Кизляр и сопредельные земли – русский этнический анклав, территория, где триста лет живут русские люди, полностью окруженная иноэтническим и иноконфессиональным элементом.
Не так давно в связи со знаковым «делом Ильина» автор лично посетил север Дагестана.
В советские времена Кизлярский и соседний с ним Тарумовский районы Дагестанской АССР имели более 80% славянского населения. Русские и казаки выращивали пшеницу и виноград, делали вино и один из лучших в СССР коньяков, ловили рыбу. Была и промышленность, и не только пищевая. В Кизляре делали даже первые персональные компьютеры типа «Микрош». Кстати, выпускавший первые «персоналки» заводик жив, там что-то продолжают делать для «оборонки». Только число рабочих уменьшилось раз в пять.
В последние тридцать лет русское население сокращалось. Стремительно, обвально сокращалось. Ныне в самом городе Кизляре русские составляют около 40% населения, в соседнем селении-райцентре Тарумовке – 25%. В сельской местности вокруг райцентров, в русских селах и бывших казачьих станицах русских почти не осталось. Может 10%-15%, может и меньше. Кое-где, как в бывшей станице, ныне селении, Александроневской, не осталось ни одного человека.
Исход славянского населения был явным следствием продуманной и целенаправленной политики самых различных сил. Без массовой резни, без открытого, как в Ичкерии, сепаратизма. Но процесс вытеснения русских был целенаправленным, а в конце 1990-х начале 2000-х годов – явно и хорошо спланированным.
***
В 2005 году мне довелось разговаривать с терским казаком-беженцем, рассказывавшим как выживали славян из кизлярских станиц в «нулевые»: «Ещё в девяностые начали скупать дома. Потом не стало работы и начали психологические давить. Придешь в магазин хлеба купить: продавщица из «новоприехавших» (он озвучил национальность, но из «цензуры толерантности» я её не назову - Ю.С.) даже не смотрит на тебя. В упор не видит. Если кто к ней из своих зайдет – начинают по-своему болтать минут на десять, тебя демонстративно не замечают. Через полчаса она, не прекращая болтовни кидает тебе хлеб на прилавок, да так, чтобы буханка с прилавка на пол упала. На улицах на русских смотрели зверскими взглядами, зубы скалили. Психика в таких условиях рано или поздно ломается, выдержать такое долго невозможно. Моя семья уехала в Ростовскую область, в Шахтинский район. Но на хуторе остались друзья – лезгины (так же «новоприехавшие», но и притесняемые тюркоязычными земляками - Ю.С.). Мы на родину ездим, у них останавливаемся, они и к нам в гости приезжают».
Когда Кизлярским районом правил открытый исламист Сагид Муртазалиев начался массовый исход славян с Нижнего Терека. Из хуторов и станиц людей выдавливали самыми разными способами.
В феврале 2013 года живущий в некогда станице, а теперь просто селении Александрия, казак Анатолий Ширкин поймал для личных нужд в местном озере несколько килограммов сазанов старой сетью. Его задержала местная милиция.
Потом местные правоохранители возбудили по этому факту уголовное дело. Местный мировой суд осудил «страшного браконьера» на 120 часов исправительных работ по с п. «б» ч.1 ст. 256 УК РФ за «массовое истребление водных биоресурсов» (статья применятся обычно к владельцам морских кораблей-сейнеров).
Осужденный при юридической помощи организации «Нижне-терская казачья община» приговор обжаловал. Выяснилось, что в деле отсутствуют зафиксированные данные о количестве выловленной рыбы, подписи понятых подделаны. Орудие лова - сеть была подменена, а в экспертном заключении Дагестанского филиала ГФУП «КаспНИРХ» содержались утверждения противоречащие законодательству РФ и внутренним нормативным актам. Дело «массового истребителя водных биоресурсов» Ширкина продолжалось почти четыре года и закончилось в 2017 году его полным оправданием.
«Дело Ширкина» - не отдельный частный случай. Это проявление комплекса продуманных мер, призванных лишить славян возможности зарабатывать на жизнь традиционными видами промысла. Стремления удушить их экономически под видом «охраны природы». На митинге протеста 2010 года (абсолютно незамеченном всеми, центральными и местными, СМИ) в Махачкале приехавшие в столицу русские и казаки говорили об удушении рыболовного промысла* в низовьях Терека, идущее параллельно с уничтожением лагунных озер и превращения из в пастбища для скота «новоприехавших».
Так бескровно, «по-тихому» выжимали с Северного Дагестана славян, шла иноэтническая экспансия. В той же экс-станице Александрийской казаков уже почти не осталось, лишь православная часовня на кладбище напоминает о христианском прошлом селения.
Деславянизировлись хутора, затем казаки покидали станицы, потом приходила очередь райцентров. Русский анклав слабел, но всё же он не умирал. А вот лежащий рядом Хасавюртовский район от славян очищен практически полностью. В Хасавюрте, некогда главном русском военном форпосте на Восточном Кавказе, ещё в 1980-е почти полностью славянском, теперь живут лишь несколько сотен русских стариков. В 2012 году в этом городе было разгромлено русское кладбище. Были разбиты памятники, повалены кресты. Местные власти приказали всем молчать. Ни одна местная или центральная газета не написал об этом событии. Молчали из страха и последние славяне Хасавюрта. Правда, потом на кладбище был «косметический ремонт».
***
О городе Кизляре весь мир узнал 9 января 1996 года, когда Салман Радуев, зять президента «Чеченской республики Ичкерия» Джохара Дудаева, захватил местную больницу и взял в заложники её персонал. Тогда в городе погибло более 100 человек.
Недавно мир вновь вспомнил о существовании Кизляра.
18 февраля 2018 года в Прощёное воскресенье житель села Рассвет Тарумовского района Дагестана 22-летний Халил Халилов напал на выходивших с вечернего богослужения прихожан кизлярского собора великомученика Георгия Победоносца. Исламист, с криками: «Аллах Акбар, мы вас будем резать, русские свиньи!» расстреливал людей из охотничьего ружья.
Тогда погибли пять женщин, ныне вид их могил, расположенные возле ведущих в храм ступеней, встречает любого входящего. Ответственность за теракт в Кизляре взяла на себя запрещённая в России организация Исламское государство.
двойной клик - редактировать изображение
Февральский расстрел русских прихожанок лишь высветил проблему плачевного положения славян русского цивилизационного анклава. Террор на Кизлярщине – явление обыденное. Начался он в далеком 1999 году, когда был убит русский директор рынка Валентин Калько. На рубеже 2010 годов в Кизляре прошла серия знаковых убийств видных представителей русской общины. За короткий промежуток времени был убит казачий атаман Петр Стаценко, начальник РОВД Виталий Ведерников. Было совершено покушение на заместителя мэра Кизляра одного из казачьих лидеров Василия Наумочкина. В него попало пять автоматных пуль, он чудом выжил.
Тогда Кизлярский район возглавлял олимпийский чемпион-борец Сагид Муртазалиев, а администрацию Кизляра – его бывший шофер Юсуп (до принятия ислама - Андрей) Виноградов. В настоящее время признано, что заказчиком убийств представителей русской общины был ныне объявленный в международный розыск Муртазалиев, его сообщник Виноградов 22 ноября 2018 года был приговорён к 15-ти годам заключения в колонии строгого режима.
«Салафиты во власти» вполне открыто вели политику по исламизации русско-казачьих территорий, в которой христианам и традиционному исламу места уже не предусматривалось.
Как говорили мне дагестанцы, жители Тарумовки, религиозно-финансово-организационная система, выстроенная во времена тандема Муртазалиев-Виноградова, не исчезла. Предположительно находящийся на Ближнем Востоке чемпион (цитата из рассказа местного жителя) «живёт не на старые накопления, деньги ему отсюда продолжают идти. Браконьерский лов осетров до сих пор контролируют его люди. С каждой байды (браконьерской лодки) в месяц берут по 30000 рублей».
***
Помимо главного, сооруженного в 1995 г. методом «народной стройки», - инициатором была местная казачья община, - собора в честь святого великомученика Георгия Победоносца в Кизляре работают ещё два православных храма.
Кладбищенская Свято-Никольская церковь на русском кладбище 1795 года постройки - единственный храм, уцелевший в советское время. Долгое время его, собирая пожертвования, закупая стройматериалы и нанимая рабочих, восстанавливала приехавшая с Камчатки монахиня мать Антонина, жившая в вагончике прямо на кладбище, защищенная от многочисленных в то время «лихих людей» лишь Божьей волей.
После восстановления кладбищенского храма, высшие церковные власти вдруг выделили деньги на создание женского Крестовоздвиженского монастыря.**
двойной клик - редактировать изображение
Примерно в километре от старой церкви, за кладбищем был выделен не особо большой участок земли. 2007 году возвели монастырский храм, довольно высокий, правда с небольшой внутренней площадью. Настоятельницей и единственной насельницей нового монастыря стала та же мать Антонина. Живет она в маленьком, похожим на прежний ее вагончик, кирпичном домике. Для других монахинь, если таковые и будут, просто нет жилого помещения. Нет и места для его строительства.
Настоятельница мечтает найти богатых жертвователей и поставить через дорогу, напротив монастырских ворот сестринский корпус с кельями и трапезной «хотя бы человек на двадцать».
«Тогда и сестры-насельницы к нам могут приехать и поселиться, и богадельню для одиноких стариков можно будет открыть. Тут она очень нужна», - говорила мне мать Антонина.
Но жертвователей нет, на храмовые службы приходят единицы прихожан, многих «перехватывает» недалеко расположенный кладбищенский храм. Главная проблема – отдалённость, добираться в монастырь надо на личном транспорте, общественный к нему не ходит.
Быстрое, ударными темпами, создание в 2006-2007 годах монастыря, по сути, символического, явно связано с рейдом Радуева на Кизляр.
Как и во многих других кавказских республиках, особенно в Чечне и Ингушетии (ситуация с русскими там наиболее страшна), кремлёвская власть и Патриархия строительством христианских культовых зданий пытаются прикрыть катастрофичность ситуации на местах и показать, что «всё хорошо, всё хорошо».
Но для кого на Кавказе строятся красивые «церковки», если прихожан или нет или их крайне мало? За новодельными «красивостями» прячут отсутствие реальных дел по поддержке русского населения.
***
Примечания.
* речь идет об обычной частиковой рыбе типа сазана или воблы. К браконьерскому лову осетров русских не подпускали и на пушечный выстрел. Дагестанская милиция-полиция, когда дело шло о красной рыбе, никаких «уничтожителей биоресурсов» никогда не находила.
**
Как я понял, Крестовоздвиженский монастырь существовал в Кизляре до Революции, но в советское время был закрыт. Однако историческую территорию возрожденного монастыря никто возвращать не собирался, хотя всем мусульманским культовым учреждениям в Дагестане вернули именно дореволюционные, исторические территории, не останавливаясь перед сносом любых советских построек.
А прихрамовые территории православных церквей в постсоветское время даже захватывались. Так в соседнем с Кизляром райцентре Тарумовка четверть церковного двора занята недостроенным торговым зданием, построенным в 1994 году на юридически законных основаниях. При этом земля под этой постройкой юридически законно принадлежит православному храму. Юридическая коллизия не разрешена до сих пор.
Один из крупнейших в масштабах всей России, построенный к 300-летию династии Романовых, Знаменский собор в городе Хасавюрте, до революции имел прихрамовую территорию примерно в четыре раза больше нынешней. Её, в отличии от мусульманских культовых зданий, никто собору возвращать не собирался. Куцый дворик – все что оставлено было храму –символу русского присутствия на Кавказе.
Но сейчас перед собором строят пятиэтажный торговый центр, закрывающий храм и меняющий всю архитектурно-визуальную картину города. Казаки и православные общественники всего Северного Дагестана ведут борьбу за прекращение незаконного строительства, идут суды, последнее решение было не в пользу православных.
