19(388)
Date: 07-05-2001
РУССКАЯ ЦЕРКОВЬ ЗНАЕТ много святых подвижников, прославившихся своим миссионерским служением: от св. Леонтия Ростовского, пострадавшего от язычников во времена крещения Руси, до св. Николая Японского, создавшего очаг Православия в "стране восходящего солнца" уже на пороге XIX и XX веков. Этих двух подвижников разделяют без малого тысяча лет, за которые Русь дала миру целую плеяду блестящих проповедников и миссионеров, посвятивших себя исполнению евангельской заповеди "шедше, научите все языцы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа". Яркими звездами сияют в ней св. Герман Аляскинский и св. Иннокентий Иркутский, св. Герасим Вологодский и св. Феодосий Тотьменский, проповедовавшие Истинного Бога народам, пребывавшим в тьме язычества и поклонявшимся стихийным духам.
Но деяния св. Стефана Пермского стоят особняком даже на фоне славных трудов других святых подвижников. Волей Провидения ему было суждено стать Апостолом Севера, просветителем коми-пермяков, крестителем Пермской Земли. Последствия этих деяний остались непреложными и по сей день, ибо до сих пор коми и коми-пермяки тверды в православии, а проявлений языческого шаманизма, столь частых на землях Севера, там нет и в помине.
Св. Стефан родился в 1340 году в глубоко религиозной семье, с детских лет поражал окружающих своим знанием Св. Писания. Как говорится в его житии, "священные книги зажгли в его сердце чувство неугасимой любви к Богу, и он принял монашество в Ростовском монастыре св. Григория Богослова". Время, когда Стефан посвятил себя монашескому служению, было необычным и переломным в истории Руси. В те дни св. Сергий Радонежский своим подвижническим трудом создавал обитель, которая потом станет Троице-Сергиевой Лаврой, а святитель Алексий давал первые уроки духовной и светской премудрости младенцу Димитрию, будущему вождю русских полков на Куликовом поле. Из остатков полуразрушенной дикими ордами Древней Руси рождалась новая страна — Россия.
Священнический сан св. Стефан принял за год до битвы на Куликовом поле. Примерно в это время в его душе и созрел дерзновенный замысел — обратить в Православие племена и народы, живущие за тысячу верст от Москвы, на самом краю земель, признававших власть Московского князя. Как говорится в житии св. Стефана, "чтобы достойным образом пролить в эту тьму истинный свет познания Бога, новому апостолу нужно было перевести на пермский язык (то есть язык коми) важнейшие священные книги. Стефан основательно изучил этот язык и составил пермскую азбуку. Стремясь к лучшему пониманию Священного Писания и его наиболее точной передаче на пермский язык, преемник апостольской миссии хорошо познакомился и с греческим языком. Теперь он приобрел возможность вполне осмысленно читать священные книги на трех языках: русско-славянском, греческом и пермском".
Сегодня мы не знаем, каким образом Стефан изучал язык и знаковую символику коми-пермяков, с кем обсуждал свои переводы Св. Писаний и свои миссионерские планы. Ясно, однако, что инициатива будущего Апостола Севера была не только лишь его личным намерением. На проповедь среди коми-пермяков его благословил тогдашний наместник Московской Митрополии, Коломенский Епископ Герасим, а св. Дмитрий Донской, уже прославивший себя победой над полчищами Мамая, дал ему охранную грамоту.
Сегодня никто не может сказать: ведали ли св. Кирилл и Мефодий, давшие славянам письменность, богослужение и способность понимать Св. Писание, что семь веков спустя русский подвижник из города Устюга повторит их путь в далекой северной земле. Зная евангельское слово о семени, упавшем на добрую землю и принесшем свой плод, наверное, могли прозревать и будущее просвещенных ими народов.
Св. Стефану удалось совершить то, что не удавалось сделать ни до, ни после него западным, католическим и протестантским миссионерам, которым так и не открылась душа Севера. Их, привыкших лишь повелевать, не приняли ни лапландцы в Европе, ни индейцы и алеуты на американском континенте. Православный подвижник, напротив, покорил сердца пермяков своей добротой и искренностью, всегда остающимися важнейшими свойствами русского характера. "Для всех он был милостивым отцом, великим благодетелем и великим пастырем, заботившимся не только о душах своих пасомых, но и об их телесных нуждах: так во время сильного голода в Перми святой Стефан часто привозил из Вологды множество хлеба и раздавал его бедным людям",— говорится в житии подвижника.
Сейчас мы можем только удивляться тому, как велики были духовные силы современников Св. Сергия, в тяжелейших исторических условиях ни на миг не забывавших о своем мировом предназначении, о своей исторической миссии. Москва еще не осознала себя Третьим Римом, ибо тогда еще Второй Рим — Константинополь, переживал свой последний расцвет. Но уже тогда в замысле была идея подобия Москвы-Царьграду, подобия Руси — Византии, уже тогда ясно выкристаллизовалась воля к сопротивлению, к духовному героизму, не позволявшая уступать и идти на компромисс, но бросавшая русских на поля битв, в лесные скиты или звавшая их проповедовать Евангелие на самый край земли.
