* Все исторические и географические параллели абсолютно произвольны, любое сходство персонажей с ныне живущими, ранее жившими либо имеющими родиться впоследствии реальными личностями случайно, а все понятые в дурном смысле намёки полностью лежат на Вашей совести, дорогой Читатель. Животные при съёмках не пострадали.
***
Кнопка так сосредоточилась на своей обиде, что не сразу услышала это жужжание. Точнее, она его, конечно, услышала, но не обратила на него никакого внимания. Жужжит и жужжит. Подумаешь! Мало ли чего тут может жужжать.
Но когда она опять захотела опять заняться растравлением своих душевных ран, жужжание стало громче. Потом ещё громче. Наконец оно перекрыло все остальные звуки, и Кнопка инстинктивно подобралась.
И не зря. За окном мелькнула тень, и вдруг прямо за стеклом завис огромный многопропеллерный дрон, под которым был навешен...
Кнопка добавила «Печенег», уже лёжа на полу. Над ней творилось что-то невероятное. Дрон бил длинными пулемётными очередями, с грохотом сметая свинцовой метлой всё, до чего мог добраться через проём выбитого окна.
Кнопка быстро проползла по заваленному осколками стекла и какими-то растрёранными лохмтьями полу под кроватью к простенку у окна и вжалась в него спиной. На её глазах изрешечённая как голландский сыр перегородка тамбура грохнулась, разламываясь на куски, которые разлетались дальше от непрерывных новых попаданий.
Кнопка с сожалением подумала о симпатичном молодом... «Медведь, бурбон, монстр!» — тут же поправила себя она, подавив минутную женскую слабость усилием железной воли. И вдруг добавила про себя: «Так ему и надо!» — ибо, как говаривал старина Вильям наш Конгрив, «у ада нет той ярости, что в бабе оскорблённой».
Очереди внезапно прекратились, и полуоглушённой Кнопке показалось, что наступившая тишина упала на неё как плита. Дрон зажужжал несколько загадочнее, видимо, перемещаясь вбок в попытке заглянуть за угол простенка. Кнопка рывком встала и изготовилась к последнему прыжку. А что ей было делать?!
И тут, когда она совсем уже попрощалась с жизнью, помянув напоследок Александра Матросова, из-под груды обломков перегородки по дрону ударила прицельная очередь, звук которой показался ей теперь таким родным и знакомым: это бил «Стечкин». Бил крепко, попадая каждый раз к корпус зловещего насекомого, отрывая ему винты, разбивая вдребезги оптику, рассекая рукав подачи патронов словно булатным клинком.
Когда очереди на мгновение умолкли — и двадцатипатронный магазин тоже когда-нибудь кончается — Кнопка выглянула из другого окна, перегнувшись вправо через простенок. Глаза у неё полезли на лоб, но выучка взяла своё: она ловко подкинула ногой валяющуюся на полу подушку и, перехватив её на лету правой рукой и свествшись из окна на левой, хряпнула что было силы по пурпурно-красному от накала стволу дрона, смотревшего на замолкшего стрелка, казалось, с циничной ухмылкой уверенного в своём превосходстве Терминатора, хоть и раздетого уже до титанового скелета, но всё ещё смертоносного.
Удар подушкой спас их обоих. Залп из гранатомёта «Шмель» ушёл круто вниз, и взметнувшийся вверх на три этажа сноп огня поглотил всё вокруг.
***
Заслышав очереди, а потом и взрыв, Игемон оттолкнул прочь охранника, пытавшегося придавить его к полу, и побежал. Когда-то он носился как молодой гепард, но теперь годы брали своё, и мировой рекорд по стодесятиметровке с барьерами качнулся, но устоял.
От палаты и предбанника почти ничего не осталось. Всё было покрыто серой пылью и гарью. Под ногами хрустели осколки и мелкие камушки. На ровной поверхности выделялось два холмика: один, двугорбый — у окна, и другой, одногорбый, поменьше — у двери.
Игемон по привычке нырнул обратно в укрытие и снова осмотрел запечатлённую в памяти картину. Пока он соображал, что делать дальше, набежала запыхавшаяся охрана и взяла под контроль весь периметр.
Не надеясь уже ни на что, Игемон наконец решился и вышел из-за косяка.
(продолжение следует)
Ссылки
1. http://zavtra.ru/blogs/sud_ba_plitochnika_-_18
2. https://zavtra.ru/blogs/sud_ba_plitochnika
