ЦЕЛЛУЛОИДНЫЙ ШАРИК ПУТИНСКОГО ПРАВЛЕНИЯ
6(375)
Date: 06-02-2001
Вы видели, как в солнечных струях фонтана танцует, не падая, цветной целлулоидный шарик? Так Путин держится на вершине российской политики, напоминая петергофский фонтан. А если бы не целлулоидный шарик, а чугунный утюг? Не хрустальные струйки, а удар огнеметов? Порыв бокового ветра осени 93-го года? Вместо наивных зевак, околпаченных пиаром Павловского, — ревущая от гнева толпа, не желающая околевать от мороза?
После резкого старта, громогласной войны в Чечне — утомительный бег на месте, затянувшаяся разминка, забавные скачки, имитирующие волю и власть. Только Шойгу в оперении попугая разъезжает по стране, возит взад-вперед радиаторы и доводит до инсульта губернаторов.
Все затеянные Путиным начинания напоминают заброшенную стройку со множеством котлованов, где скопилась вода и квакают лягушки.
Чеченская победа растворяется в едкой кислоте Хасавюрта, среди сговоров, склок, воровства, неразличимых сквозь приборы ночного видения, которыми оснащены "черные акулы", беззубые перед администрацией Кадырова. Кадровая революция захлебнулась, и по-прежнему во всех норках власти сидят остроносые чуткие твари, которые еще при Ельцине изгрызли страну. Борьба с НТВ напоминает половую слабость, требующую скопления зрителей, групповых комбинаций, истерических женских повизгиваний, ударов палкой, которой больно бьет Киселев при включенном на всю громкость телевизоре, воспевающем латвийскую свастику и вступление Латвии в НАТО. Экономика по-прежнему в руках Грефа, который душит ее, как Чикатило маленькую девочку, сдавливая ее синюшную шейку. При этом вал русского добра все так же утекает на Запад, а Чубайс, ставший для России языческим Богом Зла, превращает Родину-Мать в голубую сосульку. Борьба с коррупцией зажигает глаза Рушайло неистовым фиолетовым пламенем, Колмогоров каждую субботу ездит к прокурорам в Испанию, но Гусинский дистанционным пультом управляет войной с Президентом, а Березовский из Ниццы намекает Путину на "гексогенный процент голосов". Ельцин, по частям доставленный в ЦКБ, в корпус "А", и собранный там заново по схеме "Б", по-прежнему дышит в Кремль сиплым гнилым дыханием, отчего в кабинете Путина хлопает форточка и падает президентский штандарт.
Политический лидер подобен самолету: если не летит, то падает. Путин резко снижается, так быстро, что его трудно сбить. "Антипутинский заговор", который плетут опальные олигархи, неудачливые мэры и оскорбленные губернаторы, щедро питаемый бандитскими деньгами, американскими спецслужбами и еврейскими СМИ, может неожиданно увенчаться успехом, пока спит Президент, укушенный мухой цеце.
Но он не спит, он витийствует. Уже составлен краткий цитатник его изречений, где он терпеливо, из раза в раз, убеждает, что вода, как правило, мокрая. Что-то очень знакомое, говорливое и бездеятельное, с родимым пятном на лбу, с любовью к зарубежным поездкам, проступает в образе Путина. Еще бы ставропольский акцент — и Калининградскую область немцам.
Ну а что оппозиция? Где она? Ее громкие победы в Парламенте? Ее "красные губернаторы", одолевшие реакционных кремлевских соперников? Где народный протест, возглавляемый страстными агитаторами?
Еще вчера казалось, что главный конфликт эпохи — между ельцинской властью и окровавленным, оскорбленным народом. Сегодня оппозиция напоминает спящую царевну в хрустальном гробу думских дискуссий. Народ, истощенный, замерзший, похож на поваленный корнями вверх бурелом. Между собой конфликтуют Кремль и НТВ. Один имитирует власть. Другое бессовестно паразитирует на народной беде, нагнетает беспросветную тьму, "накачивает" народный протест. "Гусинский как лидер народной оппозиции". "Еврейский конгресс как выразитель национальных интересов России". Что может быть страшней и уродливей? Только нарумяненный и напудренный труп.
Авария "Курска", сатанинский пожар "Останкино", вымораживание Приморья, грядущее затопление станции "Мир" — русского космического Парфенона. Чаша весов тяжелеет. Ее не перевесит целлулоидный шарик, даже если набить его обедненным ураном.
В петербургских фонтанах и в Волге одна и та же вода. Но Волга крутит каскады электрических станций, тащит баржи и танкеры, питает духом Россию. А в Петергофе шуты и карлы хватают за плюмажи нарядных кавалеров, лезут под кринолины развратным дамам. Оглашают скрипучими криками мертвый огонь фейерверка.
Александр ПРОХАНОВ
1.0x
