Захар Прилепин (Евгений Николаевич Прилепин) — известный российский писатель. Родился 7 июля 1975 года в деревне Ильинка Скопинского района Рязанской области. Окончил филологический факультет ННГУ им. Н.И. Лобачевского.
Писательской деятельностью профессионально занимается с конца 90-х годов, публикуется с 2003 года. Прозаические произведения Прилепина печатались в таких литературных альманахах и периодических изданиях, как «Дружба народов», «Континент», «Новый мир», «Искусство кино», «Роман-газета», «Север». В 2006-2007 годах писатель становится лауреатом нескольких премий, включая ежегодную литературную премию «Ясная Поляна» имени Льва Толстого (номинация «XXI век») за роман «Санькя» (2007). Сегодня Захар Прилепин является колумнистом журнала «Огонёк» и «Новой газеты», членом редколлегии журнала «Дружба народов», секретарём Союза писателей России, генеральным директором нижегородского представительства «Новой газеты» и шеф-редактором сайта «Свободная пресса». Ныне живет в Нижнем Новгороде.
В 2014 году новый роман Захара Прилепина «Обитель», посвященный ГУЛАГу, а точнее Соловецкому Лагерю Особого Назначения, стал лидером летнего рейтинга художественной литературы. Роман также стал победителем национального конкурса «Книга года» в номинации «Проза года», а сейчас он претендует на получение «Русского Букера». В конце сентября на канале НТВ состоится премьера фильма Алексея Учителя «Восьмерка» по одноименной повести Захара Прилепина. Картина посвящена трагическим перипетиям жизни молодежи в 90-е годы. Название картине, как и литературному первоисточнику, дала модель автомобиля «Жигули» ВАЗ-2108, на которой в ту пору ездили самые модные персонажи. В одном из эпизодов в начале картины в небольшой роли водителя, занимающегося извозом, снялся сам Захар Прилепин.
Сегодня Захар Прилепин отвечает на вопросы сайта «Русская вера»:
Всё поросло быльём, конечно. Но если долго думать о чём-то и вслушиваться — тебе ответят.
Мы с женой, уходя далеко-далеко вглубь керженских лесов, доходили до разрушенных остатков старообрядческих скитов.
На нашем кладбище есть несколько памятников с именами людей, которые уже при Советской власти пришли из скитов в советские деревни и доживали там.
«Житие Аввакума» я совсем недавно перечитывал — это непостижимо сильная вещь, настоящая, высшей пробы, проза.
Нацболов, безусловно, привлекала последовательность и мощнейшая мотивированность старообрядцев — думаю, собственно религиозные вопросы тут были вторичными, хотя, кто знает.
Старообрядчество — это не столь далёкая от нас — только руку протяни — идеология сопротивления государственной машине, весьма, признаем, безжалостной. Вне всяких оценок, имело смысл это сопротивление, или нет, — сама готовность идти на муки во имя убеждений, безусловно, покоряет сознание. И во многом опровергает устоявшийся миф о покорности и терпеливости русских.
Есть такой Владимир Абель, в своё время он был одним из руководителей нашей партии. Несколько лет назад Володя под давлением российских властей выехал в Латвию и теперь развил там мощнейшую деятельность против законов о возможности усыновления детей гомосексуальными парами и всех прочих аспектов этой чрезмерной толерантности. Так вот, Абель, когда Лимонов сидел в тюрьме, написал большой и дельный очерк, где сравнивал психотип Лимонова с психотипом Аввакума. В этом что-то есть — при всей очевидной разнице эпох, самой сути их поведения и их побуждений. Зато сама моторика рифмуется. Абель это точно уловил.
Видимо, в фигуре Аввакума проявилась одна из констант русского национального характера. И она странным образом преломляется то через цитированного вами Клюева, то, в меньшей степени, через Есенина. Да что там — даже Борис Гребенщиков не упускает случая, чтобы похвалиться тем, что его предки, Гребенщиковы, из старообрядцев.
Это неуважение к Мельникову-Печерскому, в первую очередь. Не знаю, как там государство, должно оно вмешиваться или нет, но мне это откровенно не нравится. Мы очень серьёзно обедняем свою историю. Давайте тут подрежем языческие традиции, там старообрядческий опыт обкарнаем, здесь побреем бунтарский дух, а вон там Мельникова-Печерского окоротим, а тут Льва Толстого причешем, тут есенинское и маяковское богоборчество спрячем, а тут и саму православную Церковь накроем колпаком, если сильно будет заметна, — и вроде как получится приличный русский человек.
Нет. Получится, чёрт знает что. Весь этот удивительный и разнородный опыт и создал русского человека и русскую культуру — одну из пяти-семи сильнейших мировых культур.
У меня была мысль писать роман именно об этом периоде, с 1666 по 1676 годы, чтобы основная часть действия происходила именно в Соловецком монастыре (и ещё часть действия — на Дону). Более того, когда мне было лет 14, я этот роман начал писать, занимался Никоном и Соловками ещё тогда. Но я ещё, конечно же, был слишком мал для такой работы и её не потянул.
В «Обители» упоминаются эти моменты, когда стрельцы ворвались в Соловецкий монастырь — они даже не перестреляли, а забросали камнями монахов. По-моему, Павел Флоренский говорил, что с этого момента соловецкий дух утратил свою силу. Я не уверен в его правоте, но события действительно были чудовищные и оценивать их я не берусь.
В одном вы правы: феномен верности, за которую приходится платить по всем счетам, а иногда даже больше, чем за неверность, — он периодически становится характерен для русской истории. Отчасти то, что сегодня происходит на Юго-Востоке Украины — тоже иллюстрация к этой вашей мысли. Люди, которые считают себя русскими — и в чём-то являющиеся даже большими русскими, чем мы — уничтожаются и расстреливаются из пушек.
А трагедия Белой идеи в Гражданскую? Тоже трагедия верности!
А то, что в 1937 году убили Павла Васильева и Бориса Корнилова — гениальных поэтов, неистово служивших красной идее. Это что? Убили, конечно же, не только их, но и тысячи тысяч других, однако, в этом случае, самых верных.
А все зубы Рокоссовского, выбитые на допросах? А трагедия 1993 года — уже новый виток трагедии, только Красной — не о том же самом? А трагедия чеченского — антидудаевского, прорусского — сопротивления, которое погибло после вывода федеральных войск? А многочисленные трагедии российских анклавов в бывших республиках СССР — например, в Казахстане.
А, наконец, тот беспредел, который власть творила над НБП — самой патриотической организацией в России, двести человек из которой прошли тюрьмы, многие погибли при самых разных обстоятельствах, тысячи задерживались и избивались? А теперь власть в России делает то, о чём мы с середины 90-х годов писали в своих текстах и кричали на митингах! Это ли не очередной вывих нашей истории? И не последний, точно.
Оранжевой революции уже не случится. Либеральные вожди во время украинских событий показали себя просто удивительным образом. По-тря-са-ю-щим! Я был зачарован, взирая на них.
Однако вдруг выяснилось, что в России сложился целый класс мужиков, которые больше не дадут повторить этот, как в 1987-91 годах, сценарий.
В 90-е и нулевые русский фронт держали «нацболы», газета «Завтра» и ряд разрозненных патриотических деятелей и изданий — мы, признаться, уже отчаялись, глядя вокруг.
События на юго-востоке Украины меня ошарашили: проявился во всю мощь не только колоссальный патриотический запрос в обществе, но и целый класс русских мужиков, которые с лёгкостью встают, берут в руки оружие и идут побеждать за свою Веру. И ведь далеко не все встали — процента два от того числа, что встанут, когда подобное придёт к ним в дом.
Поэтому в другой раз, когда сводный фронт прогрессивной общественности вдруг решит, что пришло их время, — даже если государство начнёт осыпаться — вдруг откуда ни возьмись появятся Стрелков, Губарев и Бородай, и им подобные — и исход этого сражения предопределён заранее.
Что, конечно же, не застраховывает страну от чудовищных неприятностей. Надо отдавать себе отчёт в том, что 90% так называемых элит в стране — совершенно компрадорские и тотально коррумпированные. И пути, по которым они нас ведут, по-прежнему не соответствуют нашим представлениям о том, куда мы сами хотим идти.
Вот у нас есть всенародный скоморох Жириновский. Но, Бог ты мой, у его сына, пишет пресса, недвижимость в Дубае и многомиллионные доходы. Это что — русская аристократия у нас? А ведь 99% русской аристократии именно такие. Болконских и Ростовых там днём с огнём не найти.
У нас один символ веры, у них — другой. У нас во главе угла стоят права русского человека, жизнь нашего языка и нашей, в самом широком смысле, культуры, наша самобытность, наша уверенность в том, что мы не обязаны вписываться в мир на правах пятого колеса и стричь самих себя, чтоб походить на «европейца». У них символ веры в том, что «эволюция неизбежна», «Россия должна войти в европейскую цивилизацию», «тоталитарный опыт русской истории надо преодолеть» (заодно и саму историю переосмыслить, и покаяться, обязательно покаяться), «выдавить раба» и всё такое прочее. Причём давить из нас раба будут они, наши цивилизаторы.
Поэтому для них все наши, не побоюсь этого слова, святыни — выглядят нелепо и пугающе. «Крым наш» — для нас святые слова, мы чувствуем горячий ток крови и счастье от самих этих слов. А для них — это ругательство, страшное ругательство. По сути, мы противоположны.
Почитайте, как эти люди — русские, или, по крайней мере, живущие в России — отзываются о жителях Донецка и Луганска. Они же иначе как «человеческим хламом» их не называют. В лучшем случае — «неудачниками». Но это же расизм в чистом виде.
В целом подобный расизм носит социально-мировоззренческий характер (кто не хочет в Европу, тот быдло и раб), но порой кажется, что национальный аспект в этом тоже присутствует. По сути, для того, чтоб соответствовать искомому либералами образцу, русский человек должен стать другим. Сначала медленно превратиться во что-то вроде майданного украинца, а там, глядишь, и более-менее приемлемый немец из этого чудовища получится. И будет тогда, наконец, счастье. А пока от русского человека только грязь и мерзость исходит.
Вопрос двойных стандартов даже не стоит обсуждать. Понимаете, двойные стандарты — это не исключения подобного мышления. Это форма жизни для всех «майданствующих».
В целом, они уверены, что Россия произошла от Украины, украинцы победили ордынцев и тевтонцев (Александр Невский, видимо, был украинцем) — и, значит, вся Россия как таковая, от Калининграда до Владивостока, принадлежит Украине. Вы собираетесь это оспаривать, или что?
Разрушенный демонстрантами памятник Ленину в Киеве
Разрушение памятников Ленина — первый шаг в этой логике. И он же последний. В эту логику даже не надо забираться, вывихнете себе мозг
Социальная, левоориентированная империя, безусловно. Где позиции русского народа соблюдаются, как минимум, наравне с позициями всех остальных народов империи.
Евроинтеграция? Ну это по обстоятельствам. Меня в данный момент куда больше интересуют контакты с Латинской Америкой и Китаем. Европа никуда не денется от нас, а мы от неё. В каком-то смысле, мы и есть старая, добрая Европа. По крайней мере, лучшее из достигнутого Европой — европейскую культурную традицию в самом высоком смысле — мы сохраним не хуже, а то и лучше самой Европы.
Они там в течение столетия поменяют все свои культурные и национальные коды. Францию и Британию уже сегодня сложно узнать, а что там будет лет через тридцать, и представить сложно.
Я думаю об этом непрестанно. Это живой процесс. Русский мир — не симулякр, а данность. Сохранение его — залог развития человечества, как живой цветущей сложности, а не как унифицированного квазиевропейского конструктора.
