Авторский блог Александр Брежнев 00:00 13 мая 2003

«Ритуальные услуги»

20(495)
Date: 13-05-2003
Author: Александр Брежнев
«РИТУАЛЬНЫЕ УСЛУГИ» (Репортаж на печальную тему)
Смертность в России давно уже выше рождаемости — таковы последствия “перестройки” и “реформ”. Это общеизвестно, но всё равно к горю потери близкого человека нельзя привыкнуть, и все мы теряемся в такой ситуации. И первые, к кому обращаемся — работники службы ритуальных услуг.

В коммунальной квартире, в прихожей, длинный строй разношерстной и разноразмерной обуви, на вешалке — куча курток и пальто. Здесь живут несколько семей. В одной из комнат — телевизор, большая кровать, стол с клеенкой, электрический чайник, ваза с печеньем. На паласе играет двумя игрушками мальчишка, пошел на кухню курить мужчина в тельняшке. За столом остается женщина — хозяйка жилища. У нее постоянно под рукой мобильник, она агент городской ритуальной справочной службы. Ближе к вечеру хозяйка одевается в строгий костюм, глядя на телефон, ждет звонка. Чем ближе подходят стрелки часов к ночи, тем больше вероятность вызова. В полдвенадцатого трубка мобильника дрожит на столе и звучит мелодией какого-то хита. На связи диспетчер службы: позвонили из квартиры, где умер человек. Диспетчер подробно рассказывает агенту адрес заказчика ритуальных услуг, характер семьи, предположительные просьбы, номер телефона. Тогда агент немедленно перезванивает заказчику, говорит, что выезжает.
За дверью подъезда тихая ночная улочка в районе Лефортова. Пара тусклых фонарей, мокрые рельсы, по которым громко катится трамвай. Там агент стоит несколько минут, настойчиво взмахивая рукой, пока не подъедет красная шестерка. Обычно диспетчер старается выбрать агента поближе к району, откуда вышел заказ. Но агентов не так много, поэтому часто приходится среди ночи ехать довольно далеко, часто в ближний или даже дальний пригород Москвы. На этот раз надо ехать на Юго-Западную. Водила соглашается, не зная о характере поездки, весело травит анекдоты, стараясь понравиться женщине. Ночью пробок нет, по дороге можно порадоваться жизни, красоте ночной столицы. Но агенту не следует впускать в себя радость — впереди встреча со скорбью.
Кто ждет агента по указанному адресу? Все это можно предугадать уже из скупых слов диспетчера. Чаще всего это обычная бедная семья, в которой преставился пенсионер или сын-алкоголик. Иногда это приезжие гости Москвы, у которых умерла продавщица из ларька. Иногда это крутой бизнесмен, который вдруг потерял друга или родителя. Кем бы ни были заказчики, они одинаковы в одном. Все они сейчас растеряны, страдают от бессилия вернуть дорогого человека или хотя бы воздать ему должное. При жизни не успели сказать простое человеческое "спасибо", думая, что все мы вечны, грубили друг другу дома или на работе. Сейчас шокированы непоправимостью ситуации. Состояние близких людей умершего медики называют фрустрацией, такое состояние продолжается довольно долго.
Ежегодно в Москве умирают порядка ста двадцати тысяч человек. Это триста пятьдесят-триста восемьдесят похорон в день. Пик работы похоронщиков чаще всего приходится на октябрь каждого года. Потом, вплоть до апреля, нагрузки на ритуальные службы плавно падают, и к лету достигают минимума. Исключением стал только прошлый год. Прошлым летом из-за страшной жары и дыма смертность приближалась к октябрьским показателям. Пока неизвестно, как сложится это лето.
Ежедневно по Москве в стороны кладбищ и крематориев провожают в последний путь сотни скончавшихся. Участвуют в дневном цикле похоронных обрядов до пятнадцати тысяч человек. Сотни автобусов и легковых машин. Нет никого, кто бы ни видел похорон в окно своего дома, не проезжал на машине мимо кладбища. Каждый живущий хорошо знает о конечности своей жизни и жизни близких. Тем не менее, каждый раз смерть приходит неожиданно. Не каждый, подобно самураю, готовится к ее приходу всю жизнь, поэтому выглядит растерянным и испуганным. Чаще всего, увидев близкого мертвым, люди не знают, как быть.
Знает, как быть, агент службы, который сейчас едет к покойнику. Зарплаты у агентов городской службы не очень высоки. Новичок редко может продержаться на такой работе долго. Изматывают скорбь и боль людей, их навязчивые рассказы, которым, хочешь-не-хочешь, сочувствуешь. Помогает только опыт длительной работы, когда уже можешь отгородиться от всего внутренней стеной. Еще помогает надежда, хотя и смутная на отдельную квартиру, которую обещает агентам город.
Единую городскую справочную службу ритуальных услуг 702 0000 создали постановлением московского правительства для круглосуточной и бесплатной помощи населению города в организации похорон, независимо от вероисповедания и национальности. Этим летом служба отметит свое пятилетие. Численность умирающих в громадном московском мегаполисе велика настолько, что агентов часто, особенно в пиковые периоды, не хватает. Поэтому департамент соцзащиты города планирует службу расширять.
На этот раз нас встречает старомодно убранная квартира: массивные шкафы, столы и стулья. Сразу проходим на кухню. Садимся вокруг белого стола на табуретки. Обычно переговоры с агентом ведет кто-то из мужчин или представители наиболее дальней родни. Они более хладнокровны. За столом начинается серьезный разговор. Смерть не зависит от нас и наших знаний о ней. А похороны зависят. Это целое мероприятие, которое надо правильно организовать. Обсуждаются материал для гроба, обивка, костюм для покойного, музыка, место, где организовать поминки. Бывает, родня хочет организовать поминки в ресторане, который любил посещать при жизни покойный — это возможно… В правом верхнем углу плывет в сигаретном дыму иконка Богоматери, она трепет волосы младенцу. За столом перебирают, шелестят бумагами люди. Обсуждаются цены на ритуальные услуги.
Если человек умер днем, то близкие должны позвонить в поликлинику. Врач констатирует смерть. Потом необходима милиция, чтоб составили протокол осмотра трупа. Если имеет место насильственная смерть, или умерший не находился на учете по тому диагнозу, по которому умер, необходимы судмедэксперты. Тогда надо обращаться в городскую службу трупоперевозки, которая отвезет тело в морг на патологоанатомическое вскрытие. Но естественная смерть чаще приходит ночью. Тогда близкие вызывают "скорую помощь". Потом стоит обратиться в ритуальную службу.
Обсудив приемлемый по финансовым возможностям родни обряд похорон и заключив договор, отправляются в комнату, где на кровати с резными черными ручками лежит покойный. Равнодушно тикают большие деревянные часы на стене. Надо взять в руки обычную рулетку, обмерить зеленой пронумерованной змейкой покойного, чтоб приготовить погребальный костюм. Те размеры, которые знали при жизни умершего родные, не подходят. Труп мог после смерти вырасти в рост, толщину, или усохнуть.
Горе и безысходность делают родных легкой наживой для мошенников. По этому поводу городская служба постоянно конфликтует с системой здравоохранения. Родные обязаны в первую очередь позвонить в "скорую помощь". Обычно на смерть машина 03 приезжает быстрее, чем к больному. Приезжает группа уже в сокращенном составе. И начинается торг с родными. Медики стремятся навязать родне умершего услуги своих "знакомых" фирм, а часто совершенно несостоятельных фирмочек и контор по организации похорон. При этом сильно завышаются цены на все услуги, ничего не сообщается о льготах. Медики при этом не гарантируют на самом деле ни качество услуг, ни надежность фирм. На одном только таком разговоре "скорая" может выудить до полутора тысяч рублей на карман. Если родные не доверяют и тянут с ответом, подозревая, что все стоит дешевле, на них могут оказывать психологическое давление, винить в жадности. Когда это не помогает, начинают затягивать оформление свидетельства о смерти, без которого не обойтись.
В часы, когда над освободившейся душой происходит схватка ангелов, над бездыханным телом идет борьба материальных энергий за право распоряжаться трупом. Решается, кто и сколько заработает. Непривычный человек, слушая торг, может с ужасом подумать, что покойник слышит все из-за кухонной двери. "Привычным" же на это плевать. Базарный торг обычно оказывается невыносим для родни раньше, чем для хладнокровных пришельцев. У "пришельца" зарплата сто долларов в месяц, жена и дети, квартплата, нуждающаяся в ремонте белая "девятка". Фельдшер или врач, вынужденные в Москве нищенствовать, цепляются за возможность.
Конфликты в смертную ночь иногда доходят до силового разрешения. Агенты городской службы, как одна, жалуются: мужики-верзилы в белых халатах, приезжая первыми, оккупируют квартиры, физически не пускают женщин-агентов к заказчикам. Не дают родне открыть дверь или домофон, снять трубку телефона. Часто бывает, что какая-то семья позвонила в службу, вызвала агента. В окнах виден свет и люди, но дверь не открывают. Если бы люди просто передумали, то все равно впустили бы, извинились за то, что гоняли агента в ночь.
Примерно то же часто происходит и в моргах. За свидетельство о смерти вымогают договор об организации похорон через "знакомую" фирму врача или паталогоанатома. Больше всего взбесил городскую службу приказ № 300 Комитета здравоохранения. Этим приказом категорически требуется направлять всех умерших вне стационара и наблюдения в течение последней недели жизни в городские морги. Это просто не дает возможности родне оставить тело покойного дома и организовать дешевые похороны без услуг морга. Это притом, что морги и так уже были переполнены, часто в них нет нормальных условий для хранения трупов. К тому же слухи о жутком цинизме в обращении с трупами в моргах приводят родню покойного в психическое расстройство.
Помимо помощи в организации похорон, справочная проводит краткий ликбез для родни, отвечая на семьсот-восемьсот вопросов по телефону в день. Большинство населения даже не знает о льготах, какие полагаются им при похоронах родни в городе. Каждому на похороны Москва выделяет по три тысячи рублей. Самый простой, но культурный обряд похорон обойдется родне тысяч в восемь-десять, три из них оплатит Москва. Инвалиды 1-й и 2-й группы получают бесплатные мемориальные надгробья. Бывшим военным пособие на похороны — шесть тысяч рублей и надгробие на двенадцать тысяч. Все это надо оформлять через военкомат.
Единая справочная служба обладает связями с громадной структурой. Это сотни людей самых разных профессий. Это менеджеры, бухгалтеры, агенты. Это водители катафалков, катафальщики-носильщики, музыканты. Помимо этого специальные службы — столяры, плотники, станочники и маляры, землекопы на кладбище, еще цветочники из магазинов. Напрямую связаны с городскими МЧС, УВД, ЗАГС, со всеми остальными городскими справочными и МГТС. Контора в контакте с разными религиозными концессиями. Ежегодно надо похоронить по обряду тридцать тысяч мусульман и пятнадцать тысяч иудеев. Кремируют в среднем по тридцать тысяч человек в год. Остальных хоронят согласно обычаям предков. Цены на катафалк — триста пятьдесят-триста восемьдесят за один час езды. Сегодня Москва стала получать специализированные катафалки из Павелецка. Это обычные пазики, только в салоне проложены ролики, чтоб удобнее было вкатывать гроб. В этих пазиках красные шторы, вы можете увидеть их рядом с собой в пробке, когда застрянете перед Рублевкой или на Варшавке ближе к полудню.
Если заказ на обеспечение похорон получен, для агента начинаются три сумасшедших дня. Один заказ определяет работу на полнедели вперед. После ночи, проведенной в доме покойного, агент к восьми утра свяжется с базой, расскажет все аспекты заказа. После этого диспетчер назначит людей, кто поедет заказывать гроб, кто закажет оцинковку, кто-то поедет на кладбище. На сегодня вокруг Москвы и внутри ее шестьдесят семь кладбищ закрыты. Сюда могут лишь "подселить" покойника к очень близкой родне. Для обычных похорон работают только три городских кладбища — Перепеченское, Щербинское, Богородское. Эти кладбища тоже плотно сотрудничают со службой.
Агентство займется поиском и производством гроба, костюма, могилой, катафалком, оркестром. Агент в это время с утра отправляется по инстанциям. РОВД, ЗАГС, морг, поликлиника, военкомат, еще много прочих мест. В каждом надо получить справку, свидетельство, просто какую-то бумажку.
При этом отвечаешь за качество похорон. Обычно в агенты набирают женщин, которые не пьют. Агент должен отвечать за качество всего, что произойдет на кладбище. Поэтому агент не спит не только ту ночь, когда умер человек, но и все последующие ночи. Необходимо проконтролировать всех смежников. Если что-то не так на похоронах, спросят с агента. Часто виноваты могильщики или цветочники, которые отнеслись к заказу спустя рукава. Бывало, что на похороны привозили гроб, мрачно не подходивший к размерам покойника. Бывало, что яму докапывали прямо на глазах у родни. Бывало, родне привозили не тот костюм. Чтоб этого не случилось, агент должен успевать контролировать все.
Люди выйдут на площадку перед подъездом. Поставят деловито две табуретки с красными ножками. Из большого мешка кто-то расшвырнет по дороге еловые ветки. Самые здоровые и крепкие пойдут наверх, через много минут вернутся с гробом на плечах. За несколько секунд можно предугадать появление гроба по воплю и стенаниям родни. В тот самый момент, когда ждут гроб, из дверей выныривает, как чудо, мальчик лет десяти в черной майке и надписью "хэппи". Садится на велосипед и уезжает. Вслед за ним вынесли довольно маленький гроб. Женщина в гробу, аккуратная, прилизанная, голова завернута в платок. Только торчком торчат стопы ног, не укрытые ворохом цветов. Вздернут кверху нос, проросли усы. Родная сестра рыдает и стонет над гробом, много раз целует лоб, руки, покрывало умершей. Мужики и бабы переминаются с ноги на ногу вокруг гроба, трогают венки. Всем тяжело слушать эти причитания.
С гробом прошли метров сто на плечах до автобуса паз с номером 99-РУС. По роликам закатили гроб, поставили венки, самые близкие влезли на кожаные сиденья, остальные поехали к кладбищу на "газелях"-микроавтобусах. Улицы Москвы провожали мертвеца взглядами фотомоделей, видами громадных пылесосов с рекламных плакатов, взмахами палочек регулировщиков.
В ста километрах от Москвы кладбище. Запах сырости, ржавая грязь на сапогах у всех. Пока кладут на могилу бревна из стволов березы, закладывают толстую веревку на дно, советуются, кто будет стоять ногами на концах веревки, кто и как станет опускать в глиняную грязь сверкающий на солнце гроб, обитый красной тканью с узорами, такими же, как на старых диванах или тапках. Опустили гроб вниз ямы. С заметным облегчением мужики отбросили измазанную глиной веревку, отошли подальше от могилы, закурили.
Кто-то метнул в яму монеты, остальные загребали руками коричневую глину, горстями отбрасывали на гроб. Потом за дело взялись мужики с лопатами. Легко переругиваясь, отгоняя от могилы сестру, быстро накидали целый холм над ямой с гробом. Один подошел туда, где закопали ноги, с размаху, изо всех сил воткнул в рыхлую ржавчину большой черный крест.
На обратном пути поднялся по асфальтовой дороге к церкви, где только что отпевали мужчину средних лет. Во дворе уже все разительно изменилось. Другой пазик, много легковых, украшенных гирляндами машин. Веселая толпа, куча кричащих и бегающих детей, торжественных стариков, суетливых слегка пьяных мужиков. Это скопление пестрых, как воздушные шарики, веселых людей выдавливает вперед стесняющуюся, неловко улыбающуюся, целующуюся, растерянную пару. Жених в черном костюме и белой рубахе, с бабочкой, в лакированных, едва задетых весенней земляной ржавчиной туфлях. Невеста — хорошенькая, стройная и тонкая, как статуэтка египетской кошки. Сверкает улыбкой белоснежных зубов, яркими глазами и белоснежным платьем. Они идут к дверям православной церквушки впереди толпы. На платье играет яркое солнце, которое только что блестело на гробе, лопате, свежей оградке. Под сводами их встречает батюшка. Он только что отпевал покойника, сейчас станет венчать, а завтра крестить младенца. Все это происходит в одном зале. И святые апостолы, ангелы и Спаситель пристально смотрят со сводов на нас, наших младенцев, покойников одинаково строго и милостиво.

1.0x