24(447)
Date: 11-06-2002
Author: Алексей Цветков
ОЛИВЕР СТОУН, ФИДЕЛЬ, ЧАВЕС И АРАФАТ
Всегда было ясно, что этот режиссер хоть и осторожный, но далеко не безнадежный человек. Как в смысле искусства, так и в плане политическом. Недаром американская кинокритика в шутку называла его кино "советским", а в советском прокате 80-х шел "Сальвадор". В "JFK" весьма убедительно выглядит патология американской государственности и на финальный вопрос, верны ли США той деклорации, которой они обязаны своим рождением, зритель получает ясное: "Нет". В "Прирожденных убийцах" нам улыбается окровавленными губами само общество, обнажая свой противоестественный характер. А каким еще может быть общество, создавшее систему, истребляющую всё, что не умещается в мировой рынок, причем далеко за пределами своей территории? В "Доорз" на сцену выходит поэт, у которого здесь не может быть будущего, если не считать кислотного сна. "Взвод" называли "последним выстрелом вьетконговцев в нашу сторону" и т.п. В Голливуде все привыкли, что Стоун неравнодушен к "неокультуренным" индейцам, "фанатичным" марксистам и "неконтролируемым" рок-звездам. С какого-то момента это даже стало нравиться публике и коллегам. Прилагательное "красный" года с 90-го перестало внушать тревогу и теперь значило скорее "чокнутый" и произносилось комическим голосом, в смысле "чем бы гений не тешился …". По поводу индейцев смеялись: "Да вы посмотрите на него самого, вылитый чероки". По поводу "красных", язвительно советовали взять билет до Гаваны или Пхеньяна. Когда Стоун мрачновато говорил в телешоу, что ему не нравится "безвариантность" нового мирового порядка, ему "остроумно" отвечали, что эта проблема лечится таблетками-антидепрессантами.
В конце 90-ых он записывается в поклонники субкоманданте Маркоса, поднявшего на юге Мексики восстание против глобалистов, решивших занять индейские земли, спилить леса и поставить там нефтяные вышки. Все, кого подозревали в "излишнем влиянии" на киноклассика, смешивались в этом движении: индейцы стреляют из леса, левые по всему миру деятельно их поддерживают, не говоря уже о рок-музыкантах, давно обеспечивших сапатистской борьбе статус "популярного восстания". Стоуна видят в партизанском лесу с камерой на плече. Он участвует в мирном пропагандистском марше восставших на Мехико в апреле 2001-го и явно переживает эмоциональный перелом, меня депрессию на новую надежду. Параллельно ФБР решает софистский вопрос, включать сапатистов в список "международных террористов" т.е. причислять их к "оси зла", или пока рано, пусть поживут? Ангажированность "увлекшегося" Стоуна на грани приличия. Режиссер опять выступает против интересов финансовой и политической элиты своей страны. Возможность фильма о сапатизме, подписанного столь громким автографом — однозначная победа мексиканских партизан на культурном фронте, аналогичная той, которую имели ирландские повстанцы на последнем берлинском кинофестивале, где главного медведя взял фильм Гринграсса "Кровавое воскресенье" — о подавлении знаменитого восстания в Дерри. Стоуновский киносапатизм нервировал истеблишмент и заранее вызывал путанные истерики в прессе, хотя режиссер никаких планов на этот счет не озвучивал и отвечал, что пока оставит всё снятое для личного архива, надо, мол, посоветоваться с Маркосом, а если что и монтировать, пускай сначала сами индейцы поглядят, обсудить с ними, их мнение важнее кинокритики и кассовых сборов.
После 11-го сентября он заявил по ТV, что Бен Ладена не поймают, но не потому, что это очень трудно, а потому что невыгодно корпоративной нефтяной мафии, проплатившей войну и дальше пустился в пересказ "еретических" идей профессора Ноама Хомски о связи экономических кризисов и мировых войн. Ведущий, задавший вопрос, честно признался потом: "Лучше бы мы его об этом не спрашивали, остается надеяться, что все равно никто ничего не понял".
Новый жест режиссера, над перевариванием которого придется попотеть: в марте он прилетел на Кубу. Предложил встречу Фиделю Кастро. Фидель пригласил его на обед. Вместо запланированных сорока минут они говорили шесть часов. Стоун заинтригован логикой, мышлением и страстью Фиделя, а также тем, что у него остается время для современного кино. Он сдал обратный билет, приостановил текущие дела и вызвал в Гавану тех, с кем обычно работал над фильмами, сбивающими призовые статуэтки, как кегли в боулинге. Рабочее название картины "В поисках Фиделя" -— о кубинской революции, карибском кризисе, прошлом, настоящем и будущем империализма и борцов с ним, а также о жизни простых участников герильи и строителей кубинского социализма. Всё это вполне укладывается в план Кастро сделать Кубу из "последней страны красного блока первой страной новой альтернативы". Не зря антиглобалисты на своих массовых тусовках не только черными и красными, но и кубинскими флагами машут. Фидель остается единственным государственным лидером, публично поддерживающим ЭТУ сторону баррикад.
Администрация американской Киноакадемии высказалась в том смысле, что, с одной стороны, у нас, конечно, свобода творчества, но с другой: экономическую удавку с шеи Острова Свободы никто не снимал, а господин Стоун как-никак гражданин США, конгресс которых не собирается вычеркивать "режим Кастро" из списка неблагонадежных, ну и дальше как водится про политических заключенных и отсутствие священного права на частный бизнес. Стоун проигнорировал этот окрик. Про политических узников он всегда отвечал, что их полно и в Штатах, и начинал загибать пальцы с Пэлтиэра и Мумии Абу Джамала, так что чья бы корова, как говорится, пускала слюни над декларацией прав человека. Он явно нарушил невидимую границу корректности, доказывая себе и своим зрителям, что "левизна" в его случае это несколько больше, чем интригующий выпендреж. На красном острове ему разрешено пользоваться уникальным партийным киноархивом.
У фильма две "неудобных" стороны. Во-первых, его нельзя будет обвинить в "партийности" и "зависимости". И если там и прозвучит критика Кастро, то это будет конструктивная критика режиссера, впечатленного героями герильи, а вовсе не агента "других ценностей — другой системы — другого образа жизни" (цитирую нынешнего Буша). Сложившийся с годами имидж "правдоборца" не позволит просто обозвать новую картину "пропагандой", то есть обозвать-то можно, но никто на это не клюнет. Получится, что про вьетнамскую войну Стоун сказал "страшную правду", "честно и смело" показывал коммерциализацию спорта, "правдиво и разносторонне" изобразил портрет Никсона, а теперь вот, весь в лаврах, записался к Кастро добровольным агитатором. Не очень складно.
Второе неудобство в том, что "нужный" фильм о Фиделе у американцев уже есть. Именно сейчас на экраны выходит игровое кино о биографии Кастро, где тот выглядит необузданным и самовлюбленным мачо, и основное внимание отдано латиноамериканским страстям, якобы движущим его политикой. Кто эту "фильму" снял, знать совершенно не обязательно, а зачем, и без объяснений понятно. Продюсеры "нужного" Кастро упрекают Стоуна: стащил у нас тему и снимет теперь своего — "ненужного". "Прирожденных убийц" Стоуна на его родине уже запрещали к показу в кинозалах. Это заставило Квентино Тарантино публично заявить, что Стоун "извратил и неверно использовал" его сценарий. В том же году "Убийцы" лидировали в США на кассетах, и в залах по всей Европе.
В ответ на все нравоучения и предупреждения "по-хорошему", Стоун заявил, что готовит трилогию, и вторая серия будет об Арафате. А третья, если планы не изменятся, об Уго Чавесе — нынешнем президенте Венесуэлы, авторе оригинальной концепции "боливарийской революции", недавно пережившем проплаченный Штатами путч и вышедшем из него победителем. Победителям посвящены все три фильма. Каждый из героев имел убеждения и "утопические" планы и, вопреки всему, сумел хотя бы отчасти их реализовать, оставшись при этом в живых и продолжая действовать. На первый, закрытый, просмотр всех трех серий Стоун пообещал пригласить для дискуссии своих друзей сапатистов, кубинских, палестинских и венесуэльских товарищей, а также антиглобалистских лидеров со всего света.
1.0x
