Покачиваясь, плывёт лодка по Темзе, и Монморанси, сопровождающий компанию джентльменов, залает, увидев сильно превосходящую другие волну…
Юмор – вариант лекарства, примиряющего с действительностью: формы его: едва ли заостряемые сатирой, проводимые через разнообразие ситуаций и нюансов бытия, демонстрируемые Д. К. Джеромом, подтверждают необходимость явления.
Соберутся ли наконец эти ребята, а, Джером?
Затягивает сборы, укрепляет комические элементы, то масло в чайник засунут, но ещё чего…
…поначалу детская, подростковая жизнь Джерома складывалась нормально: сын торговца скобяным товаром, учась, мечтал стал литератором, или политиком; внезапная смерть родителей, а Джерому было всего 13, заставила его позабыть мечты, и отправиться собирать уголь вдоль железнодорожных путей, став рабочим железнодорожной компании.
У жизни своеобразный юмор.
Однако, Джером молод – и способен рисковать: решив себя попробовать на актёрском поприще, он поступает в театральную труппу, но следующие три года оказываются бесплодными – актёрская карьера не складывается.
А трое в лодке плывут, и собака посчитана, и попадают все трое во всевозможные забавные передряги.
Джером жениться – и медовый месяц пара проводит на Темзе, на лодке: мотив созревает, сюжет оформляется, прототипами героев становятся друзья Джерома.
Тягот с опубликованием книги он не узнал: жизнь решила посмеяться с ним над забавными приключениями троицы; и книга, быстро выскочив из печати, приобретает огромный успех.
Занятно, что череда комических ситуаций переплетается с историей Темзы и её окрестностей: многие ассоциации привязывали Джерома к великой реке.
Комического эффекта Джером достигает способом гиперболы: правдоподобие начала преувеличивается.
Потом ещё.
Потом становится смешно…
…хотя ситуация доходит порой до абсурда: и, миновав оную точку, может выплеснуться дальше.
Всё становится объектом шуток: бездарные музыканты, лицемеры и снобы, мещанская обстановка, вруны-рыбаки, нелепые гиды, избыточная мрачность, тяжёлая мнительность.
Всё – будто и мир сам: объект таковой.
Книга, сделав Джерома обеспеченным, избавила от необходимости забот о повседневности; он создаёт пьесы, эссе, новеллы, сотрудничает с сатирическим журналом «Панч».
Повторить успеха уже не может; и мемуары не объяснят почему.
Вероятно, есть некая субстанция успеха, тайно овевающая избранные ею книги.
Каков её состав?
Не угадать…
Джером так и остаётся: автором – блестящей, искромётной, читающейся не хуже, чем в девятнадцатом веке одной книги.
