Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Нашу беседу о коронавирусе хотелось бы предварить краткой хронологией событий. Итак, 31 декабря появились сообщения о вспышке в Ухане пневмонии неясного происхождения. До этого, 18 октября 2019 года в Нью-Йорке Центр безопасности здравоохранения имени Джона Хопкинса совместно со Всемирным экономическим форумом и Фондом Билла и Мелинды Гейтс провёл мероприятие «Событие 201», которое было посвящено распространению пандемии. Эта структура Хопкинса — крайне закрытая история.
А 19 июня, то есть ещё раньше, Институт Пирбрайта, спонсируемый вышеназванным фондом, подал заявку на патент на коронавирус. Конечно, это мог быть не уханьский вирус, ведь их аж тридцать семь. Но само по себе удивительно, что коронавирусы разрабатывают и патентуют.
Более того, в 2015 году была статья о химерном вирусе, полученном из ближневосточного вируса MERS (Middle East respiratory syndrome — «Ближневосточный респираторный синдром») и вируса, аналогичного нынешнему. Он циркулировал в популяциях подковоносых летучих мышей. А в теперешнем списке предположений об источниках заражения они как раз и фигурировали.
К тому же, вирусолог Саймон Уэйн-Хобсон из Института Пастера в Париже предупредил о возможности утечки из Уханьского вирусологического института. Возможно, по этой причине так быстро был расшифрован геном вируса: 31 декабря фиксируется вспышка, 7 января уже известен тип вируса, а 13 января китайская сторона передала его международному сообществу. Хотя сообщество долго хранило молчание или заявляло, что оснований для паники нет.
Тем не менее события в Ухане панику вызвали, и в онлайн-режиме можно увидеть рост числа заражённых и умерших.
Николай ВАВИЛОВ. Но растёт и количество выздоровевших.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Подхваченный вирус этот — не смертельный приговор, как и любой грипп. Так даже с вирусом Эбола было. От вируса не падают на улицах замертво, но в Ухань, как мы знаем, введены войска.
Если вспомнить птичий грипп 2008—2010 годов, то у него тоже был азиатский штамм. Тогда выяснилось, что патентом на вирус обладает компания «Бакстер Интернешнл», а патентом на вакцину — швейцарская фармацевтическая компании «Рош».
А в связи с вирусом Эбола хотел бы привести слова одного из его первооткрывателей Питера Пайота: «В Африке много китайских рабочих. Я думаю, настанет день, когда вспышка вируса Эбола случится и в Китае».
Вообще, это большой бизнес, в котором появляются патенты, вакцины, деньги на вакцины. Деньги в случае с Эболой собирали со всего мира.
Николай ВАВИЛОВ. Супермаржинальный бизнес, по-моему.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Выяснилось потом, что вакцина заранее была разработана, и патент на вирус уже был.
Отсюда применительно к сегодняшней ситуации может быть несколько версий. Первая — что действительно произошла утечка из китайской лаборатории. В предыдущем случае, птичьего гриппа, китайцев обвиняли в замалчивании. В этот раз замалчивания не было, были приняты беспрецедентные меры.
Вторая версия — что вирус впущен умышленно, потому что есть лаборатории, которые их делают.
И третья версия, связанная со странными и подозрительными моментами. Во-первых, появление вируса совпало с Новым годом, когда китайцы разъезжаются по домам и рассылают друг другу посылки, что должно было способствовать его распространению. Во-вторых, у китайских компаний многомиллиардные долги по кредитам. Несмотря на то, что Китаю тоже должны, экономист Валентин Катасонов утверждает, что китайская ситуация напоминает Грецию перед дефолтом. Учитывая войну тарифов США и Китая, получаем версию обрушения экономики Китая.
Николай ВАВИЛОВ. Тут многое в одну точку сошлось. Любая аналитика предполагает многофакторность.
Двадцать лет я занимаюсь Китаем, и десять из них прожил в Гуандуне (провинция рядом с Гонконгом), — в эпицентре возникновения всякого рода вирусов. Это происходит по естественным причинам — в тропиках куда больше скорость мутаций, и каждый год что-то новое появляется. А в данном случае вспышка произошла в Ухане, в центре страны, где более умеренный климат. Это добавляет очков конспирологической версии.
И не будем забывать, что Китай — страна мигрантов. Очень многие съезжаются из провинции Хубэй в Ухань на заработки. Из 15 миллионов человек в Ухане постоянная прописка есть только у 11 миллионов, а четыре миллиона — мигранты.
Кроме того, надо иметь в виду, что квартиры в городах южнее Пекина не отапливаются, люди в пуховиках дома сидят в холодный сезон. У кого есть деньги на три обогревателя, жгут электричество. Остальные — болеют.
В Китае вообще — болеют. Когда я работал в русской службе информационного агентства «Синьхуа» (читал новости и тут же переводил их на русский), во время регулярных эпидемий меня не покидало ощущение, что я работаю в больнице, поскольку каждый день приходили статьи о том, что такой-то заразился птичьим гриппом, имя, фамилия, возраст и т.п. «Синьхуа» рассказывало биографию каждого заболевшего.
Сейчас отличие коренное: звучат лозунги, сплачивающие страну, называется общее количество жертв. Никогда прежде не было блокировки городов, так как Китай создал систему государственного аппарата, которая способна работать с массами населения в любой ситуации, не останавливая работу. Теперь же все китайские аэропорты, станции метро, станции ж/д оборудованы датчиками температуры и так далее.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Китай и похвалили теперь за то, что ничего не замалчивается.
Николай ВАВИЛОВ. Государство само повышает уровень алертности. Интересно начало освещения этого в прессе. Про Ухань китаеведы шутят, что это «маленький одиннадцатимиллионный китайский город». А это ведь пятый по величине город Китая — транспортный узел между Пекином и Гуанчжоу, Сычуанью и Шанхаем. Ухань связывает юг и север, восток и запад Китая, стоит на берегах Янцзы, то есть это речной грузовой порт. И это автомобильный хаб между провинцией Сычуань и Шанхаем. Блокирование Уханя произошло, когда умерло лишь шесть человек.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. От обычного вируса гриппа в мире умирает порядка полутысячи человек.
Николай ВАВИЛОВ. Так если бы Уханем блокировка ограничилась! Соседний семимиллионный Хуанган тоже заблокировали. Далее, Комитет по транспорту Пекина принимает решение о блокировке автобусного сообщения с соседними провинциями. И с пекинским аэропортом Дасин.
Города Сучжоу, Шаньтоу тоже принимают меры в китайский Новый год, причём самостоятельно, без решения центральной власти. Тут же город Шаньтоу в Гуандуне блокирует сам себя. А власти провинции Гуандун никаких мер не принимают. И это странно: центральная власть бьёт тревогу, город Ухань бьёт тревогу; а там, где пандемии обычно развиваются, говорят: «У нас не такая серьёзная ситуация!»
Сравним с историей с вирусом Эбола. Она разразилась в Китае во время Кантонской выставки. Важно вспомнить, как власти реагировали на те события. В Гуанчжоу примерно 300 000 африканцев, между прочим. И тут вдруг объявили, что в Гуанчжоу вирус Эбола у кого-то обнаружен. Кто-то что-то заблокировал тогда? Нет. Проверили трёх человек. А сейчас вдруг блокируют. Почему?
Версия о бактериологической войне? Но бактериологическое оружие — это то, что способно воздействовать быстрее обычного вируса. Тогда провинция Хубэй полегла бы в течение недели.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Но доктрины таких войн разрабатывались как нелетальные, они должны подрывать экономику.
Николай ВАВИЛОВ. Хорошо, но за год до этого в Китае была африканская чума свиней, она выкосила почти всё поголовье. Серьёзный удар по экономике!
И если сейчас говорят о проявлениях бактериологической войны, то это странно. У меня на контакте сейчас потенциально находится любой житель Уханя. Я общался с некоторыми из них, выводил в эфир на российском ТВ. На тот момент они спокойно перемещались.
Недавно мои знакомые на велосипеде по Уханю катались. Ну, не лежат там трупы, никто не умирает на улицах! Это не оружие — то, которое поражает в течение месяца и от которого умирает несколько сотен человек.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Две недели приблизительно составляет инкубационный период действия вируса.
Николай ВАВИЛОВ. Сейчас говорят уже о нескольких днях — особенность этого вируса, которую сами же китайцы отметили.
По поводу лабораторий… Появились фейковые новости о том, что первыми заразившимися были сотрудники каких-то лабораторий. Ответственно заявляю, что погибших среди сотрудников лаборатории Уханьского института вирусологии нет.
Более того, говорят, что этот институт находится в двух километрах от этого злосчастного рынка морепродуктов. Не в двух, а в тридцати. И якобы это — единственный центральный орган вирусологических исследований в Китае. Это тоже неправда. Таких центров в Китае 19, и все они подчинены Китайской академии наук. Ещё всплывало, что этот уханьский институт якобы подчинён Народно-освободительной армии Китая. Я таких данных в официальной информации не видел. И, вообще, если это, оказывается, столь секретная лаборатория, то почему её название всплыло в СМИ?
Ещё пишут, что руководитель института вирусологии стажировалась в Колорадо. Да, это так, но это не доказательство рукотворности эпидемии.
А вот версия о том, что фармацевтическая промышленность Китая пытается опробовать свои штаммы, мне представляется более правдоподобной. Я работаю с фармацевтическим кластером Китая и России и доподлинно знаю, что в Китае поставлена задача импортозамещения западных лекарств.
«Хоффманн — Ля Рош Лимитед» — это то, что мы у себя в России «импортозаместили», и китайцы с удовольствием бы заменили нашими технологиями эту компанию.
Но это всё не имеет никакого отношения к блокировке городов.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. А кто эти люди, что блокируют города и даже крупнейшие хабы без согласования с ЦК?
Николай ВАВИЛОВ. Вот именно: согласования с Центральным комитетом и председателем КНР не было, потому что Си Цзиньпин собрал экстренную группу Политбюро лишь спустя несколько дней после закрытия Уханя. Это был бунт региональных властей.
6 января произошло очередное заседание Уханьского горкома. Его глава Ма Гоцян, который одновременно является руководителем законодательного собрания, не переизбрался на этот пост. Всё шло к тому, что его будут заменять. И спустя пару недель руководство Уханя объявило о блокаде города.
Что же это за город Ухань, который себе такие вещи позволяет, дерзая бросить вызов Си Цзиньпину? Председатель КНР ведь не может не реагировать, не показывать, что контролирует ситуацию.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Терять лицо…
Николай ВАВИЛОВ. Да! А кто первый сказал о вирусе в прессе? Газета «Нью-Йорк таймс» написала заметку c многозначительным названием «Mysterious flue», там говорилось, что появилась в Сингапуре какая-то новая болезнь, пациента зафиксировали. А что с этим человеком сейчас? Он умер? Мы ничего не знаем об этом.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. С вирусом Эбола было примерно то же самое. Раструбили в СМИ, что доставили на самолёте женщину, но дальнейшая судьба её?..
Николай ВАВИЛОВ. Да. «В Китае распространяется загадочная пневмония», — написала «Нью-Йорк таймс».
Международный фон здесь важен. 2 января в вертолётной катастрофе погиб начальник Генерального штаба Тайваня Шэнь Имин. А Тайвань, не будем забывать, — ударный кулак Соединённых Штатов против Китая в случае военной операции. Заметим, что за последние 50 лет ни один начальник тайваньского Генштаба не погибал. На следующий день, 3 января, Касем Сулеймани был уничтожен ударом американской авиации. В это время Россия, Китай и Иран проводили совместные учения.
И третий важный факт, который мало кто заметил: турецкая армия в тот же день уничтожила главу курдской разведки Арсалана Метина. То есть три высокопоставленных лица, имевшие отношение к планированию стратегических операций, погибли 2 и 3 января этого года.
А 6 января началось раздувание, с моей точки зрения, информации о вирусе — в тот момент, когда была попытка снять главу Уханя. И первым, кто дал интервью «Синьхуа» о том, что вирус распространяется, был мэр города Ухань.
Обычно так в Китае не происходит. Должен был выступить старший товарищ, начальник Комитета по здравоохранению, а он две недели не давал комментариев.
Так кто же такие руководитель Уханя Ма Гоцян и мэр соседнего Хуангана Чжоу Сяньван? Это хубэйцы. Хубэй, как и соседняя провинция, Аньхой, — основа основ проамериканской группы китайского комсомола. А самый известный хубэец в стране — Ху Чуньхуа, китайский вице-премьер, который ответственен за борьбу с бедностью, с эпидемиями и так далее. Именно его комсомол называет преемником Си Цзиньпина! И если бы Си Цзиньпин не продлил своё бессрочное правление…
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. И не записал это в Конституцию…
Николай ВАВИЛОВ. Да, чтобы ни один преемник не смог потом, извините, вякать из Уханя или откуда бы то ни было! Иначе в 2023-м проамериканская «смена караула» была бы неминуема.
Соседний с Уханем Хуанган — город, в котором уже 10 лет не меняется партийный секретарь, что, в принципе, немыслимо. И вот этот человек — второй в Китае, кто блокирует город.
А кто возглавляет Комитет по транспорту Пекина, который принял решение о блокировании Пекина? Бывший член руководства обкома комсомола города Пекин. Опять комсомольцы… А Сучжоу, Шаньтоу? То же самое. Города закрывали почти сплошь хубэйские комсомольцы.
Недавно на телеканале «Россия 24» в ходе полемики мне возразили: «Комсомол не может выступить против компартии!» Но китайский комсомол — это альтернативная социалистическая организация, которая возникла одновременно с компартией и не является её дочерней структурой. В уставе КПК чётко сказано, что она не вмешивается в руководство китайским комсомолом, то есть не может влиять на его кадровые вопросы. А руководители комсомола должны быть и членами компартии. Китайский комсомол я называю социал-демократической организацией, которая настроена на союз с американской Демократической партией. Тем временем в США разворачивается ситуация вокруг импичмента Трампа.
А в России и в Китае создались предпосылки для наступления на «демократов».
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Параллельность процессов есть.
Николай ВАВИЛОВ. Параллельность процессов, да, существует. В России кое-что поменялось.
И в Китае тоже может кое-что измениться. В марте будет очередная ежегодная сессия парламента. Если будет новый китайский премьер, то он должен быть одобрен парламентом. А костяк парламента — это руководители партийных региональных организаций. Как регионы проголосуют, такого премьера и выберут.
Есть мнение, что в Китае готовится серьёзная смена власти. Сейчас идёт ротация региональных органов, которая проводится каждые два года. Уже сменили двух губернаторов. Процесс должен был бы раскрутиться, но он остановлен из-за коронавируса, так как глава региональной власти сейчас — начальник штаба по борьбе с новым вирусом, и во время критической ситуации нельзя никого менять.
Поэтому возникает ощущение, что в Китае разворачивается бунт альтернативщиков (комсомола) против традиционной КПК, которую возглавляет Си Цзиньпин. Его поддерживают близкие ему региональные группы (из провинций Фуцзянь, Чжэцзян и других). С хубэйцами Си Цзиньпин не напрямую борется, ими занимаются чжэцзянцы — клан прибрежной провинции в восточной части Китая, где он губернаторствовал несколько лет и откуда «перепрыгнул» через Шанхай на пост зампредседателя КНР.
Группа чжэцзянцев явно не против занять ключевые посты в Китае, в том числе — пост премьера. Их руками будет выталкиваться хубэйский комсомол.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. А если вернуться к главному хубэйцу Ху Чуньхуа?
Николай ВАВИЛОВ. Да, он вице-премьер госсовета КНР, ответственный, напоминаю, за борьбу с эпидемиями, бедностью и так далее. Он пропустил борьбу с африканской чумой свиней. В Китае наблюдается 10%-ная инфляция на продовольственные товары. Мы слишком привыкли к тому, что это процветающая страна с прекрасными макроэкономическими показателями, и даже если рост упал с 6,9% до 6,1%, то это не страшно! Но реальные показатели, которые приводятся альтернативными исследователями, — это 1% роста. Китай приблизился к стагнации.
Макроэкономика — это уже область политики, согласитесь. Даже один раз руководителя Госстата меняли за то, что он неправильно показатели считал. Но, кроме макроэкономических показателей, есть и косвенные показатели, которые уже не регулируются Госстатом. Например, продажи сотовых телефонов упали в Китае на 8%.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Официальное объяснение: рынок насытился?
Николай ВАВИЛОВ. Официальное — да. Но как можно насытить человека, привыкшего ежегодно менять «Айфон»? Никак. Телефоны, смартфоны — это гаджеты, которые постоянно должны меняться у владельцев. Но их продажи упали, и продажи автомобилей — тоже.
В Китае разворачивается мощный экономический кризис по косвенным показателям. И у Китая 300% внутреннего долга (по официальным данным).
Есть очень верная теория Хазина и Кобякова, написавших книгу «Закат империи доллара и конец Pax Americana». Она — о том, что идёт распад мирового экономического пространства на зоны, и происходит, по сути, уничтожение глобальной экономики. Это действительно происходит. Растёт по экспоненте количество своповых соглашений между странами не через доллар, не через «Бэнк оф Америка» — падает вся торговля американская.
США и Китай сделку какую-то заключили, но она же имеет декларативный, а не обязательный характер! Там не прописан механизм покупки Китаем американских товаров на 200 миллиардов долларов.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Это очень важный момент.
Николай ВАВИЛОВ. Конечно, ведь драйвер китайской экономики — внешние рынки Европы и США. И если мы уйдём от нелепого показателя ВВП и начнём смотреть вглубь, на количество и эффективность производства, мы увидим, что китайская экономика до сих пор — экономика страны третьего мира! Хотя бы потому, что уровень энергопотребления на единицу продукции там в четыре раза больше, чем в США.
Эта отсталая низкотехнологичная экономика неплохо крутилась приводным ремнём американского спроса и накачкой эмиссии. Сейчас эти времена уходят. И тут не Си Цзиньпин «кран» закрывает, а Трамп. Китай теперь другой, он скатывается в гигантскую рецессию и, соответственно, в борьбу, характерную для тех, кто теряет почву под ногами.
А теряет её комсомол — политическая обслуга китайско-американского взаимодействия. Оно сокращается — и сокращается влияние комсомола. В Китае берут верх изоляционисты, с их идеей опоры на внутренние силы.
Не надо забывать, что Си Цзиньпин лозунг «Великое возрождение китайской нации!» озвучил уже на второй день после того, как стал генеральным секретарём. И озвучил не где-нибудь, а в Музее унижения китайцев от западных стран.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. А есть такой музей? Так прямо и называется?
Николай ВАВИЛОВ. Точное название не помню, но в названии есть слово со значениями «обида», «унижение». Он — про всё то, что претерпел Китай со времён Опиумных войн от западных «товарищей».
Не случайно там свой лозунг озвучил Си Цзиньпин. Он изначально был изоляционистом, за ним стояли внутренние континентальные силы, которые понимали, что дело идёт к развалу, что тонкая линия прибрежной элиты готова страну пустить под нож, лишь бы остаться у американского экономического пирога.
Эти силы, выступавшие за суверенитет (армейские в том числе), привели Си Цзиньпина к власти.
Надо подчеркнуть, что в Китае всё всегда начиналось с регионов. Сейчас в провинциях продлены студенческие каникулы, студенты ходят по городам и снимают ролики о том, что продуктов нет и на учёбу ходить не надо.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Есть ролик, где женщина в химзащитном костюме рассказывает про 90 000 погибших.
Николай ВАВИЛОВ. А тут ещё и Гонконг подливает масла в огонь. Гонконгу вообще никто не указ. Нет ни царя, ни Бога для них. Декан медицинского факультета Гонконгского университета быстренько заявил на голубом глазу, что в Китае заражено уже 44 000 человек.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Связь Гонконга и Запада очевидна. Между прочим, американское «глубинное государство», по определению не заинтересованное в экономическом росте Америки, очень даже за сохранение своего вредного производства в Китае с высокой прибылью.
Николай ВАВИЛОВ. Там чисто компрадорская экономика, прибыль достаётся посредникам!
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Эта компрадорская группа находится на юге Китая. Оттуда поступают товары, в том числе — и в США. Здесь — общность интересов. И именно эту группу начинают оттаскивать от «корыта» национально ориентированные китайские элиты. Отсюда и беспорядки в Гонконге?
Николай ВАВИЛОВ. Гонконг всегда был точкой входа для всех видов информационной, организационной и финансовой поддержки ориентированных на глобализм элит Китая. Сейчас он перестал играть эту роль, став площадкой для драки. Тем более что современный Китай стал очень открытым, и уже нет той специфики у Гонконга. Он превратился лишь в один из хабов: наряду с Шанхаем, Циндао, множеством китайских портов, связанных с Западом.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Гонконг экономически ничего не выиграет от постоянных беспорядков.
Николай ВАВИЛОВ. Гонконг теперь пытается закрепить за собой хоть что-то. Его элиты пытаются «срубить» на шумихе политические очки, но по факту растворяются в других китайских диаспорах, и зарубежных тоже. Но они хотят на уходящем тренде хоть что-то заработать: выйти из состава Китая или переподчиниться снова Британии — подойдёт любое.
Не исключено даже, что они пытаются с помощью Трампа вступить под протекторат Соединённых Штатов. В 2014 году в Гонконге я видел висящие повсюду британские флаги, и в 2015-м они продолжали висеть. А сейчас их на американские поменяли в основном. Гонконг — как колобок, ушедший от бабушки и от дедушки, себе хозяина ищет. От «бабушки» английской королевы и от «дедушки» Си Цзиньпина он ушёл.
Это типичная психология южан, кантонцев. Они привыкли лавировать между крупными интересами. Гонконг теряет свою роль и пытается, грубо говоря, словить хайп.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Видимо, в гонконгских событиях просматривается ещё национальный фактор: борьба с засильем «супернации» ханьцев.
Николай ВАВИЛОВ. Да, тут две стороны борьбы переплетаются. Первая — кантонское национальное движение, ведь язык кантонцев сильно отличается, у них даже есть свои грамматические иероглифы. Вторая сторона — комсомольские усилия. У них есть общие интересы — желание союзничества с США. Вспомним, что Ху Чуньхуа в течение пяти лет возглавлял соседствующую с Гонкогом провинцию Гуандун.
Кантонцы же — тема очень интересная. Дело в том, что китайские, условно говоря, историки любую династию, даже монголов, считают китайской, дабы показать развитие государства непрерывным на протяжении трёх тысяч лет. Хотя династия Цин была маньчжурской, внешней.
С середины XVIII века формировались очаги борьбы с ней. У первого очага, кантонцев, это вылилось в Тайпинское восстание. Второй очаг — вокруг Великого канала, соединяющего Янцзы и Хуанхэ, это шанхайцы. Третий очаг — центральная часть страны. Все они старались сбросить династию Цин.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Надо сказать, что это был диктат маньчжуров, которые, к примеру, всех заставляли головы брить.
Николай ВАВИЛОВ. Это была самая натуральная оккупация, которая длилась 300 лет. Бенефициаром этой оккупации стал Ватикан, иезуиты. Но это отдельная большая тема…
Так вот, китайские южане считают, что северные китайцы — это смешанные с оккупантами (монголами, маньчжурами и прочими представителями народов тунгусо-маньчжурской и алтайской языковых групп). Южане пытаются выдвинуть на политическом уровне парадигму истинного, с их точки зрения, этнического Китая — южной части страны. Эта борьба идёт со времён Сунь Ятсена, представителя кантонцев и основателя партии Гоминьдан. И сейчас южане свою самость пытаются реализовать, но их вычеркнули из политического процесса.
Есть вероятность, что эти силы пойдут по тайваньскому пути. В Тайване есть этническая группа минань (фуцзяньцы), которая пытается провозгласить своё государство и назвать его Тайваньской республикой, государством Тайвань (сейчас Тайвань называется Китайской Республикой).
Цай Инвэнь, лидер этнического большинства в Тайване, при поддержке США избралась сейчас на второй срок. Это произошло всего через несколько дней после того, как погиб начальник Генерального штаба Тайваня. В этот свой последний срок Цай Инвэнь вполне может объявить о смене Конституции. И запустит процесс регионализации — обособления южнокитайских этносов и превращения провинций в систему государств, поскольку элиты Гуандуна всегда смотрят на Тайвань как в зеркало с «опережающим отражением». Следующим за Тайванем будет образование Кантонской республики с выделением её из состава Китая. Это значит, что на территории Китая появится независимое государство. И такие провокационные заявления уже делала гонконгская пресса!
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Первые звоночки гражданской войны?
Николай ВАВИЛОВ. Во всяком случае, эти территории — немалая часть Китая. Они дают треть экспорта китайского.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Экономически наиболее развитые регионы.
Николай ВАВИЛОВ. Это вообще доступ к Южно-Китайскому морю, это их Петербург и Новороссийск, вместе взятые!
Гуандун — это пятнадцатая по величине экономика мира.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Да, обороты отдельных китайских провинций выше, чем у многих стран.
Николай ВАВИЛОВ. Вот и представьте себе перспективу, если вслед за тайваньской независимостью включатся в раскачку ситуации союзные американцам гуандунцы с комсомольской поддержкой за спиной.
Я не алармист, не относите меня к тем, кто бьют тревогу без повода. Но подчеркну ещё раз, что в Китае не закрывали города даже при Эболе во время крупнейших международных мероприятий. Сейчас закрывают. Готовятся закрыть Шанхай, хотя шанхайцы против. И гуандунцы тоже против. Поэтому всё очень серьёзно.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Я не уверен, что они рассчитывают на успех. Это, скорее, попытка хлопнуть дверью напоследок.
Николай ВАВИЛОВ. Согласен.
Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Николай Николаевич, большое спасибо за беседу! Надеемся, всё будет хорошо, тем более что в помощь Китаю подключён Новосибирский научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор».
