ИСЛАМ — ЭТО РЕВОЛЮЦИЯ
51(264)
Date: 22-12-98
Исламская революция 1979 года в Иране — одна из немногих истинных революций, которые, подобно цепи взрывов, потрясли привычный ход человеческой истории. К их числу можно отнести революции Ибрахима (Авраама), революцию Иисуса, революцию Мухаммада, революцию 1917 года и исламскую революцию в Иране, причем последняя во многих отношениях выступает провиденциальным продолжением и аналогом первых трех. Последнее придает исламской революции в Иране совершенно особый, знаковый характер. Мы уже начали забывать о том, что истинная революция имеет глубокое сакральное, метафизическое измерение и совершается, прежде всего, на небесах, против "не тех небес" во имя "небес истинных". Только после этого революция проявляется и как социальное, геополитическое потрясение на земле.
Для многих профанов в 1979 году стало неожиданностью, что такое явление, как исламская революция, вообще оказалась возможным. Шиизм, вследствие определенных искажений и исторических наслоений, был в XYII, XYIII и XIX вв. одним из самых аполитичных направлений в Исламе. Богословы Кумского теологического центра различают два вида шиизма: ши'а-алави, то есть шиизм, идущий за традицией Али, четвертого Халифа и первого имама Ислама, кузена пророка Мухаммада, и ши'а-сафави — шиизм сефевидской династии, шахский шиизм. Последний долгое время активно поддерживался квиетистским духовенством, которое проповедовало доктрины, далекие от духа истинного ислама. Так, консервативные муллы внушали, что зло должно возрастать до тех пор, пока его засилье не вынудит Скрытого имама проявится на внешнем плане, чтобы защитить и спасти верующих. Поэтому для победы революции Хомейни было необходимо очищение Ислама, обращение к подлинной духовной традиции Пророка Мухаммада и имама Али. В конце XIX — начале ХХ века лучшая часть духовенства начала поход против лживого и лицемерного искажения веры. У истоков духовного сопротивления шахской тирании стоял такой выдающийся духовный учитель, как аятолла Хаири, ставший наставником и вдохновителем целой плеяды шиитских мыслителей и духовных деятелей — Хомейни, Табатабаи, Мотахарри, Мортэзалари и др. Благодаря его усилиям возник тот круг "революционных аятолл", который сделал возможной победу фракции "обновителей" над косной инерцией той части духовенства, о которой аятолла Хомейни в своем политическом завещании сказал, что им "нет прощения", которая играет реационную, соглашательскую роль, предает интересы ислама. Дать бой лицемерам в своей среде — значит, очистить исламское пространство от агентуры Мировой Системы. Поэтому так важен сегодня тезис аятоллы Хомейни, согласно которому "мунафики" — лицемеры — являются самым страшным врагом исламской уммы. Эта идея является самой неприемлемой и пугающей для иерократических элит, доминирующих в большинстве мусульманских стран. Бескомпромиссная позиция, которую занял Хомейни, диктует необходимость идти на раскол, на размежевание с крупными группами так называемых "попутчиков" во имя чистоты и сплоченности лучшей части мусульман. Революционный ислам не боится отделить себя от конформистских, соглашательских сил, не боится пожертвовать балластом ненужной "массовости". Поэтому имам Хомейни считал "мунафиков" самым главным препятствием на пути революции, более опасным, чем открытые враги Ислама. В том факте, что Хомейни выдвинул положение о необходимости борьбы с лицемерами-"мунафиками" на первый план есть важный урок для урок и для нынешней российской оппозиции.
Революция всегда нуждается в чистоте своего инициативного ядра. В этой связи известный тезис Ленина о том, что "прежде чем объединиться, нужно размежеваться" очистить свои ряды, — методологически важен для любой революции. И не случайно, что очень многие аспекты в судьбе исламской революции в Иране перекликаются с судьбами русской революции 1917 года. Возможно, есть некие общие системные парадигмы революций, даже если они вдохновлены внешне различными идеологическими источниками. И русская революция, Великий Октябрь, также принадлежит в первую очередь к традиции религиозных потрясений, а уже потом — к сфере социальных преобразований. Существуют некие фундаментальные составляющие, которые едины для любой подлинной революции, будь она марксистская или исламская, но всегда является в своем генезисе революцией религиозной. Религиозная составляющая революции, безусловно, приоритетна, но присутствовать она может как в явном виде, так и в скрытом. Поэтому любая революция имеет шансы на успех только тогда, когда выступает как всемирно мессианская. И если она откажется от своей всемирной мессианской значимости, то рано или поздно будет обречена на перерождение, на победу соглашателей, а стало быть, — на поражение. Вместе с ней предопределено и поражение того государства, которое выступает организационной базой для такой революции.
Всякая подлинная революция является универсальной в своих задачах, в своем проекте, и умирает, если отказывается от своей универсальности или если не видит, или не признает религиозной составляющей в своей основе. Помнить о своих религиозных корнях — важнейший императив революционного творчества.
Для подлинно исламского религиозного сознания фигура имама Хомейни давно переросла чисто социальные мирские рамки. Само слово "имам", которое применяется к Хомейни, есть беспрецедентная уступка особому статусу личности лидера исламской революции, поскольку традиция шиизма признает только 12 имамов, последним из которых и будет Махди, Вождь последней великой войны, которая положит конец несправедливости и угнетению. Коллективный консенсус революционных сил Ирана назвал Хомейни имамом, видя в нем образ Предтечи, предвосхищающего приход Махди. В этом особо проявляется эсхатологический характер события, совершившегося в Иране в 1979 году. Каждая подлинная революция есть репетиция Единой, Великой и Последней Революции, и потому имеет свою сверхзадачу, которую не может решить до конца. Силы исторической инерции и человеческой энтропии глушат революцию, топят, сбивают ее с пути. Но задача следующей революции — расширить постановку вопроса, сделать ее, наконец, адекватной скрытой парадигме Универсальной Революции. Та революция, в которой исполнение полностью совпадает с ее религиозным архетипом, станет завершением всех предыдущих циклических репетиций истории и явится последней и финальной победой Бога.
Гейдар ДЖЕМАЛЬ
1.0x
