поездки в Псков. — Армия сегодня — удел бедных. И на контракт, и на службу по призыву к нам пойдут люди из малообеспеченных семей.
Вот так, предельно откровенно! Армия нищих оборванцев, наемных деклассированных ландскнехтов, армия изгоев и отребья, которое за лишних сто "баксов" готово замочить кого угодно, — вот та армия, которую пытаются создать в нынешней России Путин и его окружение.
Не случайно базой этого "эксперимента" была выбрана дивизия в Пскове — "столице" одной из самых бедных областей в Российской Федерации.
Но ставка Путина — Иванова на строительство в России армии "бедных" для защиты "богатых" изначально обречена на провал. В России возможен только один тип армии — народная армия. Армия, пользующаяся полной поддержкой народа и являющаяся частью этого народа. Все же остальные армии в России — оккупационные…