«Эх, Тюмень, какая темень...».

Эта тюменская группа начала свое существование в 1985 году как ВИА, состоящий из школьников и впервые выступивший в 1987 году под банально-детским обозначением "Дебют". Теперь же группа именуется "НЕва" (это, кстати, не название реки, а аббревиатура — "Новое Евангелие") и затрагивает в своем творчестве вполне серьезные проблемы. Славянофильские настроения, апология национализма создали некоторые представления об этой команде. Об идеологии и мировоззрении группы рассказывает ее лидер Алексей Шляков.
Национализм для меня — это идеология, которая предусматривает торжество нации на своей земле. Это не значит, что мы хотим, чтобы другим нациям жилось здесь хуже. Это значит, что приоритет должен здесь быть у русской нации. Пусть русичи, живя на Русской земле, живут хорошо. Так же, как америкосы на американской земле. Мы их не трогаем, не трогайте нас!
Корреспондент. Как бы ты тогда сформулировал свое отношение к Штатам?
Алексей ШЛЯКОВ. Америка для меня — сборище всякой нечисти, без рода, без племени, без корней, без культуры. Но нужно отдать должное америкосам в том, что они смогли диктовать свои условия всему миру и проводить в жизнь ту политику, которая им необходима. Реально могут ей противостоять исламский фундаментализм, матушка-Россия и китайские братья. Больше никто. В борьбе одного государства с другим мы можем пойти войной друг на друга и уничтожить сто человек, тысячу человек, две тысячи человек... Американцы поступают иначе: они уничтожают род на генетическом уровне — через пластиковые карточки, введение турникетов, травят своей "Кока-колой" и тому подобное...
Корр. Насколько я знаю, ты преподаешь философию в Тюменском нефтегазовом государственном университете. Как студенты воспринимают твое творчество?
А.Ш. Дело в том, что приятное с полезным не нужно смешивать, это пусть будет зарабатыванием денег... Так случилось, что за семь лет педагогической деятельности в вузе мне встречалось моих слушателей из тюменцев, буквально человек десять-пятнадцать, а каждый семестр через меня проходят триста-четыреста человек. Но все-таки слушатели есть. И это не мешает ни мне, ни им находиться в определенной субординации, то есть философия остается философией, хотя я не понимаю, как можно разделять искусство, творчество, рок-н-ролл и философию, потому что это все одно и то же практически. Это размышление о мудрости и поиск истины. Если мы не смогли найти истину в нашем материальном мире, то мы должны искать в мире идеального. И она найдена, эта истина, маленькая истина, которая заключается в том, что человек должен раствориться в бесконечности и через это обрести бессмертие, и тогда он действительно станет ценен, тогда действительно ему можно существовать на Земле, недаром он будет коптить это небо.
Корр. Ты считаешь, что извечный философский вопрос поиска истины решен?
А.Ш. Разумеется, он решен, но на уровне субъектов, то есть, индивидуален для каждого. Я могу предложить разрешение этого вопроса, но это не значит, что это последняя инстанция в поисках истины.
Корр. То есть у каждого своя истина?
А.Ш. Настоящая истина одна, но представления о ней у каждого разные. Настоящая истина существует, как существуют одна правда, одна мораль, одна нравственность. Представления разные. Решение, кто из нас прав, будет принято после Страшного суда. Я не вправе сейчас решать, хотя предполагать могу.
Корр. Каким ты видишь будущее?
А.Ш. Война будет. Уже идет война, но пока на уровне духа. Если человечество осознает, что набить желудок — это мало, тогда война перейдет в совершенно другое русло.
Корр. Ты не веришь в счастливое будущее?
А.Ш. Счастливого будущего
нет в принципе. Потому что счастье как таковое есть только здесь и сейчас, или как осознание своего прошлого. "Что такое счастье?" — спросили у маленькой девочки. Она сказала: "Счастье — это то, что было до тех пор, пока не заболел зуб". Счастье можно осознать только тогда, когда оно уже прошло, было, именовалось...
Корр. До последнего приезда в Москву были у "НЕвы" еще концерты в столице?
А.Ш. Был акустический концерт в "Форпосте" в 2000 году. Была попытка в 94-м году сделать сибирский драйв "Антиутопия" — фестиваль.
Корр. Почему так редко?
А.Ш. Мы же живем в мире, где цензура отменена, но с другой стороны, цензура существует, и имя ей — батюшка Доллар. Если не будет денег, мы не сможем дать свое творчество слушателям.
Корр. Ну и как поется в столице?
А.Ш. У меня мало возможностей для сравнений. 94-й — когда было просто ужасно, 2000-й — когда было жутко. И, на удивление, этот приезд: мы просто поставили другие цели и задачи. Мы не ставили цели никого побеждать, ничего не доказывали. Мы просто играли то, что нам нравится, и то, что мы любим. Не надо ни с кем соревноваться. Это бессмысленно, потому что победить можно только того, кто слабее тебя. Мы приехали, отлично отдавая себе отчет, что такое Москва и что такое Тюмень, сколько музыкантов здесь и сколько там. Когда Мессия пришел к Великому Инквизитору, он тоже не был понят. Матушка-Москва — великий инквизитор, который говорит: "Да, я знаю, что ты Мессия; да, я знаю, что ты несешь правду и истину, но посмотри на этих людей: нужна ли им твоя правда-истина? Нет, не нужна. Но я могу разрешить тебе уйти, а могу сделать так, что тебя обвинят в ереси, сожгут на костре..." И опять возникает духовная борьба...
Корр. В Москву еще приедете?
А.Ш. Денег заработаем — приедем. Пригласите — приедем!
23(498)
Date: 03-06-2003