* Все исторические и географические параллели абсолютно произвольны, любое сходство персонажей с ныне живущими, ранее жившими либо имеющими родиться впоследствии реальными личностями случайно, а все понятые в дурном смысле намёки полностью лежат на Вашей совести, дорогой Читатель. Животные при съёмках не пострадали.
***
Поднявшись в тихо поскрипывающем старом лифте наверх, Кнопка осторожно выглянула в коридорчик.
Пусто.
Легко отодвинув предательски скрипнувшую решётку, она вышла из лифта.
Довольно мрачный коридорчик, освещённый сверху сквозь подслеповатые чердачные оконца, тянулся вдоль всего здания, в самой его глубине. Поскольку дом был большим, а коридорчик — узеньким, о его существовании подозревали немногие, а знали и вовсе единицы. Когда-то это были чёрные ходы для слуг. Но поскольку сто лет тому назад новая власть слуг временно упразднила, переходы эти пришли в упадок и постепенно впали в забвение. Примерно тридцать лет спустя они вдруг стали вновь весьма популярны, но потом были окончательно позабыты.
По сторонам коридорчика то там, то сям направо и налево уходили дверцы. Были они низенькими и узенькими — как раз на горничную, ускользающую от своего господина рано по утру. Кнопка улыбнулась. Замок был полон таких же многовековых секретов, и никто не знал их все. Но она знала их лучше всех.
Сверившись с электронным планом здания на портативном наручном коммуникаторе, Кнопка прильнула к потайному глазку в ближайшей двери.
Она увидела крепкую спину Плиточника. Вокруг него в большом кабинете суетились всякие там визажистки, массажистки и секретутки. Очевидно, Плиточник готовился в очередной раз выступить перед жителями Города и обрадовать их новыми стеснениями, поборами и ограничениями.
«Как всё-таки умён Игемон!» — тепло вспомнила своего Хозяина Кнопка, устраиваясь у глазка поудобнее. — «В то время как он дарует Народу выходные и начисляет ему зарплату из кармана ненавистных Буржуев, все притеснения и ограничения, связанные с Карантином, должны проводить в жизнь его Сатрапы — причём под личную ответственность и по своей инициативе».
В соседнем зале настала тишина и загорелся глазок камеры. Текст заявления побежал по Оку, стоящему перед Плиточником, и он довольно бойко стал его читать. Вместе с ним читала и востроглазая Кнопка, но, конечно, про себя.
Впрочем, через некоторо время она перестала следить за бегущей строкой: всё, что там стояло, было в протоколе, который она запечатлела в своей фотографической памяти нынче утром, резвяся и играя на коленях у Него.
Судя по всему, презрение Игемона к Плиточнику объяснялось именно этим. Так что новости о карточках под диковинными названиями «Белка», «Стрелка» и «Дружок», дополнительных штрафах с водителей самобеглых экипажей, и продлении Карантина аж до конца месяца не стали для неё новостью.
От нечего делать Кнопка стала рассматривать антураж Плиточника. Судя по всему, тут были одни остроконечники. Они выделялись особо светлыми лицами, если использовать их собственную терминологию.
Впрочем, в своих публичных выступлениях самые видные из них не стеснялись открыто причислять себя к иному биологическому виду. Вот только вчера на «Охе» один талантливый когда-то музыкант вдруг тоже проговорился. Для него граница видов пролегла между теми, кто читает Книги, и теми, кто смотрит Око, если не сказать больше, а то кой-чем закидают.
Так прям и сказал. Конечно, это дело — закидывание кое-чем — было очень в ходу как у остро-, так у тупоконечников. Все они кроме того придавали какое-то сакральное значение рукопожатию, и наказывали отступников нерукопожатностью. Впрочем, во время Карантина это тоже вдруг стало неактуально.
Вообще, многое из того, что ещё недавно ставило Народ на дыбы, по крайней мере в его остроконечной части, типа пенсии, конституции, войны за тремя морями и т.д., как-то само собой отошло на задний план и заняло подобающее величине и значению -надцатое место.
Теперь речь шла о выживании, хотя многие продолжали упрямо утверждать, что Короновир — это лишь эманация Ока, и что де от гриппа дохнет больше людей и т.д. В некоторых странах такой же позиции придерживались даже Хозяева, и один из них — потешный такой малый с вечно непричёсанной шевелюрой — недавно чуть сам не сдох, доказывая недоказуемое. А некая северная страна упрямо гнула свою линию по воле главного эпидемиолога. Как всё-таки велика роль Личности в Истории!
К чести Плиточника, запись удалась с первого дубля. Это он умел. После такого напряжения он обычно отдыхал, так что кабинет стал быстро пустеть. Немного задержалась только губастая секретутка, но и она отчалила немного погодя, унося в себе подарочек от своего господина, а он зашёл в смежную с кабинетом приватную комнату и прилёг отдохнуть на весьма игривую оттоманку.
Настало время действовать.
(продолжение следует)
Ссылки
1. http://zavtra.ru/blogs/sud_ba_plitochnika_-_4
