КАКАЯ МУЗЫКА БЫЛА!.. (Памяти Евгения Светланова)
Никогда больше не услышим мы вживе музыки в исполнении Евгения Федоровича Светланова. Не насладимся его неповторимыми, всегда неожиданными интерпретациями классической русской и западноевропейской музыки, экспрессивно-романтической манерой ее прочтения. Не поразимся свежести его трактовки при скрупулезно бережном отношении не только к Ноте и Букве исполняемого сочинения, но к духу и замыслу автора. "Нет благороднее цели, чем воскрешение высокого строя мыслей и чувств, которые великие художники поверяли своей музыке, и что, увы, осталось не только в нотах, но и между ними. Старые рукописи хранят эти исповеди втуне, пока оркестр не совершит чуда, сыграв их", — так понимал задачу дирижера маэстро Светланов и в таком ключе каждый раз решал ее. Чудом становилось почти каждое выступление оркестра под управлением Светланова. Будь то Государственный симфонический оркестр СССР (с 1992 г. — ГСО России), вершинные достижения которого связаны с именем Светланова, 35 лет являвшегося его художественным руководителем и главным дирижером, или оркестр Большого театра, с которым маэстро поставил и сыграл все крупнейшие русские оперы: "Бориса Годунова" Мусоргского, "Псковитянку", "Царскую невесту", "Снегурочку", "Садко" Римского-Корсакова, "Князя Игоря" Бородина, "Русалку" Даргомыжского, "Пиковую даму" и "Чародейку" Чайковского, балеты "Лебединое озеро" Чайковского, "Раймонда" Глазунова, "Паганини" на музыку Рахманинова, или, наконец, Российский национальный оркестр, ставший в последние годы идеальным для Светланова инструментом, позволившим ему донести до слушателя жизнью выстраданное понимание редко играемых сочинений Малера, Брамса, Вагнера, каждый раз вызывая ощущение катарсиса.
"Вся жизнь Светланова — это громадный, колоссальный труд. В его лице мы имеем, несомненно, выдающуюся личность современного музыкального мира, гордость нашей музыкальной культуры", — так говорил о Светланове Георгий Васильевич Свиридов. Записанная Светлановым антология классической русской музыки включает практически все произведения Глинки, Даргомыжского, Балакирева, Бородина, Мусоргского, Чайковского, Римского-Корсакова, Рахманинова, Скрябина, Лядова. "Все симфонии Чайковского", так же, как концертные исполнения "Млады" и "Сказания о великом граде Китеже" Римского-Корсакова, "Хованщины" Мусоргского, пропущенные через мозг и душу музыканта, не могли не повлиять на его характер. Взращенный на этой музыке Светланов, "дирижер каждым мускулом своего сердца, каждой каплей крови", и в частной жизни не мог позволить себе быть добреньким, всепрощающим, подлаживающимся под времена, обстоятельства сильных мира сего. Крупная творческая личность, да еще и дирижер, управляющий большим симфоническим оркестром, составленным из талантливых музыкантов, по определению не может иметь легкий, со всем и всеми уживающийся характер. На этой почве и возник застарелый, умело срежиссированный конфликт между главным дирижером ГСО и рядом его оркестрантов. Конфликт, главным стержнем которого оказались не творческая неудовлетворенность художественным руководством, не принципиальные разногласия по выбору репертуара и его подготовке, а, как и положено в "перестроечную" и идущую вслед за нею буржуазную эпоху, материальное содержание.
Этот конфликт, чьей-то злой волей широко муссировавшийся не только в среде профессиональных музыкантов, но и в средствах массовой информации, был завершен росчерком пера министра культуры Михаила Швыдкого, который просто-напросто подписал приказ об увольнении всемирно известного дирижера из руководимого им в течение 35 лет оркестра, не удостоившись даже переговорить с ним. Беспрецедентное увольнение это ударило не только по Светланову, хотя и ему, народному артисту СССР, Герою Социалистического Труда, лауреату Ленинской и Государственных премий СССР и РФ, кавалеру трех орденов Ленина, наверное, непросто далось осознание такого завершения своей официальной карьеры, да и здоровья ему это не прибавило. В той истории со "строптивым дирижером" и стоящим на страже интересов творческого коллектива чиновником высокого ранга, которая вновь всплыла в связи с недавней кончиной Светланова, непреложным остался только один факт: талант и посредственность — "две вещи несовместные". Типичный функционер от культуры, Швыдкой прославился на всю Россию показом по телевидению документального порноролика об амурных похождениях человека, похожего на генерального прокурора России. После этого показа генерального прокурора России от занимаемой должности, дабы не компрометировать оную, освободили, а председателя ВГТРК Швыдкого, наоборот, повысили, назначив министром культуры. "Дело Светланова" — следующий в послужном списке министра шаг к сияющим высотам российской культуры...
Добрым словом чтя память Евгения Федоровича Светланова, мы обязаны знать, что все его многочисленные таланты и наклонности — родом из детства. Родился он 6 сентября 1928 года в семье артистов Большого театра и свои детские и юношеские годы провел в этом театре. Ребенком пел в детском хоре Большого, подростком и юношей подрабатывал в мимансе Большого. Окончил Музыкальный институт им. Гнесиных по классу фортепиано у педагога М.А. Гурвич, ученицы Метнера, и по классу композиции у М.Ф. Гнесина. Прослушав его исполнение на фортепиано "Рапсодии на тему Паганини" Рахманинова на государственном экзамене, Генрих Густавович Нейгауз сказал, что это — одна из лучших слышанных им интерпретаций, и пригласил его продолжить пианистическое образование в своем классе Московской консерватории. Одновременно Светланов стал учиться композиции у Юрия Александровича Шапорина и дирижерскому мастерству у Александра Васильевича Гаука. С 4-го курса Светланов становится ассистентом Гаука, который тогда руководил Большим симфоническим оркестром Всесоюзного радио. Выпускные экзамены дирижерского факультета Светланов держал и как дирижер симфонического оркестра, и как оперный дирижер-стажер Большого театра.
В 1964 году Светланов, к тому времени уже год являвшийся главным дирижером Большого театра, привез на первые гастроли Большого в миланском оперном театре "Ла Скала" три свои постановки опер "Борис Годунов", "Князь Игорь" и "Садко", прошедшие с огромным успехом. Он оказался не только первым советским, но и первым русским маэстро, вставшим за дирижерский пульт знаменитого на весь мир оперного театра. И вдруг, год спустя после этих триумфальных гастролей, — необъяснимый, непонятный не только с точки зрения обывателя, но и профессионального музыканта рискованный поступок: он, сумевший зарекомендовать себя как один из лучших и многообещающих молодых оперных дирижеров мира, уходит из Большого, чтобы стать художественным руководителем и главным дирижером Государственного симфонического оркестра СССР. Что Светланов при этом терял, видели многие, но что он при этом может приобрести, ощущали лишь единицы, ощущали и… страшились за него. "Гроссмейстерские ходы", подобные этому, ходы уверенного в своем праве на творческий эксперимент мастера, не раз еще приводили в замешательство даже друзей Светланова, не говоря уж о злобных эскападах его недругов. Так неоднократные утверждения Светланова, что он прежде всего композитор, а потом уж дирижер, считали либо милым кокетством маститого музыканта, либо рождали плохо скрытую насмешку. А дело было в том, что говорил он это, и говорил, как всегда, искренне, обычно после сочинения очередного музыкального опуса, когда он был переполнен только что прозвучавшей в нем музыкой, когда он ощущал особый, ни с чем не сравнимый творческий подъем.
Из очередной перетряски, в большинстве своем самим же себе и устроенной, Светланов каждый раз выходил утвердившимся в своем праве победителем. И в тот последний раз, когда Евгений Федорович не захотел уступить мелочным нападкам взращенных им оркестрантов, грубому натиску их меркантильных требований, не захотел согнуться перед высокопоставленным чиновничьим ничтожеством, он ушел из ГСО с высоко поднятой головой. И, как показала история, они, а не он, остались внакладе, он, а не они, вновь стал победителем. Жаль только, что здоровье его оказалось не столь велико, как талант и воля. И он, за два месяца до смерти сыграв в последний раз в Большом зале Московской консерватории с РНО своего любимого Вагнера, получив бурю аплодисментов благодарных слушателей, спокойно ушел от нас, как человек честно и достойно выполнивший все то, что было ему предначертано исполнить на Земле. И в этом тоже — урок и завет нам Светланова.
Елена АНТОНОВА
1.0x
