СВОБОДА СЛОВА С ВИДОМ НА ТЮРЬМУ
16(333)
Date: 18-04-2000
Неприятности у газеты "Новый Петербургъ" начались, пожалуй, с того времени, когда она реально стала правозащитной. Сначала во властных эшелонах этого никто не понял, а поскольку чиновники достались России в наследство от старых советских времен, то и реагировали они на газетную критику так, как это было положено в старые советские времена: собирали комиссии, проверяли факты, наказывали виновных. То есть критика получалась действенной. И тогда по северной столице пошел слух, что помочь в самых безвыходных ситуациях может только газета "Новый Петербургъ". Некоторые из обращавшихся в газету так и говорили: мол, ни разу не читал вашу газету, но мне сказали, что помочь можете только вы. К этому мнению присоединились и журналисты других газет. Когда звонили в их редакции и журналисты видели, что тема для их демократической газеты "непроходная", то советовали обратиться в "Новый Петербургъ".
С редактором нашей газете повезло тем, что он никогда не был профессиональным журналистом. Не знаю, дают ли сейчас выпускники журфака клятву на Марсовом поле — "правда и ничего кроме правды", но и сегодня оттуда выходят профессионалы, твердо знающие, что можно писать и что нет. Да и старая гвардия за десять последних лет уже освоилась с новыми установками, и наша смелость казалась им кем-то разрешенной. В городе долго гадали — КЕМ? Наконец, решили, что спецслужбами — и успокоились: любить не любили, но и не трогали.
Так мы и жили: поднимали самые злободневные темы, крушили, громили, но до конца не шли. И "лекарственная мафия" Смольного, и бизнес на квартирах пьяниц и стариков, и зверства над случайными прохожими в милицейских пикетах, и ликвидация бесплатного проезда льготников в транспорте, и захват сектами школ, засилье закавказских иностранцев — так и оставались только обозначенными темами. Мы успокаивались первым результатом.
Все изменилось с истории Валентины Гуриной. С одинокой женщиной решили расправиться соседи: с помощью милиции и психиатров города принудительно поместили ее в больницу и сделали из цветущей здоровой женщины средних лет — развалину, не способную обслужить даже саму себя. Когда ее подруги по клубу "моржей" пришли в редакцию, Валя Гурина уже три месяца лежала в психбольнице, и на звонок корреспондента Андрущенко зав. отделением больницы сказала, что Гуриной лечиться еще не менее года. Но в тот же вечер ее выпустили! Валентина до сих пор не устает повторять: "Если бы ни Николай Андрущенко, я бы умерла!"
Андрущенко тогда был в газете новичком, но он сразу же показал, как надо разрабатывать тему. Он не остановился на одной статье, а написал целую серию, показывая, как психиатры помогают негодяям избавляться от "лишних", с их точки зрения, людей. Он подсчитал, какой ущерб нанесла психиатрия Валиному здоровью и в пересчете на европейские стандарты потребовал возмещения морального и материального ущерба. Сегодня в газете еженедельно ведет прием людей, пострадавших от психиатрического террора, комиссия по правам человека.
Сначала психиатры "затихарились", не зная, какие кары посыплются на их головы. Но медицинское начальство молчало, чиновники, курирующие в Смольном медицину, были свои, и родилось решение — начать судиться с газетой.
Судов в газете не боялись Даже наша несовершенная судебная система не могла ничего сделать перед напором неопровержимых доказательств.
Сюжет предполагал развитие. Слишком много нарушений выявляла газета и слишком мизерна была реакция на них, чтобы не понять, что один из важнейших тормозов на пути восстановления справедливости — наша система надзора, прокуратура. Так "Новый Петербургъ" вышел на тему — городу нужен прокурор. Статья под заголовком "Петербургу нужен прокурор" была опубликована 14 января в первом номере 1999 года и стала лейтмотивом всех выступлений этого года и причиной всех дальнейших мытарств журналистов питерской газеты.
Через неделю после выхода газеты возбуждается уголовное дело против спецкора газеты Андрущенко и против автора нашей газеты Юрия Шутова. Шутова через месяц арестовывают, обвинив во всех громких убийствах последних лет, а Андрущенко пугают, — проводя обыски в газете, у него на квартире (ночью!!!), ведут допросы, наконец, когда он уезжает в отпуск, — предъявляют обвинение и тут же ОБЪЯВЛЯЮТ В РОЗЫСК как "опасного преступника". Над Андрущенко нависает вполне реальная угроза ареста и помещения в следственный изолятор. И только активные действия общественности, адвокатов и самого журналиста заменяют эту меру на подписку о невыезде, что само по себе наносит газете существенный ущерб.
Жаркое лето 1999 запомнилось не столько жарой, сколько ощущением постоянной опасности. Связано это было с тем, что начавшие падать на "Новый Петербургъ" "снаряды" стали ложиться в одну воронку. Редколлегия не считала нужным после ареста Шутова отворачиваться от него и делать вид, что не знает его. Сразу же после ареста его друзья переправили в газету его интервью с самим собой, оно было опубликовано. По законам постсоветского времени это было неслыханно. Еще с коммунистических времен пресса считала обязанным публиковать по таким поводам только одно мнение — мнение прокуратуры. А тут опубликовали мнение заключенного, в котором Шутов приводил сенсационные сведения: оказывается, ведет следствие человек с больной психикой, арест и обвинение Шутова "заказали" бандиты организованной преступной группировки, и прокуратура выполнила их заказ за деньги. Даже если бы это была неправда, — согласно п. 5 ст. 10 "Закона о прокуратуре РФ", это необходимо было проверить на вышестоящем прокурорском уровне. Но в наши чудные времена безвременья и безвластья все письма, которые отправлялись из газеты в Генпрокуратуру, во все правительственные учреждения, в Госдуму, в администрацию президента — переправлялись обратно в Санкт-Петербург. А после их "проверки" самими виновными чиновниками было возбуждено уголовное дело по статье "клевета" против... главного редактора нашей народной газеты. С самим источником информации о криминальной деятельности прокуратуры, то есть с Юрием Шутовым, при этом не счел нужным встретиться ни один следователь. "Проверка" с самого начала носила обвинительный характер в адрес газеты.
За прошедший год в "НП" опубликовано не менее 20 материалов Юрия Шутова и еще столько же — о нем. И эти публикации дали журналистам еще одно открытие: оказывается, обнародованная бесстрашная правда защищает сама себя. Все лето журналисты боялись, что разгромят редакцию, что не выйдет номер и мы лишимся защиты — и каждый выпуск праздновали как победу.
Газета пыталась найти влиятельную защиту в лице губернатора, обращалась даже к думским деятелям. Все было безрезультатно, пока журналисты не поняли, что единственная защита — это сама снайперская газета. "Стреляла" она без промаха.
Единственное, что не умирает в человеке никогда — это надежда. С надеждой, что они стоят на посту и скоро придет подкрепление, питерские отчаянные газетчики жили весь прошлый год. Но события последних месяцев показали, что подкрепления ждать бесполезно. Держать фронт придется собственными силами. Прошли безрадостные выборы. Власть демонстрирует полную удовлетворенность существующим положением дел. А безнаказанные чиновники и так называемые органы защиты и надзора за правопорядком продолжают свой правовой беспредел. В начале апреля арестовали сотрудника "Нового Петербурга" Юрия Скока. В печати уже прошли сообщения: якобы доказано, что именно он исполнял убийство крупного предпринимателя нашего города Дмитрия Филиппова по заказу Юрия Шутова. В РУБОП, у которого "не сложились отношения" с журналистом Денисом Усовым, вызывают именно его. Мы не удивимся, если и этого журналиста арестуют и через газеты обвинят в том, что он подносил Скоку взрывчатку. А почему бы и нет? Сменившая вывеску, но по-прежнему "партийная" демократическая печать, с удовольствием подхватит намеченные темы. Ведь платят-то за строчки, а не за правду.
А. ПЕТРОВ
1.0x
