Сообщество «Советская Атлантида» 00:00 21 марта 2013

Сталинский патриций

Жаль, не до­жил до 100 лет наш слав­ный па­т­ри­ций Сер­гей Вла­ди­ми­ро­вич Ми­хал­ков. И по­гу­ля­ли бы не­пло­хо на его юби­лее, да и за­од­но бы он для рус­ской ли­те­ра­ту­ры из вла­с­тей из­влек что-ни­будь су­ще­ст­вен­ное.

Жаль, не до­жил до 100 лет наш слав­ный па­т­ри­ций Сер­гей Вла­ди­ми­ро­вич Ми­хал­ков. И по­гу­ля­ли бы не­пло­хо на его юби­лее, да и за­од­но бы он для рус­ской ли­те­ра­ту­ры из вла­с­тей из­влек что-ни­будь су­ще­ст­вен­ное.

Он ведь ни­ког­да не жил для се­бя — скуч­но. Он жил для Рос­сии, для Боль­шо­го сти­ля рус­ской ли­те­ра­ту­ры. Так был вос­пи­тан.

Нет ни­че­го слу­чай­но­го. И от­ре­с­та­в­ри­ро­ван­ная стан­ция ме­т­ро "Кур­ская" не слу­чай­но от­кры­лась в дни ухо­да ве­ли­ко­го ста­лин­ско­го па­т­ри­ция Сер­гея Вла­ди­ми­ро­ви­ча Ми­хал­ко­ва. Ли­бе­ра­лы и раз­ру­ши­те­ли за­шу­ме­ли: "Все счи­та­ют, что Ста­лин не луч­ше Гит­ле­ра, а мы вновь вос­пе­ва­ем его…" Все­го-то по ка­но­ни­че­с­ким пра­ви­лам клас­си­че­с­кой ре­с­та­в­ра­ции па­мят­ни­ков куль­ту­ры на сте­ны стан­ции "Кур­ская-коль­це­вая" ре­с­та­в­ра­то­ры, воз­рож­дая ат­мо­сфе­ру на­ча­ла 50-х го­дов ХХ ве­ка, вер­ну­ли ци­та­ту из пер­вой ре­дак­ции ми­хал­ков­ско­го Гим­на СССР: "Нас вы­ра­с­тил Ста­лин на вер­ность на­ро­ду, на труд и на по­дви­ги нас вдох­но­вил".

Сер­гей Вла­ди­ми­ро­вич Ми­хал­ков был сим­во­лом со­вет­ской эпо­хи, а зна­чит, и ста­лин­ским сим­во­лом. Ду­маю, не слу­чай­но Ио­сиф Вис­са­ри­о­но­вич Ста­лин де­лал став­ку на та­ких, как мо­ло­дой Сер­гей Ми­хал­ков, та­лант­ли­вый, пас­си­о­нар­ный, ус­т­рем­лен­ный к куль­ту­ре и к зна­ни­ям. Ста­лин му­д­ро вос­пи­ты­вал сво­их па­т­ри­ци­ев, свою ду­хов­ную ари­с­то­кра­тию и в ар­мии, и в на­уке, и в про­мы­ш­лен­но­с­ти, и в куль­ту­ре. Не слу­ча­ен его во­прос Па­с­тер­на­ку о Ман­дель­ш­та­ме: "А он ма­с­тер?" Ста­ли­на не ин­те­ре­со­ва­ли ни на­ци­о­наль­ность, ни про­ис­хож­де­ние из дво­рян­ст­ва, ни да­же скеп­ти­че­с­кое от­но­ше­ние к тем или иным иде­ям боль­ше­виз­ма. "А он ма­с­тер?" Ему и его со­зда­ю­щей­ся Дер­жа­ве нуж­ны бы­ли ма­с­те­ра, свои ари­с­то­кра­ты де­ла, свои па­т­ри­ции, ко­то­рые мог­ли от­ды­хать на пре­крас­ных да­чах, по­тя­ги­вать пре­крас­ные ви­на с пре­крас­ны­ми не­зна­ком­ка­ми, но преж­де все­го долж­ны бы­ли уметь пер­во­класс­но де­лать своё де­ло: ра­ке­ты, тан­ки, ре­шать ма­те­ма­ти­че­с­кие за­да­чи, пи­сать сти­хи… Эти ста­лин­ские па­т­ри­ции и со­зда­ли ве­ли­чай­шую Дер­жа­ву ми­ра, на об­лом­ках ко­то­рой мы до сих пор дер­жим­ся. Ту­по­лев и Ко­ро­лев, Жу­ков и Ро­кос­сов­ский, Кур­ча­тов и Ка­лаш­ни­ков, Шо­ло­хов и Ми­хал­ков…

Сер­гей Вла­ди­ми­ро­вич и в свои 90 с лиш­ним лет до са­мой смер­ти ни­ког­да не те­рял ни ду­ха, ни му­же­ст­ва, ни му­д­ро­с­ти. Уми­рая, он ска­зал же­не Юлии: "Ну хва­тит мне. До сви­да­ния". За­тем за­крыл гла­за...

Вспо­ми­ная его жизнь и на­ши встре­чи, не мо­гу прой­ти ми­мо на­шей всё-та­ки со­сто­яв­шей­ся не так дав­но, на его 95-ле­тии, бе­се­ды. Не­о­жи­дан­но он сам по­зво­нил мне по­сле вы­хо­да од­ной из мо­их книг. При­гла­сил на раз­го­вор.

Вла­ди­мир БОН­ДА­РЕН­КО. Сер­гей Вла­ди­ми­ро­вич, о вас хо­дят ле­ген­ды. Сот­ни лю­дей хоть чем-то обя­за­ны вам: и в ста­лин­ское, и в хру­щев­ское, и в бреж­нев­ское вре­мя. Ска­жу че­ст­но, толь­ко по­то­му, что у вла­с­ти сто­я­ли ча­с­то та­кие, как вы, мы и и сде­ла­ли всё, что смог­ли.

Сер­гей МИ­ХАЛ­КОВ. Со­вет­ская ли­те­ра­ту­ра — не­со­мнен­но, ве­ли­кая ли­те­ра­ту­ра, и по­это­му я на­пи­сал кни­гу "Я был со­вет­ским пи­са­те­лем". Не­ко­то­рые де­ла­ют уда­ре­ние на "я был", а я сам де­лаю уда­ре­ние на "со­вет­ским".

В.Б. Вы и ос­та­е­тесь со­вет­ским пи­са­те­лем. Вы пи­ше­те сей­час что-ни­будь?

С.М. Вос­по­ми­на­ния я на­пи­сал . Кни­га "От и до". Боль­ше ни­че­го вспо­ми­нать не хо­чу. У ме­ня не бы­ло днев­ни­ков. Я был в хо­ро­ших от­но­ше­ни­ях поч­ти со все­ми мар­ша­ла­ми Со­вет­ско­го Со­ю­за. У ме­ня есть кни­га с над­пи­сью Алек­сан­д­ра Ва­си­лев­ско­го. Очень тро­га­тель­ная над­пись. Есть кни­га с над­пи­сью Ба­г­ра­мя­на. Они все уже уш­ли. А я ус­пел толь­ко за­пи­сать встре­чи со Ста­ли­ным. И ког­да ме­ня спра­ши­ва­ют: с кем из ве­ли­ких лю­дей вам бы­ло ин­те­рес­нее все­го ? Я го­во­рю — со Ста­ли­ным.

В.Б. В чем ве­ли­чие Ста­ли­на?

С.М. Он был во всем мощ­ный че­ло­век. У не­го был мощ­ный ум. Пусть он был же­с­то­ким че­ло­ве­ком, но он был же­с­то­ким не из­би­ра­тель­но. Он был же­с­то­ким к са­мо­му се­бе. Он был же­с­то­ким к де­тям сво­им. Он был же­с­то­ким к сво­им дру­зь­ям. Вре­мя бы­ло та­кое же­с­то­кое.

В.Б. Кста­ти. Не он и ро­дил это вре­мя. Ду­маю, был бы на его ме­с­те Ки­ров или Фрун­зе, кро­ви не мень­ше бы­ло бы. Стиль эпо­хи та­ков был. И поч­ти во всем ми­ре.

С.М. Си­ла Ста­ли­на бы­ла как бы вну­т­рен­няя си­ла. Я ви­дел, как он раз­го­ва­ри­ва­ет с чле­на­ми По­лит­бю­ро. Я си­дел с ни­ми со все­ми 5 ча­сов, ког­да при­ни­ма­ли "Гимн Со­вет­ско­го Со­ю­за", а го­во­рил он. А мы с Ре­ги­с­та­ном да­же не со­об­ра­жа­ли, где мы на­хо­дим­ся. Я не осо­зна­вал и ту опас­ность, ко­то­рая нас ок­ру­жа­ла. Хо­тя он был в хо­ро­шем на­ст­ро­е­нии, хо­ро­шо нас при­нял, шу­тил, ци­ти­ро­вал Ан­то­на Че­хо­ва…

В.Б. Он же был еще и че­ло­ве­ком боль­шой куль­ту­ры. В от­ли­чие от ны­неш­них по­ли­ти­че­с­ких ли­де­ров, мно­го чи­тал ху­до­же­ст­вен­ной ли­те­ра­ту­ры.

С.М. Он уча­ст­во­вал в при­сво­е­нии Ста­лин­ских пре­мий. Со слов пред­се­да­те­ля ко­ми­те­та по пре­ми­ям, Алек­сан­д­ра Фа­де­е­ва, ко­то­рый при­сут­ст­во­вал на за­се­да­нии, я знаю то, что он обо мне го­во­рил. Об­суж­де­ние Ста­лин­ских пре­мий про­хо­ди­ло как? Чле­ны По­лит­бю­ро, мо­жет и не все, но Бе­рия уча­ст­во­вал и сам Ста­лин. Ко­ми­тет пред­став­лял спи­сок тех, кто про­шел. Спи­сок чи­тал Ма­лен­ков. Вот они до­хо­дят до фа­ми­лии Ми­хал­ков… Ми­хал­ков Сер­гей Вла­ди­ми­ро­вич — Ста­лин­ская пре­мия вто­рой сте­пе­ни — за бас­ни. А Ста­лин хо­дит по ка­би­не­ту и слу­ша­ет. Все ждут его ре­ак­цию. Все зна­ют, что пер­вые бас­ни я по­слал ему. По­сле то­го как я на­пи­сал Гимн и был уже два ра­за ла­у­ре­а­том Ста­лин­ской пре­мии. Я по­слал ему "За­яц во хме­лю", "Ли­са и бо­бер" и дру­гие. Пять ба­сен с во­про­сом, как он от­но­сит­ся к это­му жа­н­ру? От­ве­та я не по­лу­чил. Но от­ве­том бы­ло то, что их на­пе­ча­та­ли в "Прав­де".

В.Б. По су­ти, вы бы­ли един­ст­вен­ный бас­но­пи­сец то­го со­вет­ско­го вре­ме­ни?

С.М. И ос­тал­ся… И вот до­хо­дят до фа­ми­лии Ми­хал­ков, ждут, что ска­жет Ста­лин. А Ста­лин не­о­жи­дан­но го­во­рит: "Ми­хал­ков — пре­крас­ный дет­ский пи­са­тель". Всё. И я не по­лу­чаю пре­мию за бас­ни…. Он это сде­лал пра­виль­но. Это я по­том по­нял. Ес­ли бы он под­дер­жал жанр бас­ни, тог­да бы все ки­ну­лись пи­сать. Это был му­д­рый шаг. Дру­гой слу­чай. Там же, на этом ко­ми­те­те. Он го­во­рит: "А вот кни­га есть та­кая — Аге­е­ва. По­че­му бы не дать пре­мию этой хо­ро­шей кни­ге?" И да­ли ему. Ча­бан спа­са­ет ота­ру в го­рах це­ной сво­ей жиз­ни во вре­мя снеж­но­го бу­ра­на. Он смо­т­рел в ко­рень. Под­дер­жи­вал тен­ден­цию…

И этим он то­же был ве­лик.

В.Б. Ес­ли сей­час из­дать луч­шие кни­ги ла­у­ре­а­тов Ста­лин­ской пре­мии, по­лу­чи­лась бы хо­ро­шая биб­ли­о­те­ка, се­рия ше­де­в­ров.

С.М. С уче­том то­го вре­ме­ни…

В.Б. В этой се­рии бы­ли бы и Сер­гей Ми­хал­ков, и Алек­сандр Твар­дов­ский, и Вик­тор Не­кра­сов, и Ве­ра Па­но­ва, и Эм­ма­ну­ил Ка­за­ке­вич, и Ни­ко­лай Эрд­ман, и Юрий Три­фо­нов, и Ле­о­нид Ле­о­нов. Ес­те­ст­вен­но, Шо­ло­хов.

С.М. Вы­дви­га­ли Ва­си­лия Ажа­е­ва "Да­ле­ко от Моск­вы". Фа­де­ев го­во­рит, мол, он си­дел. А Ста­лин ска­зал, но он же от­си­дел… Он же на сво­бо­де, а кни­га хо­ро­шая. Так бы­ло и со Сте­па­ном Зло­би­ным, и с Ана­то­ли­ем Ры­ба­ко­вым. Ве­ли­кая всё же лич­ность — Ста­лин. Так ду­ма­ли и мно­гие ве­ли­кие кон­ст­рук­то­ры, пол­ко­вод­цы, уче­ные. Ко­неч­но, злой ге­ний был ря­дом.

В.Б. Оче­вид­но, у каж­до­го ве­ли­ко­го по­ли­ти­ка злой ге­ний где-то ря­дом за пле­чом си­дит. Все за­ви­сит от то­го, в ка­ком вре­ме­ни по­ли­тик жи­вет. Жил бы Ста­лин се­го­дня и у нас, он вел бы се­бя по-дру­го­му. А ко­го еще из ве­ли­ких по­ли­ти­ков ХХ ве­ка вы бы на­зва­ли?

С.М. Я бы на­звал Де Гол­ля и Чер­чил­ля. Хо­тя он нас не лю­бил, но он ува­жал нас. Он ува­жал Ста­ли­на. Чер­чилль был ве­ли­кий че­ло­век.

В.Б. Ка­кое ме­с­то в ис­то­рии Рос­сии вы бы от­ве­ли ХХ ве­ку?

С.М. Это был тя­же­лый век. Со все­ми по­бе­да­ми и со все­ми не­уда­ча­ми. И для рус­ско­го на­ро­да это то­же был очень тя­же­лый век. Ок­тябрь­ская ре­во­лю­ция, кол­лек­ти­ви­за­ция, Вто­рая ми­ро­вая и так да­лее, вплоть до пе­ре­ст­рой­ки. Но всё бы­ло не­из­беж­но. Ис­то­рия так скла­ды­ва­лась.

В.Б. Вот вы, дво­ря­нин, ари­с­то­крат, и сей­час счи­та­е­те, что Ок­тябрь­ская ре­во­лю­ция бы­ла не­из­беж­на?

С.М. Я ду­маю, что в то вре­мя са­мо­дер­жа­вие не­из­беж­но уш­ло бы. Ин­тел­ли­ген­ция бы­ла воз­му­ще­на вли­я­ни­ем Гри­го­рия Рас­пу­ти­на. Фе­в­раль был оп­ре­де­лен. Офи­цер­ст­во бы­ло воз­му­ще­но мяг­ко­те­ло­с­тью Ни­ко­лая Вто­ро­го. А даль­ше по­ш­ло, по­ка­ти­ло. Но, ко­неч­но, даль­ней­ший рас­ст­рел всей се­мьи — это акт ве­ли­ко­го по­зо­ра. Рас­ст­ре­лять се­мью пра­во­слав­но­го ца­ря?!

В.Б. Но был по­том и подъ­ем на­ро­да, был все­об­щий эн­ту­зи­азм? Или это сказ­ки? Все де­ла­лось по при­нуж­де­нию?

С.М. У ме­ня отец Вла­ди­ми­р Александро­вич, он был вну­ком стат­ско­го со­вет­ни­ка, од­но­го из ста­рей­ших рус­ских биб­ли­о­фи­лов. У не­го бы­ла биб­ли­о­те­ка лич­ная — 50 ты­сяч то­мов. Он эту биб­ли­о­те­ку за­ве­щал Ака­де­мии на­ук. Не ус­пел пе­ре­дать, умер. Мой отец, его внук, уже в 1911 го­ду пе­ре­дал биб­ли­о­те­ку. Не­дав­но был там по­жар, но на­ши кни­ги все со­хра­ни­лись. Мой отец не имел ни­ка­кой соб­ст­вен­но­с­ти. Соб­ст­вен­ность при­над­ле­жа­ла от­цу его, а отец был под опе­кой го­су­дар­ст­ва, он был ду­шев­но­боль­ной по­сле смер­ти же­ны от ро­дов, мо­жет, по­том соб­ст­вен­ность и пе­ре­да­ли бы мо­е­му от­цу. Но до это­го не до­шло. И по­сле ре­во­лю­ции отец пи­сал: ни­ка­кой соб­ст­вен­но­с­ти не имею. И за­явил сво­им до­мо­чад­цам: я про­тив но­вой вла­с­ти бо­роть­ся не со­би­ра­юсь. (А мне бы­ло тог­да 4 го­да. Ес­ли Рос­сия вы­бра­ла се­бе дру­гой путь, я ей бу­ду по­мо­гать). И стал по­мо­гать. По­свя­тил се­бя пти­це­вод­ст­ву, на­пи­сал пер­вую книж­ку, ко­то­рую я сам про­да­вал по де­рев­ням, "Что на­до знать кре­с­ть­я­ни­ну-пти­це­во­ду?" А вто­рая книж­ка бы­ла "По­че­му в Аме­ри­ке ку­ры хо­ро­шо не­сут­ся?" И ког­да был при­зыв пар­тии, под­ни­мать хо­зяй­ст­во в про­вин­ции, он по­ехал в Пя­ти­горск. И я учил­ся в пя­ти­гор­ской шко­ле…

В.Б. Вы — пра­во­слав­ный че­ло­век?

С.М. Бе­зус­лов­но, с са­мо­го дет­ст­ва. Пусть я не со­блю­даю стро­го все ка­но­ны, но все­гда ве­рил в Бо­га. Я да­же имею сей­час два ор­де­на цер­ков­ных: за по­мощь Церк­ви в труд­ные вре­ме­на.

В.Б. Что да­ет Пра­во­сла­вие ны­неш­ней Рос­сии?

С.М. Об­ще­ст­во без ве­ры — это не об­ще­ст­во.

В.Б. У вас мно­го вра­гов бы­ло?

С.М. Боль­ше за­ви­ст­ни­ков. Я все­гда го­во­рил: пусть луч­ше за­ви­ду­ют, чем со­чув­ст­ву­ют. Я — не мсти­тель­ный че­ло­век. Я всех сво­их вра­гов обя­за­тель­но упо­ми­нал по­ло­жи­тель­но во всех сво­их до­кла­дах.

В.Б. Вы по­че­му ста­ли дет­ским пи­са­те­лем? В вас си­дит дет­ст­во до сих пор?

С.М. Обя­за­тель­но си­дит. Я из не­го и не вы­хо­дил.

В.Б. Ка­кой бы вы же­ла­ли ви­деть Рос­сию?

С.М. Та­кой, что­бы в ней мож­но бы­ло всем лю­дям спо­кой­но жить, спо­кой­но ра­бо­тать да еще на­хо­дить вре­мя на­слаж­дать­ся жиз­нью. Что­бы Рос­сия бы­ла все­гда Ве­ли­кой Рос­си­ей, ка­кой она все­гда и бы­ла.

Не так уж мно­го бы­ло сде­ла­но бе­сед с Сер­ге­ем Ми­хал­ко­вым — по­это­му, ду­маю, чи­та­те­лям бу­дет ин­те­рес­но вновь про­чи­тать жи­вые мыс­ли, вы­ска­зан­ные этой круп­ней­шей лич­но­с­тью ХХ ве­ка. Он всю жизнь слу­жил на­ше­му Оте­че­ст­ву. Его уп­ре­ка­ют, что он пе­ре­пи­сы­вал тек­с­ты гим­на, а он про­сто про­дол­жал слу­жить сво­ей дер­жа­ве. Он был уве­рен: всё ми­нет, а прав­да Ро­ди­ны ос­та­нет­ся. Дво­ря­нин, всю честь сво­е­го ро­да от­дав­ший сво­ей Дер­жа­ве. Он, в от­ли­чие от мно­гих, не при­ся­гал дваж­ды или триж­ды, в дет­ст­ве при­сяг­нув со­вет­ско­му зна­ме­ни, он ему и слу­жил до кон­ца.

Его сто­ле­тие — это же и сто­ле­тие всей со­вет­ской ли­те­ра­ту­ры, со­вет­ской куль­ту­ры. До­стой­ный юби­лей, но кто его бу­дет от­ме­чать?

Я сей­час пе­ре­чи­тал его кни­гу вос­по­ми­на­ний. О чем она? Кто не хо­тел бы уз­нать, че­му и ко­му слу­жил, слу­жит и бу­дет веч­но слу­жить стол­бо­вой дво­ря­нин Сер­гей Ми­хал­ков?

Во-пер­вых, рус­ской на­ци­о­наль­ной идее. Ибо, "пред­по­ла­гаю, на­ци­о­наль­ная идея — это та, ког­да луч­шие лю­ди стра­ны оза­бо­че­ны са­мо­чув­ст­ви­ем на­ро­да, его ма­те­ри­аль­ным по­ло­же­ни­ем и здо­ро­вь­ем". Об этом еще в пер­вых гла­вах, впе­ре­меж­ку с вос­по­ми­на­ни­я­ми о Пя­ти­гор­ске, об от­це и о рус­ском Кав­ка­зе.

Во-вто­рых, де­тям все­го го­су­дар­ст­ва.

Но что мы име­ем вме­с­то быв­ших пи­о­нер­ских ор­га­ни­за­ций, "Ар­те­ков" и "Ор­лен­ков"? Бес­при­зор­ни­ков и нар­ко­ма­нов? "Дзер­жин­ский с Ма­ка­рен­ко, ду­маю, ужас­ну­лись бы, уз­най они о мас­шта­бах на­шей дет­ской бес­при­зор­но­с­ти...

Боль­но и горь­ко, что опять под ко­ле­са­ми ис­то­ри­че­с­ких сдви­гов гиб­нут са­мые не­за­щи­щен­ные — де­ти и ста­ри­ки, и еще на­хо­дят­ся "про­ро­ки", что го­то­вы с ци­низ­мом до­ка­зы­вать, буд­то ина­че и быть не мо­жет..." А сре­ди "про­ро­ков" — и внук то­го са­мо­го Ар­ка­дия Гай­да­ра, кни­га­ми ко­то­ро­го вос­хи­щал­ся Ми­хал­ков.

Вспо­ми­на­ет он и о Пав­ли­ке Мо­ро­зо­ве, уби­ен­ном звер­ски ре­бен­ке, ко­то­ро­го и сей­час го­то­ва вновь за­ре­зать но­вая власть... Ког­да же кон­чат­ся его стра­да­ния?

В-тре­ть­их, слу­жит Сер­гей Ми­хал­ков ве­ли­кой рус­ской ли­те­ра­ту­ре. И преж­де все­го "рус­ско­му кор­не­во­му кры­лу оте­че­ст­вен­ной сло­вес­но­с­ти". Сре­ди сво­их со­рат­ни­ков чис­лит ав­тор Шук­ши­на и Твар­дов­ско­го, Бе­ло­ва и Рас­пу­ти­на, Бон­да­ре­ва и Но­со­ва.

Он ис­крен­не за­ви­ду­ет сво­е­му лю­би­мо­му по­эту Алек­сан­д­ру Твар­дов­ско­му и его по­ис­ти­не на­род­но­му "Ва­си­лию Тер­ки­ну". Не бу­дем срав­ни­вать та­лан­ты, не бу­дем срав­ни­вать ху­до­же­ст­вен­ную зна­чи­мость по­эм. Но ми­хал­ков­ский дя­дя Сте­па не ме­нее на­род­ный пер­со­наж, чем сол­дат Ва­си­лий Тёр­кин. "Кто не зна­ет дя­дю Сте­пу, дя­дя Сте­па всем зна­ком..." Раз­ве не так? У каж­до­го ли да­же из ве­ли­ких пи­са­те­лей есть та­кой все­на­род­ный пер­со­наж? Во имя рус­ской куль­ту­ры в рам­ках сво­е­го вре­ме­ни Ми­хал­ков де­лал всё воз­мож­ное. Всем па­мя­тен скан­дал с Хру­ще­вым, ког­да Ми­хал­ков ему бук­валь­но на­вя­зы­вал идею со­зда­ния об­ще­ст­ва по ох­ра­не па­мят­ни­ков куль­ту­ры, пер­вый очаг рус­ской иде­о­ло­гии в по­сле­во­ен­ной Рос­сии. Во­об­ще, не­лю­бовь к ли­це­ме­ру и дву­руш­ни­ку Хру­ще­ву про­скаль­зы­ва­ет по всей кни­ге...

Рас­ска­зы­ва­ет Сер­гей Вла­ди­ми­ро­вич и о том, как по­мог Пра­во­слав­ной церк­ви по­лу­чить в свои вла­де­ния Свя­то-Да­ни­лов мо­на­с­тырь... И всё без шу­ма и зво­на, без би­е­ния в грудь.

В-чет­вер­тых, все­гда слу­жил дво­ря­нин и рус­ский офи­цер Сер­гей Ми­хал­ков род­ной ар­мии, и он не по­ни­ма­ет и вы­сме­и­ва­ет тех жур­на­ли­с­тов, ко­то­рые се­го­дня го­то­вы сме­шать рус­ско­го сол­да­та с гря­зью.

В-пя­тых, он слу­жил силь­но­му и еди­но­му го­су­дар­ст­ву. Слу­жил друж­бе на­ро­дов в этом го­су­дар­ст­ве. Слу­жил сво­и­ми сти­ха­ми и бас­ня­ми, сво­им ве­ли­ча­вым Гим­ном и эпи­та­фи­ей Не­из­ве­ст­но­му сол­да­ту, слу­жил и сво­ей ра­бо­той.

В-ше­с­тых, он слу­жил сво­е­му слав­но­му ро­ду Ми­хал­ко­вых, сво­ей се­мье, сво­им де­тям... Я по-раз­но­му от­но­шусь к твор­че­ст­ву Ан­д­рея и Ни­ки­ты Ми­хал­ко­вых, но, на­до при­знать, они вы­рос­ли са­мо­сто­я­тель­ны­ми. Они со­зда­ли се­бе свои соб­ст­вен­ные име­на. Ко­неч­но, взле­тать из-под кры­ла Сер­гея Ми­хал­ко­ва бы­ло ку­да лег­че, чем из ка­кой-ни­будь во­ло­год­ской де­ре­вень­ки, но сколь­кие знат­ные от­пры­с­ки уш­ли в пу­с­то­ту? Сколь­кие ста­ли толь­ко те­ня­ми сво­их зна­ме­ни­тых от­цов? Мож­но ска­зать од­но, что на по­том­ках Сер­гея Ми­хал­ко­ва при­ро­да от­дох­нуть не смог­ла... И по­ра­зить­ся пас­си­о­нар­но­с­ти это­го древ­не­го ро­да...

А все те, кто це­нил и це­нит это­го ста­лин­ско­го ве­ли­ча­во­го па­т­ри­ция, бу­дут все­гда це­нить и па­мять о нём, и жизнь его, и строч­ки его: "Со­юз не­ру­ши­мый ре­с­пуб­лик сво­бод­ных /Спло­ти­ла на­ве­ки ве­ли­кая Русь!".

Они-то и от­ме­тят до­стой­но сто­ле­тие ве­ли­ко­го Ма­с­те­ра.

Cообщество
«Советская Атлантида»
22 марта 2024
Cообщество
«Советская Атлантида»
1.0x