КОРОБЕЙНИКИ — ЭТО МЫ! (ТЕАТР РУССКОГО НАРОДА)
Author: Михаил Мезенцев
14 (175)
Date: 8–04–97
_____
_____Подвал. Со сводчатых потолков льется свет белых ламп. Двое молодых людей, одетых в спортивные костюмы, на четвереньках ползают по полу. Шуршат на расправленных залитых краской газетах, напряженно и быстро делают свою работу. Ребята явно торопятся. Где-то рядом, в соседнем помещении, успокоительно стучит молоток. В промежутках между ударами слышится, как невидимый работник напевает до боли знакомый мотив — одну из песен времен русской революции…
_____Десять великолепных гофрированных картонных коробок сохнут на столах. На их крашеных темно-зеленых, голубых и красных поверхностях, на еще не высохшей краске, о Боже, светятся удивительные и разнообразные, как экзотические рыбки в больших банках, — рожи. Вдавленные во внутреннее пространство куба лозунги, вытащенные из плоскости оттопыренные носы и уши… Все это светится, переливается, зыркает живыми прорезями прямо на меня.
_____Узнаю: Ельцин, Черномырдин, Лужков, Березовский, Гусинский, Киселев, Сванидзе — все физиономии, как на подбор.
_____Двое молодых людей — Олег и Иван — возятся на полу, совершают последние приготовления, собирают крестовину для ношения коробов по улице.
_____Из соседней комнаты появляется испачканный краской, с молотком в руках Николай. Торжественно обозревает весь этот паноптикум.
_____— Да, жалко, — говорит он, задумчиво любуясь, — жалко такую красоту оставлять в подвале, были бы люди, было бы нас побольше… Так, придется взять с собой всего три штуки… Нам и корреспонденту по одной…
_____— Мужики, давайте поспешать, — говорит Олег, поднимаясь с четверенек, — времени уже полвторого, а нам отсюда до Васильевского спуска пахать пешком…
_____Через десять минут я и переодетые в цивильную одежду художники почти бегом передвигались по мартовской солнечной Москве. На шестах у нас болтаются, как петрушки, расписанные коробы. Мы — привлекаем внимание. Народ, идущий по улицам, с любопытством разглядывает нас. На Спиридоновке хорошо одетые мужчины что-то кричат нам вслед. Отвечать нет времени. Несемся — почти бегом.
_____У Никитских ворот водитель шестисотого “мерседеса”, проезжая мимо нас, видит нашего, на палке, “нового русского” — небритого, с выпученными глазами и высунутым языком, и от удивления оглядывается, отвлекается от дороги, чуть не влетая на тротуар, резко тормозит…
_____— Хороший знак, — говорит мне на ходу Олег, — нас воспринимают, как надо…
_____— Парад морд, коробки, — спрашиваю я, — откуда все это? Как пришла в голову идея?
_____— Ну, во-первых, — отвечает Олег, — здесь традиции нашего народного театра… А на самом деле, идею нам подсказал, кто бы ты думал? … Лисовский, который проносил свою коробку из-под ксерокса, набитую долларами. Так что все наши ящики — суть двоюродные братья той знаменитой коробки…
_____— Главное — с нами нескучно, — подключается Николай, — и если нескучно — значит, к нам придут люди… Может, у нас со временем образуется своя партия… Партия коробейников.
_____— Ага, масонская тебе ложа образуется, — насмешливо замечает Иван.
_____Бежим по Александровскому саду. Милиция дико взирает, как мы преодолеваем очередной газон.
_____— Да, здесь определенная наглость нужна. Люди наши стесняются таким вот образом бегать. Хорошо бы слепить команду из актеров — чтобы ходили и еще рассказывали байки… Чтобы с жаром…
_____— Таких, как Жаров, — на бегу вставляет Иван.
_____Несемся вдоль красных кремлевских стен. Впереди, на Москворецком мосту, уже сверкают кумачом остроконечные флаги и длинные транспаранты.
_____Васильевский спуск, озаренный вечерними лучами, заполнен людьми. На каждый булыжник мостовой наступают чьи-то ботинки. Мы с ходу выстраиваемся гуськом и, как паровоз, врезаемся в толпу…
_____Народ реагирует весьма живо. Здесь и там раздается смех.
_____Картонный Бенька Елкин, растопырив руки, кричит: “Денег нет, понима-аешь… ”
_____Какая-то женщина, увидев на пике картонную башку “нового русского”, преграждает нам путь.
_____— Ой, милок, — встает в позу Солохи, — милок, может, денежку дашь, раз ты такой богатый…
_____— Ишь, тетка, Лившица нашла, — отвечает Иван смешным голосом, — ты где это видела, чтобы наш брат, новый русс, денег запросто так давал.
_____Вокруг хохочут. Ельцина, Черномырдина и Березовского узнают сразу. С абстрактным персонажем дело обстоит сложнее.
_____— Это кто такой у вас? — спрашивает старик-рабочий, протирая очки. Ему со всех сторон подсказывают: “Новый русский, новый русский! ”
_____Иван остроумно отвечает.
_____— Кто-кто… Сосед твой, не узнал, что ли?
_____Люди снова смеются…
_____Через час хождения по плотной огромной толпе, измученные вниманием камер, довольные реакцией народа, мы выбираемся на край людского моря. Моря, на поверхности которого — со стороны видно — колышется множество красных парусников…
_____— Да, славно сегодня колядовали, — говорит Олег, прикуривая, — а то народ совсем что-то приуныл.
_____— Конечно, профсоюзы эти тоску навели: “бу-бу-бу, бу-бу-бу”… Сколько можно людей мариновать? — соглашается Иван.
_____— Итак, наше новое искусство — искусство массовой агитации… — Олег бросает сигарету и давит ее ногой.
_____— Это искусство, — продолжает он, при этом замахиваясь картонным Черномырдиным на картонного Березовского, которого держит на палке Николай…
_____— Это искусство берет свое начало в русском фольклоре…
_____Тут с грохотом сшибаются две коробки. Березовский слетает с палки прочь, а Черномырдин, проткнутый собственным черенком, сползает и слетает Олегу под ноги. Все как-то вместе автоматически начинаем попирать наших “героев” ногами. Коробки становятся плоскими и жалкими. Вот уже народ проходит прямо по ним. Кто-то вытирает о них ноги.
_____— Вот тебе и перформенс, — говорит Олег, почесывая затылок.
_____Люди проходят мимо нас. Митинг закончился. Вижу лица, лица, лица… Идут москвичи — русские люди.
_____— Да, это наши зрители идут, — говорит Иван серьезно, — здесь наш театр. Театр народных масс…
_____
_____27 марта 1997 года
1.0x
