БАБОВОЗ

БАБОВОЗ
Самые, казалось бы, предприимчивые, по природе своей склонные к либеральным ценностям, граждане бывшего СССР терпят крах в современном российском бизнесе, калечат души, ломают судьбы. Дикий капитализм попросту бесчеловечен, он не в природе вещей, которые можно было усвоить без потери человечности. Очередная история нашего постоянного автора перед вами.
Разыскав одноклассника, которого давно не видела, уговорила встретиться. Наш дружный 10-б постоянно собирается, а Пашка выпал из поля зрения. Мы все любили его: умница, острослов, автогонщик, объездивший весь Союз, побывавший во многих странах, он интересно обо всем рассказывал, откликался на просьбы привезти что-то необходимое, отремонтировать машину… И вдруг пропал. Но вот уговоренный мной, приехавшей в родной город в отпуск, подъезжает к назначенному месту на видавшем виды "Москвиче". Садясь в машину, про себя отмечаю, что время изрядно потрепало парня, вслух искренне радуюсь и, шутя, интересуюсь:
— Курить начал? У тебя в машине стойкий запах низкопробного борделя: смесь дешевых духов и папиросный амбре.
Не совсем ловкая, но безобидная, на мой взгляд, фраза бросает Пашку в краску.
— Здесь есть, кому курить, кроме меня.
При этом он так взволновался, что чуть не врезался в остановившийся впереди красный автомобиль. От резкого торможения "бардачок" открывается. Оттуда прямо мне на колени высыпается куча специфических резиновых изделий во всевозможных упаковках. Меня, ничего еще не понимающую, это чрезвычайно веселит.
Похоже, я была недалека от истины.
Пашка уже не отшучивается и, покраснев до корней волос, молчит до самого кафе, где мы договорились посидеть.
Устроившись за столиком, спрашиваю, почему ни с кем не поддерживает связь, не бывает на встречах класса.
— Хвастаться нечем. Я ведь и правда девок по клиентам развожу, борделью на колесах заведую,— ошарашивает он меня.
Выслушанная история поражает насыщенностью трагедийными ситуациями, которые непотребное наше время впихнуло в жизнь изо всех сил сопротивлявшегося им нормального человека…
Водитель-испытатель, профессиональный автогонщик, работавший тренером, Павел среди прочих коллег оказался невостребованным перестроившимся обществом, в котором не находилось места ни отечественным автомобилям, которые нужно испытывать, ни спортсменам, на которых нужно тратиться, обеспечивая снаряжением, трассами… Имея связи по всему Союзу, кое-какие деньги, он, купив грузовик, стал торговать с Прибалтикой, возя туда-сюда товары. Был в своей фирме и бухгалтером, и директором, а водителей нанимал.
И вдруг, как гром среди ясного неба, следует его арест: шофер, сговорившись с прибалтами, возил туда оружие и запчасти, а оттуда гнал наркотики. Взяли с поличным. Пашка подозревает, что сами прибалты и настучали, чтобы не рассчитываться за крупную партию товара, чего так и не сделали, подставив затем другим, но не менее подлым способом смененных бизнес-партнеров. Возбужденное против ничего не знавшего Пашки, отсидевшего полтора года во время следствия, дело было прекращено за недоказанностью (т.е. всегда могло быть возобновлено). Грузовик как орудие преступления был конфискован, имевшиеся накопления потратились на адвокатов и сопутствующие сидению в тюрьме расходы. Вышел гол, бос, с клеймом. Стал ремонтировать автомобили, используя свой гараж. Постепенно привлек коллег-спортсменов, расширился. Небольшая ремонтная фирма с отличными специалистами пользовалась популярностью, позволила вновь встать на ноги. Рэкет их, бывших спортсменов, не донимал, делали все официально, зная, что под постоянным контролем. Расценки были приемлемыми, поскольку включать в них траты на вымогателей и взятки не приходилось.
Но ремонтом автомобилей занимался и сын высокого милицейского начальника, желавшего подмять под себя конкурентов, чего сделать не удавалось ни угрозами возобновить дело о наркотиках, ни уговорами. И вдруг автосервис сгорает вместе с находившимися там дорогими машинами. Был явный поджог, и одного из поджигателей сторож даже поймал и сдал вызванной милиции. Но наутро оказалось, что никакая милиция никакого злоумышленника не забирала, в глаза не видела, а сервис, по заключению пожарных, вспыхнул из-за замыкания. Владельцы сгоревших навороченных авто требовали возмещения ущерба, чего погорельцы сделать не могли. Тут с предложением работать в их бизнесе вновь является сын папы-милиционера, предложивший подозрительно большие зарплаты, пообещавший владельцам сгоревших машин выплатить стоимость потерь. От такого предложения живущим в небольшом городе с семьями ребятам отказаться было нельзя. Худшие опасения перешедших к давнему конкуренту быстро подтвердились: в автосервисе милицейской семьи разбирали на запчасти угнанные автомобили и перебивали номера… Угонами занималась сколоченная банда, все тщательно планировалось: бригада в автосервисе в назначенный срок ждала угонщиков с "товаром", моментально "раздевала". А папа-милиционер "ловил" и никак не мог поймать злодеев. Но однажды похитители прокололись — угнали "джип" авторитета из соседнего региона. Автомобиль был оформлен на подставное лицо, вот и вышла накладка, дорого обошедшаяся банде, покушавшейся только на предварительно проверенные папой машины. "Джип" был оборудован неведомым угонщикам радиомаяком и обнаружен посланными "боевиками" в автосервисе в момент разборки. Дело не удалось замять, поскольку вся бригада "ремонтников" попала в больницу с тяжкими телесными… автосервис тоже сожгли. Пашка по требованию хозяина взял все на себя, ему обещали, что отделается условным сроком. Ввиду смягчающих обстоятельств: наличие маленьких детей, награды за соревнования, желание рассчитаться с шантажирующими владельцами сгоревших машин. Действительно, получив условный срок, не имеющий возможностей вести свой бизнес и лишенный перспективы найти с такой биографией работу в городе с повальной безработицей, Павел попал в извозчики и охранники к путанам.
— Я понимаю спивающихся и накладывающих на себя руки мужиков. Нет, пить бы не стал — организм не принимает, да и не на что. А вот если бы не двое детей и парализованная после моего первого ареста мама, застрелился бы. Скажи мне, кто лет пять назад, что я буду работать на "бл….возке". Сопровождать "дам" до "точки", чтобы проверить, кто их там тр…ть будет, выслушивать откровения после визитов — убил бы. А ничего, вожу, выслушиваю. Мне бы самому стыдно было иметь такого отца, как я. Потому все старые связи и порвал: я уже не спортсмен, не активист, не комсомолец, каким был в прошлой жизни, а альфонс с судимостью...
Анна СЕРАФИМОВА