НУЖЕН ДИАЛОГ

Author: Александр Пригожин
НУЖЕН ДИАЛОГ
27(292)
Date: 6-07-99
ВЫ, ЧИТАЮЩИЕ ЭТИ СТРОКИ, возможно, догадываетесь, с какими переживаниями я, еврей по обоим родителям, воспринимаю статьи в газете “Завтра”. Но покупаю ее (нечасто) потому, что хочу представить и понять этот образ мышления немалого (для меня) числа моих соотечественников.
И вот, редактор газеты предлагает “русско-еврейский диалог”. Повторяется это предложение и в других публикациях “Завтра”. Что ж, давайте разговаривать. Какой-то положительный шанс тут все-таки есть.
Но как мы будем это делать?
Договоримся о правилах.
Первое. Хорошо, что предполагается именно диалог. Ведь обычно нас тянет в полемику. А она рассчитывает на одностороннюю победу, возбуждает гнев, включает обличения, преувеличивает одно и замалчивает другое. Полемисты хотят нанести противной стороне побольше ущерба. Тут поиск не правды или согласия, а только уязвимых сторон у другого. В общем, кто кого больней. Дискуссия уже строится по нормам взаимодействия. В ней обсуждаются факты, доводы, что-то выясняется, доказывается по конкретному существу. Но это тоже борьба — аргументов, позиций личностей, групп. А диалог есть поочередное вслушивание в другого, стремление его понять, войти в его состояние. Здесь предполагается, что каждый прав по-своему, и ведется диалог с тем, чтобы из частных правд собрать общую.
Второе. Говорят, разум служит чувству. То есть если мы в чем-то пристрастны, то всегда найдем множество подтверждений тому, во что верим. Скажем, религиозный человек на каждому шагу находит подтверждение промысла Божьего. Атеист же во всем видит естественные связи, а непонятное относит к еще не познанному и т. п. Иначе говоря, у людей часто есть готовность заранее так или иначе оценить факты. А обсуждать что-то на уровне чувств бесполезно, заведомо конфликтно. Придется подняться над страстью и предубеждением, общаться рассудком и разумом.
Третье. Избегать односторонности. Будем видеть и другую сторону. Так, если мы говорим, что Христа распяли по требованию иудейских иерархов и толпы, то отметим и то, что первые христиане были евреями (его мать, почти все апостолы), до сих пор действует всемирная организация “Евреи за Иисуса”. А появись он на Руси, точно все было бы иначе? Или: доказываем большое число евреев среди палачей НКВД, подсчитаем и количество евреев среди их жертв.
Четвертое. Не принимать принцип коллективной ответственности. Ну в каком смысле русские или другие нации могут разделить вину, к несчастью, участившихся серийных убийц? А если бы Чикатило оказался евреем?! Даже если один он. Что понеслось бы по стране!.. Давайте признаем право каждой нации на своих мерзавцев. Кстати, когда группа евреев пришла к Троцкому с предупреждением о пагубных последствиях его деятельности для остальных евреев, тот прогнал их, говоря, что он не еврей, а коммунист. На что один из его родственников с отчаянием воскликнул: дескать, беснуются троцкие, а винить будут бронштейнов. Можно ли татар попрекать Батыем? Давайте считать человека ответственным только за что, что от него зависит.
Пятое. Не опускаться до наветов. В Кракове, и даже в Киеве, я слышал чудовищные по своей нелепости приписывания русским всяких гадостей, даже и с “историческими документами”. Какая кровь младенцев?! В детстве мне мама показывала, сокрушаясь о потере, в разбитом яйце красную ниточку: нельзя, вот, употреблять. Специальная техника забоя скота у евреев предполагает максимальную очистку мяса от крови. Ведь когда дело обвиненного пристрастного Бейлиса дошло до русского суда, именно рассудив, его оправдали. Когда правило “второе” вступает в действие, правда торжествует. А выдуманные протоколы? Разве не царь, после им же порученного расследования, признал их подделкой? Но даже если бы кучка каких-то одержимых и написала бы что-то подобное. Нельзя же исключить такого. Не применительно к тому тексту, там все доказано. Просто абстрактно. Ну допустим. Что с того? Ведь есть же газеты, провозглашающие “русский порядок” во всем мире, исходя из исключительных достоинств своей нации. Обвинять целый народ в этом замысле? Вспомним правило “четыре”.
Шестое. Не подменять понятия. Вот, к примеру, сионизм. На всех сионистских съездах, во всех их изданиях суть его определяется именно как возвращение евреев к Сиону (гора в Старом Иерусалиме). Нет и намека на мировое господство. Но кто-то постоянно стремится приписать этому движению невероятные для него замыслы. А ведь там этого действительно нет. Другое дело, что некоторые сионисты приветствуют антисемитские акции, видя в них средство, побуждающее евреев ехать в Израиль. Такой вот союз полюсов.
Седьмое. Неделегированность участников диалога. Пусть никто никого, кроме себя, не представляет, никем не уполномочен, ни перед кем не ответствен. Если диалог будет, то межличностный, не корпоративный. Я и этот текст пишу, не советуясь ни с кем. Сказал двум-трем коллегам между прочим, те подивились моему намерению: не пожалел бы потом.
Восьмое. Нет негативам! То есть тема настолько деликатная, а фон за ней столь неблагоприятен, что диалог может сорваться на полемику и сгореть, если мы не пойдем на особые меры предосторожности. Имею в виду взаимную чувствительность. Тон, стиль, лексика пусть будут предупредительны. Даже так: вместо “Вы меня не поняли” — будем говорить: “Я непонятно сказал”. Общаться на позитиве.
Вот и все, наверное, правила.
Только в таком смысле такой диалог будет русско-еврейским (или наоборот). Ведь с русскими вообще у меня предмета здесь нет. Я всю жизнь вижу, что абсолютное большинство людей относится ко мне по тому, что я собой представляю, я как таковой. Более того, когда я сталкивался с государственными ограничениями по национальному признаку, именно русские (не потому, конечно, что они именно русские) помогали мне их преодолевать. Значит, диалог лишь с теми русскими, кто видит в евреях серьезную проблему для себя, для России. По-моему, ни в явном меньшинстве. Хотя я заметил, почувствовал, что после ужасных призывов из Думы количество их возросло.
Очевидно также, что признание изложенных правил сильно сократит число возможных собеседников. Ибо многие не захотят ограничивать свою выразительность по этому поводу. А полемизировать я, например, не стану. С горечью, но замкнусь. Может быть, совсем невелик окажется адресат, к которому я сейчас обращаюсь.
Давайте разговаривать?