Сергей Иваненко: "У нас нет свободы слова"

11(486)
Date: 09-03-2003
— Ваша оценка беседы Проханова с Закаевым и последующего за его публикацией предупреждения Минпечати?
— Прежде всего я хочу сказать, что я выступал против закона о противодействии экстремистской деятельности главным образом из-за опасения того, что он будет использован, как дубина для решения политических задач власти, как средство давления на журналистов. Я, естественно, не являюсь поклонником газеты "Завтра" и не разделяю многих из тех идей, которые озвучиваются на страницах вашей газеты. Но полагаю, что свобода слова в том и состоит, что каждый имеет полное право размахивать кулаками совершенно свободно. Единственным ограничителем является только нос соседа, которого нельзя касаться в процессе размахивания кулаками. В этом смысле считаю предупреждение Минпечати абсолютно надуманным. В таких случаях, как это было с "Новой газетой", обычно подают в суд на Минпечати, опротестовывая сам факт вынесения предупреждения.
Если говорить по существу материала, который был для меня, безусловно, интересен, то я думаю, что там, несомненно, есть элемент саморекламы как со стороны задающего вопросы, так и со стороны отвечающего. У меня есть информация, что на самом деле все было не совсем так. Но в любом случае это право редактора — публиковать все, что он считает нужным. Бороться с этим можно, только публикуя материал на такую тему в этом или в другом издании. Если речь идет действительно о таких серьезных обвинениях, как разжигание межнациональной розни, призывы к терроризму, тогда через суд это все можно выяснить.
Касательно позиции "Яблока" относительно поднимаемой проблемы — Чечня, то наша позиция давно известна, она никогда не менялась, мы ее последовательно занимаем. Сегодня стратегия разрешения конфликта в Чечне силовыми средствами зашла полностью в тупик. Это стало для всех политиков уже очевидным фактом. Выходом сегодня является принятие серьезного государственного плана урегулирования ситуации в Чечне. Мы данный план подготовили и направили президенту. Он с ним пока не соглашается, надо его убеждать в этом. Состоит план из пяти пунктов. Первое, необходимо перевести ситуацию в Чечне в правовое поле, прежде всего прекратить зачистки, пытки, исчезновение людей, любое насилие со стороны силовых структур по отношению к гражданскому населению. Второе, необходимо всячески стимулировать переговоры между противоборствующими сторонами при посредничестве Федерального центра. Чем больше будет таких контактов, тем лучше. Третье, международная общественность, с моей точки зрения, фактически самоустранилась от влияния на предотвращение дальнейшей эскалации насилия в Чечне, свидетельством чему является недавнее решение ПАСЕ, которое, по сути дела, переложило ответственность на российские власти. Международное влияние на то, чтобы остановить насилие, на мой взгляд, необходимо использовать по максимуму. Предложение относительно создания международного трибунала по Чечне считаю политически бессмысленным, так как в ситуации, когда ПАСЕ отказывается направлять наблюдателей на референдум и одновременно она же говорит о создании трибунала, — это какие-то сапоги всмятку. Необходимо быть последовательным. Четвертое, при наличии тех предпосылок, о которых я сказал, это проведение мирной конференции под председательством президента России, в которой должны участвовать все воюющие стороны, за исключением военных преступников, вина которых доказана. И пятое — на основе решения этой мирной конференции можно было бы проводить референдум и выборы.
— Закаев к военным преступникам относится?
— Я лично не знаком с Закаевым. Он находится сейчас в такой стране, юстиция которой достаточно авторитетна и зарекомендовала себя в том смысле, что она виновных осуждает, а невиновных отпускает.
— То есть, если Закаева выдадут России, значит он преступник, а если не выдадут, значит просто актер?
— Знаете, перед зданием Верховного суда США есть стела, на которой написано: "Верховный суд прав не потому, что он прав, а потому что он — Верховный суд".
— По некоторой информации, вами был инициирован депутатский запрос по поводу возможного грозящего закрытия, грозящего газете "Завтра". Это соответствует действительности?
— Мы готовы отправить такой запрос. Пока что он не отправлен, но я полагаю, что это тот случай, когда речь идет не о политике, у нас разные взгляды, и мы вовсе не в восторге от разных публикаций во многих газетах, не только, кстати, в вашей. Здесь речь идет о базовых демократических ценностях, и наша позиция абсолютно однозначна: свобода слова в России должна быть, попытки под любым предлогом заткнуть рот журналистам являются недопустимыми.
Я вообще отношусь с подозрением к таким организациям, как Минпечати. Министерство печати сегодня — это такое министерство свободы слова. А еще у нас есть министерство демократии — это Центризбирком. В современной России очень много имитаций. Вместо реальной демократии, вместо реального правосудия, реальной свободы слова у нас есть множество подобных пустышек. К сожалению, сейчас в России большие проблемы со свободой слова, и Минпечати оказывается своего рода цензором, который, не имея на то абсолютно никаких оснований, вмешивается в работу независимых СМИ.
Беседовал Олег Головин