Author: Тимур Зульфикаров
ПОЭЗИЯ И ПУЛЯ
43(412)
Date: 23-10-2001
Дорогой мой читатель!
Предлагаю на ваш суд несколько глав из моего романа о гражданской войне в Таджикистане "Стоящий и рыдающий среди бегущих вод".
Только два народа на страшных развалинах Советского Союза (гораздо более страшных, чем развалины американских небоскребов) позволили себе гражданскую войну. Это русский народ и таджикский народ. Таджикская гражданская война унесла жизни 150000 человек.
Русская гражданская война, в которой богатые воры убивают бедных, безответных земляков, продолжается. Только это бесшумная, немая гражданская война. Нищета, болезни, брошенные дети, наркомания, туберкулез, чудовищное насилие телевидения, радио, газет — это все гражданская война... Но гражданская война не может все время идти в одну сторону. Бедные тоже одумаются и пойдут на богатых воров...
Таков закон гражданской войны.
Моя матушка — русская, отец — таджик. И я — увы! — ношу в себе две гражданские войны. И чем больше я живу на свете, тем больше я вижу и чувствую, как похожи эти два народа — русские и таджики. Я уже не говорю, что это одна индо-европейская раса. Красота, доверчивость, наивность, щедрость, нестяжательство, гостеприимство, исторический идеализм, равнодушие к смерти — вот некоторые черты двух народов. Иногда я чувствую, что это один народ...
Недавно на таджикской свадьбе я увидел великую танцовщицу. Она только что получила в Америке Большую Золотую медаль как лучшая танцовщица народных танцев мира. Я подошел и поклонился ей, и представился. А она сказала: "Я — Наташа Иванова! Чисто русская..."
И вот сейчас, когда самая сильная в мире страна бомбит самую бедную и несчастную, и почти весь мир сладострастно аплодирует этому адову зрелищу, я с ужасом думаю, что два моих наивных, великих народа опять становятся пешками в руках кровавых, мировых гроссмейстеров... Только чистую Деву — увы! — можно соблазнить.
И в такую минуту жалкие, унылые, беспомощные наши вожди по-рабски выполняют приказы владык, находящихся за десятки тысяч километров от родных моих пыльных, нищих кишлаков и слезных, покосившихся родимых деревень, где бревна согбенных изб, как морщины святых, русских старух...
"ТАЙНА БОЛЬШИХ ВОЙН"
...Каждый народ имеет свой предел...
КОРАН (гл. Иона)
Дервиш сказал:
— Только четыре народа на земле знали священную тайну больших войн — древние римляне с их легионами, монголы с их пенными волчьими конницами, немцы с их дивизиями геометрическими журавлиными железными и русские с их необъятной жертвенной пехотой
Древние римляне и монголы костьми полегли смирились ушли в небытие истории, немцы нынче утонули в рыхлой животной сытости, русские зачахли в пьянстве и нищете слепоте
Никто на земле нынче не знает священной тайны великих войн
Господь! Только ты!..
Но всякий народ — увы! — знает тайну гражданской войны...
Таджики!..
И вот русские — а они наши братья по расе — уже столетье стояли, как святые стены бухарской крепости Арка, между нашими пещерно враждующими родами и не давали им убивать друг друга
Но вот мы изгнали избили столетних русских и вместо них кровавые пули встали между нами
Ибо народ-хозяин извергающий изгоняющий инородца-гостя обречен на братоубийство
Брат, где ты видел в блаженных долинах и горах Таджикистана чтобы хозяин изгонял улыбчивого работящего гостя?.. И вот в фан-ягнобских хрустальных древнесогдийских гнездах был кишлак Ситораи Ер и там веками водилась клубилась змеилась чума — странница крысиная лисья тарбаганья бубонная повальная, но пришли русские врачи и солдаты — и чума ушла как скорпион от барана под камень
Но вот мы изгнали врачей и солдат-чумоохранников — и чума бессонная вышла из-под камня и грядет к нам по больным арыкам и козьим тропам
Чума братоубийства пришла к нам, братья!..
"БРАТЬЯ"
...Салом аллейкум! Хасан ака! мой старший брат
Так давно мы не виделись с тобой родной брат
С того дня как началась гражданская война — мы не виделись с тобой мой старший брат
И вот стоим у родимого дувала у родимой кибитки мазанки в хиссарском родном первобытном родниковом допотопном поле поле поле
Где нас понесла Зайнаб Кампир Модар наша мать — вначале тебя Хасан а потом Хусейна близнеца меня
И вот стоим у дувала где сохнут веют свежие кизяки которые слепила сотворила как некогда нас наша безмолвная бессонная Зайнаб Модар мать
Здравствуй Хасан здравствуй родной старший брат
Целую войну я не видел тебя
Ваалейкум ассалом Хусейн мой младший возлюбленный брат
Хасан но я вначале воин Аллаха раб а потом уже родной твой младший брат
Хасан я моложе я проворней тебя
Хасан у тебя на курчавых каракулевых сизых волосах красная повязка кафира неверного а у меня зеленая в таких же неистово курчавых веселых братских кудрях волосах
Хасан но я моложе проворней быстрей метче тебя
Хасан родной брат я раньше тебя вскинул автомат и три пули наверняка в упор вмиг туго сгинули ушли уперлись канули в тебя
Так близка так открыта твоя курчавая грудь дехканина — я даже слышу запах твоего знакомого родного пота мой прощальный возлюбленный навзничь брат наповал Хусейн стреляй быстрей мальчик быстрей глуше ближе чтоб не услышала Зайнаб Модар чуткоухая наша мать — всю войну она стоит за дувалом и ждет нас
Повязки-то разные у нас на головах но мать-то одна мать-то одну дает человеку Аллах
Хусейн мальчик ты младший а младшим всегда надо уступать и я всегда отдавал тебе свою бухарскую халву а теперь моя жизнь твоя стреляй стреляй пока не пришла наша мать пока я бросил в пыль свой автомат
А вокруг колыбели мазанки кибитки Хасана и Хусейна белопенно безвинно неоглядно стоят хлопковые поля
Ай какой урожай созрел в гражданскую войну а его некому убирать собирать
Ай сколько тут белоснежных саванов кафанов уродилось плещется томится на кустах...
...Яблоко ушло в реке
Форель златокрапчатая притихла в рассыпчатом серебре ручья
А за дувалом кротко ждет улыбчивая мать
Мальчики вы где Хасан и Хусейн
Я один тут... Я Хусейн...
"СТРЕЛА. ПУЛЯ"
И!
Стрела летела и пела вольная в вешнем веселом небе небе небе
Человек шел и пел в вешних травах младенческих колыбельных лепетных
А потом они встретились
А теперь оба лежат недвижно в травах безвинно втуне веющих веющих веющих
Господь зачем была эта встреча? стрелы и человека? пули и человека?..
Господь кому теперь травы веют? невеселые...
...А в поле дальнем добром птичьи стрелы реяли певуче
А стрела чаще ранила чем убивала
А стрела добрее пули
"ПУЛИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ"
— Дервиш и что же скоротечные пули гражданской таджикской войны влетели и в твою тысячелетнюю, как заповедная арчовая роща на горе, недвижную сонномедвяную поэзию, где дотоле летали лишь пыльные стрелы и тупые ножи? И редкие вымирающие кроткие птицы арчовые дубоносы?
— Да, пули гражданской войны влетели и в мою поэзию и в жизнь хрупкую мою
И одна из этих пуль влетела в жизнь мою и убила меня но я не заметил не узнал потому что мертв нездешен стал
Но доктор Рошковецкий спас от смертной пули меня и я остался на земле вожделенно новорожденно
И еще дервиш сказал:
— Нож стрела меч летят в человека но дают надежду ему в смерти его
Пуля бешеная несовместима с плотью с жизнью человека — она несет в себе сотни смертей она разрывает жизнь она в сотни раз более жизни. Пуля унижает жизнь
Сатана сотворил пулю
А на горизонте воздымается атомная бомба — вершина дьявола... Эверест шайтана...
...Когда все ярые мужи ушли на войну на битву на древнюю сечу стрел и ножей, в безвестном селенье вместе с детьми женами и стариками остался хромой незрелый урод и сотворил из зависти и тоски безбожную слепую пулю, которая уравняла всех. Когда грех объял целые народы — другой завистливый урод сотворил атомную бомбу... ибо пули стало мало чтоб наказать всех грешных... да?
Дервиш улыбнулся: мужи воители когда идете на битву — не оставляйте хромцов слепцов завистников за спиною! ойхха!
ДЕРВИШ И ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА
Дервиш сказал:
— И мне дали автомат и послали меня в войну гражданскую чтоб я убивал неизвестных мне братьев родных моих
Но я не убил ни одного
Я стрелял не в людей а в камни хотя мне было слезно хлестко жаль и камни безвинные древние дикорастущие
Потому Господь оставил меня еще пожить подышать на земле?
А те что сладостно убивали других людей — были потом убиты с тем же кровомутным сладострастием слепым упоеньем убийства...
Потом судьи судили меня и едва не убили не расстреляли меня за то что я не убивал братьев своих
О Аллах! Если бы все стреляли как я — то что бы стало со святыми и несвятыми войнами?
Да?
Аллаху Акбар! Аллах велик а человек муравей нище ничтожно мал мал мал...
Но!
Но пули бродят далеко а моя родина мала
А моя родина мала — тогда одна из пуль моя...
1.0x
