МЕСТЕЧКО “ВЫМЕЧКО”

МЕСТЕЧКО “ВЫМЕЧКО”
30(243)
Date: 28-07-98
ИСКУССТВО ИСКАЖЕНИЯ РЕАЛЬНОСТИ, которым в совершенстве овладело российское ТВ, поистине многогранно. Каждая программа старается из последних сил, но всем им далеко до передачи, в которой облюбован, пожалуй, самый изощренный вид лжи — подробный рассказ о правде второстепенной, никчемной, излишней, умалчивая о главном, основном, существенном. Передачи, в которой практикуется отношение к жизни, как к калейдоскопу. Передачи, которая больше других работает на раскол общества на ячеечки отдельных чердаков и подворотен. Это — "Времечко", программа про сегодня без сегодня.
Каждый вечер час в сутки десяток ведущих зачитывают новости, разговаривают со зрителями, снимают репортажи и беседуют с гостями, занимаясь, по сути, лишь одним — размазыванием времени на времечки. В программе отсутствует важнейший принцип любой новостной передачи — объединительный, когда разрозненные вести обязательно увязываются в единую картину жизни города или страны. По "Времечку", ни эпохи, ни государства просто не существует: громада реальности не вмещается в студию и остается за кадром по определению. Судьбоносным событиям во "Времечке" места нет. "Сегодня из нашей передачи вы не узнаете…"
Местечковость "Времечка", выходящего на московском ТВ-Центре, подавляет. Никакой Москвы в передаче нет и в помине, есть лишь необитаемые острова московского архипелага с одиночками-аборигенами под пальмой; жуткий мир комму- налок с запахом чеснока и недоваренного борща.
Правда, окружающая нас, мелко режется и идет на винегрет и солянку. Все великое — космос, ураганы, война, Олимпиада — пропускается через мясорубку и подается в виде ничтожных кристалликов, в которых без микроскопа ничего великого разглядеть больше невозможно. Так воры распиливают бесценную золотую статуэтку, чтобы по частям легче было ее унести. Бравые репортажи из подвалов дворцов, из внутренностей памятников, — принцип: чем великое меньше, тем лучше. Если надо рассказать про Кремль, то это будет сюжет про кремлевских уборщиц.
"Времечко" — телевизионный и оттого худший вариант желтой прессы. Во главу угла ставятся незначимые, бульварные сплетни из шинков и помоек. Герой передачи — прохожий, выхваченный из места и времени, в краткий случайный анекдотичный отрезок своей обыденной жизни: то, о чем можно посмеяться и подумать за чашкой чая: "Да нет, такого не бывает!" К чему все разговоры о национальной идее или национальной беде, если гораздо увлекательнее рассказать о бомже, упавшем с девятого этажа и оставшемся в живых?!
Сюжетная линия "Времечка" столь же алогична, как и сами материалы. Вот пример одной передачи: сюжет о запертой в квартире бабушке и ее неблагодарном сыне, сюжет о шахтерах на Горбатом мосту, новость дня о женщинах, что чуть не отравились метаном, надышавшись им при очистке жбанов для квашения капусты в каком-то сибирском городке; сюжет про убийство милиционера и тут же — про домашний зверинец и выведение бабочек в комнатных условиях. Под конец показали опрос на улице: "Как вы относитесь к бандитам?" Ответило человек десять, все высказались положительно, сильно бандитов хвалили. После этого сюжета ведущий запричитал: "Ай-ай-ай! Да ни в одной стране мира такое просто в эфир не пустили бы!" Гордость за свою передачу ему скрыть не удалось: глядите, мол, мы вот — пустили! Вот вам жареная новость-с!
Если в стране произошло действительно экстраординарное событие, мимо которого пройти невозможно, то, так и быть, его осветят, только предварительно обработав. Во-первых, эта новость должна стать неновостью, архивом. Лучше всего давать ее дня через три — эффект, будто вообще не давали. Во-вторых, ее нужно обернуть дешевыми сюжетцами, сделав "сандвич", и выдать где-нибудь ближе к концу. Это было блестяще проделано с сюжетом об убийстве Рохлина, в котором не показали ровным счетом ничего нового, "засунув" его в самый конец передачи — между телефонных звонков и репортажем про синагогу. Наконец, важную новость надо по возможности расчленить, придать ей одиозные противоположные комментарии, а под конец снабдить ироничным высказыванием типа: "А может, так даже лучше? Может, трудности — это здорово?" Так, в упомянутом сюжете про шахтеров у "Белого дома" на редкость "остроумная" концовка перечеркивала весь пафос происходящего: дескать, если выйдут на улицу учителя, то они, наверное, будут стучать по мостовой глобусами, а если химики — то колбами и ретортами…
Вообще сверхироническое отношение к собственным сюжетам, зрителям и друг к другу — определяющая черта поведения ведущих "Времечка". Верхом иронии является в передаче сентенция дня, к слову, не собственного сочинения, — всегда вторичный и обычно довольно пошлый софизм: "Желающих быть на чужом месте всегда больше, чем на своем" или "Из песни слова не выкинешь, иначе это будет уже другая песня", или "Не можешь остановить мгновение — лови момент" — и в конце снисходительно-поучительная подпись: "Времечко!"
Ирония и анекдотичность, насмешки над звонящими в студию, балаган, надрывная веселость… В одной из передач ведущий на полном серьезе произнес такие слова: "Если уж у нас пир во время чумы — так давайте пировать!" И непременное: "Улыбайтесь, улыбайтесь!"
Тот выпуск, где рассказывалось про шахтеров и бабочек, закончился традиционным разговором ведущего А.Максимова с "гостем программы", к счастью, в записи и не в студии, и потому без привычно-банальных звонков зрителей. Гостем оказался академик Б.В.Раушенбах, талантливейший ученый-физик, запускавший Гагарина в космос, а помимо этого — крупный специалист по иконографии и теории культуры. Человек, вобравший в себя вселенную, поле для разговора с ним огромно! О чем же его спрашивал славящийся "нетрадиционными" вопросами Максимов? Вот самые интересные из них: есть ли жизнь после смерти, не боялись ли они столкнуться в космосе лоб в лоб с Богом, похож ли нимб на иконах на скафандр и играл ли Гагарин перед полетом в шахматы. О чем еще спрашивать во "Времечке" у академика, как не о нимбах-скафандрах?
Столь большое количество ведущих передачи вовсе не диктуется необходимостью и работает лишь на одно: на усиление хаотичности происходящего. Полуофициальная, почти семейная обстановка в студии создает иллюзию родства со зрителем: входите в нашу семью, мы с радостью вас примем. Телефонные звонки действительно идут "на ура", но только те, которые "подходят": прежде чем пустить телезрителя в эфир, его расспрашивают, о чем он собирается сказать (отличный, кстати, способ выдать им что-нибудь "неподходящее": заявляешь об одном, а в прямом эфире режешь правду-матку о наболевшем). Если звонящий вдруг уходит в сторону от "нужного" повествования, его тут же выключают из эфира с мягким предлогом: "С вами поговорит наш оператор". Над умением поболтать о проблеме и имиджем сочувствия тут трудятся очень старательно, и почти каждый звонок заканчивается ободряющим: "Мы этим займемся… Мы пока не можем ответить, но попробуем". Надо ли говорить, что результатов подобной "помощи" — ноль?
Программа "Времечко" претендует на звание информационной, но, по сути, она является грандиозной профанацией понятия информационной передачи. Во "Времечке" нет ни одной составляющей этого понятия: нет новостей, ибо анекдоты таковыми не являются, нет целокупной правды о реальности, а только крупицы правды, нет развития событий — их подменили нескончаемым сериалом. "Времечко" выкрадывает у зрителей нашу эпоху, превращая ее в хаотическую череду случайностей, и нашу страну, оставляя вместо нее разрозненные глухие мирки кухонь и лабазов и пустоту выдоенного вымени...
Иван ЛЕНЦЕВ