КЛОУН СОЮЗНОГО ЗНАЧЕНИЯ
Author: Юрий Никулин
51
Date: 17–12–96
_____
_____
_____
_____
_____Сергей СОКОЛКИН. Юрий Владимирович, вы один из немногих известных людей, кого любят все — от мала до велика, в верхах и низах, красные и белые, новые русские и старые евреи…
_____Как вы к этому относитесь и чем это объясняете?
_____Юрий НИКУЛИН. Знаете, я это воспринимаю с большим стеснением. И когда некоторые люди начинают объясняться мне в любви, я не знаю, куда деться от стыда. У многих сложилось такое ощущение, что я удивительно добрый, отзывчивый человек, такой “рубаха-парень”, в общем, свой…
_____С. С. А вы совершенно не такой, злой и черствый?
_____Ю. Н. Ну нет, конечно… Но и добрый не настолько, как некоторые думают. Как-то Лев Дуров, артист, разъезжая с гастролями по городам России, на каждом концерте рассказывал, что театр их находится на Малой Бронной, а во дворе театра есть дом, где живет много известных актеров: Плятт, Борис Андреев и Юрий Никулин — с которым он очень дружит… Никулин, мол, очень хороший человек, рассказывает анекдоты, а добрый такой, что последнюю рубашку отдаст. Ну вот что попросишь, все отдаст…
_____И вдруг из каждого города, где побывал Дуров, мне пошли письма следующего содержания: “Уважаемый Юрий Владимирович, прошу прислать мне велосипед, у меня не хватает на него денег… ” Другой человек спиннинг просит… Это ведь было еще в те времена, когда люди видели разницу между удочками и спиннингами. Сейчас они просто нуждаются, им на элементарную жизнь не хватает, сейчас им бы хлеба, какие там спиннинги… И я очень переживаю, когда вынужден им отказывать. А вообще, я всегда стараюсь чем-нибудь помочь. Только поэтому я и согласился стать председателем правления Московского Фонда мира. И основные задачи, которые мы перед собой поставили, это помощь инвалидам войны, детям-сиротам и, конечно же, детям-инвалидам. Помогаем по мере возможности.
_____С.С. Что-то все-таки удается делать, средства позволяют?
_____Ю. Н. Позволяют, когда дают нам… и не столько правительство Москвы и России (денег у них на это мало), сколько различные предприниматели, большие коммерческие банки. Как-то мэр дал нам большую для нас сумму — двадцать тысяч долларов, и мы отправили на лечение в Америку на три месяца юношу-инвалида — кстати, прекрасного математика, ему еще и компьютер купили; и девочку, которой также помогли издать книжку, у нее славные стихи…
_____С. С. А что, у нас невозможно их вылечить?
_____Ю. Н. Это вообще неизлечимо, но там есть реабилитационные центры, где их здоровье поддерживается в нормальном состоянии… Ну вот, а еще мы собрали 50 инвалидов-фронтовиков из числа самых неимущих и бесплатно их кормим. Точнее, перечисляем деньги, а они бесплатно питаются в ресторане “Будапешт”. Это люди одинокие, и они ежедневно приходят туда, обедают, общаются, очень довольны. Потому что когда у людей есть семьи, они помогают друг другу, готовят друг для друга, а у этих такой возможности нет. А так как я работаю в цирке, у нас есть возможность устраивать и бесплатные представления. На них приглашаем также детей из детских домов. Недавно, 5 декабря, давали представление для ветеранов, участников боев под Москвой, в канун годовщины исторической битвы. Кроме всего прочего, каждый здесь получает от нас подарок.
_____С.С. Раз заговорили о представлениях — вернемся к вашей работе. Юрий Владимирович. Вы полвека выступаете в цирке, с 1982 года его возглавляете. Но вы и любимый народом киноактер. И если бы пришлось выбирать, чтобы вы предпочли, кино или цирк?
_____Ю. Н. А передо мной неоднажды стоял такой вопрос. Меня постоянно приглашали работать в кино. Кстати, когда я пришел из армии, после войны, я хотел быть именно артистом кино. Как ни странно, я не прошел…
_____С.С. Внешность не голливудская?
_____Ю. Н. Да, после вступительных экзаменов мне объяснили, что я нефотогеничен. Я тогда даже не понял, что это значит. И мне популярно объяснили: ваше лицо будет плохо пропечатываться на пленке. Потом я пошел в театр — туда меня тоже не приняли. Ни в один! Так я попал в цирк. Кстати, ровно 50 лет назад, в ноябре месяце я держал вступительные экзамены в цирковое училище. Потом закончил студию клоунады, был учеником у знаменитого Карандаша. А после стал работать самостоятельно. И вот когда я отработал 10 лет в цирке, начались мои приглашения в кино!.. Первый фильм — “Девушка с гитарой”, где я снялся в небольшом эпизоде. А потом все стали приглашать, приглашать, появились и большие роли, а дальше вообще на “Мосфильме” предложили перейти в “Театр киноактера”, чтобы у меня было больше времени для кино. Мне ведь первое время очень сложно было сниматься в кино, начальство из цирка не отпускало. Мне говорили, мол, вы у нас работаете, или где? Я, бывало, просил, чтобы отпускали за свой счет, а они ни в какую. Один раз мне даже пришлось пойти к самой Фурцевой, министру культуры, и просить разрешения на съемку…
_____С.С. Разрешила?
_____Ю. Н. Да. А как-то я снимался в фильме “Человек ниоткуда” Эльдара Рязанова, в эпизоде. А главная роль была у Игоря Ильинского. До этого он видел меня в цирке, видел и в кино. И вот он подходит и говорит: “Давайте, переходите к нам в Малый театр, мне очень хочется с вами работать, я передам вам все свои роли. Мне очень хочется вам помочь”. А я ему отвечаю: “Игорь Владимирович, уже поздно говорить о театре, я ведь десять лет отдал цирку”’. Но была и вторая причина, о которой я ему не говорил: простая обида, досада. Как же так — раньше меня никто не принимал, я никому не был нужен, и лицо-то на пленке не пропечатывалось, а теперь все начинают звать, просить. А цирк-то меня взял…
_____С.С. Первая любовь?
_____Ю. Н. Да, первая любовь! И я должен быть верен цирку, ведь я его люблю, он мне всегда нравился. У меня и отец работал в цирке, был автором и даже ставил некоторые номера, писал клоунады, репертуар для конферансье, скетчи, репризы. Так что к цирку я был уже подготовлен, с детства видел всю эту “кухню”. Отец брал меня с собой на репетиции. Поэтому я остался на арене. А потом, когда уже окреп, когда у меня и в кино была пара хороших больших ролей — в фильмах “Когда деревья были большими” и “Ко мне, Мухтар! ” — со мной по-настоящему стали считаться. Я мог просто сказать, что мне надо четыре месяца на съемки — и уходил. А мой партнер тоже не оставался без работы, он выступал вместе со своим сыном, который к тому времени уже подрос и пробовал меня заменять. И еще одна немаловажная вещь. Я тогда спросил у Ильинского: “Игорь Владимирович, если бы я пришел к вам в театр, то сколько, скажите, стал бы там получать? ” Он несколько смутился и сказал, что мне как начинающему артисту театра платили бы столько-то. В цирке же я получал в четыре раза больше. А ведь у меня была семья, рос сын, и материальный фактор был тоже немаловажен. Так что театр в моей жизни не состоялся… Меня приглашали и в Театр Пушкина — на роль станционного смотрителя, но я даже не стал пробоваться. Еще и страх какой-то появился: одно дело — арена, другое — сцена. Мне кажется, что все это там сложно и ответственно. Я уже привык быть клоуном. А вот в кино сниматься мне нравилось…
_____С. С. И какие же фильмы, Юрий Владимирович, вам наиболее дороги? Какие эпизоды особо запомнились? Это всегда интересно читателям.
_____Ю. Н. Мне повезло, я снимался у многих замечательных режиссеров. Но самый дорогой и близкий мне по духу режиссер, конечно же, Леонид Гайдай. И когда спрашивают, какие фильмы меня больше привлекают — серьезные или смешные — то я неизменно говорю, что, конечно же, комедийные ленты мне ближе и роднее. Потому что я клоун. И все что связано с юмором — моя стихия. А когда я снимался в серьезных ролях, я испытывал некоторый страх, боялся, что меня могут не так понять. Помню, был когда-то такой фильм “Композитор Глинка”. В нем известный по многим комедиям актер Петр Алейников, которому сделали замечательный грим, играл молодого Пушкина. И когда он появился с этими бакенбардами на экране, в зале раздался оглушительный хохот. Любители кино и особенно мальчишки, звали его между собой Ваней Курским — так его героя звали в одном из фильмов. Вот что значит комедийный актер в серьезной роли. В фильме “Когда деревья были большими” (а это одна из самых любимых моих картин) у меня была роль, я бы сказал, трагикомическая, хоть и характерная. Фильм снимал замечательный режиссер Лев Кулиджанов, и я работал с упоением, хотя роль для меня была непростая: мне было сорок лет, играл же я пятидесятилетнего человека. А вот когда режиссер Туманов пригласил меня на роль Глазычева в фильме “Ко мне, Мухтар! ” на серьезную роль милиционера, проводника служебной собаки, я засомневался и испугался. Как же я буду это играть? До этого я играл всяких антисоциальных элементов — разных там пьяниц, жуликов, разгильдяев… А тут я вдруг честный человек, страж правопорядка, ловлю преступников. Но ничего, переломил себя. Кстати, даже среди руководства “Мосфильма” некоторые тогда восстали против моего приглашения на эту роль. Зачем, мол, его приглашать, у него такой типаж, негероическая физиономия, вызывающая другие ассоциации… Но режиссер проявил твердость, сказав, что он в Никулина верит, что только я это сыграю, ведь я, как и он, фронтовик. И фильм получился.
_____А пять лет назад, когда мне исполнилось 70 лет, меня пришел поздравить один милиционер-художник. Он занимался в одной самодеятельной студии живописи при МВД. Он подарил мне картину, на которой изображен мой герой, с моей же физиономией и с собакой Мухтаром. Спасибо, сделал доброе дело. Вот эта картина висит у меня над входом, посмотрите на нее.
_____С.С. Картина хорошая. А теперь, Юрий Владимирович, спрошу, наконец, вот о чем. Скажите, вы всю жизнь рассказываете анекдоты?
_____Ю. Н. Представьте, всю жизнь их записываю и, конечно, всю жизнь рассказываю. И, как я выяснил, мой отец тоже всю жизнь записывал анекдоты. Когда мне исполнилось 16 лет, приятель подарил мне записную книжку, куда я и записал свой первый анекдот. Кстати, юмор анекдота сродни юмору клоуна, то есть, это мое родное. Я записывал анекдоты, стихи, которые мне нравились, хотя в то время это было, порою, дело небезопасное…
_____С.С. Так вы и политические записывали?
_____Ю. Н. Да, но я их зашифровывал! Там было всего несколько букв, и прочитать без меня было невозможно. Анекдоты я всегда очень любил, опять же отец учил меня их рассказывать, но надо подчеркнуть, что я не просто люблю анекдоты, я люблю анекдоты к месту. Например, заходит разговор о каком-то случае, о враче, о еврее — тут же можно сказать: вот, кстати, и анекдот на эту тему. И анекдот при этом всегда выигрывает, ведь слушатель настроен именно на эту волну, а не то что взять — и ни к селу ни к городу брякнуть, вот, мол, я расскажу тебе анекдот…
_____С. С. А почему вы сейчас прямо-таки специализируетесь на анекдотах, даже выпускаете целые книжки? Жизнь кажется очень веселой — или наоборот, хочется развеселить людей?
_____Ю. Н. Нет, жизнь веселой, увы, не кажется, просто я очень люблю юмор. И твердо верю, что люди, которые часто смеются, меньше болеют и легче переносят жизненные трудности, психика у них здоровее становится. И вообще, я оптимист, меня это всю жизнь спасало, помогло выжить на войне. Я ведь почти всю войну провел в обороне под Ленинградом. Мы лежали там голодные, холодные, рассказывали анекдоты, смеялись — становилось не так страшно.
_____С.С. На войне возможно веселье?
_____Ю. Н. Да, на отдыхе, на привалах мы устраивали самодеятельные концерты, пели, танцевали, рассказывали байки. Я, кстати, часто исполнял сразу несколько ролей: был рассказчиком и ведущим, показывал фокусы…
_____С. С. А что больше всего вспоминаете сейчас, когда думаете о войне?
_____Ю. Н. Страшный блокадный город. Мы в окружении. Уже еле передвигаем ноги. Только закроешь глаза, видишь еду, продукты, продукты… Мы были очень слабыми и оттого сильно мерзли. Надевали на себя понескольку шинелей, ватников, но ничего не помогало. Сядешь в углу, закроешь глаза и начинаешь мечтать. Хотелось иметь батон белого хлеба и килограмм конфет-подушечек — знаете, такие с повидлом? Самые дешевые. Хотелось не мяса, не деликатесов, а почему-то именно этих простых конфет.
_____Ну и, конечно же, вспоминается Великая Победа — самый светлый и счастливый День в жизни. Это было в Курляндии, в Эстонии. Мы лежали в мокрых, неглубоких, наспех вырытых окопах (мы туда набросали веток и лежали на них). Лежим долго, уже замерзли, стали впадать в оцепенение, засыпать. И вдруг сквозь дрему чувствую, кто-то прямо по нам бегает и орет. Ничего вначале понять не могу. Потом понимаю, это связист прибежал и кричит благим матом: “Победа!!! ” Ну, тут и мы все повскакивали, кричим, бегаем, стреляем в воздух. Настроение потрясающее! Я хоть и был абсолютно непьющим — захотелось выпить. Но оказалось, что ни у кого спиртного нет. Так мы тогда, чтобы энергию свою выплеснуть… подожгли сарай, стоящий неподалеку, прыгали с воплями возле него! А потом очень страшно стало, пришла мысль: а вдруг сейчас убьют… Бои ведь еще шли. Обидно до жути, ведь нескольких наших ребят убило уже после окончания войны…
_____С.С. Юрий Владимирович, до недавнего времени было принято, почти считалось хорошим тоном охаивать войну, наших военачальников, принижать само значение Великой Победы… Например, о Маршале Жукове говорили, что он был совсем не великим полководцем, просто залил все кровью, был жестоким и грубым, что солдаты его не любили… Вы всю войну прошли простым солдатом — скажите, так это было?
_____Ю. Н. Конечно, нет! И я очень переживал и переживаю все эти разговоры. Это была Великая Война и Великая Победа. Мы спасли весь мир от фашизма. А те, кто подобное говорит…
_____С.С. Например, слащавый телевизионщик, кажется, Любимов (несть им числа) с иронией говорил, что если бы Запад пришел к нам раньше, мы были бы цивилизованнее и на сорок лет раньше стали бы пить баночное пиво…
_____Ю. Н. Это прискорбно. Все это охаивание меня оскорбляет как человека, как фронтовика. О фронтовиках вообще позабыли, они влачат жуткое, нищенское существование. И почти никому нет до них дела…
_____С. С. А три-четыре года назад фронтовиков, хотевших возложить цветы к Могиле Неизвестного солдата, милиция просто избивала, один старик даже скончался на улице…
_____Ю. Н. Знаете, мне очень больно об этом вспоминать. Много чего непростительного было… Но вы, Сережа, спросили меня о Жукове, я отвечу. Мы его просто обожали. Он был для нас живым Богом. Любой, не медля ни секунды, отдал бы по его приказу жизнь за Родину. Я, кстати, считал и считаю его Величайшим русским полководцем. Он по-настоящему был отцом солдат. А после войны он совершил подвиг, убрав всемогущего Берия. Он настоящий русский солдат. Еще мы любили Рокоссовского…
_____С. С. А Сталина?
_____Ю. Н. И Сталина, ясно, тоже! Но вот о нем, узнав о расправах, репрессиях, ссылках, лагерях, я свое мнение изменил.
_____С.С. После войны вы снова к ней прикоснулись — снялись в фильмах “Они сражались за Родину” и “Двадцать дней без войны”. Говорят, Бондарчук сказал вам: “Мы оба фронтовики, и сделать этот фильм — наш солдатский долг! ” Как считаете, вы свой солдатский долг до конца выполнили?
_____Ю. Н. Считаю, что да. Я честно служил, не халтурил. Более того, узнав о Победе, я, как все, засобирался домой, но не тут-то было. Вначале отпускали людей 1904–1905 годов рождения, потом 1912–1917, и уж в последнюю очередь 1921 года рождения. И пришлось мне служить еще год с лишним.
_____А в фильме “Они сражались за Родину” я работал с прекрасными артистами — Василием Шукшиным, Вячеславом Тихоновым, Иваном Лапиковым, Георгием Бурковым, самим Сергеем Бондарчуком, в конце концов. Хотя моя личная работа в этом фильме меня не очень устраивает…
_____С. С. А если бы сейчас предложили сниматься в фильме о войне, вы согласились бы?
_____Ю. Н. Нет. Сейчас бы сняли плохой фильм. Во-первых, нет денег, во-вторых, почти нет хороших режиссеров (из тех, кто еще снимает), и, самое главное, сейчас все спешат, суетятся…
_____Помню, фильм “Пес-барбос… ”, где три балбеса динамитом глушат рыбу, а потом за ними бежит собака с этим динамитом в зубах, занимал по времени 9 минут 40 секунд, а снимали мы его месяц — думали, переделывали, переснимали. Сегодня же такой фильм снимают за пару дней. Такое и кино получается…
_____С.С. Плоды демократии? А цирку в “застойные” времена жилось легче или тяжелее?
_____Ю. Н. Легче. На ставку артист мог свободно жить. Теперь ему приходится экономить. Цирк приносил даже прибыль. А теперь мы живем, потому что нам правительство Москвы помогает…
_____С.С. Юрий Владимирович, вы материалист или идеалист? Любите ли, как сейчас многие, не веря в Бога, стоять со свечкой? И как относитесь к восстановлению храмов?
_____Ю. Н. Я — материалист, так меня воспитывали, но Бог во мне, как в каждом человеке, есть. Молиться я не молюсь, но Его почитаю. Со свечками не стою. Касательно же храмов, я сказал Лужкову, что, по моему мнению, в нашей ныне нищей стране, где многие голодают, тратить огромные деньги на восстановление даже Храма Христа Спасителя — преждевременная роскошь. Надо подождать лет десять, восстановить хоть частично экономику, накормить хотя бы самых голодных. А уж потом… Но он со мной не согласился, сказал, что духовная пища тоже нужна.
_____С.С. Сытый и голодный думают по разному… А любите ли вы петь песни?
_____Ю. Н. Очень люблю. Раньше я даже мечтал петь джаз. Люблю хорошие эстрадные песни. Очень люблю народные. Мне нравятся военные песни, их здорово пела Клавдия Шульженко. С удовольствием слушаю Марка Бернеса, за душу берет. Люблю Утесова.
_____С.С. Говорят, что пока народ поет, он существует, он не сломлен…
_____Ю. Н. Конечно. Мы на войне, кстати, всегда пели, когда было время и настроение.
_____С.С. Юрий Владимирович, а кто ваши друзья? Одно время в сознании людей Никулин неразрывно был связан с Вициным и Моргуновым. Какие у вас теперь отношения?
_____Ю. Н. С Вициным мы встречаемся, созваниваемся, хоть и нечасто, мы ведь уже немолодые. А Георгий старше и меня, и значительно старше Моргунова. С Моргуновым я почти не вижусь, к тому же с ним что-то происходит. Он дал несколько каких-то странных интервью, где заявил, что Гайдай — режиссер так себе, средний, и что все фильмы состоялись только благодаря нам. Это, конечно, глупость и неблагодарность…
_____С.С. Скажите, а после всех этих фильмов вас за “своего” не принимали на улицах?
_____Ю. Н. Принимали, и много раз. Помню, я еще только снялся в своих первых фильмах, иду по улице — кстати, за молоком, но подходят ко мне два веселых парня с авоськой бутылок, подмигивают, улыбаются. “Это ты, — говорят, — в кино снимался? ” “Я”. А сам горд — узнают уже на улицах. “Ну, — говорят, — тогда пошли”. “Куда? ” — спрашиваю. “Как куда? Выпьем, закусим… ” Я возмутился: “В честь чего это я должен с вами пить? Я, кстати, вообще не пью… ” Они усмехаются: “Ну, конечно, только там, в кино, пьешь, а с простым народом гнушаешься… ” Обиделись, ушли.
_____Было, когда ко мне вор подходил, предлагал вместе пойти на “дело”. Сказал, что мне надо еще поучиться, а то в кино это у меня еще не очень хорошо получается. Возьмем, говорит, квартиру и все добро — пополам…
_____С.С. Юрий Владимирович, какие черты характера больше всего помогали вам в жизни, и какие, по-вашему, нужны нынешним молодым, чтобы добиться успеха?
_____Ю. Н. Первое необходимое условие для людей любой профессии — беззаветная любовь к этой профессии. Второе — это уважение к тем, кто с тобой работает. Очень важны дружеские отношения и взаимопомощь. И в этом смысле я цирк ставлю на первое место, выше всех искусств, потому что у нас трудятся настоящие работяги, влюбленные в свое дело, хоть и получающие порой за это копейки. Они ежедневно рискуют жизнью. А все потому, что дороже цирка у них ничего нет. Правильно было сказано, что нужно любить не себя в искусстве, а искусство в себе. Нужно быть предельно правдивым, покладистым, нужно уметь уступать и прощать, нужно иногда и стерпеть что-то. Но главное — надо не бояться жить.
_____С.С. Юрий Владимирович, каким вам видится будущее России?
_____Ю. Н. Во времена Горбачева был анекдот…
_____С. С. А как вы, кстати, к нему относитесь? К Горбачеву.
_____Ю. Н. Нормально. При всей его слабости. У него были огромные ошибки. Нельзя объявлять демократию внезапно. Тэтчер говорила, что они к демократии приучали свой народ десятилетиями. Народ постепенно учился, готовился к ней. Демократия демократией, но есть какие-то рамки, установленные законом, переступать которые нельзя. А наша демократия — это вседозволенность. И это ужасно. Более того, почти все безнаказанно проходит людям, творящим эти страшные дела. Так редко слышишь, чтобы бандит был наказан, что его вообще поймали… Вокруг произвол, разгул коррупции, взяточничество, чиновничья свара. Бесконечные компроматы друг на друга… Невольно приходит мысль: а есть ли вообще среди нынешних правителей честные люди?! Каждый из них, видимо, думает: пусть только меня заберут, я им такое порасскажу… Я получаю письма от людей и очень страдаю. Что я им могу ответить?! Пишет пенсионерка: “Нам сказали, что мы с 1 числа будем получать пенсию на 10 тысяч больше, а квартплату увеличивают в 2 раза. Так что же нам прибавили?! ” Потом, налоговая система не продумана, сами знаете… Нет, о политике говорить печально, я не могу.
_____С.С. Давайте о будущем России…
_____Ю. Н. Как патриот и гражданин…
_____С. С. В демократической прессе слово “патриот” считается ругательным, сродни слову “фашист”…
_____Ю. Н. Нет, это слово хорошее. Патриот — это человек, который любит Родину, готов ее защищать. Вокруг полно уродов и сволочей, но Родина-то остается Родиной… Так что я патриот и горжусь этим.
_____А что касается будущего, напомню анекдот…
_____Раз в 1000 лет Бог спускается на землю и посещает несколько стран, приглашает к себе трех правителей наиболее ведущих стран. И он отвечает на один их вопрос. И вот перед ним Тэтчер, Рейган и Горбачев. Рейган спрашивает: “Через сколько лет в США будет такая же жизнь, как у вас в раю? ” Бог вытащил записную книжку, посмотрел и ответил: “Через 27 лет”. Рейган расстроился: “Я не доживу… ” Второй подходит Тэтчер: “А когда мы заживем, как в раю? ” Бог сказал: “Через 35 лет”. Тэтчер пустила слезу: “Жалко, я этого не увижу… ” Третьим был Михаил Сергеевич: “Ну а в России когда рай будет? ” Бог заплакал: “Я не доживу… ” Как говорится, это анекдот, но в нем намек… Я же хочу видеть Россию сильной и богатой. Хочу, чтобы к нам приезжали люди и получали радость, чтобы мы имели связь со всем миром. Но это при условии, что наши люди ни в чем не будут нуждаться, им всего будет хватать, дети и старики не будут побираться, у них всегда будет еда и на завтрак, и на ужин. Хочу, чтобы в кинотеатрах и по телевизору показывали только хорошие фильмы. Хочу, чтобы хорошо относились к животным, жалко смотреть на бездомных кошек и собак (хотя сейчас и бездомные люди не редкость, даже дети. Это ужасно!). Детей очень жалко! А ведь живем-то мы, по большому счету, только для детей. Мы умрем, а дети останутся, они вечны! Мы должны оставить для них после себя хорошую почву. Каждое поколение уходя оставляет после себя следующему поколению что-то чистое, святое. И люди становятся лучше, добрее, богаче. А сейчас ничего подобного я не вижу. Даже близко! Недавно видел, как молодой парень, играя в одну из многочисленных телеигр, не мог назвать персонажа из “Трех сестер” Чехова. Ведущий его спрашивает: “Ты хоть Чехова-то знаешь? ” “Слышал”, — отвечает. “А хоть одно произведение назвать можешь? ” — не унимается ведущий. Не смог. Спрашивает: может ли тот прочитать хоть одно стихотворение Пушкина? Тот же результат. Это кошмарно!..
_____А если бы не это все, как говорится, то все было бы хорошо. О жизни можно говорить всю жизнь. Такие вот дела…
