Жёсткая речь германского канцлера Ангелы Меркель в защиту ценностей многополярного мира, произнесённая на Мюнхенской конференции по безопасности, была, в частности, адресованы нынешним мировым лидерам. В их адрес было сказано, что вместо простого проведения недальновидной национальной политики, государственные лидеры должны сотрудничать и находить взаимовыгодные решения вместе. Очевидно, что, по большей части, направлено это выступления было против геополитического эгоизма одного конкретного государства — США. Так же очевидно, что эта речь вскрыла и сделала очевидным для всех серьёзный комплекс противоречий, накопившихся между союзниками по обе стороны Атлантики.
Однако не менее очевидным сейчас делается и тот факт, что очень весомый пласт противоречий накопился и внутри самого Евросоюза. Противоречия эти скопились как по внутренним вопросам, наиболее очевидным проявлением чего стал Brexit, так и по внешним. И нежелание договариваться здесь демонстрирует, в том числе, и сама Германия.
Принципиальное решение
Наиболее показательным, в этом смысле, стало одностороннее эмбарго на поставки оружия Саудовской Аравии, наложенное Германией в конце прошлого года и продлённое ещё на полгода этой весной. Решение, которое резко и достаточно серьёзно обострило отношения внутри Евросоюза, в частности, вызвав напряжённость между Германий с одной стороны, и Великобританией и Францией с другой стороны. Произошло это потому, что решение Германии фактически заблокировало совместные экспортные проекты: от реактивных истребителей до бронированных полицейских машин.
Причиной того, что правительство Ангелы Меркель наложило эмбарго на Саудовскую Аравию, стало убийство саудовского журналиста Джамаля Хашогги. Но сделано это было в полностью одностороннем порядке, без проведения консультаций европейскими союзниками Германии. В итоге, это решение блокирует экспорт оружия в пустынное королевство даже в том случае, если Германия поставляет только часть комплектующих для данных вооружений. К примеру, у Великобритании есть контракт стоимостью в несколько миллиардов евро на поставку 48 истребителей Eurofighter в Саудовскую Аравию, но около треть компонентов самолета поступают из Германии, что делает реализацию контракта в его нынешнем виде невозможной. Это сразу же вызвало в Париже и Лондоне целую серию вопросов. Во-первых, о том, насколько Германия надёжна, как деловой партнер, раз позволяет себе вести такую политику без обсуждения с другими заинтересованными сторонами. Во-вторых, насколько справедлива система принятия решений внутри Евросоюза и эффективна модель экономического сотрудничества, принятая в нём — ведь уровень технологической интеграции в его рамках вырос настолько, что подобные эксцессы, при таком подходе к вопросу, вряд ли останутся единичными.
Министр иностранных дел Великобритании Джереми Хант сразу же попытался добиться отмены, или, хотя бы, смягчения германского запрета, но его немецкий коллега Хайко Маас ответил ему категорическим отказом, дав понять, что по этому вопросу Германия приняла принципиальное решение.
Необходимо отметить, что убийство Хашогги стало в этом вопросе только последней каплей. По сути Германия отреагировала не только на него, но и на участие Саудовской Аравии в йеменском военном конфликте, в развязывании которого королевство сыграло ведущую роль. Великобритания и Франция также выступают против вмешательства Саудовской Аравии в дела Йемена. Но, тем не менее, решение было принято Германией в такой форме, что, хоть по сути отказ в поставках оружия варварской ближневосточной диктатуре трудно осуждать — оно нанесло весьма ощутимый и довольно унизительный удар по суверенитету её союзников.
Внутренние противоречия
Этот шаг был воспринят неоднозначно и внутри политического класса самой Германии. Внутри Христианско-демократического союза (ХДС), представительницей которого является фраф канцлер, на Ангелу Меркель оказывалось весьма существенное давление с целью не продлевать эмбарго. Что, в свою очередь, создавало напряженность с их партнером по коалиции социал-демократами, выступающими за ещё более независимую внешнюю политику. Глава этой партии Андреа Налес выказывала очевидное раздражение тем, что Меркель на Мюнхенской конференции вообще говорила о необходимости координация действий с союзниками.
При этом, многие христианские демократы активно говорят о том, что Германия должна быть готова к компромиссу. «Невозможно навязать всем нашим партнёрам чрезвычайно строгую политику Германии по экспорту оружия», - сказал Юрген Хардт, депутат бундестага от ХДС. Иоганн Вадефул, замглавы фракции альянса ХДС/ХСС, и вовсе говорит, что мирный процесс в Йемене продвигается, а саудовцы обещали провести суд над виновными в убийстве Хашогги, и, следовательно, Германии следовало бы быть реалистичней в своих ожиданиях и не требовать большего.
Уступок в этом вопросе желают даже некоторые социал-демократы, обеспокоенные такими резкими движениями во внешней политике Германии. По их словам, если Германия хочет иметь надёжных партнёров на международной арене, то это возможно только при уважении суверенных интересов друг друга. Как никто не может указывать Германии, кому она может экспортировать то, что она производит (будь то оружие или сыр «Дорблю»), так и Берлин не может запрещать этого другим странам. Ведь подобные шаги, вне всякого сомнения вызывают последствия.
Берлин в посудной лавке
Говоря о неуклюжем поведении Германии международной политике и её склонности к односторонним шагам, известный (хоть и весьма неоднозначный) французский философ Ален Финкелькраут вполне резонно заметил немецким СМИ, что Меркель в одиночку вызвала Brexit рядом своих непродуманных решений за год до британского референдума. «Если бы Ангела Меркель таким же точно «волевым решением» не впустила бы миллион мигрантов в Германию в 2015 году, то не было бы Brexit'а», - сказал он изданию Die Welt. По его словам, это вызвало настоящую взрывную волну в Европе, с которой в тот раз тоже особо не советовались. И стоит ли удивляться тому, как год спустя проголосовали ужаснувшиеся британцы, для которых лучшей наглядной агитацией стало сэлфи Меркель с беженцами. Разумеется, Ален Финкелькраут известен во Франции своими, подчас, очень жёсткими антимиграционными заявлениями, и после данного интервью его начали обвинять в предвзятости. Но трудно не признать тот факт, что выводы его вполне резонны.
Впрочем, обвинения в том, что резкость во внешней политике может плохо отразиться на состоянии германских компаний, звучащие в адрес Ангелы Меркель, всё же выглядят довольно надуманно. Потому, что многие немецкие корпорации находятся в сложном положении без всякого её участия. К примеру, «Даймлер», производитель автомобилей Mercedes-Benz. Прокуратура Штутгарта возбудила дело против автопроизводителя по поводу предполагаемой халатности его руководителей в недавнем «дизельном скандале». В прошлом году Федеральное управление автомобильного транспорта Германии приказало корпорации Daimler отозвать 700 000 автомобилей Mercedes по всей Европе, в том числе 280 000 в Германии, для изменения программного обеспечения, которое, как выяснилось, позволяло совершать манипуляции с уровнем выброса вредных веществ в атмосферу, предусмотренным правилами Евросоюза. Daimler свою вину отрицает. Тем не менее, автопроизводитель должен готовиться к весьма внушительному штрафу. Его конкурент, концерн Audi, согласился заплатить € 800 млн., чтобы положить конец скандалу. В свою очередь, материнская компания Audi - Volkswagen - была оштрафована на €1 млрд. Так что Daimler должен быть готов отложить девятизначную сумму для покрытия возможных последствий от судебных разбирательств, связанных с этим. Что является огромными деньгами даже для него. На фоне этого, экономические последствия от оружейного эмбарго уже не выглядят такими экстраординарными.
Начать с себя
Посол Франции в Берлине, Анн-Мари Дескот заявила, что решение, принятое столь поспешно и единолично, крайне затрудняет европейское партнерство. Она заявила, что Франция тесно сотрудничает с Саудовской Аравией в борьбе с терроризмом и не намерена просто взять и сказать, что больше не будет продавать оружие королевству.
Райнхольд Вюрт, немецкий поставщик комплектующих для бронированных полицейских машин, по которым Франция заключила контракт на поставку в Саудовскую Аравию, заявляет, что подаст в суд на правительство Германии за нанесённый ему экономический ущерб. И это весьма симптоматичное решение: даже компании, которые согласны с немецкой внешней политикой, сходятся во мнении, что должна быть компенсация за их политическую лояльность. По оценкам отраслевых экспертов, размер их ущерба может достигать €2 млрд. ($2,3 млрд).
Наблюдающие за развитием данной ситуации сходятся в том, что этот спор может иметь весьма долгосрочные и далеко идущие последствия для отношений между европейскими странами. «Если Германия будет настаивать на введении экспортного контроля над своими союзниками, то само будущее подобных совместных проектов может оказаться под угрозой», - комментирует ситуацию глава Ассоциации военной промышленности Германии (BDSV) Хайнс-Кристоф Атцподин.
А уходящий глава Airbus Том Эндерс, чья компания так же участвует в нескольких совместных военных проектах, высказался ещё менее дипломатично. По его словам, уже пора приходить к пониманию того, как производить продукцию, «свободную от Германии», если Берлин будет продолжать думать, что только у него есть монополия на «ответственную политику» в международной сфере.
Не смотря на всё это, позиция правительства Ангелы Меркель в данном вопросе продолжает оставаться непоколебимой. Тем не менее, существует надежда на то, что нынешнее разочарование союзников заставит руководство Германии принять тот факт, что политика — это, всё же, искусство возможного. И строить многополярный мир будет весьма затруднительно без учёта интересов тех, с кем ты собираешься это делать, и без уважения к их суверенитету. Что же касается установления международного сотрудничества на основе нахождения взаимовыгодных и совместных решений со всеми сторонами, исключая чей-либо геополитический эгоизм — то здесь Германии, вполне определённо, следовало бы начать с себя. Это было бы наилучшем началом для воплощения в жизнь такой инициативы.
