Увидеть СССР!

«— Отлично!— Воскликнула дочь его Сюзи.—
Давай побываем в Советском Союзе!»
Самуил Маршак. «Мистер Твистер».

Как-то в одной передаче дама-либерал воскликнула с артистическим пафосом: «Мы до Фестиваля 1957 года иностранцев видели только в кино! Причём, кино было трофейное или штатовское, Голливуд!» Она поведала, что и западные гости также не особо ломились в Страну Советов, считая это опасным, и, как минимум, бессмысленным приключением — ну, что смотреть в Москве 1930-х или ещё каком-нибудь Ленинграде? Нищету? Грязь? Плохое питание? Скудные магазины? Ещё и за шпиона примут. Справедливости ради, шпиономания в междвоенную эпоху бытовала во всём мире, что не мешало господам-буржуям приезжать в Советскую Россию — и не всегда с разведывательными целями.

На ум приходит заученный в детстве стишок «Мистер Твистер», где дочь магната, начитавшись рекламных буклетов, выстреливает слоганами: «Я буду питаться зернистой икрой, / Живую ловить осетрину, / Кататься на тройке над Волгой-рекой / И бегать в колхоз по малину!» (Видимо, это путеводителя Thomas Cook`s, о котором говорилось у Маршака. Впрочем, один из героев Сомерсета Моэма считал, что хороший тон - это «неистово презирать» путеводитель Kука.) Но вернёмся в Страну Советов.

Помните занятный эпизод из романа «Золотой телёнок», где Остап встречает на пыльной дороге двух жуликоватых американцев, ищущих рецепты русского самогона? Этот фрагмент понадобится нам для последующей беседы, а потому — крайне важен. «– Скажите, – эти двое не из Рио-де-Жанейро? – Нет,– ответил соотечественник,– они из Чикаго. А я переводчик из «Интуриста». – Что же они здесь делают, на распутье, в диком древнем поле, вдалеке от Москвы, от балета «Красный мак», от антикварных магазинов и знаменитой картины художника Репина «Иван Грозный убивает своего сына»? Не понимаю! Зачем вы их сюда завезли?» Из этого краткого диалога мы узнаём не только достопримечательности и пункты, интересовавшие зарубежных гостей 1930-х; тут звучит название конторы - «Интурист». Да, булгаковский Коровьев не преминул пожаловаться: «Вот они где у меня сидят, эти интуристы! Верите ли, всю душу вымотали! Приедет… и или нашпионит, как последний сукин сын, или же капризами все нервы вымотает: и то ему не так, и это не так!»

В Музее Москвы на Зубовском бульваре открылась увлекательная выставка-путешествие - «История Интуриста в советском туристическом плакате». Устроители сообщают: «Это ретроспектива оригиналов зарубежных рекламных постеров Интуриста, созданных в 30-70-е годы XX века. В экспозиции – предметы из фондов Музея Москвы и более 30 плакатов из архива туроператора и зарубежных частных коллекций». Уникальные произведения советских дизайнеров, но в расчёте на заграничного потребителя. Интерес к первому в мире социалистическому государству был велик — и в постреволюционную эру, и много позже. Характерные автобусы с буквами Intourist гордо рассекали по Москве, Ленинграду, Золотому Кольцу в мои 1980-е, когда преклонение перед любым «импортом» достигло своей критической точки. Но сегодня — не будем о грустном. У нас другая тема. Тур-плакат, как искусство. Он должен быть не только современен и ярок, но и привлекателен для жителей буржуазных стран, где реклама — надоедлива, криклива, повсеместна.

Изначально, то есть в 1929 году, компания называлась «Внешнеэкономическое акционерное общество по туризму и инвестициям „Интурист“» - имя нэповское, в стиле «ревущих двадцатых». Ранние плакаты — конца 1920-х - 1930-х годов предлагают иностранцам полюбоваться не лавочками всяких мадам Грицацуевых, но, прежде всего, колоссальными изменениями в промышленной, железнодорожной и сельскохозяйственной сферах. Громкий призыв: 'See USSR!' - он сопровождает приглашение в Магнитогорск — на плакате (1930, авт. А. Скурихин) изображён радостный ударник металлургического комбината на фоне индустриальной громадины. Kонструктивистский коллаж и — знакомый ракурс в стиле Александра Родченко — картинка подаётся не прямо, а наклонённой, как бы в динамике. На другом плакате (1930, авт. А. Фролов) с тем же кличем 'See USSR!' мы видим фигуру самого путешественника, жадно фотографирующего пространство, при том, что персонаж выходит из мрака и взгляду его предстаёт солнечный диск. Но главное тут — знак вопроса, венчающий композицию. Увидеть СССР и — что-то понять о нём? Великолепное идеологическое решение, помноженное на умелый дизайнерский трюк.

Реклама — это показ товара и услуги с наивыгоднейшей стороны. С той, которую хотят явить. На рисунках наблюдаем залитую солнцем столицу — и древний Kремль, и малоизящный, уверенно-горделивый силуэт «дома на набережной», и автомобили, и речные катера на Москве-реке (1935, авт. Н.Жуков). Другая вещь того же автора (1936) высвечивает угол отеля «Москва» с порталом в Метро и — Совет Труда и Обороны — респектабельное правительственное сооружение - больше американского, чем европейского типа. Тщательно выписан ряд машин — СССР не «лапотно-лошадная» держава. Столицу показывали, как суперсовременный мегаполис, тогда как Ленинград выступал, как хранитель имперской старины и, разумеется, «колыбель Октябрьской Революции». На одном из плакатов с уже привычным 'See USSR' (1930, авт. М. Литвак-Максимов) - дан фрагмент глобуса (та самая шестая часть суши) и все её красоты — Спасская башню, питерский шпиль, среднеазиатская экзотика. Смысл: у нас можно увидеть и стремительную, деловую Европу, и вечную Азию, которая несмотря на жёсткое обновление, всё же хранит ориентальный шик.

В стихотворении Сергея Михалкова «Свобода слова» есть примерная карта посещений: «Он сказал: «Я был в Париже, / Видел Осло, Лондон, Рим, / А теперь Москву увижу, / Ленинград, Кавказ и Крым». K этому стишку мы ещё вернёмся — очень уж он символичен! - а сами двинемся в Kрым! Реклам, приглашающих посетить одно из самых обворожительных мест Советского Союза, на выставке довольно много: пляжно-развлекательная тема, с лодочными прогулками и осмотром цветущей прелести юга. На многоцветно-радостном фоне выделяется скромная и — стильная работа 'Krim' (1935, авт. Н. Жуков). Жемчужно-серая тональность, дворец Ласточкино гнездо и — ветка персика. А вот и Кавказ. «Военно-грузинская дорога» (1939, авт. А. Житомирский) — машина с открытым верхом и — чудо гор. Знаковый момент — наши художники-рекламисты, работавшие для западной аудитории, охотно и со вкусом использовали формы и линии Ар Деко — направления, считавшегося в СССР чуждым и буржуазным. Поэтому при взгляде на эти плакаты, вспоминается оформление книг Агаты Кристи. Такова же и «Советская Армения» (1936-1937, авт. С. Игумнов, М. Нестерова-Берзина) — мост, авто, горный массив. Но самая дивная вещь - «Шепетовка — Баку» (1937, авт. Н.Жуков, А.Черномордик). Перед нами — девушка, выглядывающая из окна поезда. При этом, не обыденно-типовая красотка предвоенного времени с крепко завитыми, пергидрольными локонами, а совершенно вневременная фигура с распущенными светлыми волосами. Острый контраст всех нюансов жёлтого — с красным платьем героини. Не менее выразительная дама нарисована на плакате «Санатории СССР» (1930, авт. М. Нестерова-Берзина) — много горячих оттенков и — сочетание с южной зеленью. Kомпозиционная точка сборки — оранжевый зонт, какие были в моде на всех жарких курортах.

Особый интерес представляют плакаты, сделанные для германской публики. Допустим, «Спорт в СССР» (1936, авт. О. Эйгес) — белокурые юноши с крепкими ляжками соревнуются в беге. Или — эстетно-лаконичная «Природа в СССР» (1935, авт. Н.Жуков) — солнце-море-небо. Самолётик и парусники. Но самая парадоксальная картинка - «Зима в СССР» (1935, авт. Н. Жуков) — бело-серая полумгла и будто бы заиндевевший лыжник в прыжке. Заранее транслировали немцам, что зима в СССР — это не променад на Ривьере?!

Плакаты напоминают и о событиях, которые по каким-то причинам стёрлись из общественной памяти. «Фестиваль танца в СССР» (1936, авт. Н. Жуков), проходивший в Ленинграде. На плакате изображён скорее гимнаст, чем танцор — в луче света. Надпись — по английски, ибо мероприятие — международное. Вырисовывается однозначная картина — Советский Союз и при сталинизме не был закрытым на сто замков, ощеренным лагерем. «И однажды на вокзале / Он сказал: «Я потрясён! / То, что вы мне показали, - / Это сказка. Это сон», - вот вам строки из уже упоминавшегося стихотворения Михалкова. Об иноземном журналисте, которому показали проспеты, музеи, парки, школы и заводы. Но, приехав к себе домой, он написал гадости о Советском Союзе. И такое действительно случалось — часто под нажимом шефа издания. Или ты пишешь о большевиках мерзости, или завтра — вылетаешь на улицу с «волчьим билетом».

Послевоенные плакаты — куда как менее удивляющие, но и здесь находим прелюбопытные образцы — например, 'Visit the USSR' (1958, авт. А. Антонченко) — тема звёздно-космического пространства; и в нём особое место занимает не столько сама Земля, но алеющий СССР, а путь самолёта Ту-104 пересекается с траекториями спутников. Советский мир в те годы воспринимался, как опасная и притягательная сверх-цивилизация, обладающая неоспоримым первенством. В стилистике реклам конца 1950 — 1970-х годов прослеживается влияние модернизма с его нарочитой лапидарностью и геометрическими формами. Люди-силуэты, дороги-линии, города - штрих-пунктиры. Вместе с тем, есть несколько работ, посвящённых городам Золотого Кольца, где пресловутый минимализм неплохо сочетается с древнерусской тематикой, где-то даже с использованием иконописной манеры (1958-1962, автор неизвестен).

Помимо самих плакатов, на экспозиции можно увидеть приметы советской жизни — то, с чем невольно сталкивались иностранные путешественники. Это — автомобиль «Москвич», телефонная будка, повседневные и праздничные костюмы, зонты, чемоданы, журналы, книги. На стенах — фотографии разных лет. Нам предоставляется возможность созерцать наш СССР глазами интуриста — а по сути мы уже ими и являемся! Советский проект — не лишь достославное прошлое, но — другая страна. Нет уже тех республик, тех видов и - тех смыслов. Мы — такие же иностранцы на этой роскошной и — печальной выставке.