СОБОР

К нашему «Комитету спасения Украины» обратились политические беженцы из «Союза политэмигрантов и политзаключённых Украины» и попросили помочь с организацией в Москве песенного флэш-моба или, говоря точнее, гражданской молитвы за единое советское пространство. Конечно, мы с удовольствием им помогли. Мы взяли на себя решение организационных вопросов, связались с певицей Юлией Чичериной. Она сразу дала согласие. Вы знаете, у нас идёт чёткое разделение тех, кто за Украину и против неё. Символ противников Украины – Макаревич. Чичерина – одна из символов и выразительниц того мнения, что нужно всячески выражать солидарность с украинским народом, с борьбой за Русский мир, которая идёт на Донбассе. Поэтому Чичерина прилетела с концерта, и в тот же день вечером уже была на Белорусском вокзале Москвы. Более того – надо отдать должное, – она пригласила ребят из львовской группы «Юрана», это группа, которая жила во Львове и исполняла антифашистские песни. И они тоже появились на песенном марафоне, который продлился уже на Белорусском вокзале, и исполнили песню Окуджавы «Нам нужна одна Победа». Профессионалы были запевалами, а дальше присоединились активисты, присоединились те, кто находился на вокзале, подходили люди за людьми, всё это вызвало большой интерес. Я могу сказать, что там в целом где-то порядка 200 человек встали и а капелла исполняли эту песню. Более того, потом кто-то принёс баян, и зазвучали уже опалённые войной фронтовые песни. Стоило даже каких-то усилий, чтобы всех успокоить – люди пели и не хотели расходиться. А есть определённые правила поведения в общественных местах, и к нам обращались правоохранители, чтобы как-то мы немножко урезонили наших певцов и исполнителей.

Почему именно Белорусский вокзал? Это связано не столько с песней из знаменитого кинофильма «Белорусский вокзал», сколько с тем, что в этот песенный марафон, куда уже включились Молдавия и Казахстан, включилась и Белоруссия. Это соседняя с Украиной страна. Они тоже переживают из-за тех чудовищных событий, которые происходят на земле Древней Руси, в Киеве. Поэтому хотелось бы, чтобы этот марафон подхватили и белорусские города, и на их вокзалах исполняли песни военных лет.

Всё это очень носит глубокий смысл. Мы внимательно следим за откликами. Просмотры акций песенного марафона набирают сотни тысяч. Эмоционально это очень сильно воздействует, даже больше разных политических заявлений, допустим, в поддержку Украины и солидарности с ней. На эмоциональном уровне это действует намного сильнее. Это видно по комментариям. Благодаря всем, кто участвует во флэш-мобах, люди видят в этом проявление протестного потенциала, который накапливается на Украине, но из-за того, что там, по сути, неонацистский режим, он придавлен, задушен с помощью спецслужб, карательных батальонов. И вся репрессивная машина сегодня работает на то, чтобы держать Украину в состоянии вечной вражды, ненависти к России. Но песенные марафоны, которые прокатились по Украине, ломают этот план. Именно Юго-Восток Украины начал и подхватил это деяние. Всё это говорит о том, что Украина не потеряна, и подспудно там происходят события, происходят процессы, которые приведут, конечно, к смене этого режима. Обязательно!

Пока этот марафон катится по всем городам Украины, по Донбассу, противопоставить что-то этой стихийно возникшей волне солидарности всем неонацистским силам Украины практически нечего, кроме репрессивной машины. А применять её они боятся – акции проходят на вокзалах, а это места скопления людей. Эти публичные акции уже заметили на Западе, уже появляются публикации. Например, в немецких газетах появились очень символичные материалы о том, что это своеобразный ответ Порошенко за декоммунизацию и насильственную украинизацию страны. Я думаю, что Запад прозревает. Чем дальше будет катиться этот марафон – а мы бы хотели, чтобы он вышел и за пределы постсоветского пространства, вообще не исключаю, что и на берлинских вокзалах должны петь песни военных лет, песни солидарности – тем быстрее бесчеловечный режим, который сегодня просто душит Украину путём террора и репрессий, будет стёрт с лица украинской земли.

Что смогли сделать украинские нацисты? Они собрали старушек на приступке возле вокзала маленького городка, посадили их, и они исполнили какую-то частушечную песенку русофобского содержания, проклинающую Москву, Путина и агрессию. Это было сделано в антураже грязных флагов, бомжеватого вида людей. Вот это был ответ пропагандистов Петра Порошенко. Акция мелкая. Это просто жалкая попытка хоть что-то противопоставить стихийной народной волне, которая катится по вокзалам украинских городов. То есть на поле песенного состязания нацистам ничего не светит, потому что массив гениальных советских песен не перешибить тем, что способен создать нынешний нацистский агитпроп. Конечно. Советские песни – золотой фонд нашего общего культурного русского пространства. Бандеровцы могут их перекричать, перепрыгать – впрочем, они уже допрыгались. А вот перепеть песни СССР, оказывается, невозможно и не получится.

13-го ноября началось нечто, что назвали песенным флэшмобом или песенным марафоном. Хотя эти словосочетания ни в коей мере не передают сути того, что началось в Запорожье, докатилось до Белорусского вокзала Москвы, Кишинёва, Казахстана и даже Рима. Я бы назвал это песенным собором, разумея здесь собор не как здание, а как сбор, единение людей, которые хранят верность Руси и Советскому Союзу, русскому языку, в общем – Русскому миру. Эта акция совершенно беспрецедентна. Единственное, что первым делом пришло мне на ум, когда я только услышал гениальное, не побоюсь этого слова, пение песни «Когда весна придёт – не знаю» из кинофильма «Весна на заречной улице» студентами Запорожского музучилища – что это повторение подвига молодогвардейцев. Умирающие, истерзанные герои антифашистского сопротивления в городе Краснодон (тогда Ворошиловоградской, ныне – Луганской области), в фашистской тюрьме запели песню «Дивлюсь я на небо». Вроде бы лирическая песня, но она прозвучала как молитвенный гимн, как гимн сопротивления. Одинокие голоса были подхвачены узниками из соседних камер, и в результате пение сотен людей слились в гигантский торжественный хор. Есть ещё одно сближение с нынешней ситуацией. Тогдашние фашисты впали одновременно в ярость и в недоумение, потому что побеждаемо человеческое тело, сама человеческая жизнь побеждаема – но песня непобедима абсолютно.

Итак, налицо совершенно потрясающее явление. В воздух, в небо была выброшена некая песенная ракета, на которой было написано «За СССР!». Сделано это было профессионалами, как я считаю, но народом подхвачено так, как не помню, чтобы какая-либо акция когда-либо была искренне подхвачена. Может быть, здесь вспоминается только «Бессмертный полк». Впрочем, это вещи близкие, и они говорят о состоятельности именно советских идей, советских смыслов.

На мой взгляд, совершенно не случайно для первой акции была выбрана песня «Когда весна придёт – не знаю». Ведь Запорожье – советский металлургический центр, центр советского автомобилестроения, абсолютно русский город. Он оккупирован. И когда вроде бы лирическая песня словами Алексея Фатьянова провозглашает: «Когда весна придёт – не знаю, придут дожди, сойдут снега, но ты мне, улица родная, и в непогоду дорога» –для современного русского советского жителя Украины здесь всё понятно и символично. Вторая великая акция состоялась в Харькове. Тоже абсолютно русском, советском, производственном городе, тоже задавленном фашистами – но, как выяснилось, не совсем. Прозвучала совсем уж, казалось бы, лирическая песня Александры Пахмутовой на слова Михаила Матусовского «Старый клён». И снова это был гимн сопротивления.

Вообще советские песни – очень добрые. Когда они прозвучали так массированно в рамках этого песенного собора, стало ясно, какую удивительную энергию добра, красоты и торжествующей правды несут эти песни. Хочется низко поклониться той эпохе, которая сделала возможным сегодняшнюю акцию сопротивления и акцию любви. После революции, когда советская власть укрепилась, к власти пришёл Сталин с его командой, была совершена культурная революция. Не только впервые в истории нашего Отечества была внедрена повсеместная грамотность, но и совершена Великая Музыкальная революция. Большая музыка впервые стала доступна народу. Помните ленинскую мысль: «Искусство принадлежит народу. Оно должно уходить своими глубочайшими корнями в самую толщу широких трудящихся масс. Оно должно быть понято массами и любимо ими». Это благое пожелание оказалось действительностью. Крупнейшие и уже состоявшиеся мастера ездили по всей стране, доезжая до самых глухих деревень, на разбитых пианино в сельских клубах играли великую музыку. Восхищённые этим, а также музыкой классиков, которая неслась опять-таки в каждой деревне из каждого радиоприёмника, дети, молодые люди загорались идеей послужить Родине и на музыкальном поприще. Таким образом, в музыку – русскую, советскую, мировую –влились такие гениальные люди, как Пахмутова, чьи песни особенно часто звучат на этом песенном марафоне, как Мокроусов, автор песни «Когда весна придёт – не знаю», как Соловьёв-Седой и так далее. Это был подлинно народный глас, воспевающий свет, добро и правду.

И вот Советский Союз умер. Легко оказалось разрушить предприятия. Легко оказалось перекроить финансовую систему на ростовщическую. Легко оказалось даже образование превратить в нечто противоположное (я бы назвал то, что происходит сейчас в наших школах и вузах не образованием, а развращением). Но песню оказалось действительно не убить – «Нашу песню не задушишь, не убьёшь». И тот сталинский план выхватывания гениев из народа, доведения их творческих дарований до классического совершенства, сейчас неожиданно выстрелил. Может быть, он спасёт нашу Родину, нашу большую Родину, наш Советский Союз. Так что это один из ответов на вопрос: зачем нужны профессиональные композиторы и поэты? А хотя бы и для того, чтобы в час Х эти гении – и усопшие и, к счастью, живущие – вдруг взяли в руки своё песенное оружие и нанесли сокрушающий удар врагу.

И в данном случае мы существуем на том заделе, который был сделан опять-таки в сталинское время. Хочу назвать один факт, который, может быть, мало кому известен. Как участвовала песня в годы войны в общей победе над фашистами? В московском радиокомитете ежедневно дежурила бригада, в которую входили композитор и поэт. Естественно, дежурили и хор, и оркестр. И когда приходило с фронтов известие об освобождении какого-то города, о каком-то другом значимом событии, эта бригада мгновенно, в несколько часов сочиняла и разучивала новую песню. И многие из тех песен, которые сейчас звучат на этом Всесоюзном песенном марафоне, Всесоюзном песенном соборе, были сочинены именно так. То есть помимо подвоза снарядов, оружейной матчасти на фронты, нужно было и на фронты, и в тыл всё время подвозить песенную духовную часть.

Очень важный момент. Когда всё только началось в Запорожье, в Харькове, в Днепропетровске, в Киеве и так далее, это начинание решили подхватить и наши добрые души в России. Но они не очень поняли суть явления. Во-первых, молитвенного смысла происходящего. Молитва в русской традиции должна исполняться без инструментов. Это должно быть а капелльное пение, то есть пение без сопровождения. Именно тогда в мозге русского человека рождается некий ассоциативный ряд, по которому это не просто пение – весёлое или грустное, душевное или какое ещё, – а именно молитва, пронизанная духовностью и имеющая именно молитвенную энергетику. Глубокой ошибкой, по-моему, было и пение ряда песен на украинском наречии. Потому что весь смысл того, что происходило, был в сохранении Русского мира, в том числе, естественно, и русского языка. И на Украине именно пение на русском было одним из смысловых – сознательных и подсознательных – центров песенного протеста. Поэтому пение в России на украинском воспринимается не как поддержка тех, кто начал песенный марафон на Запорожье и в Харькове, а как, наоборот, полемика с ними. Будем надеяться, что подобных ошибок не повторится, и те песни, которые мы услышим в России в дальнейшем в рамках этого песенного собора, прозвучат на русском языке, и будут звучать песни высочайшего советского знака качества.

В том, что происходит, я вижу и огромный религиозный смысл. Кто-то, конечно, обвинит меня в ереси. Что религиозного в том, что люди поют советские песни? Но прошу не спешить с выводами. Дело в том, что человечество в его современном антропологическом смысле, как вид гомо сапиенс, существует десятки тысяч, а, может быть, и сотни тысяч лет. Так называемые мировые религии существуют значительно меньше. Естественно, были разные религиозные системы. Миллиард индусов исповедуют те религиозные воззрения и поют те религиозные гимны, которые были сочинены в южнорусских степях примерно три с половиной тысячи лет назад – гимны Ригведы. И, таким образом, мне кажется, что никто не может настаивать на том, что религиотворчество закончилось в наши дни. Да, мы сталкиваемся с гигантским количеством отвратительных сект. Мы сталкиваемся с какими-то негодными попытками исказить смысл христианства. Это всё, безусловно, подлежит осуждению. Но когда естественно, из глубин народа является новая религиозная система – этого, по-моему, осуждать нельзя. Это надо принимать и объяснять. И мне представляется, что идея Советского Союза, советского строя, идея советского социализма, советского братства народов на наших глазах становится системой религиозной. И у этой системы есть свои молитвенные гимны.

Также в советской религиозной системе были свои герои. Мне никто никогда не объяснит: чем подвиг Зои Космодемьянской или тех же молодогвардейцев ниже подвига христианских великомучеников или мучеников других мировых религий? Мне кажется, мы наблюдаем все признаки серьёзной, состоявшейся настоящей религии, подкреплённой и молитвами, и кровью мучеников. В подтверждении этой мысли хочу привести ещё один факт. Миллионы просмотров набирают те ролики, на которых запечатлены акции советского песенного собора – на Украине, и в России, и в других республиках Советского Союза, и уже в дальнем зарубежье. И практически все комментарии сводятся к одному: мы испытали восторг. Но какой восторг? Не низкий какой-то экстаз. Не даже душевный подъём. Нет. Речь идёт именно о духовности. Люди говорят (своими словами, кто-то более гладко, кто-то менее гладко) о высоком, духовном переживании, о катарсисе. Множество слов про озноб. Множество людей плакали. Множество людей ощутили целый комплекс чувств, которые испытывает только человек религиозный. И то дело, в котором присутствует даже не просто душевность, а духовность, безусловно, имеет отношение к высшим духовным смыслам. То есть к религиозному мировоззрению. Могут ли так ошибаться миллионы, десятки и сотни миллионов людей, которые продолжают исповедовать советскую веру? Может ли это был какой-то негодной еретической сектой? Не думаю.

И ещё одно. Как может ответить украинская власть на советский песенный собор? Конечно, она поставлена в тупик, потому что лирическая песня ни с какой точки зрения не подпадает даже под искорёженный, русофобский украинский уголовный кодекс. Часть особенно упёртых правосеков, конечно, начали угрожать устроителям песенного марафона. Например, одесский евромайдановец Гавриленко выговорил такое: «Очень сильно «повезёт» всем флэшмобовцам, поющим «Смуглянку», если к ним присоединятся поющие патриоты». Такая угроза. И в комментариях евромайдановки Балабы: «После драки кулаками не машут, теперь надо предупреждать такое в Николаеве и Херсоне. Думаю, в Днепре они не рискнут». Ну и попали пальцем в небо. Рискнули в «Днепре» – Днепропетровске. Рискнули в Николаеве. Угрозы укронацистов никакого действия не возымели. Тогда нацисты решили ответить на песенном поле. Анатолий Шарий уже выложил ролик, где некий персонаж в маске с символикой «Правого сектора» вытащил на улицу рояль и стал петь некую никому неизвестную песню. Согнанные рядом люди с украинскими флажками стояли и молчали. Какой контраст с советским песенным собором! Тогда бандеровец запел украинский гимн и ему, услышав хоть что-то знакомое, стали подпевать. Таким образом, мы имеем одну знаковую украинскую песенную вещь против десятков и сотен советских, что лишний раз подчёркивает простую мысль: Советский Союз, в том числе и в своём художественном измерении, настолько велик, настолько превосходен, настолько совершенен, что какие-то попытки сегодня оболгать СССР, перебороть его в умах – обречены на поражение.

А советский народ подтвердил, что он жив, что он готов сражаться и что он по-прежнему добрый, по-прежнему воспевает тягу к возвышенному, тягу к любви. И оказалось, что это страстно заразительно для молодёжи. Ведь часто и инициаторами, и активными участниками на акциях песенного марафона были люди совсем молодые. Значит, эти возвышенные идеи, которые, казалось бы, устроители нового мирового порядка выбили из наших мозгов – живы. Живы и в наших детях. Огромное количество позитивных ассоциаций вызывает этот песенный собор. Громадная признательность всем тем, кто уже спел. Бог в помощь тем, кто поёт сейчас и захочет спеть в дальнейшем.