В а с и л и й Ш а х о в

17-ый. ГРИМАСЫ ОКАЯНСТВА: МУТАЦИЯ СОЦИУМА

«Сгиб эпох»: правая левая – где сторона?

Смотр

На солнце, сверкая штыками —
Пехота. За ней, в глубине, —
Донцы-казаки. Пред полками —
Керенский на белом коне.

Он поднял усталые веки,
Он речь говорит. Тишина.
О, голос! Запомнить навеки:
Россия. Свобода. Война.

Сердца из огня и железа,
А дух — зеленеющий дуб,
И песня-орёл, Марсельеза,
Летит из серебряных труб.

На битву! — и бесы отпрянут,
И сквозь потемневшую твердь
Архангелы с завистью глянут
На нашу весёлую смерть.

И если, шатаясь от боли,
К тебе припаду я, о, мать,
И буду в покинутом поле
С простреленной грудью лежать —

Тогда у блаженного входа
В предсмертном и радостном сне,
Я вспомню — Россия, Свобода,
Керенский на белом коне.

Л. Каннегисер. 27 июня 1917, Павловск

1

«Я жду весёлых звуков топора…»

«Я родился в России и горячо

люблю эту страну…»

Г.В. П л е х а н о в

«…дорога всё дальше уводит

в новый, ещё не известный мне

край России, и от этого я ещё

живее чувствую то, что так

полно чувствовалось в юности:

всю красоту и всю глубокую

печаль русского пейзажа, так

нераздельно связанного с русской

жизнью»

И. А. Б у н и н

Бунинские «Окаянные дни» сравнивают с «Несвоевременными мыслями» М. Горького, с провидчески-пессимистическими предупреждениями

Г.В. Плеханова о том, что на Руси ещё не намололи достаточно муки, чтобы

испечь пирог социализма. Чуткий А. Ремизов (учившийся у Плеханова,

осваивавшего нравственно-эстетический опыт Бунина и Пришвина) создал

«Плач о погибели земли Русской».

Что же случилось с теми, кто так «искал», «жаждал», «алкал»

грозового обновления, буревого шквала над антоновскими и соловьиными

садами («Пусть сильнее грянет буря!»); куда нёс утлый «человейник» всесокрушающий «рок событий»?

Брат автора «Деревни» и «Господина из Сан-Франциско» - Юлий Алексеевич Бунин (1857-1921) - ровесник Георгия Валентиновича. В студенческие годы сблизился с А. Желябовым, А. Михайловым, С. Перовской. Отмечены его контакты с Г. Плехановым. В подпольной типографии тиражированы (под псевдонимом «Алексеев») его работы: «Проект организации народной партии», «Программа действий кружка рабочих-народников». Народоволец А.Н. Макаревский свидетельствовал: «Во главе народнической организации стоял кандидат прав Московского университета Юлий Алексеевич Бунин, весьма образованный, хороший оратор и особенно блестящий полемист…».

Иван Бунин вспоминал: «Брат Юлий переселился в Харьков. Весной 1889 года отправился и я туда и попал в кружки самых завзятых «радикалов», как выражались тогда…». В «Жизни Арсеньева» рассказывается об аресте

Георгия. Автобиографический повествователь признаётся: «В чём заключалась «деятельность» брата и как именно проводил он свои университетские годы, я точно не знаю. Знаю только то, что деятельность эта началась ещё в гимназии…» И далее: «Что побуждало брата, превосходно кончившего и гимназию и университет только в силу своих совершенно необыкновенных способностей, весь жар своей молодости отдать «подпольной работе»?..»

Юлий и Иван Бунины, как и Плеханов, провели детские, отроческие, юношеские годы «в глубочайшей полевой тишине, среди богатейшей по чернозему и беднейшей по виду природы»; первые их впечатления связаны «с полем, с мужицкими избами», с «лапотным» бытом.

Рано посетила их «п е ч а л ь н е о с в о ё м г о р е»…

Они глумятся над тобою,

Они, о родина, корят

Тебя твоею простотою,

Убогим видом чёрных хат…

Так сын, спокойный и нахальный,

Стыдится матери своей -

Усталой, робкой и печальной

Средь городских его друзей.

Глядит с улыбкой состраданья

На ту, кто сотни вёрст брела

И для него, ко дню свиданья,

Последний грошик берегла.

Максиму Горькому нравились бунинские строки:

Ту звезду, что качалася в тёмной воде

Под кривою ракитой в заглохшем саду, -

Огонёк, до рассвета мерцавший в воде,

Я теперь в небесах никогда не найду.

В то селенье, где шли молодые года,

В старый дом, где я первые песни слагал,

Где я счастье и радости в юности ждал,

Я теперь не вернусь никогда, никогда.

Бунин в философско-психологическом пророчестве как бы

предсказывает страннический путь многих подвижников, народных

заступников, «освободителей труда»:

У птицы есть гнездо, у зверя есть нора,

Как горько было сердцу молодому,

Когда я уходил с отцовского двора,

Сказать прости родному дому.

У зверя есть нора, у птицы есть гнездо,

Как бьётся сердце горестно и громко,

Когда вхожу, крестясь, в чужой, наёмный дом,

С своей уж ветхою котомкой.

«Выньте Бунина из русской литературы, и она потускнеет, лишится радужного блеска и звёздного сияния, его одинокой страннической души»,- говорил М. Горький. Обеднеет, оскудеет русская культура и без Георгия Плеханова, если его также «выкинуть», «сбросить с корабля современности».

Уроки истории - уроки Плеханова

«Мы убеждены, что когда общество ступило на след

естественного закона своего движения, оно не может ни

перескочить естественные фазы своего развития, ни устранить их декретами…»

«Народ, вся нация должна быть героем истории…»

Г. В. П л е х а н о в

Георгий Валентинович Плеханов - одна из самых трагических фигур нашего, пожалуй, самого трагического времени в истории человечества. Природа одарила его гениальностью, высоким даром добра, справедливости, человеколюбия. В конце жизненного пути он увидел крушение своих надежд. Разочарование, горечь, предчувствие неумолимой беды, грозящей России... Вокруг кишело жестокое, злое, лицемерное, подлое... Никто не хотел слышать предостережений... Диктатура зла, диктатура подлости, вакханалия смерти, бешенство изуверства и чужебесия...

Какие-то сологубовские «чертовы качели»… Раскачиваются, «пока не перетрется, крутяся, конопля»…

В тени косматой ели,

Над шумною рекой

Качает черт качели

Мохнатою рукой.

Качает и смеется,

Вперед, назад, вперед, назад.

Доска скрипит и гнется,

О сук тяжелый трется

Натянутый канат…

……………………………

Над верхом темной ели

Хохочет голубой:

«Попался на качели,

Качайся, черт с тобой».

Неужели историческая обреченность? Неужели это так?

Мы - плененные звери,

Голосим, как умеем.

Глухо заперты двери,

Мы открыть их не смеем.

Неужели прав Андрей Белый?

Туда, - где смертей и болезней

Лихая прошла колея, -

Исчезни в пространство, исчезни,

Россия, Россия моя!

Неужели права Зинаида Гиппиус? Неужели это так?

Страшное, грубое, липкое, грязное,

Жестко-тупое, всегда безобразное,

Медленно рвущее, мелко-нечестное,

Скользкое, стыдное, низкое, тесное,

Явно-довольное, тайно-блудливое,

Плоско-смешное и тошно-трусливое,

Вязко, болотно и тинно-застойное,

Жизни и смерти равно недостойное,

Рабское, хамское, гнойное, черное,

Изредка серое, в сером упорное,

Вечно лежачее, дьявольски косное,

Глупое, сохлое, сонное, злостное,

Трупно-холодное, жалко-ничтожное,

Непереносное, ложное, ложное!

Неужели это так? Неужели всесильны цинизм, пошлость, чужебесие?

Неужели жизнь прожита зря? Неужели во вред народу пошли идеи, согревавшие мятежную юность?

Родная Гудаловка… Родной Липецк… Столь близкий сердцу Воронеж - город и река, помнившая готовившиеся для Азова струги, «когда Россия

молодая мужала с гением Петра».

Революционная юность. Революционная зрелость. Неистощимая вера в человека труда: «Кто разрушил Бастилию? Кто сражался на баррикадах в июле 1830 и в феврале 1848 года? Чье оружие поразило абсолютизм в Берлине? Кто сверг Меттерниха в Вене? Народ, народ, народ, т. е. бедный трудящийся класс,

т.е. преимущественно рабочие… Никакими софизмами нельзя вычеркнуть из истории тот факт, что решающая роль в борьбе западно-европейских стран за

свое политическое освобождение принадлежала народу и только народу».

Внучатая племянница

Виссариона Григорьевича Белинского

«…Ну что же такое марксизм, как не новая фаза того

умственного движения, которому мы обязаны

Белинским?..»

Г. В. П л е х а н о в

Зреет в народе могучая сила,

Край наш стоит на широком пути.

То, что страдалица-мать выносила,

Сын-богатырь не захочет снести…

Л. П. Р а д и н

…Мать Мария Фёдоровна была внучатой племянницей самого «неистового Виссариона»…

Наивная и страстная душа,

В ком помыслы прекрасные кипели,

Упорствуя, волнуясь и спеша,

Ты честно шел к одной высокой цели;

Кипел, горел - и быстро ты угас!

Ты нас любил, ты дружеству

был верен -

И мы тебя почтили в добрый час!

Ты по судьбе печальной беспримерен:

Твой труд живет и долго не умрет,

А ты погиб, несчастлив и незнаем!

И с дерева неведомого плод,

Беспечные, беспечно мы вкушаем.

Нам дела нет, кто возрастил его,

Кто посвящал ему и труд и время,

И о тебе не скажет ничего

Своим потомкам сдержанное племя…

И, с каждым днем окружена тесней,

Затеряна давно твоя могила,

И память благодарная друзей

Дороги к ней не проторила…

- горечь некрасовской «Памяти Белинского», трепетным холодком

потревожившая сердце юного правдоискателя из Гудаловки.

Лучшие умы человечества создавали социальные утопии, устремлялись к счастливому будущему, будя народное самосознание.

Первый русский революционер А.Н. Радищев пророчески восклицал:

О народ, народ преславный!

Твои поздние потомки

Превзойдут тебя во славе

Своим мужеством изящным,

Мужеством богоподобным.

Удивленье всей вселенной,

Все преграды, все оплоты

Сокрушит рукою сильной,

Победят - природу даже, -

И пред их могущим взором,

Пред лицом их озаренным,

Славою побед огромных

Ниц падут цари и царства…

Публицистические и собственно художественные жанры «прорицателя вольности» станут одним из источников патриотизма его последователей в Х1Х и ХХ веке, их неуемной любви к родине, народу, их жажды «человеколюбивого мщения» поработителям.

В формировании индивидуальности А.Н. Радищева - много воспитательных, познавательных аспектов, аспектов глубокого патриотического значения, которые способствовали становлению народных заступников вплоть до событий ХХ столети (в их числе - Плеханов). Поучителен его путь к народу, к постижению народности на уровне мировоззрения революционного демократа.

Первыми воспитателями Радищева были люди из крепостных. «Народная молва», голоса людей труда трансформировались впоследствии в художественные обобщения огромной поэтической силы («Путешествие из

Петербурга в Москву»). Издавая в Лондоне главныйтруд первого русского революционера, Герцен писал, что Радищев «е д е т п о б о л ь ш о й

д о р о г е, он сочувствует страданиям масс».

Радищевское понимание народности, гражданственности, патриотизма новаторски развили А.С. Пушкин, декабристы, демократы-народники.

«Родная Русь, много таится в тебе непочатых сил и из твоего талантливого юного духом народа много ещё впереди выйдет и истинных поэтов, и художников, и мыслителей. И теперь уже не мало ты дала людей таланта - бодрых силою, честных делом, мыслью, речью, а дальше, дальше за тобой, как необозримы твои степи, дебри и леса, необозримо твоё великое будущее и не умирающие надежды - надежды твоих лучших людей!» - писал

один из «созидательных народников» Н.А. Соловьёв-Несмелов в статье «Памяти И.З. Сурикова». В книге «Русские поэты» Несмелов развивает свои мысли о значении «поэтов, непосредственно вышедших из народа: «… и много

славных, дорогих имен русской чуткой мысли пришли и сказали своё горячее слово,- удовлетворенно констатирует он, - сказали, что жив русский народ, жива и сильна его речь, и есть что сказать ему, что духовные богатства его обильны; спал он духовно долго, но вот с этими яркими звёздами своих мыслей, своего духа, он проснулся и теперь свободный вышел и идёт рука об руку со своими старшими братьями - западноевропейскими народами. Несмелов, уповая на лучшее будущее порабощенного ныне народа, обострённо чувствовал преемственную связь поколений; даже смерть, по мнению демократа, бессильна прервать живые нити гуманистической преемственности, так как

оставшиеся жить самоотверженно заботятся об «интересе живых и живого

дела, как продолжения дела отошедших от нас».

Исходя из концепции В.Г. Белинского, что «литература есть последнее и высшее выражение мысли народа, проявляющейся в слове», демократы Х1Х-ХХ века, вскрывая «ревущие противоречия» действительности, будили народное самосознание, способствовали революционизации общества. Белинский, раскрывая основные категории искусства, указывал, что «под народностью. должно разуметь верность изображения нравов, обычаев и характера того или другого народа, той или другой страны». При этом выдвигалось требование художественной правды («если изображение жизни

в е р н о, т о и н а р о д н о»), сопряженной с разумной тенденциозностью, горячей заинтересованностью автора в судьбах человека и ченловечества.

Н.А. Добролюбов, развивая с позиций нового этапа концепцию Белинского, уточнил, что под народностью следует понимать не только умение изобразить

красоту природы, употребить меткое выражение, «подслушанное у народа», или верно представить обряды, обычаи простолюдинов; «истинно народный» поэт должен «проникнуться народным духом, прожить его жизнью, встать вровень с ним, отбросить все предрассудки сословий», «предчувствовать всё тем простым чувством, каким обладает народ». Своеобразными путями постижения художественной правды шли «народные заступники», стремившиеся «проникнуться народным духом», оказать реальную помощь

человеку труда.

Георгий Плеханов и его единомышленники, размышляя о том, кто

достоин подражания, чьи идеи и жизненное подвижничество наиболее

поучительны, обращались к «неистовому Виссариону», чей «ум кипел и новые стези прокладывал» («Белинский был особенно любим… Молясь твоей многострадальной тени, учитель, перед именем твоим позволь смиренно преклонить колени…»). Одним из «открывателей путей» был Тарас Григорьевич Шевченко («Не предавайтесь особой унылости:: Случай предвиденный, чуть не желательный. Так погибает по божией милости Русской земли человек замечательный. С давнего времени: имолодость трудная, Полная страсти, надежд, увлечения, Смелые речи, борьба безрассудная, Вслед затем долгие дни заточения…»). Один из плехановских кумиров, наряду с Белинским, - Николай Алексеевич Добролюбов (1836-1861).

В дневниковых записях «народных заступников» - памятные

строки:

Суров ты был, ты в молодые годы

Умел рассудку страсти подчинять.

Учил ты жить для славы, для свободы,

Но более учил ты умирать.

Сознательно мирские наслажденья

Ты отвергал, ты чистоту хранил,

Ты жажде сердца не дал утоленья;

Как женщину, ты родину любил,

Свои труды, надежды, помышленья

Ты отдал ей; ты честные сердца

Ей покорял. Взывая к жизни новой,

И светлый рай, и перлы для венца

Готовил ты любовнице суровой.

Но слишком рано твой ударил час,

И вещее перо из рук упало.

Какой светильник разума угас!

Какое сердце биться перестало!

Года минули, страсти улеглись,

И высоко вознесся ты над нами…

Плач, русская земля! но и гордись -

С тех пор, как ты стоишь под небесами,

Такого сына не рождала ты

И в недра не брала свои обратно:

Сокровища душевной красоты

Совмещены в нем были благодатно…

Природа-мать! когда б таких людей

Ты иногда не посылала миру,

Заглохла б нива жизни…