ЕСЛИ НАМ НУЖНА ЧЕЧНЯ

Author: Игорь Охотников
ЕСЛИ НАМ НУЖНА ЧЕЧНЯ
5(374)
Date: 30-01-2001
ПРОИЗНЕСЕННЫЕв торжественной обстановке заявления В.Путина о переходе к "политическому урегулированию" в Чечне и предстоящем широкомасштабном выводе войск с ее территории, а также о том, что вся ответственность за окончательную ликвидацию бандформирований возлагается на ФСБ, вызвали неоднозначную реакцию среди военнослужащих, выполняющих свои обязанности в составе Объединенной группировки. Наибольший оптимизм высказывают высокопоставленные руководители, привыкшие "твердо следовать линии партии". Настроения же командиров среднего звена и оперативников различных ведомств далеки от "мажорного". И если расширение полномочий ФСБ воспринимается как закономерное и отвечающее требованиям обстановки, то значительное сокращение войсковой группировки вызывает большие опасения. Многие задаются вопросом: способны ли будут спецслужбы успешно осуществлять свои функции при условии заметного ослабления контроля за территорией Чечни и исчезновения из поля зрения "миролюбивого чеченского народа" той "большой дубинки", которую представляет из себя на данный момент Объединенная группировка? И уж совсем никому (кроме, наверное, одного В.Рушайло) не понравилось пресловутое словосочетание "политическое урегулирование" — вызывающее у военных однозначные ассоциации с "черномырдинским перемирием", "умиротворением" Доку Завгаева и "хасавюртовскими мирными инициативами" нынешнего красноярского губернатора.

Как бы то ни было, очередной этап "контртеррористической операции" публично объявлен. Чтобы оценить перспективы его выполнения, нелишним будет обратиться к "этапу" минувшему, который, откровенно говоря, провалился. Приходится с прискорбием констатировать, что федеральные силы оказались не способны справиться с подпольем, созданным боевиками по всей территории Чечни. Начиная с июля месяца, когда противником впервые была предпринята скоординированная серия взрывов в исполнении новоявленных "камикадзе", "малая война" не прекращалась ни на сутки, достигнув своего пика в сентябре-октябре. С конца лета и до наступления холодов не было случая, чтобы в ежедневных сводках Объединенной группировки не сообщалось о новых подрывах на фугасах военной техники, обстрелах постов и войсковых колонн, убийствах военнослужащих и чеченцев, лояльно настроенных по отношению к российским властным структурам.
Попытки военного командования нейтрализовать вылазки боевиков привычными средствами (путем проведения разнообразных "зачисток", прочесывания лесных массивов, беспокоящими обстрелами и бомбардировками гор "по площадям" и т.п.) давали незначительный эффект.
Разберем по порядку. Наиболее характерной реакцией нашего командования на очередные теракты и убийства служат пресловутые "зачистки". Целью подобного мероприятия является задержание боевиков и их пособников в каком-либо месте или населенном пункте. Намеченный район блокируется войсками, которые проводят поголовную проверку документов у мужчин боеспособного возраста, поверхностно осматривают территорию на предмет обнаружения складов с вооружением и военным имуществом, задерживают и водворяют в изоляторы временного содержания всех подозрительных лиц. Как правило, в ходе "армейских зачисток" результат оказывался обратно пропорциональным количеству привлеченных сил и средств. И вот почему.
Во-первых, при проведении крупных операций командование обязано загодя предупреждать взаимодействующие силовые структуры, в том числе — постоянные подразделения внутренних сил, полностью укомплектованные чеченцами. Естественно, что последние, даже если они непосредственно и не связаны с боевиками, предупреждают многочисленных родственников и знакомых о предстоящих действиях "федералов", чтобы те подготовились к возможным эксцессам. Также информацию о планируемых операциях чеченцы могут получать и от личного состава блокпостов, комендатур и других организаций как в качестве "дружеской услуги", так и за соответствующую мзду. Таким образом, о крупных "зачистках" население узнает, как правило, за 2-3 суток до их начала. За это время все "установленные боевики" успевают подыскать более безопасные укрытия в соседних городах и селах, переместиться, куда им совсем несложно, учитывая халатность и продажность блокпостов, а также наличие массы никем не контролируемых объездных дорог.
Во-вторых, даже если руководителям операции удается сохранить в тайне сроки проведения акции, ее успешное осуществление все равно остается под вопросом, так как боевики через многочисленных родственников и сочувствующих ведут незаметное для постороннего глаза, но исключительно эффективное наблюдение, за всеми передвижениями "федералов". И никогда нельзя заранее сказать, кто из постоянных "обитателей" обочин на въездах в населенные пункты является связником. То ли это мальчишка — торговец семечками, или одна из "постоянных" продавщиц (из тех, что торгуют на многочисленных прилавках и ларьках у почти каждого блокпоста), а может, кто-то из тех сидящих на корточках молодых мужчин, целыми днями бесцельно ошивающихся у своих и чужих ворот. Кто бы то ни был, приближение к селу военных колонн немедленно фиксируется и передается по радиосвязи заинтересованным лицам.
Например, в сентябре-октябре Грозный был буквально терроризирован бандой А.Дидиева — близкого соратника "эмира" всех чеченских ваххабитов Арби Бараева. Несмотря на небольшую численность (человек 20 постоянного состава, не считая связных и пособников), банда несет ответственность за большую часть взрывов в Грозном. На заложенных боевиками Дидиева фугасах подорвалось множество автомашин, от их рук погибли и получили ранения десятки военнослужащих и российских милиционеров. Наглость бандитов, их показная уверенность в полной безнаказанности, а также нелепейшие слухи о якобы имеющихся у них покровителях среди руководства федеральных спецслужб, — все это отбивало у жителей Грозного саму мысль о возможности "сдачи" членов НВФ "компетентным органам". Место базирования ваххабитов спецслужбам было известно. Это был центральный городской рынок, представлявший из себя целый городок грубо сколоченных ларьков и павильонов, выстроившихся сплошными рядами между разрушенных многоэтажек в центре Грозного. Наряду с терактами, за совершение каждого из которых исполнителям выплачивалось 100-200 долларов, ваххабиты Дидиева занимались "сбором дани" с рыночных торговцев ("держали крышу", выражаясь на современном жаргоне).
Пока спецподразделения различных ведомств втайне готовились к ликвидации гнезда боевиков (проводя разведку мест их сбора и базирования и по ходу дела отстреливая боевиков поодиночке), командование Объединенной группировки решило провести захват Дидиева по-своему. К проведению операции подтолкнул очередной дерзкий теракт — убийство прямо на рынке двух бойцов СОБР Московской области. 26 ноября "военная машина" зашевелилась. Огромная колонна военной техники медленно выдвинулась из Ханкалы и втянулась в Грозный, в котором силами комендатуры уже было выставлено оцепление вдоль основных трасс. Прибывшие войска полностью блокировали рынок и прилегающие кварталы. Солдаты и бойцы ОМОНа стояли сплошными рядами (всего к операции было привлечено от тысячи до полутора тысяч военнослужащих внутренних войск и 70-80 единиц боевой техники, включая десятки танков и бронемашин). "Зачистка", против обыкновения, продолжалась почти двое суток. Только к вечеру 27 ноября части и подразделения возвратились на постоянные места базирования. В ходе операции было убито 2-3 чеченца, пытавшихся скрыться с рынка, и задержано под сотню "подозреваемых" (подавляющее большинство потом отпустили в связи с явной непричастностью к деятельности бандформирований). Ни одного человека из банды Дидиева схватить не удалось — надо полагать, они успели покинуть территорию базара до того, как кольцо оцепления сомкнулось, благо, в сплошных развалинах скрыться совсем несложно. В качестве завершающего аккорда тяжелые инженерные машины снесли все палатки и ларьки подчистую, оставив после своего отбытия только груды фанеры и жести, битого кирпича, мятых конструкций да еще факелы горящего газа, бьющие из искореженных гусеницами труб.
С учетом того, что посетителям и торговцам рынка (попавшим "под раздачу") вскоре стало отлично известно о том, что боевики вновь спокойно ускользнули от ареста, какие, по-вашему, они должны испытывать чувства к организаторам и участникам подобной "контртеррористической операции"? А высказывания сотрудников заинтересованных спецподразделений, оказавшихся, по обычаю, совершенно не осведомленными о планах "верховного командования", также не переложить на литературный язык. Изобразив "слона в посудной лавке", войсковые подразделения заставили боевиков срочно сменить уже выявленные места базирования, сорвав все планы и замыслы профессионалов. И хотя Дидиев вместе с другим "полевым командиром" Магомедом Цагараевым в декабре 2000 года попал в засаду и был убит на месте (Цагараев, по не вполне проверенным данным, также скончался от ран), последствия "топорной работы" командования позволили ему и его банде еще около месяца доставлять группировке федеральных сил ощутимые неприятности.
Не слишком блестящие результаты дают и иные, "чисто военные" мероприятия наших войск. Обстрелы и бомбежки "по площадям" редко достигают результата (кроме тех случаев, когда огонь ведется по уже выявленным разведкой базам НВФ). С другой стороны, постоянные стоны местной чеченской прессы о "погибших на минах лесорубах" подозрительно точно совпадают по времени с действительно успешными операциями спецназа. Проблема в том, что по-настоящему крупных банд в горах и лесах давно нет, тем более сейчас — с наступлением холодов. Вне населенных пунктов находятся лишь "кадрированные" отряды противника, состоящие либо из иностранных "моджахедов" (которых в населенных пунктах легко выявит любая разведка), либо из наиболее отчаянных бандитов, для которых попасть в руки "федералов" равносильно гибели. Такие банды давно избегают боестолкновений с подразделениями федеральных войск, их задача заключается в охране горных баз и сохранении "костяка" "вооруженных сил Ичкерии". Костяка, способного при благоприятных обстоятельствах (каковым, например, может стать планируемое резкое сокращение присутствия федеральных войск в горных и равнинных районах) стать основой для развертывания более многочисленных формирований. Примером тому — серия боестолкновений в районе села Цоцинюрт в сентябре 2000 года, когда один из отрядов, подчиненных Хаттабу, попал в засаду армейского спецназа, а другой, подошедший ему на помощь, потерпел поражение при нападении на военную колонну. В ходе двух боев, последовавших друг за другом в течение одних суток, боевики оставили на поле боя 14 трупов, четверо из которых были опознаны как арабские "моджахеды". Среди обнаруженных документов в руки армейских разведчиков попал, в частности, список банды. Характерно, что примерно из 30 человек списочного состава две трети числились "в резерве" (то есть, спрятав оружие, изображали из себя "мирное население", находясь по постоянному месту жительства).
НЕСЛОЖНО СДЕЛАТЬ ВЫВОД о том, что армия в основном выполнила поставленные перед ней задачи, что справедливо отметил президент. Крупные банды разбиты и предпосылок к их реанимации пока не имеется. Отсюда и проблемы — на войсковые части летом-осенью 2000 года пытались возложить не свойственные им функции — бороться с бандподпольем. А войска этого делать не умеют. И не должны уметь — это не входит в их функциональные обязанности. Вместе с тем, само присутствие в Чечне крупной войсковой группировки с большим количеством тяжелого вооружения обеспечивает относительную стабильность — уроки, полученные как бандитами, так и местным населением (пострадавшим от крупномасштабных боевых действий) — еще очень свежи. И к тому же войсковые части и подразделения располагают большими силами и средствами, которые могут и должны привлекаться при осуществлении спецопераций в качестве надежного обеспечения. Нельзя забывать, что "контртеррористические операции" в Чечне — это не освобождение заложников или обезвреживание террористов, захвативших автобус где-нибудь в Москве. Для успешных действий здесь требуется много военной техники, которой ни ФСБ, ни другие спецслужбы не располагают в достаточном количестве.
Никто не спорит, что ликвидация подполья — в сфере ответственности спецслужб, для того и существующих. Подчеркнем еще раз — именно спецслужб, а не "правоохранительных органов". Вот тут-то и начинаются настоящие проблемы. На каком, собственно, правовом основании наши "силовики" должны выполнять свои обязанности? В Чечне идет ВОЙНА. Партизанская вдобавок. Противник "растворен" в массе сочувствующего ему населения и нисколько не стесняется в выборе сил и средств, необходимых для достижения поставленных целей. Надо обстрелять, поджечь, взорвать, убить, зарезать? Пожалуйста! Никакие "общечеловеческие ценности" не помешают Бараеву или Хаттабу учинить то, что им заблагорассудится. Если бы это было в их силах, то они бы без сантиментов вырезали бы поголовно всех своих соотечественников, которых подозревают в сотрудничестве с "федералами". "Шариатские трибуналы", выносящие смертные приговоры "предателям", далеки от мысли о соблюдении какого угодно законодательства. "На войне — как на войне!"
У нас — все по-другому. Прокуратура, органы МВД и ФСБ упорно делают вид, что Чечня — такой же регион Российской Федерации, как и остальные, и потому нет нужды, применяясь к обстоятельствам, что-либо менять в своей повседневной работе. Известно, что администрация президента, правительство и Совбез давно (с самого начала кампании) буквально завалены предложениями о введении в Чечне военного или хотя бы чрезвычайного положения. Ни одному из них хода не дали. Невозможность законным путем осуществлять свои функции приводит сплошь и рядом к намного более тяжким ущемлениям "прав личности", чем если бы это было по нормальным законам военного времени. Доходит до смешного: чеченцев, в отношении которых у оперативников имеются неопровержимые данные о причастности к бандформированиям, прокуратура отпускает в связи с отсутствием "доказательной базы". Им надо только потерпеть и не сознаваться, пока их "прессуют" в изоляторе сразу после задержания. А уж вполне законных поводов, чтобы освободить кого угодно, у прокуроров найдется всегда достаточно. Потому как "поручителей" и "свидетелей невиновности" найдется огромное количество у самого матерого боевика, но зато ни один чеченец ни за что не согласится в процессуальном порядке подтвердить преступления своего соплеменника (даже если он в приватной беседе уже выложил о нем всю подноготную). С кровной местью в Чечне шутки плохи. Тем более в ситуации, когда российские власти неспособны ни надежно защитить своих верных помощников, ни оперативно покарать тех, кто на них покушается (серия убийств милиционеров и должностных лиц из числа чеченцев и их родственников — тому пример).
Данная ситуация порождает "правовой беспредел". Одни работники правоохранительных органов и спецслужб, махнув на все рукой, "изображают работу" (соблюдая все требования законодательства); вторые — на свой страх и риск пытаются бороться с подпольем его же методами (что тоже недопустимо в нормальном государстве); а третьи (и их до омерзения много) находят в сложившейся ситуации возможность "неплохо погреть руки". Отсюда — вопиющие случаи выкупа из-под стражи боевиков за крупные суммы денег или их "обмен" на оружие (которое в Чечне стоит копейки, но зато может служить для делающих карьеру "силовиков" неплохой формой "отчетности" перед руководством). Немалая часть "обнаруженных схронов" на деле "укомплектована" самими должностными лицами из оружия, полученного, мягко говоря, "сомнительным" способом. Среди самих чеченцев сложилась целая "прослойка профессиональных посредников", которые за деньги (полученные от родственников) разыскивают и добиваются освобождения задержанных. При этом нередко, чтобы "побольше содрать с клиентов", подобные "доброжелатели" требуют с жертв деньги "на взятки федералам" (даже тогда, когда задержанного отпускают без каких-либо условий).
Таким же образом мы боремся и с "незаконным нефтебизнесом". В условиях, когда ни о каком "восстановлении разрушенного хозяйства" и речи не идет, идиоту понятно: если отнять у чеченцев и этот источник дохода (которым кормится не такая уж малая часть населения), то это вряд ли послужит интересам "прекращения финансирования боевиков", но зато высвободит для них очередные пополнения. Посему одни федеральные чиновники "охотятся" за бензовозами и минизаводами, а другие — покрывают их деятельность (естественно, не бескорыстно). При этом в "подпольном нефтебизнесе" тоже есть свои "льготники" — клан Ахмеда Кадырова тоже "кормится" с переработки нефти, пользуясь неофициальным содействием высокопоставленных "силовиков".
Так где же эта "диктатура закона", о которой говорил наш президент? Уж лучше суровый, даже жестокий закон, чем прикрытое "гуманистическими соображениями" беззаконие. Нередко приходится слышать откровенные признания со стороны местных жителей, что они давно разочарованы в "собственной государственности" и всех местных руководителях: "Мы согласны, чтобы нами руководили русские — это даже лучше, мы согласны, чтобы не было никакой чеченской республики, только бы наконец кончилась война и наступил порядок".
Подсознательно чеченский народ был готов к тому, что возвращение "федералов" ознаменовалось бы широкими репрессиями против всех, кто в той или иной степени содействовал установлению "военно-первобытного" режима и активно его защищал, кто использовал возникший беспредел в целях обогащения "любыми средствами". Вместо этого последовали невразумительные амнистии, вылившиеся в фактическую неприкосновенность для массы активистов НВФ и уголовников. К тому же немалое количество "выдающихся" бандитов вдруг оказались на самой вершине "федеральной" власти. Для мыслящего тейповыми категориями чеченского общества мало понятны мотивы назначения на пост главы республики в прошлом ярого сепаратиста Ахмеда Кадырова. Непонятно также, чем таким отличился в прошлом откровенный уголовник и нынешний мэр Грозного Б.Гантамиров (чьи "заслуги" в ходе штурма города крайне сомнительны). Чем известные похитители людей и "полевые командиры" братья Ямадаевы принципиально лучше того же Гелаева? Тем, что удачно поссорились с ваххабитами и вовремя "сменили ориентацию"? Но прошлого-то не зачеркнешь!
Не зачеркнут его и сотрудники личной охраны Кадырова — в прошлом члены его "личной" банды. Многие неоднократно судимы, в том числе — за особо тяжкие преступления (воровские татуировки нескольких из них могут служить пособием для начинающих криминалистов). И вот этот "блестящий контингент" поступившим из Москвы приказом велено зачислить на должности офицеров и прапорщиков Федеральной службы охраны (ФСО — бывшее 9-е Главное управление КГБ СССР). В любом другом регионе РФ это просто невозможно. Но в Чечне возможно все! В конце концов, чем ФСО хуже республиканского ОМОНа, укомплектованного более чем наполовину урус-мартановскими ваххабитами и недавними боевиками? Часть из них, само собой, довольна нынешним статусом (грабили при Масхадове, теперь делают деньги при Кадырове — какая разница?). Но многие предпочитают "подрабатывать" еще у Арби Бараева и других "непримиримых".
С НЕДАВНЕГО ВРЕМЕНИ особенную активность на ниве саморекламы (или, как теперь принято выражаться, — "пиара") развил Беслан Гантамиров. В одном из недавних телевыступлений он распинался о готовности "помочь президенту Путину справиться с противодействием неких "подрывных группировок", препятствующих урегулированию в Чечне". Божился, что будет всячески преследовать боевиков и уничтожать их повсеместно.
В качестве комментария к заявлениям Гантамирова читателю, на наш взгляд, будет полезно узнать подробности "инцидента 12 ноября", в котором грозненский мэр сыграл одну из ведущих ролей. В этот день N-ским спецподразделением ВС России в многоэтажном доме по улице Первомайская (Старопромысловский район Грозного) была предпринята попытка захвата группы боевиков-ваххабитов местного "полевого командира" Салеха (ныне покойного). Несколько боевых групп окружили дом и предприняли его штурм. Как выяснилось позднее, на момент проведения операции в здании находилась вся "головка" ваххабитов, включая Бараева и Дидиева (возможно, там был и Цагараев). Данные разведки, по вполне объективным причинам, не смогли выявить все квартиры, занятые боевиками, а система их обороны превзошла все ожидания организаторов операции. Боевики размещались в помещениях на трех этажах, связанных между собой люками, пробитыми в потолках. Все двери были бронированы и снабжены амбразурами. Несмотря на внезапность, сразу захватить всех боевиков не удалось, в результате чего спецназовцам пришлось вести полуторачасовой бой "до победного конца". В ходе его было убито, по разным данным, от 7 до 20 боевиков, трое из которых оказались впоследствии бойцами республиканского ОМОНа. (Естественно, сразу после начала разбирательства их всех поувольняли "задним числом".) Не обошлось без потерь и среди атакующих. В конце концов уцелевшие боевики после неудачных попыток вырваться из окружения были загнаны в квартиру, в окно которой прицельно "влепили" два гранатометных выстрела. Дверь взорвали, и 7 раненых и контуженных боевиков кубарем "спустили" по лестнице с третьего этажа к ожидавшим внизу бронетранспортерам. Растерявшие боевой пыл ваххабиты умоляли "во имя Аллаха" их не убивать. К сожалению, среди рядовых бойцов не нашлось человека, способного распознать, какие "птицы" угодили к ним в руки. Уже потом разведчикам сообщили, что Бараев и Дидиев были среди тех, кого пинками "выкатывали" на улицу. Казалось, уже ничто не могло спасти от их расплаты. Но…
Перед смертью один из оборонявших Бараева омоновцев успел связаться со своей базой, сообщив о том, что их окружили русские. Реакция была незамедлительной. К месту боя в рекордно короткое время выдвинулись подразделения ОМОНа, комендантская рота (укомплектованная, естественно, чеченцами), Гантамиров со своей охраной и городской прокурор. Подразделения спецназа были окружены со всех сторон, на них навели зенитно-артиллерийские установки, их взяли под прицел разместившиеся в окрестных домах снайперы и пулеметчики. Любая случайность могла привести к возникновению боя со "своими", в котором преимущество оказывалось на стороне "гантамировцев". Такого развития событий руководители операции и предполагать не могли. На переговоры с мэром отправились два офицера, от которых Гантамиров потребовал немедленной сдачи оружия. После отказа офицеры были насильно разоружены и жестоко избиты охраной "грозненского героя", а когда один из них (полковник Генерального штаба) попытался вырваться, ему хладнокровно всадили в живот очередь из автомата. После этого Гантамиров лично пожаловал к дому, где проводилась операция (благо, бой кончился), "протащив" с собой через оцепление толпу "мирных чеченских женщин", которая немедленно окружила солдат, вытащила из БТР и увела с собой четверых захваченных. Еще троих, угрожая в случае отказа применить силу, Гантамиров потребовал немедленно передать прибывшему с ним прокурору, который "мамой клялся", что никто из задержанных не будет отпущен. Прокурору же передали все захваченное оружие (автоматы, пулеметы, радиостанции). Понесшие чувствительные потери спецназовцы, которые в пылу боя еще не успели выяснить, кого они, собственно, взяли, не имели другого выхода, кроме как выполнить распоряжение Гантамирова (подкрепленное вдобавок приказом прибывшего русского военного коменданта, который не разобрался в случившемся). Стоит ли говорить, что оружие исчезло неизвестно куда, а всех троих, взятых "под личное поручительство" прокурора, отпустили, даже не довозя до комендатуры.
Дальше началось самое "веселое". По мере того, как разведка получала неопровержимые подтверждения захвата (и освобождения) Бараева, скандал расширялся все больше и больше, попав даже в поле зрения центрального телевидения. Для расследования обстоятельств инцидента из Москвы была направлена специальная комиссия. Гантамиров же, не ожидая для себя от ее деятельности ничего хорошего, сам перешел в наступление. В течение двух дней он выступал по местному телеканалу и радио с обвинениями федеральных войск в "убийстве сотрудников милиции" и клялся, что будет оказывать вооруженное сопротивление "всем бандитам, какую бы форму они ни носили". По факту "гибели мирных жителей" грозненская прокуратура срочно возбудила уголовное дело. Впрочем, Беслан быстро "отыграл назад", а комиссия решила, что "сверху принято считать", что ни Бараева, ни его ближайших соратников в доме не было. О жертвах среди военнослужащих благополучно забыли…
Так с кем, собственно, мы будем "политически урегулироваться"? С Кадыровым и Гантамировым? По мнению многих военных, Басаев и Хаттаб куда честнее данных мелких авантюристов. Намного влиятельнее и авторитетнее в чеченском обществе. По крайней мере, они воюют, получают ранения, да и вообще люди не совсем бесталанные (хотя бы в военном отношении).
СЛЕДУЕТ, НАКОНЕЦ,поставить вопрос прямо: "Нужна России Чечня или нет?" Если "да" (а мы убеждены в острейшей необходимости сохранения Чечни в составе России), то "переход к политическому урегулированию" должен означать следующее:
— решить вопрос о прекращении существования Чеченской республики в качестве самостоятельного государственного образования. Тем более, что ЧР является самопровозглашенным государством, и непонятно, на каком основании Москва признает "легитимность" ее создания;
— официально оформить статус чеченской территории как театра военных действий, в законном (а не произвольном) порядке ограничив на время ведения контртеррористической операции права проживающих здесь граждан и предоставив необходимые полномочия военным властям;
— создать на территории зону военного управления во главе с русской администрацией (чеченцы могут быть привлечены в нее в качестве членов, но не руководителей);
— немедленно распустить все вооруженные формирования, укомплектованные из местного населения. Никаких "мононациональных" и "истинно чеченских" отрядов, батальонов и ополчений быть не должно. Необходимо также отказаться от "форсированного" формирования местных органов МВД России — ни к чему хорошему спешка в этом деле привести не может.
При выполнении подобных условий, при минимуме энергии и при назначении на ответственные посты хоть сколько-нибудь компетентных руководителей, у России (а не только у существующего правительства) есть шанс в обозримом будущем выйти победительницей из этой войны. Если же с проведением указанных мероприятий вновь будут тянуть или, того хуже, ставка на дискредитировавшую себя политику передачи всей полноты власти "хорошим чеченцам" останется без изменений, то перспектива развития обстановки в ЧР только одна — бесконечная вялотекущая война с неясным исходом. Причем "самоустраниться", как однажды случилось в 1996 году, нам уже не удастся. Время не то.