Референдум по Brexit в Великобритании стал очень тяжёлым решением для всех. Ни для кого из британских политических или общественных сил он не оставил пространства для манёвра. Оставаться или выходить из ЕС — всего один вопрос, поставленный ребром, два варианта ответа на который должны были быть однозначны. Последствия первого варианта были очевидны: всё остается таким, как есть. Последствия же второго варианта казались радужными или зловещими, в зависимости от точки зрения, но однозначно неясными. Вне зависимости от взгляда на вещи, они открывали дверь в пространство неопределённости. После этого референдума страна изо всех сил пытается найти выход из созданной им дилеммы, только усугубляя назревший задолго до него общественный раскол. Сторонники Brexit смещаются все дальше и дальше в радикальную сторону: «выход без сделки», ранее представлявшийся самым крайним вариантом в связи с его явными негативными последствиями для экономики и общества, в настоящее время рассматривается ими как совершенно приемлемое решение.
Для внутриполитической картины Британии Brexit обернулся настоящим катаклизмом. Он уже вызвал тяжелейший кризис в правящей Консервативной партии, заставив проводить исторические параллели с очень тяжёлыми периодами из прошлого и страны, и самой этой партии. Впрочем, для политической силы, взявшей на себя всю полноту ответственности за такое огромное стратегическое решение, как Brexit, тяжёлые последствия вполне предсказуемы. Но политическая система Великобритании не ограничивается одними консерваторами — она считается двухпартийной. Хоть формально это и не совсем так (партий в британском парламенте больше), но фактически в минувшем веке управление государством попеременно осуществляли две партии. Какова же обстановка в стане основных противников правящих ныне консерваторов — Лейбористской партии? Что происходит с ней, после того, как на референдуме граждане Великобритании высказались за Brexit? И почему кризис, в котором она оказалась, может стать для неё фатальным?
Конфликт лояльностей
Нынешний рейтинг партии лейбористов вполне убедительно свидетельствует об одном: им удалось одинаково разочаровать обе стороны. На протяжении очень долгого периода говоря одновременно об «уважении к референдуму», «недопустимости изоляционизма» и «поиске компромиссного решения» они оттолкнули от себя всех, кого только смогли оттолкнуть. Что было ярко подтверждено на европейских выборах, где Лейбористская партия получила всего 10 мест из 64, сокрушительно проиграв, в том числе, партии «Brexit» Найджела Фараджа, получившей 28 мест. Не смотря на некоторый рост популярности партии в апреле, уже в мае стало ясно — её положение лишь усугубилось. Такой результат многие считают закономерным: лидерам партии явно не хватило политической прозорливости, чтобы понять — в ситуации крайней радикализации нейтральная позиция не ведёт ни к чему, кроме отторжения с обеих сторон. В положении, когда даже у собственного избирателя лояльность к Brexit сейчас намного превышает лояльность к партии, за которую он голосует традиционно, попытка политического посредничества не вознаграждается, а наказывается. В том числе и на выборах.
Внутри партии это ситуация проявилась в не меньшей степени. Многие активисты оказались в положении «конфликта лояльностей», когда, категорично выступая за Brexit либо против него, они автоматически шли в разрез с генеральной линией партии.
В итоге, после всего произошедшего и на фоне небывалого падения популярности, это вынудило лейбористов попытаться сформулировать позицию чётко. Партия наконец отреагировала и формально изменила своё отношение к вопросу. После долгих и публичных споров, партийный лидер Джереми Корбин принял решение позиционировать лейбористов более внятно. С его подачи, отныне партия выступает за второй референдум. Кроме того, с точки зрения лейбористов, любая возможная сделка с ЕС должна быть представлена гражданам для прямого общественного обсуждения, в ходе которого лейбористы будут выступать за то, чтобы остаться в Евросоюзе. Однако пока что такая смена позиции мало помогла партии. Более того, существует мнение, что её принятие стало ещё одной политической ошибкой нынешнего руководства лейбористов.
И справедливость этого мнения, отчасти, подтверждает тот факт, что, встав на данную точку зрения, мистер Корбин сразу же проявил непоследовательность.
Лейбористский премьер-министр
Логичен вопрос: для лейбористов, как сторонников ЕС, неприемлема любая сделка? Нет, только сделка, заключенная консервативным правительством. И это стало очевидно очень быстро. Потому что, насколько ясна позиция Корбина на первый взгляд, настолько же расплывчатой она становится, если к ней присмотреться. Разобравшись в деталях, становится понятно, что политика с лозунгом «провести новый референдум и остаться в ЕС» распространяется только на лейбористов в оппозиции. А вот для лейбористов у власти будут действовать уже совсем иные вводные. Что и продемонстрировал Корбин, озвучив то, что он делал бы в качестве премьер-министра от лейбористов, займи они особняк на Даунинг-стрит. И из его слов стало предельно ясно, что лейбористы точно так же попытались бы договориться о сделке по Brexit, как и Тереза Мэй. Конечно же, затем эта сделка будет представлена населению. И мистер Корбин, очевидно, не будет агитировать против своей собственной сделки. Но только подобный шаг промаркирует лейбористов, теперь уже, как сторонников Brexit, пусть даже и умеренных. И где здесь логика — не вполне понятно.
В какой степени этот лейбористский Brexit будет существенно отличаться от ненавистной всем сторонам политического процесса «общенациональной сделки» Терезы Мэй, также остаётся загадкой. Равно как и то, каким образом можно называть лейбористов «противниками Brexit», если они, по факту, заранее декларируют, что выступают против только до тех пор, пока они в оппозиции, а в случае выигрыша выборов откровенно намерены быть в этом вопросе «конструктивными». Как и в чём в такой ситуации лейбористы хотят убедить своих избирателей, остается их секретом.
Расколотая партия
Старая и новая политика лейбористов относительно Brexit, пока что, наиболее очевидно привели к тому, что в недрах самой партии сейчас отчаянно пытаются преодолеть сразу два внутренних раскола. Один раскол образовался между традиционными избирательными округами партии. Именно среди избирателя лейбористов проявился максимальный контраст и максимальные крайности в этом вопросе. С одной стороны есть лейбористские избирательные округа с самым большим в целом по стране неприятием Brexit, а с другой стороны такие же избирательные округа с максимальным уровнем его одобрения, как это было, к примеру, в Южном Уэльсе. Как «разорваться» между столь разными группами собственного электората, руководство партии не осознало до сих пор.
Второй раскол проходит уже внутри аппарата партии, прямо через её теневой кабинет и через само руководство лейбористов. Здесь противостояние, порой, длится месяцами и протекает в весьма острой форме. В одном лагере такие лидеры партии, как заместитель её председателя Том Уотсон. Они утверждают, что лейбористы должны куда более принципиально позиционировать себя, как противников Brexit. В другом лагере такие видные функционеры партии, как Джон Трикетт, один из ключевых союзников Корбина в теневом кабинете. Они, напротив, настаивают на том, что лейбористы должны «уважать референдум» и поэтому обязаны так же проводить Brexit, нравится им это или нет. Обе силы приблизительно равны по своему политическому весу. Проблема партии в том, что Джереми Корбин не сделал между ними однозначного выбора и попытался занять «среднюю позицию». Которая мало удовлетворила и эти стороны, и избирателя.
Партия на раскалённой крыше
Внутренний спор среди лейбористов и вызванная им невнятная позиция значительно осложняют положение партии. И это становится максимально очевидно в связи с двумя факторами.
Во-первых, позиции других партий поляризуются на глазах. Они предельно принципиальны и избиратель это видит. Лейбористы очевидно проигрывают в его глазах как партии «Brexit» Найджела Фараджа, так и партиям, входящим в «антибрекситовский» пул, таким, как «Зелёные» и, особенно, либеральные демократы. На этом фоне более выигрышно для избирателя выглядит даже новый глава консерваторов Борис Джонсон (потенциально, один из самых непопулярных премьеров в истории Великобритании). И все попытки Джереми Корбина что-либо изменить оказываются обречены — от него требуют определённости, которой он не может дать.
Во-вторых, ощущается явная неспособность партии к тактической новизне. Та тактика, которая использовалась Корбином в качестве нового лейбористского лидера несколько лет назад, поначалу приносившая плоды, теперь утратила актуальность. Корбин извлек максимум выгоды из положения главы оппозиционной партии, не обременённого конкретными государственными обязательствами и имеющего возможность на популизм. Теперь подобный подход откровенно приводит к разочарованию избирателей в партии. А нового предложить нынешние лейбористы не могут. В результате чего положение их партии всё больше начинает напоминать положение кошки на раскалённой крыше: на какую лапу не становись — это не вызовет положительного эффекта.
Курс на крушение
Нынешний «новый курс» лейбористов Британии — это, по сути, последняя попытка как-то нормализовать положение партии. Создать для неё политическую ясность снаружи и восстановить спокойствие внутри. Оценку эффективности этого курса сама партия даст уже скоро. Партийный съезд должен начаться в сентябре, и, несомненно, те жаркие споры, что происходят там сейчас за закрытыми дверями, выплеснутся наружу. В политической повестке партии накопилось много вопросов. Но главным и для её политической программы и для её внутренней стабильности является только один из них — Brexit. Который, похоже, стал для лейбористов настоящим проклятием. Теперь уже можно с уверенностью сказать, что он, как политическая реальность, нанёс по партии удар такой сокрушительной силы, что совершенно не очевидно, оправится ли она от него вообще.
Безусловно, многие проевропейские активисты будут оказывать огромное давление на руководство партии. Равно, как и те, кто является их внутрипартийными оппонентами. К тому времени, когда Борис Джонсон окончательно утвердится в качестве премьер-министра и его стратегия противостояния ЕС начнёт реализовываться в полной мере, Джереми Корбин снова столкнется с тем же упрямым вопросом: что делать с Brexit? Его ответ, вероятно, будет таким же расплывчатым, как и раньше. Вряд ли он, как политик, способен на что-то большее. И трагедия лейбористской партии в том, что вряд ли она сможет в ближайшее время породить ему достойную альтернативу. Она растеряна и дезорганизована. Разумеется, лейбористы снова могут воспрянуть, пусть даже и не сразу. Но, с другой стороны, в истории Британии уже ни раз были случаи, когда в прошлом влиятельные и несокрушимые партии отправлялись в политическое небытие. И такой вариант для лейбористов сейчас никак нельзя назвать невероятным.
Правда в том, что в Великобритании сейчас в прошлое уходит целая политическая эпоха. И забрать с собой на свалку истории она может что угодно. Включая и некогда правящую партию, оказавшуюся неспособной идти в ногу со временем.
