Авторский блог Владислав Шурыгин 03:00 16 октября 2000

АФГАНСКИЙ ВАЛЬС

Author: Владислав Шурыгин
АФГАНСКИЙ ВАЛЬС
42(359)
Date: 17-10-2000
ПОСЛЕДНИЕ УСПЕХИ ТАЛИБОВ в Афганистане буквально взорвали информационное пространство. Почти все печатные и электронные СМИ заговорили об угрозе новой войны в Средней Азии. Особую пикантность этим прогнозам придают детали недавней поездки Владимира Путина, встречавшегося с лидерами ряда среднеазиатских республик.
Так что же происходит сегодня на южных границах России? Действительно ли нас ждет очередная война, или это только досужие вымыслы репортеров? Кто может стать участниками этой среднеазиатской драмы?
Итак в конфликтную зону сегодня попадают три бывшие советские республики (Туркмения, Таджикистан и Узбекистан) с населением почти в 34 миллиона человек и территорией в 1 миллион квадратных километров. С другой стороны, в этой зоне находятся Иран, Афганистан и Пакистан с почти 200 миллионов человек населения на территории в 3 миллиона квадратных километров. То есть среднеазиатская конфликтная зона по своим размерам фактически сопоставима с территорией Западной Европы и лишь немного уступает ей в населении. Здесь же плотно пересекаются и переплетаются как интересы сверхдержав — России, США, Китая, Великобритании и Индии, так и интересы региональных и панрелигиозных групп — Саудовской Аравии и Эмиратов, шиитских и суннитских центров. Поэтому ситуация в этом регионе всегда складывалась из весьма хрупкого равновесия этих, зачастую противоречивых и конфликтующих друг с другом интересов. И все попытки усилить любую из означенных групп почти всегда приводили к образованию новых временных союзов, блокирующих эти тенденции.
Поэтому для того, чтобы читателю было проще разобраться в этом хитросплетении, мы попытаемся выделить основные группы, традиционно придерживающиеся той или иной общности.
Начнем с наиболее "пассионарной" группы, ставшей фактически детонатором нынешнего политического взрыва. Это талибо-пакистанская группировка, в которую входит афганское движение "Талибан" и часть военного руководства Пакистана, под чьей эгидой оно фактически и родилось. Эту суннитскую, по религиозному признаку, группу активно поддерживают Саудовская Аравия и Арабские Эмираты. В эту группировку активно внедряются наиболее радикальные исламские идеологические течения и в первую очередь ваххабизм.
Официальный Исламабад внешне дистанцируется от "Талибана", но именно на его территории расположены основные учебные лагеря талибов, с его же территории идет снабжение их оружием, техникой, продуктами и пополнениями.
До недавнего времени среди покровителей талибов называли и США, которые поддерживали их стремление установить наконец в Афганистане твердую власть и покончить с гражданской войной. Но недавние бомбежки американской авиацией лагерей талибов, а также обвинение их в укрывательстве мусульманского террориста Бен-Ладена должны были засвидетельствовать изменение позиции США. Но наши источники во внешней разведке утверждают, что контакты между спецслужбами США и Великобритании с талибским руководством сохраняются и ведутся достаточно активно.
СТРАЖДУЩИЕ ВОЙНЫ
Официально афганское движение "Талибан" родилось в Кандагаре в конце 80-х годов, когда 39-летний мулла Мохамад Омар (бывший моджахед, потерявший глаз на советско-афганской войне), собрал небольшую группу радикально настроенных исламских студентов — "учеников Аллаха" — для борьбы за чистоту ислама. Первой задачей группы Мохаммеда Омара было убийство одного из полевых командиров моджахедов и нескольких его людей, напавших на трех женщин в Кандагаре. А уже к февралю 1995 года половина афганских провинций на юге были заняты талибами и был окружен Кабул. Правительству Хекматияра тогда удалось отбить эту атаку, но уже 26 сентября 1996 года был взят и Кабул. Почти тотчас правительство талибов было признано Пакистаном, Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами.
По другой версии, во время войны в Афганистане в 1979-1989 годах многие афганцы, преимущественно пуштуны, бежали в соседний Пакистан. В прилегающих к границам Афганистана пакистанских провинциях Пешавар и Белуджистан были организованы лагеря беженцев и лагеря по подготовке вооруженных групп и отрядов моджахедов для борьбы с советскими войсками.
На протяжении 14 лет дети беженцев обучались в медресе, где им внушали основы исламского фундаментализма. Затем эта молодежь попала в руки пакистанских военных инструкторов. Выросшие и воспитанные на войне, молодые пуштуны впоследствии и были организованы пакистанскими инструкторами в движение, получившее название "Талибан" (в переводе "Страждущие").
Идеологически "Талибан" представляет собой смесь фундаменталистских догм с проповедью аскетизма, возвеличивания бедноты и смирения перед Аллахом.
На контролируемых талибами территориях введены жесткие мусульманские законы (запрещены телевидение и западная музыка, женщины надели паранджу и потеряли право работать и учиться, преступникам публично отсекают конечности и т.п.). Талибы проповедуют особую общественную мораль, которую, как они полагают, можно почерпнуть только в религии, точнее, в исламе. Их молниеносное продвижение пять лет назад по Афганистану — свидетельство тогдашней значительной популярности таких взглядов. Причем повсюду в Афганистане наблюдалась одна картина: враждебное отношение к талибам племенных вождей — и восторженная встреча у простых людей.
И на сегодняшний день "Талибан" контролирует почти 90 % территории Афганистана, кроме Панджшерского ущелья, где им активно сопротивляется известный полевой командир Ахмад Шах Масуд. Под ружьем "Талибана" стоит до 50 тысяч бойцов регулярной армии, разбитой на мобильные отряды по полторы-две тысячи человек. Но в случае обострения обстановки из Пакистана талибы могут быть усилены еще как минимум 20 тысячами боевиков, проживающих сейчас в пакистанских лагерях. А в общей сложности под ружье талибы могут выставить до 100 тысяч бойцов.
Почти сразу талибы зарекомендовали себя как яростные антимоджахеды. Пакистан, пока поддерживающий талибов, в душе опасается их, поскольку основная этническая база талибов — пуштуны, а это примерно половина численности населения Афганистана, и крупное нацменьшинство в Пакистане, пуштуны традиционно доминируют в армии Пакистана. И еще с 1947 года все разные афганские правительства добивались от Пакистана, чтобы тот отказался от всех районов проживания пуштунов ради создания независимого пуштунского государства — Пуштунистана.
Однако для талибов национальное деление не имеет сколь-нибудь серьезного значения. На первом месте всегда стоит религиозная близость. Они легко предложили места в правительстве этническим таджикам, до этого их основным противникам в Афганистане — места в правительстве, поскольку таджики также сунниты. А тех же иранских шиитов, стоящих на близких им позициях ортодоксального ислама, объявили "неверными", что автоматически сделало их непримиримыми врагами с соседним Ираном. Также непримиримы талибы ко всем коммунистическим и социалистическим течениям, чьих представителей они приравнивают к слугам сатаны и безжалостно уничтожают.
За этими усилиями талибов внимательно и настороженно наблюдает шиитский Иран. Отношения между талибами и Ираном можно назвать более чем холодными. А после демонстративного убийства талибами шиитских проповедников на западе Афганистана только случай спас Афганистан от войны с Ираном. Почти полуторамиллионная армия Ирана — грозный призрак на западном фланге талибов. Как минимум трехсоттысячная группировка иранских войск уже развернута на границе.
ПАДЖШЕРСКИЙ ТИГР
В самом Афганистане сопротивление талибам продолжает Ахмад шах Массуд.
В марте в городе Талукане, административном центре провинции Тахар, был сформирован Верховный военный совет Афганистана /ВВСА/ по борьбе с талибами. В его состав вошли видные лидеры антиталибского движения и ряд крупных военачальников. Председателем совета избран Ахмад шах Массуд, назначенный главнокомандующим антиталибских сил.
По рассказам беженцев, в Афганистан перебрасываются подразделения пакистанской армии. На аэродромы Кабула и Кундуза перелетели пакистанские штурмовики. С их помощью отряды талибов овладели двумя городами на севере страны: Имамсахибом (провинция Балх) и Шерханом (провинция Кундуз).
После взятия города-порта Шерхан, на реке Пяндж на границе с Таджикистаном, талибы заявили, что они окончательно отрезали северный альянс от внешнего мира. Однако закрепиться на достигнутых рубежах они так и не смогли. Перешедшие через несколько дней в контрнаступление войска Альянса при поддержке местного населения отбросили отряды движения "Талибан" на исходные позиции. По последним данным, линия фронта в провинции Кундуз проходит по мосту Альчин через реку Ханабад примерно в 50-55 км от таджико-афганской границы.
По сведениям, предоставленным штабом Ахмад Шаха Масуда, противник при поддержке пакистанских военных предпринял наступление и на равнине Шамали, которая находится севернее Кабула. Авиация талибов нанесла массированные ракетно-бомбовые удары по позициям сил северного альянса в районе города Чарикар (провинция Парван), расположенного у входа в Панджшерское ущелье. Талибы уже трижды пытались взять эту крепость Масуда, однако пока им ни разу не удавалось даже войти в ущелье. По всему фронту идут активные позиционные бои. С обеих сторон имеется большое количество убитых и раненых.
По данным разведки, под ружьем Масуда и в подчиненных ему группировках Альянса находится до 10 тысяч бойцов, до 50 танков, 20 вертолетов, несколько десятков ракет "Стингер" и большое количество противотанковых средств.
БЛЕСК И НИЩЕТА СОВЕТСКИХ ЭМИРАТОВ
Но своим основным будущим плацдармом талибы видят, конечно, Север. И вектор их движения постепенно все больше нацеливается на территорию бывших советских республик.
Причин тому много. Бывшая советская Средняя Азия сегодня весьма уязвима и рыхла как политически, так и экономически. Почти сразу после развала СССР на территориях бывших республик стремительно сложились автократические государства, где места прежних эмиров заняли бывшие коммунистические партийные лидеры. К тому же из вчерашних "братьев" Узбекистан, Туркмения и Таджикистан превратились в более чем сдержанных соседей. Каждая из этих республик имеет ряд территориальных претензий к соседям, между ними постоянно ведутся острые экономические споры, крайне обострены национальные вопросы. К тому же политическая стабильность режимов весьма спорна. Ни Рахмонов, ни Ниязов, ни Каримов не уверены в своих силах. И опасаются, что внутренняя оппозиция может попытаться воспользоваться помощью афганских талибов для свержения бывших коммунистов, пытающихся создать на своих территориях некий симбиоз из "просвещенного ислама", светского государства и социально-коммунистической демагогии. При этом уровень жизни простых граждан упал до раннефеодального уровня, промышленность и производство фактически полностью разрушены. Все это делает население этих республик весьма восприимчивым к фундаменталистской агитации и пропаганде, с ее идеями "всеобщего равенства", "разделения богатств" и прочих маоистско-мусульманских догм.
При этом для талибов советская Средняя Азия не только лакомый экономический и территориальный кусок, но и в случае успеха — мощный фактор давления на мировое сообщество с целью признания исламского фундаментализма как самостоятельного сегмента мировой политики и закрепления нового передела мира.
Все это заставляет их мучительно искать влиятельных союзников среди сверхдержав и мировых центров силы. Так Туркмения уже давно делает основную ставку на союз с Турцией и встраивание в политический шлейф США. По этому же пути шел до недавнего времени и Узбекистан, но напуганный слишком быстрым выходом талибов на узбекскую границу — постепенно склоняется к переориентации на Россию и ее военную силу.
Таджикистан же, уцелевший восемь лет назад в кровопролитной гражданской войне только благодаря военной помощи России, уже давно находится под российским военным протекторатом.
РУССКИЕ ШТЫКИ
Российское военное присутствие в Средней Азии сегодня выражено двумя воинскими контингентами. Это совместные пограничные войска в Таджикистане и миротворческие силы, представленные 201-й мотострелковой дивизией. В последние недели стали появляться сообщения о готовности Узбекистана принять на своей территории пограничников из России и предоставить территорию для разворачивания российской военной базы.
В общей сложности российский воинский контингент в республиках Средней Азии достигает сегодня 10 — 12 тысяч солдат и офицеров, ста пятидесяти танков, эскадрильи вертолетов и эскадрильи штурмовиков Су-25. Фактически сегодня это самые боеспособные войска в этом регионе. Часть подразделений дивизии постоянно выдвинута на наиболее опасные участки таджико-афганской границы.
Все части укомплектованы на 75 — 80% контрактниками, большинство офицеров имеет большой опыт службы в этом регионе. Хорошо изучены районы республики, на полковых и дивизионных полигонах регулярно проводятся учения. Главной проблемой российского контингента является пополнение материальных ресурсов и переброска резервов. До ближайшей российской границы 1300 километров. Трасса проходит по территории двух самостийных стран — Киргизии и Казахстана. При этом по территории Киргизии проходит лишь одна трансазиатская трасса. И в случае ее блокады наземный путь будет закрыт. И останется лишь сообщение по воздуху, что, конечно, на порядок сложнее.
Интересы России состоят в усилении связей с бывшими союзными республиками, экономического и политического проникновения сюда и формировании твердых союзнических отношений. Ведь именно через традиционно дружественные отношения с мусульманскими общинами этих республик осуществлялся "исламский проект" России — система мирного сосуществования с исламским миром, который был взломан развалом Союза и конфликтом с Чечней.
И сегодня вновь возникают предпосылки для реанимации этого проекта. Средняя Азия нуждается в надежной защите от фундаменталистской экспансии, и Россия — единственное государство, способное реально защитить своих союзников. В этом случае она неминуемо приобретет и новых союзников как в самом Афганистане, так и за его пределами. Например, шиитский Иран, с опасением взирающий на суннитско-фундаменталистскую экспансию.
КУДА КРИВАЯ ВЫВЕЗЕТ?
Все вышесказанное указывает на то, что ближайшее будущее этого региона весьма тревожно. Талибам необходимо установить полный контроль над Афганистаном и начать "освободительный поход" на Север, который позволит снять внутреннее напряжение усугубляющихся экономических и социальных проблем и привлечь себе на помощь ресурсы основных фундаменталистских центров. С другой стороны, Северному альянсу и Ахмад Шаху необходимо до зимы очистить от талибов часть Афганистана, позволяющую перезимовать в более комфортных условиях и развернуть широкое антиталибское движение. Так же в этой войне заинтересована и фундаменталистская оппозиция в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии, для кого усиление здесь российского присутствия может стать концом мечтаний о захвате власти.
С другой стороны, совсем не факт, что вторжение талибов тут же приведет к падению режимов Рахмонова или Каримова. Весьма вероятен вариант развития событий по "таджикскому" или теперь более актуальному "дагестанскому" варианту. При котором вторжение талибов может быть рассмотрено местным населением как военная агрессия, и повлечет немедленное и быстрое объединение всех антифундаменталистских сил, как это произошло в 1992 году в Таджикистане и летом прошлого года в Дагестане, "не воспринявшем" "освободительный" поход Басаева и Хаттаба. В пользу этого говорит и экономическое сравнение ситуации в Афганистане (с его полным экономическим коллапсом) с пусть нищей, но все же мало-мальски организованной жизнью среднеазиатских республик. Афганский пример вряд ли вдохновит бывших советских таджиков, узбеков, киргизов и многих других на создание исламского рая "а-ля Афганистан".
Поэтому от России требуется хорошая выдержка и точный расчет. Главное — не дать себя втянуть в эти события раньше времени. Россия ни в коем случае не должна оказаться в роли "агрессора", чтобы не дать возможность своим противникам создать широкий антирусский фронт.
Поэтому со стороны России не должно раздаваться никаких угрожающих заявлений, и уж тем более никаких открытых провоцирующих действий. Тем более, что у России накоплен большой опыт в этом регионе. Российский Генштаб постоянно проводил и проводит спецоперации в афганском приграничье, наносились артиллерийские удары по базам и скоплениям боевиков в приграничных с Таджикистаном районах, получали оружие союзные нам группировки, но никому не приходило в голову трубить об этом на весь мир.
Поэтому мы должны четко и внятно объявить о своей позиции, которая заключается в том, что Россия никогда не выступит в роли агрессора в этом регионе. Вот сегодняшний наш лозунг. Но мы должны всячески помогать антиталибской оппозиции и готовиться к отражению возможной агрессии и синхронизированных с ней фундаменталистских мятежей. Для этого у нас есть и силы, и опыт, и историческое право.
1.0x