ПОЛЕ БОЯ

ПОЛЕ БОЯ (о возможном сценарии силового противостояния в москве рассуждает военный аналитик)
41(254)
Date: 13-10-98
…После щелчка "пэбээса" часовой мешком осел на стену и, размазывая по мрамору кровь, сполз на пол, бессмысленно уставившись в пустоту. Одетый в полковничий мундир капитан рванул из-за пазухи рацию:
— Я "Заря"! Путь свободен.
И тотчас из ближайших подворотен к подъезду большого белого здания устремились группы затянутых в камуфляжи, увешанных оружием "спецов". Капитан торопливо скидывал с себя полковничий китель и рубашку, под которыми также был камуфляж. Подбежавший старшина протянул ему его "разгрузку" и автомат.
— Вниз! За мной! — приказы отдавал толстый, усатый мужик в "гражданке". Капитана предупредили, что он важная шишка в этом здании и знает его как свои пять пальцев…
Они торопливо бежали по лестницам вниз. Неожиданно из-за поворота лестничного марша прямо на капитана выскочил, испуганно тараща глаза, прапорщик в высокой шитой фуражке. Он попытался было схватиться за кобуру, висевшую на ремне, но не успел. Из-за спины капитана раздался хлопок "глушака" и на лбу прапорщика появилась черно-алая дыра, из которой густо плеснула на лицо кровь. Прапорщик завалился куда-то вбок. Горько запахло порохом. Краем глаза капитан увидел, что старшина опускает пистолет.
…Они ворвались в зал неожиданно. И его тотчас заполнили хлопки выстрелов и крики. Через несколько мгновений все было кончено. В углу толпилась кучка офицеров с поднятыми руками. Их держали на прицеле несколько бойцов.
Пришедший с ним толстяк подошел к креслу, над которым была табличка: "оперативный дежурный". В кресле, упав лицом на стол, полулежал мертвый человек в генеральской форме. Он был убит капитаном в первые секунды штурма командного пункта, когда попытался схватить телефонную трубку с рычага…
Трое бойцов выдернули тело убитого из кресла и поволокли прочь из зала.
— Бля... Первый раз видел, как генералов кончают, — услышал капитан шепот за своей спиной. Он хотел было вскинуться, приструнить болтуна, но вдруг почувствовал, что не может этого сделать. Отныне он навсегда повязан с этими людьми.
— "Сибирь", я "Ока". Гнездо взято. Передайте "Орлу", что он может к нам вылетать.
Представить сегодняшнюю Москву полем боя очень непросто. Огромный мегаполис, где число жителей превышает население многих стран, раскинувшийся на сотни квадратных километров, только в апокалиптических видениях может явиться скопищем руин и огромным кладбищем. И все же, при всей чудовищности этой фантазии, она не так далека от реальности, как это может показаться. Слишком много патогенных факторов сошлось сегодня здесь воедино, слишком много проблем затянулось здесь в тугой, нераспутываемый узел.
Понятно, что основными элементами противостояния будут силовые структуры Москвы и ближнего Подмосковья, которые разделятся между противоборствующими группировками. Детонатором этого противостояния может послужить ситуация, при которой в России одновременно будут устранены две ветви власти. Например, спровоцированная отставка правительства "неожиданно" совпадет с параличом или смертью президента.
Но на пути Лебедя сегодня стоит самый трудный для него барьер — это московское правительство и мэр Москвы Юрий Лужков. Лужкова поддерживают от 85% до 92% избирателей Москвы и Подмосковья. Лужкова поддерживает губернатор Подмосковья Тяжлов. Только московское ГУВД насчитывает почти 50 000 сотрудников милиции. О роли московского мэра свидетельствует хотя бы тот факт, что именно позиция московской милиции решила исход событий октября 1993 года в пользу Ельцина и его сторонников…
Лужков уклонился от союза, предложенного ему Лебедем, более того — в ходе выборов в Красноярске был на стороне оппонента Лебедя, и теперь однозначно воспринимается им как враг.
У Лебедя остается в запасе попытка перевести на свою сторону армейские части, воспользовавшись очевидной слабостью и неавторитетностью нынешнего министра обороны Сергеева. А также попытаться сдетонировать массовые волнения по типу августа 1991 года или октября 1993 года, усилив их силовым элементом преданных ему войск.
Лебедь может рассчитывать на поддержку воздушно-десантных войск, где у него традиционно сохранилось серьезное влияние и достаточное количество сторонников. Но в Москве и Подмосковье расположены лишь два полка ВДВ — 119-й ПДП и 45-й ПСН, насчитывающие до 2,5 тысяч бойцов. Правда, 45-й ПСН расположен почти в самом центре Москвы и укомплектован отлично обученными спецназовцами…
В непосредственной близости от Москвы находятся также Псковская и Тульская воздушно-десантные дивизии, способные за 7-8 часов выйти маршем к Москве, что усилит группировку Лебедя на 5-6 тысяч человек. Не исключено, что Лебедь может обратиться и к другим частям МО РФ. Есть его сторонники и в подмосковных дивизиях, и в штабах.
Но для этого ему необходимо взять контроль над ЦКП Генштаба в Москве и Чехове, что позволит получить полный выход на все войска. Сегодняшний начальник Генерального штаба Квашнин, мягко говоря, не доверяет Лебедю и потому рассчитывать на "помощь" Генштаба не приходится. Кроме того, в случае резкого обострения обстановки Лебедю необходим контроль над жизненно важными для Москвы и России системами. Например, над центральной диспечерской РАО ЕЭС, штабом и ЦКП Ракетных войск в Перхушкове, центральным телевидением (Шаболовка, Останкино) и его "кнопкой" на Фрунзенской набережной. Естественно, целью атак станет и здание правительства ("Белый дом"), и комплекс администрации президента на Старой площади. Особым объектом для Лебедя будет здание Московского правительства на Тверской и резиденция Лужкова. Бои вероятны также в районе основных столичных ТЭЦ, подстанций ЕЭС, вокзалов и аэропортов, на основных магистралях при въезде в город, на мостах через Москву-реку и т. д.
На стороне Лебедя фактор внезапности, а значит, инициатива в первые, самые важные часы. Также надо учитывать, что Лебедь, вероятно, будет поддержан мощным идеологическим аппаратом господ Березовского и Гусинского, а значит, и частью верного Лебедю электората (по разным оценкам, от 10 до18%), в основном еврейско-либерального толка и его лидеров. К этому можно прибавить ряд пропагандистских акций солидарных с ним региональных лидеров, угрозы "блокады" Москвы, заявления о выходе из Федерации в случае "непринятия" Лебедя и т. д.
Очевидной слабостью Лебедя является его неприятие внутренними войсками и МВД, в среде которых отношение к нему, мягко говоря, недоброжелательное. И в случае любого вооруженного конфликта именно ВВ и МВД выступят против Лебедя. Уже сегодня штабы частей внутренних войск осуществляют сбор информации об армейских частях, особенно о тех, которые числятся "лояльными" Лебедю. Значит, можно предполагать и наличие планов блокирования этих частей. Вероятный сценарий силового противостояния в Москве может в себя включать несколько элементов.
Будет предпринята попытка внезапного штурма и захвата (скорее всего, ночного) армейскими группами ключевых государственных объектов, а также попытка арестов лидеров антилебедевской оппозиции (Лужкова, Зюганова, Рыжкова, Бабурина и т. д.)
Штурмовые группы, вероятнее всего, будут насчитывать от нескольких десятков человек до сотни — полутора (в зависимости от важности объекта) и вооружены стрелковым оружием и гранатометами.
Маловероятно, что в ходе одной операции все задачи будут выполнены и, скорее всего, останется часть незахваченных объектов, к которым к утру будет прорываться помощь. В город войдут колонны внутренних войск и мобильные отряды "спецназа". На этом этапе возможен ввод в действие тяжелой боевой техники и артиллерии с обеих сторон. Дальнейший успех той или иной стороны будет зависеть от того, насколько быстро смогут подойти на усиление части и техника. Для атакующей стороны это особенно важно, так как большинству подкреплений уже придется прорываться сквозь милицейские заслоны на шоссе, ведущих в город, и армейские засады на основных магистралях. Вполне возможно, что повстанцы попытаются захватить один из аэропортов или военных аэродромов вокруг Москвы (Астафьево, Чкаловское, Кубинка, Ступино и Клин) для переброски по воздуху подкреплений из других регионов. Именно этот день окажется самым переломным и малопрогнозируемым. Бои могут возникать в любом месте города и области, где будут сталкиваться враждующие стороны. Поэтому, скорее всего, этот день и станет днем максимальных потерь как воюющих сторон, так и среди мирного населения. С обеих сторон появятся отряды добровольцев из числа жителей столицы. Вероятны сбои в работе теле- и радиостанций, часть из которых будет захвачена и по ним начнется вещание заявлений и указов повстанческих лидеров. Основной тон всех репортажей и выступлений — истерия вокруг происходящих на улице событий. Закроется большинство магазинов, скорее всего, остановятся метро и городской транспорт. В больницах будут спешно разворачиваться дополнительные скоропомощные палаты...
К ночи одна из сторон, видимо, окончательно захватит инициативу, и к утру бои локализуются вокруг очагов сопротивления блокированной стороны. С утра бои возобновятся с новой силой. Начнется штурм блокированных объектов. На этом этапе возможно появление боевой авиации, командование которой в предыдущие сутки, скорее всего, будет анализировать обстановку и встанет на сторону сильнейшего. Бомбоштурмовые удары будут нанесены по основным узлам обороны повстанцев. Часть их будет захвачена. В городе наконец установится власть. Будет назначен военный комендант, будет введен комендантский час.
С наступлением темноты из города начнут прорываться остатки войск потерпевшей поражение стороны. К утру обстановка в городе будет взята под полный контроль. Начнется тушение пожаров, разбор завалов, сбор трупов. Пройдут аресты и задержания участвовавших и заподозренных в участии "бунтовщиков".
В различных местах Москвы и области начнется сдача в плен повстанческих отрядов, чье сопротивление станет бессмысленным. Через трое суток сотрудниками МВД Ингушетии будет арестован лидер путчистов и в виде акта верности Ингушетии федеративному договору будет отправлен под конвоем в Москву…
…Он никак не мог поверить, что должен будет выстрелить в этих людей. Колонна танков и бронетранспортеров медленно втягивалась на огромный мост.
Ему казалось, что сейчас они остановятся — и ничего не произойдет. Не могут русские стрелять в русских. Ладони на рукоятках блока управления противно вспотели. Увеличенные оптикой прицела танки и бронетраспортеры были видны до мельчайших подробностей.
Его взвод еще ночью был выставлен здесь. К утру они окопались на вершине зеленого поросшего густой газонной травой холма. Слева раскинулся Кремль.
— "Третий", ответь "Первому", — услышал он в наушниках шлемофона.
— На приеме "Третий".
— Видишь головной танк?
— Так точно!
— Он твой. Огонь по команде. Потом цели выбирать самостоятельно. И помни, Кондратьев, никого за мост пропустить нельзя. Как понял?
— Вас понял.
Он легко надавил на верткую коробку блока управления и послушная ей башня с легким гудением развернулась. В паутине прицела запутался головной танк.
— Огонь!
Почти машинально он надавил на кнопку. Оглушительно громыхнул выстрел. Башню затянуло пороховым дымом. А в прицеле он видел, как легко, словно она была из бумаги, башня танка, в который он почти в упор вогнал снаряд, вдруг сорвалась с корпуса и в огромной грязной вспышке взлетела высоко в небо. Перевернулась и уже тяжело, мощно рухнула в реку.
…Потом он впал в какое-то сумеречно-веселое состояние и один за другим вгонял снаряды в стальные коробки на мосту, уже не чувствуя, не понимая, что происходит. Он видел, как рвались другие снаряды, как из горящих танков выбрасывались на асфальт моста объятые пламенем люди, как бежали, падали.
…Через полчаса все было кончено. На изувеченном взрывами мосту жирно чадили с десяток танков и бронетранспортеров. Уцелевшие отошли за реку и ушли в сторону Октябрьской площади.
Владислав ШУРЫГИН