Юрий Георгиев "Музыка сирен"

ПРОЛОГ

…Время неумолимо приближалось к вечеру – венцу угасающего дня. Еще не совсем стемнело, но в городе уже загорались огни. Вначале – вывески, затем уличные фонари. Пройдет не более часа, прежде чем Лондон утонет в неоновом свете… Стоял октябрь, и по улицам вовсю кружили отливающие старой медью, листья. В этом году осень явилась в Британию раньше своего срока, и с моросящим дождем, порывистыми ветрами она оказалась по-настоящему холодной…

…Но в помещении студии на Хэмнет-роуд, 18, на Северо-Западе, принадлежащей звукозаписывающей компании «White Music Records», было тепло и уютно. Питер Кеблинг, мужчина лет сорока, с орлиным профилем и зачесанными назад черными волосами, удобно устроился на своей вахте при входе, и с сосредоточенным видом перелистывал последний номер журнала «Time». На обложке номера, под портретом Билла Клинтона стояла дата: 12 октября 1992 года и почти половина журнала была посвящена войне в Персидском заливе. Задумчиво перелистывая страницы, Питер насвистывал мотив известной рок-баллады. Казалось, все сегодня будет так же привычно, до банальности – изнурительная, тоскливая ночь, и утром, как обычно он отправится домой. Как обычно!.. Всего лишь слово… И это продолжается уже более десяти лет, ровно столько, он работает здесь ночным охранником. Но почему-то сегодня его терзало невнятное предчувствие…

Конечно, в работе Пита было и немало приятного. Например, общение с музыкантами. Хотя здешний контингент состоял в основном из мало известных людей, и у некоторых еще было все впереди. Именно у некоторых: он не раз видел молодые таланты, которые затем бесследно исчезали. Иных губили наркотики, других - тщеславие. Но были и такие, кто все-таки пробивался на большую сцену. Единицы!...

Студия на Хэмнет-роуд была недорогой, ее соучредители - люди, основательно заявившие о себе в шоу-бизнесе. Они рассылали агентов по всему миру в поисках молодых талантов, прозябающих в полузаброшенных подвалах и дешевых кабаках, из которых после изнурительной сценической работы вполне могли бы родиться рок-звезды.

Впрочем, иногда наведывались сюда известные личности, как, например Брюс Дикинсон из «Iron Maiden». Он приезжал сюда с сессионными музыкантами записать пару композиций для своего сольного альбома. Старина Брюс великодушно оставил автограф в записной книжке Питера, куда тот собирал подписи всех знаменитостей и даже перебросился с некоторыми их них парой-тройкой шутливых фраз. Судя по всему, фронтмен «Iron Maiden» пребывал в тот день в превосходном настроении, возможно потому, что запись прошла быстро и успешно…

…Более десяти лет, и все - словно один день. Музыканты, репетиции, записи, и к этому Питер уже так привык и выполнял работу почти автоматически… Но сегодня… Сегодня его терзало тревожное предчувствие. Почти всю ночь накануне он не сомкнул глаз, подсознание словно предупреждало: именно сегодня должно что-то произойти!.. Это можетизменить всю жизнь до неузнаваемости. Весь день его прохватывала нервная дрожь, хотя до этого он не выпил ни капли спиртного. Нервные импульсы шли откуда-то из подсознания, и с ними ничего нельзя было поделать…

Стараясь сохранять хладнокровное спокойствие, Питер взглянул на настенные часы: половина десятого. Все сотрудники разошлись и здание опустело. Казалось, по сумеречным углам расползлись какие-то странные тени, хотя, он никогда не был суеверен. Впереди маячила бессонная ночь, которую, как всегда, придется коротать у экрана телевизора, взбадриваясь чашечкой черного кофе… Он вновь попытался расслабиться, и на этот раз как будто помогло. Между тем на экранах мониторов наружного наблюдения возник подъезжающий к зданию внушительный черный кабриолет, принадлежавший Крису Уилсону, одному из совладельцев студии, продюсеру и великолепному мультиинструменталисту, по виртуозности с которым мог потягаться разве что Паганини. Соло-гитарой Крис владел настолько, что позавидовал бы сам дьявол. Питер не раз слышал его игру и каждый раз ему казалось, что, инструмент оживает в его руках, исторгая невиданную музыку, наполняя ею каждую клеточку тела. Такая игра не могла остаться без внимания даже людьми, весьма далекими не только от рок-н-ролла, но и от музыки вообще. Однако Крис не собирался посвящать всю свою жизнь сцене, считая это для себя слишком банальным. Все свободное время он долго и упорно экспериментировал со звуком, пытаясь добиться какого-то совершенно неведомого ранее звучания. Он был настолько одержим своей затеей, что даже написал книгу. Питер порылся в памяти, пытаясь вспомнить ее название. Что-то вроде «Влияние звуков музыки на сущность человека». Крис частенько по ночам запирался в студии, чтобы вновь и вновь изматывать себя экспериментами.

Питер так и не мог понять, чего же еще хочет Крис, когда и так в свои молодые годы многого добился. Он богат, гениален, живописно красив! Что еще нужно? Но музыкант напористо твердил, что пределов совершенству нет. И потому работал как одержимый. Питер склонен был относить все это к его странностям и причудам. Конечно, живя в огромном особняке за пределами Лондона, Крис мог заниматься музыкой и там, но, похоже, ему больше нравилось работать именно здесь, в студии, где на втором этаже оборудовал комнату, буквально нашпигованную всевозможной аппаратурой, компьютерами и какими-то невиданными музыкальными инструментами. Комната запиралась на несколько кодовых и электронных замков и входить в нее запрещалось абсолютно всем, включая даже партнеров-совладельцев. Питер не раз ночной порой слышал всплески странной и доселе не слышанной музыки, доносившейся сверху. Она свободно растекалась по всему помещению, несмотря на плотный звуконепроницаемый материал, которым была обита студия, и создавалось ощущение, что для этих звуков вообще не существует преграды. Странная, очень странная музыка, захватывала его сознание, заставляла то вздрагивать, то наслаждаться, то переживать, а временами испытывать волнующее чувство тревоги, или напротив – тоски, словно это взывала сама скорбь об утрате чего-то дорогого и ушедшего навеки.

Вздохнув, Питер заметил как по облупившемуся потолку лениво ползет большой черный паук. Затем отложил в сторону наполовину прочитанный журнал. Нервная дрожь почти прошла, однако осталось некое ощущение беспокойства.. И тут входная стеклянная дверь резко распахнулась и на пороге возник Крис Уилсон. На вид ему было чуть больше тридцати лет, длинные светлые волосы перетянуты сзади резинкой, на носу солнцезащитные очки. Тонкое лицо с мягкими, почти юношескими чертами не очень приятно обрамляла трехдневная щетина, не придававшая ему, однако, ни мужественности, ни солидности. На нем были кожаная куртка, черные джинсы и ковбойские сапоги. На плече висела темная спортивная сумка. Молодой человек здорово смахивал на переросшего студента, возомнившего себя рок-звездой.

-Добрый вечер, мистер Уилсон, - улыбнувшись, поздоровался охранник.

Крис поприветствовал его кивком головы, жуя при этом жвачку.

-Будете репетировать? Или снова эксперименты? – устав от безмолвия, которое уже порядком действовало на нервы, Пит старался завязать разговор.

Крис остановился, но темных очков при этом не снял.

-И то и другое. Видишь ли, - произнес он, отчетливо чеканя каждое слово, - я сейчас работаю над третьей частью Симфонии Открытых Просторов, это очень сложно, уверяю.

-Симфонии чего? – спросил ошарашенный Пит.

-Мой новый проект, - на этот раз он соизволил снять очки и даже немного наклонился пристально глядя на охранника своими прохладными серыми глазами, - моя новая симфония, ею я, наконец, смогу доказать…- он осекся и замолчал, - … в общем, если повезет, можно считать это удачей.

-Я не совсем понимаю, мистер Уилсон, - сконфуженно промолвил охранник. Но Крис лишь махнул рукой:

-И не нужно. Не бери в голову, - он снова водрузил на нос очки, под которыми, вероятно, чувствовал себя, как черепаха под панцирем. – я буду очень занят. И ни при каких обстоятельствах не отвлекай меня, что бы ты ни услышал.

И бодро зашагал по полутемному холлу, звонко стуча каблуками к мраморной лестнице, что вела на второй этаж. Шаги отдавались гулким эхом. На долю секунды Питеру показалось, будто из-под каблуков его сапог высверкивают искры…

Проводив его взглядом, охранник пожал плечами и включил небольшой, стоящий перед ним телевизор. По одному из центральных каналов транслировали Ток-Шоу «Дети и родители». Покрутив ручку переключения каналов, он нашел какой-то детективный сериал, и, достав из сумки сэндвич, положил его рядом на стол. «У каждого свои причуды, - размышлял он с набитым ртом. - Все мы немного не в своей тарелке, но этот талантливый и богатый сукин сын, скорее всего, сильно не в себе. Или попросту с жиру бесится! Конечно же, ему неведомо, почем фунт лиха. Как тем парням из рабочих кварталов, которые своим непосильным трудом на стройках или заводах зарабатывают себе на кусок хлеба. А потом, приходя домой, чуть ли не замертво валятся от усталости, чтобы следующий день повторился до минуты.» Когда-то он прошел через это сам. Ему приходилось вкалывать за троих…

Но вместе с тем он понимал, что у каждого свое место под небом и беззаботной жизни не бывает. Сейчас в нем просто играет чувство зависти к тем кто пришел на все готовенькое. Если бы, к примеру, Крис работал на каком-нибудь заводе, то его талант музыканта бесследно бы испарился, исчез, оставив лишь чувство внутренней неудовлетворенности. Но Пит решительно не понимал в Уилсоне одного - как можно, будучи таким одаренным, попросту растрачивать свой дар впустую на какие-то сомнительные эксперименты? У него есть все возможности стать по настоящему великим музыкантом, навсегда вписав свое имя в историю, если, скажем, не рока, то в историю мировой музыки! Если человеку дан шанс, то почему бы им не воспользоваться?.. «А вдруг Крис… попросту болен?» - Молнией пронеслось в голове Пита. – «Может, он просто сбрендивший гений?..»

…В это время сверху донеслись первые аккорды странной музыки, навеваемой безумием молодого гения. Музыки, для которой не существовали преграды в виде стен, и возможно, даже расстояния. Она словно возникала из ниоткуда, прямо здесь, а быть может, даже рождалась внутри разгоряченного сознания. Музыка казалась осязаемой, до того плотными были звуки, выдаваемые Крисом с помощью инструментов и приспособлений со сложнейшей аппаратурой на втором этаже, прямо над его головой. Она словно была живой, неким неведомым существом с неведомым разумом и неясными целями, лежащими за пределами понимания…

Музыкальная какофония заметно усилилась, и теперь напоминала звучание исполинского расстроенного органа. Он вспомнил, как впервые в детстве попал в концертный зал консерватории, куда его привел однажды отец. И тогда он был глубоко потрясен гиганскими размерами органа. Некоторые самые крупные его трубы казались размерами едва ли не в его рост. И когда органист сел и коснулся клавишей, волшебные звуки наполнили все его существо торжественной неземной музыкой... Точно он попал в совсем иную плоскость бытия.

Но сейчас… Симфония Криса была начисто лишена какой-либо четкой музыкальной структуры. Но тем не менее, она существовала. Это не укладывалось в голове, но ноты лились сплошной стеной, и именно в их разобщенности и полном несоответствии друг с другом слышалось нечто новое, неизвестное. Словно неясная, узкая грань между жизнью и смертью. Питер вдруг почувствовал себя акробатом, балансировавшим на тонком канате, а внизу, под ногами, полыхало жадное всепоглощающее пламя. И музыка все лилась и свивалась, нескончаемой спиралью, не имеющей конца и начала.

Вдруг от внезапно ударивших басов помещение содрогнулось, и с потолка посыпалась штукатурка. Чувствуя, что может сейчас оглохнуть, охранник судорожно заткнул уши руками. Но это не помогло – музыка, как тонкий стилет, проникала в самый мозг, безжалостно и больно жаля самые глубины души, словно пыталась обострить воспоминания. Не в силах больше выносить этого, Питер закричал, и в его голове будто что-то лопнуло и из носа хлынула кровь. В этот момент все три телефонных аппарата, стоящих на столе, разом зазвонили. Телевизионное изображение вдруг стало настолько ярким, что невозможно было что-либо разобрать. Через секунду экран погас и покрылся сетью трещин.

…Между тем музыка все нарастала, и где-то за ее стеной слышался зовущий звук сирен. Хотя, вполне возможно, ему это казалось. Пита прошиб холодный пот, он вытащил из кармана платок и приложил к кровоточащему носу. Платок промок.

«Нужно как-то остановить это безумие!» - в отчаянии подумал он, и на ногах, которые с трудом слушались, попытался дойти до лестницы на второй этаж. Каждый шаг отдавался в голове болью, и больше не воспринимая ничего, кроме музыкального шквала, он обо что-то споткнулся, потерял равновесие и рухнул на холодный каменный пол. В следующую секунду разорвались электрические лампочки и помещение погрузилось в темноту. Из телефонных аппаратов, продолжающих непрерывно звонить, повалил густой дым. Он приложил руки к ушам и обнаружил, что более не слышит окружающий мир. Непрерывно нарастающая музыкальная какофония уже была у него внутри, заполнив все его существо и вытеснив последние мысли. И этот шквал отныне олицетворял всю сущность бытия – рождение, жизнь, смерть, и что-то еще, лежащее за пределами привычного и рационального. И более ничего не существовало. Было лишь это.

Он уже не слышал, как взорвались, разлетевшись вдребезги, оконные стекла, из его ушей ручьем потекла кровь. Музыка все нарастала, хотя это не было больше музыкой. Оно заслонило собою весь мир. Пит лишь почувствовал, как с потолка обрушились балки и стены стали оседать. Именно почувствовал, поскольку и видеть уже не мог. Привычный мир сгинул во тьме, и бывший охранник отныне ощутил себя центром поглотившей его музыкальной лавины. Центром новой сущности бытия, центром того, чего нельзя было поставить в привычные и знакомые с детства рамки. Но это было и внутри него и вокруг него. Из этого был теперь соткан и он сам! Время остановилось и исчезло - его больше не было! Как не существовало вообще ничего!.. Кроме этого…

ГЛАВА 1

Москва была неприветлива и угрюма под мрачным октябрьским небом, с утра до вечера затянутым свинцовыми тучами. Из-за постоянной полумглы уже с самого утра в домах приходилось зажигать свет. Толпы пешеходов в плащах и куртках, с зонтами в руках безрадостно двигались по серым улицам, время от времени обдаваемые водой грязью из-под колес проносящихся мимо автомобилей.

…Но в просторной квартире Альберта было уютно. Письменный стол – массивный, из красного дерева освещался двумя светильниками в форме старинных фонарей. Посредине стола стоял ноутбук, лежало несколько рукописей и музыкальных справочников. По стенам комнаты развешены полки с книгами, в углу - большая телевизионная плазменная панель, а под нею на полупрозрачной подставке – музыкальный центр, DVD – player, рядом, в большом шкафу, – обширная коллекция музыкальных компакт-дисков, предмет гордости хозяина. Рок здесь был представлен почти во всех вариантах: начиная от Элвиса - короля рок-н-ролла, и заканчивая течениями, вроде «прогрессив-метал».

Вот уже более восьми лет Альберт работал в престижном музыкальном журнале «Music Magazine». В своих статьях и репортажах, он всегда был верен себе – правдив и решителен. Музыканты, о которых он рассказывал, внесли свой вклад в историю мирового рока… Когда-то он сам хотел стать музыкантом, и даже играл в нескольких группах на барабанах…

…Закончив статью о King Diamond, Альберт привычно вывел на экране монитора заключительное слово – «конец». Как всегда, это принесло облегчение. Он откинулся на своем вращающемся стуле, вытащил из пачки «Camel» сигарету и с удовольствием закурил. На сегодня все планы выполнены, и можно было расслабиться.

Альберт в свои тридцать шесть не был женат и по-прежнему предпочитал одиночество. Непривлекательным его назвать было трудно: волевое лицо с правильными чертами, нос с горбинкой лишь придавал ему мужественность. Его серые глаза смотрели немного настороженно, а вьющиеся темные и густые волосы он предпочитал зачесывать назад. И всегда старался одеваться по молодежному – джинсы, куртки, кроссовки и бейсболки. Учитывая его худощавое, спортивное телосложение - ему это шло. Конечно, репортер – профессия своеобразная, подразумевающая подвижный образ жизни, где всегда и всюду нужно успеть… И, конечно, у него всегда находилось время на женщин.

Он почти выкурил сигарету, когда раздалась трель мобильного телефона. Это был один из редакторов «Music Magazine».

-Статью закончил?

Альберт автоматически кивнул, запоздало поняв, что собеседник никак не может его видеть.

-Да, только что. – Он раздавил сигарету в пепельнице.

-Отлично. В общем, завтра приди пораньше, с тобой хотел побеседовать главный.

Главного редактора звали Валерий Худодеев. Это был человек, лет пятидесяти, худощаво сложенный, свои седые и длинные волосы он убирал в аккуратный хвостик. В его глазах Альберт слыл подлинным знатоком музыки, и главный часто спрашивал у него совета, консультировался по тем или иным вопросам, которые считал для себя слишком сложными. Немного взбылмошный Валерий был часто одержим какой-нибудь новой идеей, и мог запросто послать его в командировку с очередным заданием. Это случалось почти каждый месяц. По правде говоря, Альберт от этого уже порядком устал.

-Опять командировка?

-Не знаю. Но постарайся быть у него в десять.

-Ну, хорошо, до завтра.

Альберт отправился было в кухню, чтобы заварить свежего чаю, как телефон зазвонил вновь. На этот раз не мобильный, а обычный. Чертыхнувшись, он схватил трубку дорогого прозрачного аппарата, горящего изнутри фиолетовым свечением.

-Привет, -послышался знакомый голосок, от которого он когда-то сходил с ума.

…С Кристиной он расстался около пяти лет назад. Но тем не менее, был связан с ней прочно и надолго – у них была общая дочь Элеонора. Малышка появилась на свет аккурат в тот же самый день, когда Альберт принял решение навсегда расстаться со своей бывшей любовью. Однако еще не знал, что она беременна. Это было похоже на удар грома. Делать аборт она отказалась, да и он не настаивал. Элеонора получилась точной копией бывшей подруги. То же самое личико, те же светло-рыжие волосы, и даже надменный, чуть ироничный взгляд серо-голубых глаз. Но тем не менее это была его дочь! Недолго думая, Альберт принял отцовство и не забывал навещать малышку несколько раз в месяц. Разумеется, он дарил ей подарки к Рождеству и дню рождения. Как и положено, он платил алименты – ровно одну четвертую своего и без того небольшого месячного заработка. Кристина тем временем вышла замуж за некоего Романа Корнилова - лысеющего и очень преуспевающего бизнесмена, который из-за полноты казался намного старше своих тридцати пяти лет. Альберт прекрасно знал характер бывшей подруги, да и не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что ключевую роль в замужестве сыграли именно деньги. К слову сказать, расстались они именно из-за этого.

-Привет, Крис, - Альберт старался говорить спокойно, хотя и начал догадываться о причине звонка. Вот уже три последних месяца он не перечислял деньги на соответствующий счет в банке. И не потому, что не хотел. Просто за непрерывной работой и постоянными командировками все было как-то недосуг. Конечно же, он помнил, но все никак не находил время зайти в банк и перечислить деньги. Вздохнув, он приготовился выслушивать очередную тираду.

-Как поживает наш папашка? – с иронической издевкой спросила Кристина.

-Как всегда, лучше всех... Извини, что забыл перечислить деньги.

-А ты всегда обо всем забываешь. Даже о том, что ты отец, - теперь ее голос звучал сухо и неприветливо. - В чем дело?

-Я же извинился. Завтра перечислю. И не надо на меня орать! – он вдруг рассердился.

-А я на тебя и не ору. Я просто диву даюсь, - в ее тоне почувствовалось раздражение, - самому-то хоть не смешно? Ведь платишь за СВОЕГО ребенка!!!

-Прекрати! - Альберт завелся с полоборота, и чувствовал, что уже не сможет остановиться, - я извинился, что тебе еще надо?! Я сказал, перечислю. И ты вроде бы не нищенствуешь, потерпеть день-два можешь!

-Моя жизнь, не твое дело! – неожиданно злым голосом воскликнула она. – И сбавь обороты, а то пожалеешь…

-Это что, угроза? – Альберт запылал от негодования.

-Это ты первый начал. – Она сбавила тон, - заплатил бы вовремя и не было бы никаких проблем.

-Хорошо, проехали. Что-нибудь еще хочешь сказать?

-Не хочешь поговорить с дочерью?

-Конечно, хочу.

-И имей ввиду, я жду деньги в самое ближайшее время. – Альберт услышал как Кристина крикнула:

-Эля, доченька, хочешь поговорить с папой?

Послышался шум, возня, какие-то голоса. И затем голос четырехлетней девочки:

-Пливет, папа!

-Привет, милая, папа любит тебя. Что скажешь папе?

-Дядя Лома мне подалил огломную машину. Класную. Она пожалная.

-А ты знаешь, кто такие пожарные? – Альберт поймал в зеркале напротив телефона свою улыбку. На сердце стало тепло и приятно.

-Это дяди, котолые льют воду из шлангов. Когда голит дом.

-Вот умничка. Это тебе кто рассказал?

-Мама и дядя Лома.

Альберт вздохнул, пытаясь понять, что Кристина нашла кроме денег в рыхлом и низкорослом Романе? Неужели деньги заменяют собой все? Даже мужское достоинство? Его ведь не купишь!

-Вчела мы с мамой и дядей Ломой ездили на машинке к бабушке, - продолжала девочка, - у нее был вкусный пилог.

Нет, он больше не в силах слушать про этого «дядю Лому», это как пытка.

-Спасибо, милая, но папе нужно работать. Я тебе еще позвоню.

-А когда мы увидимся, ты купишь мне машину? – у Эли была давняя страсть к машинам, что для девочки было довольно странно. Еще в раннем детстве она ручонками тянулась к игрушкам на колесах, называя их «бибиками».

-Конечно, милая, и вдвое больше этой. Целую тебя, доченька.

-Пока, папа. Я люблю тебя! – воскликнул на прощание детский голосок. Кладя трубку на рычаг, Альберт почувствовал, как заметно улучшилось настроение, несмотря на ненастный осенний день за окном.

Поставив чайник, он прошел в комнату, и вытянув из своей коллекции один из альбомов группы «King Crimson», поставил его в музыкальный центр. Квартира наполнилась замысловатой волшебной арт-психоделией.

Заварив чай, взглянул на часы, и поскольку время еще было не позднее и банк еще работал, решил непременно сегодня зайти и перечислить деньги.

…И вновь зазвонил телефон. Вздохнув, Альберт схватил трубку.

-Алло.

-Если ты, козлина, не приглушишь свою шарманку, - послышался злой и заспанный голос Аркадия, соседа сверху, - мы с тобой по-другому поговорим!

-Если не нравится, заткни уши ватой, - огрызнулся Альберт.

-Ты, засранец, когда-нибудь дождешься! – отпарировал сосед, - и тебя сломаю и твой долбаный центр и колонки засуну тебе в жопу!

-Да пошел ты… - поняв, что разговаривать бессмысленно, Альберт повесил трубку. Но звук все-таки убавил. Он предпочитал открыто не лезть на конфликты. Телефон зазвонил вновь, но он больше не стал снимать трубку.

Под звуки замысловатого арт-рока Альберт подошел к окну, за которым по-прежнему накрапывал дождь, и несмотря на раннее время, уже засинели сумерки…

…Еще в школе он всегда держался в стороне от конфликтов, если, конечно удавалось. Невысокий, толстоватый, да еще в очках, он был предметом всеобщих издевательств. Плюс к этому - не имел друзей, поскольку неважно учился, и списывать у него было, как правило, нечего. Замкнутый и неуклюжий, он, как огня, боялся уроков физкультуры, где ни одного раза не мог подтянуться, или застревал в прыжке через «козла». Девчонки не обращали на него внимания, а мальчишки всячески издевались, нередко изподтишка подставляя подножки, измазывая клеем стул. Но главными его врагами были трое хулиганов: высокий и тощий, словно шест Витька Рябой, крепкий и приземистый Серега Тухлый, и самый разнузданный – Карапыш, - крупный, довольно хамистый, с гнилыми зубами, которого уже давно хотели выгнать из школы, но все как-то не решались. От них не было прохода. Почти каждый день, после школы, его терроризировали, били и отбирали деньги. Один раз он попытался с ними подраться и дать сдачи: получилось еще хуже – Альберта избили до полусмерти. Хулиганам за это почти ничего не было. Он тогда два дня проплакал от бессильной обиды и ярости…

В дальнейшем Альберт много раз с ужасом размышлял о том, что было бы, если б не удалось избежать армии?.. Надо благодарить судьбу, которая миловала его от этой напасти!..

…Где-то в призрачном сне прогромыхал Локомотив. Зловещий гудок разорвал тишину. Альберт представил, как горящие фары разрывают темное пространство, словно ища свою жертву, свернувшуюся под одеялом на липких от пота простынях. Поезд летит прямо на него. Гудок разрывает пространство, все ближе и ближе горящий глаз грозной неотвратимости. В последний раз взревев сиреной, Локомотив исчез. Эхо гула пронеслось по закоулкам сознания.

…Альберт прислушался. Комнате была погружена во мрак, но на улице раздавался какой-то шум. Он жил на четвертом этаже восьмиэтажного дома. За окном болтались два троса. Строительная люлька! Но как они смогли ее так быстро повесить? Ведь вечером ее еще не было! А главное, кто работает ночью?.. Он почувствовал, как тело бьет крупная дрожь.

Вскочив с кровати, он подбежал к окну. Тросы за окном напряглись и послышался характерный звук включившегося мотора. Это означало, что люлька поднимается. Все ближе и ближе. Прижавшись к стеклу, Альберт напряг зрение. Люлька поднималась все выше и выше. На ней стояла черная фигура. Стоящий поднял голову вверх. Но его лицо было скрыто темнотой. Скоро он будет здесь, на уровне окна! Вместе с ним поднималось нечто неотвратимое, словно последние минуты перед чем-то… Чем? Об этом он боялся даже подумать! СКОРО ОН БУДЕТ ЗДЕСЬ!!! Альберт понимал, что нужно бежать или хотя бы скрыться в соседней комнате. ИНАЧЕ СТОЯЩИЙ В ЛЮЛЬКЕ УВИДИТ ЕГО!.. Но точно прирос к полу. Тем временем звук поднимающейся люльки все нарастал… Вот она почти совсем рядом, уже видно очертание головы!..

…Наконец, люлька поравнялась с его окном и мотор затих. Время остановилось. Незнакомец приник к окну, вглядываясь в комнату, его лицо по-прежнему сливалось с тьмой.

Ярко вспыхнул свет, это Альберт все-же добрался до выключателя. Но за окном не видно ничего. Оно теперь было черной бездной, уходящей далеко, вниз, в кромешный и сплошной мрак. Оттуда повеяло холодом.

В этот момент кто-то резко и очень требовательно постучал в окно. Вот она, неизбежность!!! Альберт почувствовал, как его сердце сжала холодная ладонь, и…

…проснулся. За окном брезжил тусклый рассвет, и конечно же, никаких тросов и люльки там не оказалось. Пришел новый, самый обычный день.

…Погода была такой же пасмурной, как и все последние дни. Альберт шел в редакцию подняв воротник кожаной куртки, в толпе угрюмых прохожих.

…Валерий Худодеев уже сидел в своем кабинете. Его лицо как всегда, было гладко выбритым, длинные волосы гладко зачесаны. Темно-синий костюм с галстуком сидел на главном редакторе как влитой. Он разговаривал по телефону, но увидев Альберта, приветливо улыбнулся и кивнул на одно из мягких кресел. Просторный кабинет главного был хорошо знаком. Сколько раз здесь обсуждались его командировки и репортажи, проводились планерки!.. На полу лежал мягкий ворсистый ковер, вдоль стен стояли шкафы с книгами и компакт-дисками, рядом – большой телевизор старого образца с трубкой и мощный музыкальный центр. Висели портреты мировых рок-музыкантов: Джима Моррисона, Джона Леннона, Френка Заппы, Фредди Меркури, Джимми Хендрикса, Элвиса Пресли и Бадди Холли – все они давно уже находились в лучшем из миров. И ни одного живого! «Интересно, часто размышлял Альберт, - это случайность, или же неспроста главный предпочитает вешать на стены портреты умерших?..»

В центре стоял большой стол - рабочее место Худодеева, а по бокам – два мягких кожаных кресла.

Валерий повесил трубку и довольным взглядом обвел кабинет, остановившись на сидевшем в кресле Альберте.

-Мне передали, ты хотел что-то обсудить?

-Да-да, разумеется - От него, как всегда, пахло дорогим одеколоном. – В общем, у меня к тебе дело, - он вытащил из своего письменного стола компакт-диск и вставил его в музыкальный центр.

-Что-то новое? – деловито спросил Альберт.

-Ты сначала послушай. – Кабинет заполнили звуки рок-музыки. Это был безусловно «Power Metal». Валерий закурил, щелкнув дорогой позолоченной зажигалкой и снисходительно поглядывая на Альберта.

Музыка напоминала «Helloween», но казалась более интересной, как по замыслу, так и по аранжировкам, и к тому же была более сложной по стилю. Две гитары, бас, барабаны, клавишные совершенно виртуозно владели сложной техникой подобного стиля, с постоянными сменами ритма, сложными соло-партиями и густой музыкальной палитрой. Мощный голос, словно созданый для серьезных вокальных партий, был настолько чист и сильн, что казалось вокалист владеет им без труда, меняя октавы, точно малыш игрушки. Техника исполнения оставляла далеко позади почти все слышанное ранее. Это было само совершенство!..

-Нравится? – поинтересовался Валерий.

-Еще спрашиваешь! - Альберт восхищенно кивнул головой, - это просто супер! Что за команда?

-О-о, вот об этом, - главный поднял вверх указательный палец, - я и хочу с тобой поговорить.

Композиция закончилась и через пару секунд началась другая, непохожая на предыдущую. Убавив звук, Валерий продолжал:

-Это группа «Извержение Вулкана» . Название мало чего говорит, правда?

-В общем-то, да.

-Так вот, - Валерий глубоко затянулся сигаретой, продолжая внимательно следить за реакцией своего подчиненного, - «Извержение Вулкана» образовались в Германии в 1980 году, и были родоначальниками стиля «Power Metal».*

-Но всегда считалось, что родоначальники «Helloween»* – нетерпеливо возразил Альберт.

Главный улыбнулся.

-Я тоже так полагал до недавних пор. «Извержение Вулкана» начали играть в этом стиле в 1982 году, когда еще ни о «Helloween», ни о ком либо еще и слыхом не слыхивали! Ты обрати внимание, как они играют

Альберт кивнул:

-Конечно, интереснее. Тогда почему группа «Извержение Вулкана» осталась никому не известной?

Валерий загадочно улыбнулся.

-Вот тут-то и собака зарыта. Понимаешь, группа «Извержение Вулкана» выпустила всего три альбома, и о ней сразу же заговорили. Однако тут, возможно, и кроются подводные камни. Ребята давали только два концерта в год, не более!

-Два концерта в год?! – Альберт не поверил своим ушам, - Но это невозможно! Это противоречит здравому смыслу! Любая команда, если становится известной, сразу же вслед за выпуском альбома едет в мировое турне, чтобы его обкатать. Это законы шоу-бизнеса!

-Абсолютно верно. Весьма успешные пластинки, и только два концерта в год!.. Тебя это не наводит на размышления?

Альберт задумался

-Выходит, они вообще не стремились стать мега-звездами, войти в историю. Но – почему?!

-То-то и оно, - кивнул главный редактор, раздавив окурок сигареты в хрустальной пепельнице, - мало того, что музыканты за всю карьеру не дали ни одного интервью, они вообще предпочитали не иметь дел с прессой. Ты не найдешь их ни в одном музыкальном издании! Их имени нет ни в одной музыкальной энциклопедии! Их творчество до сих пор остается тайной!.. Редактор журнала «Роллинг Стоун» предлагал за одно только интервью миллион долларов, но они даже не стали с ним разговаривать!.. Мне и самому странно. И это при таких-то возможностях… – Он махнул рукой, словно отгоняя невидимую муху.

-Даже так?! – только и смог вымолвить Альберт.

-Именно. Они выпустили три альбома на одной малоизвестной английской фирме. И бесследно исчезли в 1992 году, незадолго до этого дав грандиозный концерт на стадионе «Уэмбли». Видеозапись концерта мне обещали прислать. Не знаю, когда это будет, но надеюсь что скоро.

-А что с ними случилось в 1992 году? – Альберт был настолько заинтригован, что не мог этого скрыть, как ни старался.

-А вот этого не знает никто. Они, словно сквозь землю провалились.

-Но существуют же фан-клубы, и вообще, что, в Интернете нет информации?

-Ничего существенного найти так и не удалось, за исключением сухих фактов. О них я тебе рассказал. Правда, есть еще и фотография, но не лучшего качества. Хочешь взглянуть?

Он протянул снимок. Альберт всмотрелся, и ему стало не по себе. Шестеро музыкантов были похожи друг на друга словно близнецы. У всех без исключения – скандинавский тип лица, длинные светлые до плеч волосы, и более того – все одинакового роста.

-Обрати внимание: музыкантов – шестеро, - Валерий, внимательно наблюдал за его реакцией, - для 80-х годов это явный перебор, при том, что пятеро – это уже считалось, выше крыши! А здесь – шесть!

-Да, но почему они так похожи?!

-Тайна, тайна, мой друг! Все в нашем мире тайна, - со вздохом профилософствовал Валерий, - Разгадай все тайны, и жизнь станет неинтересной.

-Но ведь кроме фан-клубов есть же какие-то люди, которые знали кухню музыкантов, крутились вокруг них, я не имею ввиду обслуживающий персонал, техников и прочих. Но были же фанаты, которые повсюду следуют за своими кумирами?! Что-то ведь должно было остаться!

Валерий развел руками.

-Записи, это все, что удалось достать. И больше ни-че-го!

-А где достали записи?

-Прислал один знакомый музыкант. И не на диске, а именно на файле. Да и то всего четыре песни. Я потом слил их на этот компакт-диск.

Альберт задумался, и вдруг его осенило:

-Эти несчастные два концерта в год… давали в какое-то определенное время?

-Один концерт – непременно весной, в двадцатых числах апреля, второй – осенью, где-то в двадцатых числах октября. И так из года в год, до тех пор, пока…

-Как ты считаешь, что все это может значить? – перебил Альберт, уже не скрывая лихорадочного блеска в глазах. Он был страшно заинтригован.

Валерий махнул рукой:

-Да ни черта это не значит!.. Один знакомый музыкант из Лондона однажды ради интереса поговорил с экстрасенсом, по поводу «Извержения Вулкана». Почему, мол, дают только два концерта и именно в определенное время, может, тут кроется какой-нибудь магический цикл, или еще что? И как ты думаешь, что тот ответил?

-???

-Вот найди их и сам у них спроси! Так прямо и сказал, - главный редактор громко расхохотался, затем достал носовой платок и высморкался.

На какое-то время наступила тишина, потому что диск с четырьмя песнями закончился. Было слышно, как между запыленными оконными рамами бьется по стеклам чудом не уснувшая муха.

-Наверняка у кого-то в коллекциях остались альбомы на виниле! – задумчиво промолвил Альберт.

-Что ж, прекрасно, - Валерий вновь улыбнулся, - ты у нас для того, чтобы разгадывать загадки.

-Значит, это мое новое задание, - уточнил Альберт, поднимаясь с кресла.

-Я хочу, чтобы ты провел журналистское расследование Командировки, деньги и прочее - за мной. Только скажи, и билет с расходами в любую страну мира будет готов в тот же день.

Валерий Худодеев встал и подошел к Альберту поближе, глядя на него умоляющими глазами.

-Наши тиражи стали падать. - Положив руку на плечо репортера, посмотрел прямо в глаза, - а здесь есть сенсация, понимаешь? Тебе это по силам, я знаю, ведь ты великолепный журналист. Прошу тебя, раскрой тайну «Извержения Вулкана»!..

ГЛАВА 2

… Маленькая нью-йоркская квартира в доме на Вест-Энд-авеню наполнилась звуками электрогитары. Пальцы с виртуозной быстротой бегали по струнам старенького «Гибсона», выдавая затяжное соло. Ноты сменяли одна другую, уходя в бесконечность, то выше, то ниже, в зависимости от настроения. Зажав сигарету в углу рта, Дэйв словно пытался выжать из своей гитары все, на что та была способна. Старенький усилитель иногда хрипел, не выдерживая колоссальной нагрузки. Звуки плыли по комнате вместе с сигаретным дымом. Временами Дэйв покачивал головой и закатывал глаза, полностью отдаваясь музыке.

Он сидел на стареньком, покачивающемся стуле посреди изрядного количества пустых пивных банок и бутылок из-под виски, валявшихся на замусоренном полу. По стенам висели портреты рок-музыкантов. На обшарпанном столе громоздились грязные тарелки с остатками еды и пепельница, до краев переполненная окурками. В углу на старой кровати, укрывшись простыней спала, девушка. Временами ее грудь вздымалась, и несмотря на шум, девушка пыталась сохранить остатки сна.

Наконец Дэйв отложил гитару и бросил в пепельницу уже давно докуренную до самого фильтра сигарету. Затем встал и вразвалку подошел к холодильнику, вытащил банку пива, и, открыв ее с характерным хлопком, жадно приложился к содержимому.

Дэйву было уже двадцать девять. Невысокого роста и довольно худощавый, он смотрелся намного моложе. Густые, черные волосы волнами опускались ниже уровня плеч, и в сочетании с легкой небритостью, выдавали в нем рок-музыканта. Однако группа «Holland Dream», которую он лично создал три года назад, пока не могла подняться выше уровня многочисленных нью-йоркских клубов. До сих пор приходилось прозябать в одном из них под трагическим названием «Молот». Очевидно, классический металл образца 80-х годов сейчас мало кого устраивал, хотя у группы уже появились свои верные поклонники. Тщеславный Дэйв понимал, что это заслуга его, как музыканта, и ничья больше, - почти все композиции он писал сам, и кроме гитары был ведущим вокалистом. Так что, он с полной уверенностью считал «Holland Dream» своим собственным проектом. Конечно, ему много раз предлагали перейти и качестве гитариста во многие известные и перспективные коллективы, однако Дэйв всегда отказывался. «Я лучше добьюсь успеха собственными силами» - говорил он в таких случаях. «Да, но кому сейчас, в 2006 году, нужен твой Heavy Metal, - обычно отвечали ему, - посмотри на себя, парень, тебе уже скоро тридцать. Не слишком ли поздно начинать все с нуля? Присоединился бы к известному проекту и пожинал бы лавры в свое удовольствие. Хорошие музыканты, знаешь ли, всегда нужны!..» Однако несмотря ни на что, он предпочитал успех своего личного проекта. Но группа по-прежнему оставалась на уровне клуба, и вот уже, скрепя сердце, Дэйв начинал подумывать об изменении музыкального направления на что-нибудь более перспективное. Но все-таки свое!..

Девушка в кровати пошевелилась и встала, не удосужившись даже чем-нибудь прикрыть свою наготу. Фигура у нее была безукоризненной, растрепанные каштановые волосы водопадом струились по плечам. На юном лице блуждала ленивая улыбка. От силы ей было лет семнадцать.

-Привет, милый, - произнесла она. Однако, взглянув на нее, Дэйв поморщился, точно от зубной боли. За сегодняшнее утро он вообще забыл о ней, с которой, кстати, познакомился вчера вечером после концерта. Только ее сейчас и не хватало! Красивые девушки, - словно пустышки в ярких обертках, в последнее время стали раздражать.

-Ты еще здесь? – холодно спросил он, - я думал, что ты ушла еще утром, Марта.

Улыбка исчезла с юного лица, хорошенькие губки обиженно надулись.

-Я не Марта, я - Элен! Впрочем, я могу уйти, если пожелаешь.

-Сделай одолжение, - Дэйв снова приложился к банке.

Не говоря ни слова, девушка обиженно оделась и, уже стоя на пороге, бросила:

-Счастливо оставаться, красавчик! - Последнее слово было произнесено с нарочитым пренебрежением, и она ушла, с силой хлопнув дверью.

Следом оделся и Дэйв. На нем были кожаные обтягивающие джинсы, черная рубашка, ковбойские сапоги и кожаная куртка. В мочках ушей красовались черепа с перекрещенными костями, а на лбу – черная бондана с головой рогатого монстра, глаза закрывали солнцезащитные очки. На пальцах рук сверкали перстни с черепами, «Гибсон» был аккуратно и с любовью упакован в водонепроницаемый чехол. Дейв всегда с трепетом относился к своей гитаре, и казалось, что даже чувствовал ее дыхание. Он старательно запер дверь, но на лестнице столкнулся с домохозяйкой, миссис Сандерс, дородной пожилой дамой, в пестром халате и с густым слоем крема на лице. Она вышла из своей квартиры в коридор.

-Ты задолжал за два месяца, - гнусавый голос домовладелицы неприятно резанул слух, к тому же от нее пахло лекарствами.

-Извините, миссис Сандерс, - он немного сконфузился, - я постараюсь заплатить до конца недели.

Домовладелица недовольно поморщилась:

-Я каждый день это слышу! В последний раз предупреждаю, не заплатишь до субботы, можешь убираться вон!

У Дэйва возникло внезапное желание размазать ей локтем.

-В этот раз я точно оплачу, можете не сомневаться, - он старался говорить спокойно, хотя внутри все трепетало от злости.

-И прекрати это пиликанье на гитаре! – продолжала верещать она, - жильцы жалуются. Прекрати, говорю!

Дэйв вздохнул и покачал головой, стараясь сохранить самообладание.

-Но я музыкант, и должен где-то репетировать.

-Меня это не волнует! – отрезала она, - это твои проблемы, но если я еще услышу пиликанье, то обращусь в полицию! Так и знай! – Миссис Сандерс закрылась в своей квартире, продолжая ворчать себе под нос.

Настроение было безнадежно испорчено, и, сбежав вниз по лестнице, Дэйв выскочил на улицу в хмурый и пасмурный день. У обочины тротуара стоял припаркованный «Харлей Дэвидсон», сняв с него замок с цепью, Дэйв оседлал мотоцикл. Через пару секунд с неизменной гитарой за спиной он мчался по загруженной машинами Нью-Йоркской улице…

По договоренности с хозяином клуба «Молот» они выступали здесь четыре раза в неделю за весьма маленький, но строго определенный гонорар, часть из которого шла на оплату репетиционной базы, которая находилась в этом же помещении. Дэйв прибыл на пятнадцать минут раньше, но двое остальных музыкантов уже ждали его в прокуренном холле. Худенький, коротко стриженый барабанщик Майк Стауфман о чем-то весело переговаривался с двумя девушками, а вечно хмурый и чем-то недовольный бас-гитарист Кирк Стенфорд, толстоватый и неуклюжий, с аккуратно подстриженной бородкой и с черными, густыми волосами, стоял в стороне и сосредоточенно курил. Музыканты без энтузиазма приветствовали друг друга, и Майк представил ему девушек. Ту, что повыше, в расклешенных джинсах, черном топике, с кукольным личиком, почти по-детски угловатую и с длинными, обесцвеченными химией волосами, звали Вероникой. А вторую, невысокую, ладно сложенную брюнетку в джинсовой юбке и кофточке с глубоким вырезом, - Дебби.

-Обе наши страстные поклонницы, - сообщил Майк, широко улыбаясь - а Дебби - начинающий журналист,, и хочет написать о нас в интернете. Ну, что скажешь?

Приветливо улыбнувшись, Дейв самодовольно заметил, как в глазах Дебби вспыхнул искренний интерес. «Ничего удивительного, - подумал он. - Всегда девушки первым делом смотрят именно на меня. И на сцене, и в жизни. Ведь все знают, что «Tanget Dream», это прежде всего я! Захочу - и группы завтра уже не будет! И никто, никогда никем меня не заменит!»

Именно поэтому он всегда отказывался принимать участие в других проектах, где даже несмотря на мастерство, он мог рассчитывать всего лишь на роль музыканта второго плана. А эта группа – полностью и до конца его! Стоит только захотеть, и крепыша Кирка и простофилю Майка всегда можно кем-нибудь заменить. А Дейв – это Дейв, целиком и полностью олицетворяет собой лицо группы. Как сейчас говорят? Харизматичный лидер. А успех непременно придет, в этом он не сомневался!..

-И что же вы хотите о нас написать? – иронично спросил, он, оглядывая Дебби дежурным взглядом. Она показалась ему симпатичной. Не выдержав его взгляда, девушка смутилась.

-Нам нравится ваша музыка. И это несправедливо, что вас почти никто не знает.

-Ну, это дело поправимое, - улыбнулся Дейв, коснувшись ладонью ее волос.

В этот момент к ним подошел хозяин клуба Дениел Багсли. Он был одутловатым, в очках и строгом черном костюме. Время от времени он доставал из кармана платок, чтобы протереть потное лицо.

-Значит, так, сегодня, как обычно, начинаете в восемь вечера, - деловито затараторил он, - и чтобы без фокусов!

-А какие могут быть фокусы? – резко спросил Дейв, которого этот сноб уже давно раздражал. Так бы и дал кулаком в его нахальную морду! «Какой мерзавец, - думал Дейв, - деньги на нас гребет лопатой, жирует, ублюдок, в то время, когда мы прозябаем в нищете и беззвестности! Когда-нибудь, когда придет слава, нужно будет обязательно ему отомстить. Этому наглому, самодовольному негодяю!»

Но вслух он сказал:

-Какие проблемы, мистер Багсли? Как обычно, играем пятнадцать песен, - Дейв вытащил из кармана куртки листок с композициями и протянул хозяину клуба, - вот здесь они все по порядку.

Взглянув на список, тот довольный, растянул губы в улыбке.

-Хорошо, ребята, гонорар как обычно, после выступления, - с этими словами он ушел.

-У меня есть кое-что новое, - деловито сообщил Дейв, когда трио в полном составе собралось внизу, в подвале, где находилась их репетиционная база, - я сейчас покажу вам. Только вчера написал.

-И слова тоже? – поинтересовался Майк, перемещая барабанную палочку между указательным и средним пальцами правой руки.

-Без слов. Это может идти как вполне самостоятельное соло. Либо в начале выступления, либо в самом конце, перед заключительной песней. Вот, послушайте, - Он взял в руки гитару, неспеша настроил звук, и деловито произнес:

-Слушайте все! – и посмотрел в сторону девушки, - и ты Дебби, слушай! – Она в ответ улыбнулась и поправила прическу. - Это называется Экстаз!

…Звуки полились словно сами собой. Пальцы Дейва бегали по струнам с такой скоростью, что казалось, левая рука превратилась в отдельное существо, лицо искажали гримасы боли, отчаяния, и придавало странной музыке одухотворенность и жизнь. Тона, полутона, все выше, выше, выше…

…Человек задыхался… Он не умел плавать и вода захлестывала его со всех сторон, даже на секунду не давая вздохнуть. Волны накатывали вновь и вновь, и берег скрылся за бурлящей и рокочущей пеленой. Легкие уже почти разрывались, и казалось, вот-вот и в них хлынет горькая, морская вода. Сознание скоро уйдет, а до следующего вздоха – целая вселенная со своими огнями, жизнью и проносящимися галактиками… Все закружилось перед его меркнущим сознанием, и почувствовал, что умирает в этом бурлящем водовороте волн. Cловно стрела, его пронзило ощущение безысходности, он чувствовал, что умирает, и уже ничто не сможет его спасти…

…Все слушали будто в трансе и не могли пошевелиться. И вдруг…

…Дебби упала на пол, забившись в конвульсиях, у нее изо рта пошла пена. Дейв прекратил играть, с удивлением глядя на девушку. Затем Дебби затихла.

Первым к ней бросился Майк. Кто-то крикнул, что нужно позвать врача.

-У нее что, бывают приступы эпилепсии? – поинтересовался Дейв, отложив в сторону гитару. Из всех присутствующих один он сохранял на редкость невозмутимый вид.

-Да раньше с ней никогда такого не случалось, - растерянно воскликнула Вероника, склонившись над ней. Майк попытался сделать девушке искусственное дыхание, но она чихнула и открыла глаза. Затем привстав, с удивлением оглядела окружающих:

-Что со мной? – в голосе у нее появилась хрипотца.

-О, черт, мы чуть не обосрались, - затараторила Вероника, - ты вдруг забилась, как припадочная, затем отключилась, как от дозы. Мы думали, ты того…

Дебби покачала головой:

-Я и сама все смутно помню. Дейв начал играть, затем у меня в глазах потемнело и больше ничего не помню. Я… я раньше никогда не теряла сознание. Со мной что-то произошло. – Она приложила руки к вискам и вопросительно посмотрела на Дейва, стоящего с задумчивым видом. Но ничего не ответив, он криво усмехнулся…

…Весь сегодняшний день, уже с самого утра, Мелани слушала тяжелую музыку. Несколько раз Сандра заходила в ее комнату, завешанную плакатами с изображением рок-звезд, и просила хотя бы чуть-чуть убавить звук. Да куда там! Разодетая в футболку с изображением «Motley Crue», с диким гримом на лице, девочка прыгала и в буквальном смысле бесилась под громовые раскаты музыки. Сегодня утром у Сандры болела голова, и хотя она понимала, что бесполезно просить дочь убавить громкость, но в глубине души у нее теплилась надежда, что, быть может, хоть сегодня она сжалится над матерью.

На кухне Сандра тщательно вымыла посуду, оставшуюся после обеда, горько размышляя о Мелани. Девчонке уже шестнадцать лет, она практически бросила школу, целыми днями слушает свои диски с рычащей музыкой, а вечерами пропадает где-то в клубах с друзьями. Наверняка, она уже пробовала «травку» - сейчас без этого не обходится ни одна тусовка. Лишь бы только не пристрастилась!

Сандра никогда не старалась быть строгой матерью, ей уже тридцать пять и в свое время она сама прошла через это. Тем более, девчонка росла без отца. Пусть слушает свою музыку(хотя Сандра в свое время предпочитала более лирических «Scorpions»), пусть встречается с парнями, и тусуется по клубам сколько угодно, только пусть не забывает и учебу. Из школы уже звонил сам директор, и строго предупредил, что если так будет продолжаться и дальше, то Мелани исключат. Несколько раз Сандра пыталась поговорить с дочерью, да куда там! Та и слушать не хотела. И теперь Сандра всерьез задумывалась, как же все-таки повлиять на девочку…

Тем временем, Мелани вспоминала свой сон, привидевшийся под утро. Будто она лежит на шелковых подушках в огромной спальне с розовыми гобеленами. И вокруг поблескивают многочисленные бриллианты и украшения. Настоящие драгоценности из чистого золота и драгоценных камней, а не какая-нибудь дешевка. В воздухе струился запах духов, сознанием овладела полная безмятежность, на душе было тепло и приятно. Но внезапно что-то произошло. Девушка почувствовала резкую перемену. Комната изменила конфигурацию. Свет стал тусклым, и на смену аромату духов пришел запах пота и даже испражнений. Простыни под ней пошевелились, и Мелани закричала – украшения и драгоценности превратились в липких пиявок и червей. Простыни почернели и стали ветхими и старыми, и во всем уже ощущался запах разложения. Во всем ощущалась тревога! Девушка закричала, почувствовав ЧЬЕ-ТО ПРИБЛИЖЕНИЕ. По комнате поползли какие-то смутные тени, по углам замаячили неясные фигуры, и тут она проснулась. Неприятный, пугающий сон поутру начал постепенно забываться, но почему-то ясно вспомнился именно сейчас. И во всех деталях…

Вздохнув, Мелани несколько сбавила свой пыл, и, поставив диск со сборником лирических рок-баллад, задумалась о своем милом Дейве. Она влюбилась в этого парня с месяц назад, когда одна из подруг затащила ее в клуб «Молот» на концерт малоизвестной группы «Holland Dream». Девушка была очарована их музыкой, сотканной из различных направлений Heavy Metal, и особенно была без ума от их лидера – Дейва Холланда. Он попросту очаровал ее, став идеалом. Теперь Мелани не пропускала ни одного концерта, и уже довольно скоро знала наизусть весь репертуар. Она постоянно искала встречи с Дейвом. Несколько раз, после концерта, она пробовала к нему подойти и заговорить, но музыкант реагировал отрешенно и холодно. Мелани готова была разрыдаться. Неужели она некрасива?! Она часами изучала себя в зеркале – тонкие черты юного лица, обрамленное светлыми длинными волосами, на верхней губе – темная родимое пятнышко, почти в точности, как у Мерилин Монро. Если подкраситься, так вообще глаз не отвести! Это она знала по собственному опыту, когда, идя по улице, замечала на себе заинтересованные взгляды парней. Да и фигура у нее - что надо. Правда, немножко худоваты ноги, но это вполне можно скрыть, если правильно и со вкусом одеться. «Иногда парней просто не поймешь, что им вообще надо!» – С грустью подумала девушка, и взяв свой мобильный телефон, стала рассматривать фотографии с последнего концерта. Вот Дейв, с гитарой в огнях сцены, инструмент поднят на вытянутой руке, вот он поет в микрофон, лицо сосредоточенное, волосы растрепанные, а вот – он улыбается и машет рукой залу. Он просто красавец, известно ли ему это? Наверняка! Мелани плюхнулась на кровать, не сводя взгляда с последней фотографии… Она мечтательно вздохнула. Быть может, сегодня счастье наконец улыбнется и ей?.. Будучи оптимисткой по жизни, она понимала, что никогда не стоит терять надежду.

… А между тем время неумолимо приближалось к вечеру…

…Сандра начала смотреть очередную серию «Остаться в живых», когда Мелани спустилась вниз к входной двери.

-Мам, я пошла на концерт, - донесся до нее голос дочери, и Сандра с трудом оторвалась от экрана. Мелани была полностью готова к выходу. На ее лице яркая, вызывающая косметика, волосы основательно начесаны, в нескольких косичках блестел разноцветный бисер. На ней была кожаная мини-юбка, черные колготки и сапоги на шпильках. Довершала имидж кожаная куртка с массой блестящих заклепок, и множеством замков и цепочек.

-Опять идешь своего Дейва смотреть и слушать? – улыбнулась Сандра, она была в курсе о новом увлечении дочери.

-Пока он еще не мой, - скривила губы Мелани, - но думаю так будет в скором времени.

-Ты идешь одна?

-Нет, Дэбби и Вероника ждут меня в «Молоте».

Они с Дэбби были лучшими подругами, несмотря на некоторую разницу в возрасте. Они часто тусовались в клубе. Вероника примкнула к девчонкам позже.

-Постарайся не задерживаться. И помни, если что, звони мне по мобильнику, - напомнила Сандра.

-Так точно, мама, - Мелани стала навытяжку, как солдат…

В половине восьмого вечера небольшое помещение ночного клуба «Молот» заполнялось любителями рок-музыки. Кого здесь только не было! Девчонки с самыми невозможными прическами и в немыслимых нарядах, панки с разноцветными ирокезами на головах и множеством пирсинга - сережек и колец не только в носу, но и порой по всему лицу. Преимущество же, составляли «кожаные» мальчики и девочки в ярких футболках с названиями всевозможных металлических групп.

Площадка перед сценой постепенно наполнялась. В отдалении находилась стойка бара, где среди множества посетителей с задумчивым видом сидел Дейв с наполовину опустошенной кружкой пива. Кто-то тронул его за плечо и, оглянувшись, он увидел перед собой Кирка и Майка. Вид у них был озабоченным.

-Послушай, дружище, - деловито произнес Кирк, - я вот тут подумал… Мне кажется, сегодня не стоит играть это твое новое соло.

-Это почему?! – от удивления Дейв чуть не расплескал пиво.

-Не надо, парень, не стоит, - поддержал бас-гитариста Майк.

-Да что вы словно сговорились! – рассердился Дейв. – Что на вас нашло? Вы в своем уме?!

-Ты думаешь, сегодня этой девчонке стало плохо случайно? Быть может, это твое соло…

Мгновение Дейв смотрел на соратников по группе так, как смотрят на помешанных, затем произнес:

-Вы, ребята, и в самом деле думаете, что это от музыки, которую я придумал? – Он рассмеялся, - Нет, я не согласен. Что касается Дэбби, то она либо наркоманка, либо припадочная.

-Но она сама сказала, что приступов эпилепсии у нее не бывает.

Дейв рассмеялся громче:

-И ты ей веришь? Да она скажет что угодно, лишь бы произвести на меня впечатление! На самом деле она попросту чокнутая, вот и все.

-Но послушай, может, все-таки не стоит сегодня играть? – не отставал Майк, - у меня нехорошее предчувствие.

-Я не должен играть свою музыку из-за какой-то девчонки?! Да иди ты знаешь куда!

В этот момент к ним подошел взволнованный Дениел.

-Ребята, ребята, - затараторил он, - время не терпит. Чтобы через пять минут были на сцене.

-Ну так что? – поинтересовался Кирк, - я не говорю, что это соло не нужно играть вообще, быть может, с этим стоит повременить?

-Да-да, - кивнул Майк, - к тому же оно немного сыроватое. Его нужно доработать.

Поразмыслив, Дейв неопределенно мотнул головой:

-Ладно, посмотрим. Я подумаю.

-Немедленно на сцену! – взорвался хозяин клуба, видя, что музыканты не спешат. - На сцену! Сию минуту!

…Проталкиваясь сквозь кожаную и проклепанную толпу, Мелани наконец заметила вдалеке Дэбби и Веронику, и, помахав рукой, принялась продираться к ним с удвоенной силой. Хотя она давно привыкла к этому клубу, но сегодня народу было гораздо больше обычного. Какой-то парень недовольно бросил ей:

-Эй, куколка?! Осторожнее!

Не обращая на него внимания, она наконец пробилась к подругам. Но еще издали заметила, что у Дебби болезненно бледное лицо.

-А мы сегодня на коне, - не моргнув глазом, сообщила Вероника, - и уже успели познакомиться с твоим любимчиком.

-С Дейвом?! – ахнула девушка, - И как, он с вами поговорил?! – она не верила своим ушам.

-Не только с ним! Мы были на репетиции!

-Нас пригласил Майк. Мы сегодня с ним познакомились в баре «У Фредди», что через дорогу, - объяснила Дебби. Голос у нее был слабый, под глазами пролегли синяки.

-Ты здорова? – поинтересовалась Мелани, - что-то вид у тебя неважнецкий.

Но девушка неопределенно покачала головой.

-Она сегодня упала в обморок. На репетиции. – объяснила Вероника. – Мы с трудом ее откачали.

Мелани хотела что-то сказать, но ее слова потонули в жутком шуме толпы, свет в зале погас и на сцене один за другим появились музыканты, а вместе с ними бородатый парень в обтягивающем кожаном костюме. Он тут же прокричал в микрофон:

-Сейчас перед вами выступит группа, которую вы уже хорошо знаете! Итак, встречайте: «Holland Dream»!!! – последние слова потонули в реве и свисте толпы. На сцене вспыхнул свет, и Дейв спокойно, не обращая внимание на нетерпеливые выкрики из зала, настроил свою гитару.

-Давай, начинай!!! – послышался чей-то крик.

Услышав его, Дейв подошел к микрофону и резко сказал:

-Давать тебе будет жена! Я должен настроиться. А кто не хочет ждать, может идти… - и он продемонстрировал кулак правой руки с оттопыренным средним пальцем.

Зал восхищенно завыл, а Кирк и Майк попросту не обратили на это внимание, поскольку привыкли к эксцентричным выходкам своего лидера.

-Он просто великолепен! – восхитилась Мелани. Дебби что-то ответила, но Мелани не расслышала, поскольку в этот момент на уши зала обрушился грохот немеряных децибел, вступили барабаны, и музыканты заиграли вступление к самой своей убойной композиции «Выйди из огня». Дейв, тряхнув своей длинной шевелюрой, подошел к микрофону, и его голос потонул в многочисленном хоре публики, которая запела вместе с ним. Поклонников у группы было немного, но они, были самые верные и отлично знали тексты песен. Дейв кричал, пел, шептал, прильнув к микрофону губами, его волосы разлетались, когда он мотал головой в такт музыке. Мелани, как завороженная, смотрела на Дейва, не в силах отвести глаз. Он пел припев вместе с залом:

-Выйди из огня, выйди из огня

На свет

Выйди из огня, выйди из огня

Сквозь сотни лет…

Когда композиция закончилась, музыканты тут же заиграли следующую. Потом еще и еще. Обстановка накалялась, некоторые пытались взбираться на сцену, чтобы с нее, растопырив в стороны руки, прыгнуть на толпу. Поклонники кричали, прыгали, некоторые обнявшись, танцевали полукругом. Царила атмосфера полного взаимопонимания, и каждый изощрялся под свою любимую музыку, как мог. В перерыве между песнями, одна из девчонок, стоящая у сцены, сняла футболку и лифчик и, бросив их на сцену, истошно закричала:

-Трахни меня, Дейв!!! Я хочу тебя!!!

Дейв поднял лифчик, демонстративно понюхал его, и затем, привязав его к грифу гитары, с улыбкой подошел к микрофону.

-Спасибо, крошка! – сказал он, - спасибо за подарок. Я буду хранить его, как сувенир.

-Трахни меня, Дейв!!! Трахни меня!!! – не унималась девица.

Но группа уже играла вступление к очередной композиции. Мелани сделала мобильником несколько фотографий, и тут заметила, что Дебби сильно побледнела и почти ни на что не реагирует.

-Может, тебе лучше выйти на воздух? – сквозь грохот и визг крикнула Мелани в самое ухо подруги.

-Нормально, - отозвалась та, хотя в глубине души девушка понимала, что это обман, но старалась скрыть тревожное чувство. Вон и Вероника как ни в чем не бывало прыгала и подпевала, не обращая ни на чтоо внимание. А Мелани тешила себя надеждой более близкого знакомства с лапочкой Дейвом. Быть может, сегодня он наконец заинтересуется ею?!

…Доигрывая предпоследнюю композицию, Дейв удовлетворенно смотрел в бесновавшийся зал, радуясь, что завести публику для него не составляет никакого труда. Он мог бы выступать даже на стадионах, и публика всегда была бы ЕГО. Уж он знает, как с ней справиться! Найти бы хорошего менеджера, а там все пойдет, как по маслу, уж в этом-то он не сомневался.

Последние аккорды потонули в реве публики. Дейв подошел к микрофону, хотел что-то сказать, но потом раздумал. Атмосфера в зале накалилась до предела, и его руки чуть ли не сами собой принялись играть знакомые гитарные ходы и рифы. Пальцы бегали по струнам все быстрее и быстрее. По спине Дебби пробежал озноб, она узнала знакомое соло. Ее сердце учащенно забилось, а в глазах потемнело. Кирк подошел и что-то крикнул Дейву. Однако он не никак не отозвался. Все это проходило мимо его сознания, в котором…

…Человека убивали лопатой. Сначала сбросили в свежевырытую могилу, глубиной в полтора метра. Схватившись за край ямы, он попытался подтянуться на руках. Но лопата плашмя ударила его по лбу. Вскрикнув, человек снова рухнул в яму,вдыхая запах свежей земли. Он потирал свой лоб, на котором появилась кровоточащая ссадина. Человек посмотрел вверх, на своих истязателей, но лица терялись в зыбких сумерках, люди казались просто силуэтами на фоне деревьев.

-Зачем вы это делаете?! – в отчаянии воскликнул он, но вместо ответа на голову снова обрушилась лопата,однако он каким-то чудом сумел увернуться, и удар пришелся вскользь. Обезумев от страха и безумного желания выжить, человек метнулся к противоположному краю ямы. Но это было бессмысленно: на этот раз острие лопаты глубоко вошло прямо в темя, повыше лба. Голову пронзила режущая боль и человек истошно закричал, из глубокой, рубленной раны потоком полилась теплая, липкая кровь, заливая лицо. Он почувствовал теплоту в области паха, на его брюках стало разрастаться темное пятно. Запоздало поняв, что перед смертью обмочился, он упал на колени, схватившись за кровоточащую голову, и через мгновенье уткнулся носом в пахучую холодную землю… …Звуки ползли все выше и выше, от чего все в зале почувствовали, что обстановка накаляется. Это было ничем не передаваемое ожидание тревоги. ЧТО-ТО ДОЛЖНО БЫЛО ПРОИЗОЙТИ!

И… внезапно одна из девушек, та, которая бросила на сцену лифчик, вдруг закричала и забилась в конвульсиях. Ее глаза почти вылезли из орбит. Она упала на пол, продолжая дергаться. Никто не обратил на нее внимание, весь зал был во власти музыки.

Но увидев, что и Дебби упала на пол, Мелани бросилась к подруге. Перевернув ее на спину и увидев бессмысленные, вылезшие из орбит глаза, из которых сочились кровавые капли, она истошно закричала, и стала тормошить стоящих перед ней ребят, но те лишь отмахнулись.Но когда и Вероника свалилась на пол, с пеной у рта, Мелани уже закричала на весь зал.

-Помогите!!! Помогите кто-нибудь!!! Людям плохо!

Ее крик не вызвал никакой реакции. Окружающие ее просто не замечали! И впервые за всю свою недолгую жизнь Мелани овладел неведомый, почти истерический страх!..

ГЛАВА 3

Все последующие дни Альберт безуспешно искал хоть какую-нибудь информацию о группе «Извержение Вулкана». Прежде всего он облазил все известные музыкальные сайты и интернете. Но тут, как и предупреждал Худодеев, информация была весьма скудной, и ничего нового узнать так и не удалось. Кое-где вскользь упоминалось, что, мол, да, была такая группа, что выпустила три альбома, и после 1992 года, не заявляя о своем распаде, исчезла с горизонта в неизвестном направлении. Всего, чего он добился, это на нескольких сайтах оставил запрос на свой электронный адрес. Не поленившись, он отправился в Ленинскую библиотеку, где несколько дней подряд просматривал подшивки прессы пятнадцати - двадцатилетней давности. И тоже практически без результата. Лишь кое-где упоминался их прощальный, знаменитый концерт на стадионе «Уэмбли». Информации катастрофически не хватало, и часто слушая их единственные четыре песни, Альберт пытался найти ключ к пониманию загадочного феномена мастеров немецкого металла, похожих друг на друга, словно братья-близнецы.

Он звонил всем своим знакомым, так или иначе связанных с музыкой, но никто из них, ни из журналистов, ни из музыкантов не знал про группу «Извержение Вулкана». Лишь один из бывших одноклассников группу сразу узнал и заявил, что пятнадцать лет назад очень хорошо знал и любил их музыку, в то время записанную на катушечном магнитофоне. Но сейчас музыка его уже не интересовала.

Ухватиться было не за что, и временами Альберт доходил до отчаяния. Он по несколько раз в день проверял свой электронный адрес, но там по-прежнему было пусто и глухо, как в танке. Когда было особенно невыносимо, он часами бродил по хмурым осенним улицам, посматривая на прохожих и от безысходности автоматически читал вывески магазинов, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. Несколько раз он заходил в престижные музыкальные магазины, в том числе и в знаменитый «Пурпурный Легион», но там о такой группе даже не слышали. Не было ее, естественно, и в компьютерных данных магазина.

Через несколько дней к нему в гости пришла его давняя подруга - светловолосая, эффектная Диана, музыкальный продюсер.

Открыв дверь, Альберт от неожиданности застыл, увидев незваную гостью.

-Что с тобой? – спросила она.

-Я весь в работе. У меня новое задание, но… что-то ничего не ладится. Надеюсь, пока! – произнес он, помогая ей снять мокрый плащ.

Диана немного сконфузилась.

-Я что, не вовремя?

Он отрицательно покачал головой:

-Да что ты! Я всегда рад тебя видеть!

Позже, когда они сидели в тесной кухне и потягивали коньяк, который нашелся у Альберта, Диана поинтересовалась:

-Мы с тобой знакомы уже два года. И полагаю, что должны друг другу доверять. Скажи-ка, дорогой, что тебя тревожит, и, быть может, я смогу помочь.

Он вкратце рассказал о своем новом задании.

На ее красивом лице, появилось изумление.

-Что же это за группа, которая выступает два раза в год? Даже наши попсовики, и те каждую неделю занимаются чесом. Они что, не нуждались в деньгах?

-По видимому, да. Скорее всего, они играли для собственного удовольствия. А может, хотели навсегда остаться загадкой.

-Ты знаешь, - немного поразмыслив, произнесла Диана, - я ничего не обещаю, но у меня есть один знакомый старый меломан.

-Думаешь, он сможет помочь?

-Попытка - не пытка, - она достала из пачки тонкую сигарету, и Альберт услужливо поднес свою позолоченную зажигалку. Диана прикурила, выпустив к потолку столбик дыма. – Насколько я знаю, ему известно почти обо всем в мире музыки. В общем, я с ним переговорю, и если он согласится помочь, я ему дам твой телефон.

-Это было бы мило с твоей стороны, - он сделал робкую попытку улыбнуться.

-Ну, вот, так намного лучше, - она загадочно улыбнулась, - Так как называется группа?

…Ночь пролетела, как сладкий сон. Альберт не был с женщиной уже более месяца, и сбросив напряжение с удовольствием расслабился в объятиях давней подруги. В нем проснулась древняя, почти забытая страсть, которая суетными днями обычно дремлет где-то глубоко внутри. Словно давние сладостные мечты воплотились в реальности горячего дыхания ночи, подаренной фурией по имени Диана. «Почти, как принцесса» - думал Альберт, лежа рядом с ней на теплых, влажных простынях…

…На следующий день позвонил Валерий Худодеев и поинтересовался, как продвигаются дела.

-Да, знаешь, пока никак. – честно признался Альберт. - Не удается найти зацепку.

-Не расстраивайся, я не тороплю… Кстати, мне сегодня прислали кассету с концертом на «Уэмбли».

-Это здорово! – Альберт не смог скрыть нечаянной радости.

-В общем, так. Приезжай сегодня в четыре. Я сделаю для тебя копию.

Ровно в назначенное время Альберт сидел в кабинете главного редактора. Валерий включил магнитофон и вставил кассету. Запись была плохого качества, снятая на любительскую камеру. И хоть звук на пленке сливался в сплошной гул, но можно было рассмотреть музыкантов. Да, они действительно были похожи, - это так заметно с первых же кадров.

Какое-то время они смотрели молча, и Альберт задумчиво произнес:

-Все-таки, почему они так похожи? Может, родные братья?

-Все может быть, друг мой, все! – Главный редактор закурил, и откинулся на своем стуле. – Теперь это не доказать.

-?!

-Музыканты прятали свои имена за звучными псевдонимами. Никто не знал, как их на самом деле зовут, - пояснил он, глубоко затягиваясь.

-Странно, странно… А журналисты, что, так и не пронюхали их имена?

Валерий ухмыльнулся и развел руками:

-Не кажется ли тебе, что здесь все несколько иначе? Так было задумано – НИКАКОГО ОБЩЕНИЯ С ПРЕССОЙ! Помнишь, я тебе говорил?.. Да, друг мой, придется тебе поработать.

-Надеюсь на лучшее, - улыбнулся Альберт.

Валерий поднялся из-за стола, достал кассету и вложил ее в коробку.

-Тогда держи и желаю успеха.

-Будем стараться, - Альберт поднялся и убрал кассету в сумку.

-Да, вот еще что, зайди сейчас в бухгалтерию. Там тебя ждет предыдущий гонорар. Не так много, но все-таки… И постарайся держать меня в курсе дел, - Валерий протянул руку, и, пожав ее, Альберт вышел из кабинета, который вдруг показался маленьким и душным…

…Весь вечер он смотрел последний концерт «Извержения Вулкана». Великолепная сыгранность, высокий профессионализм… Конечно же, концерт такого уровня, как на стадионе «Уэмбли», - мероприятие само по себе чрезвычайно престижное. Все условия, чтобы о тебе не забыли, по крайней мере в ближайшие двадцать лет. Но здесь было как раз наоборот, и сильная, подающая огромные надежды группа попросту канула в небытие. Что было тому причиной, его разум понимать отказывался.

Но было и еще кое-что. Как ни пытался, он не мог рассмотреть лиц музыкантов. Они были какими-то нечеткими, но не то чтобы совсем смазанными, но постоянно как бы «не в фокусе».

Перемотав пленку на начало, Альберт включил ее еще раз. Несмотря на некую нечеткость, на этот раз он обратил особое внимание на необычайную похожесть музыкантов. Так бывают похожи лишь родные братья, хотя, быть может, на самом деле они таковыми и являлись. Но это еще ни о чем не говорит. Он автоматически остановил кадр на том моменте, где крупным планом показаны руки соло-гитариста. И тут же сделал для себя еще одно открытие. Он прекрасно знал, как выглядят руки настоящего музыканта, познавшего технику игры на гитаре. Как правило, это руки грубые, мозолистые, и с ярко выраженными прожилками вен от постоянного напряжения. За всю жизнь Альберт на них насмотрелся достаточно, и всегда было одно и то же. Но здесь… руки были девственно чистые, не то, чтобы ухоженные, нет. Они были слишком нежными для рок-музыканта - точно у человека, никогда не державшего гитару!..

Однако, как и положено, пальцы бегали по струнам, и вообще музыкант управлялся с инструментом довольно профессионально. Тогда в чем же фокус?!

Он пустил пленку на убыстренную перемотку с ускоренным изображением. И остановил кадр в том месте, где были показаны руки второго гитариста. Картина абсолютно та же. Складывалось впечатление, что это руки одного и того же человека. Пустив пленку дальше, он остановил изображение на бас-гитаристе. ВСЕ ТО ЖЕ САМОЕ. Руки такие же нежные, как у ребенка. Но этого не может быть, это противоречит закону логики! Альберт грешным делом подумал, что, быть может, за них играет кто-то другой, а группа выступает под «фанеру». Но тут же отбросил эту мысль, сочтя ее абсурдной. Такая группа никогда не собрала бы стадион «Уэмбли», где, кстати говоря, все всегда выступают только вживую. К тому же в мире, в отличие от России, такие заранее проигрышные варианты не проходят. Безусловно, группа выступает живьем. Но тогда почему у них такие руки?!.. Альберт ничего не понимал.

В этот момент его мобильник запел вступление песни «Лестница в небо». Номер был незнакомый, и, секунду поколебавшись, Альберт поднес телефон к уху:

-Слушаю.

-Альберт? – голос был с едва заметной хрипотцой.

-Он самый.

-Добрый день. Меня зовут Петр Баранов. Мне дала ваш номер Диана. Она сказала, что вы интересуетесь группой «Извержение Вулкана».

-Совершенно верно. Добрый день, Петр. Буду признателен, если у вас что-то есть. А то в интернете сплошной голяк.

-Да вы ничего там не найдете, - усмехнулся Петр. - Это мертвый номер.

-Значит, вы можете мне помочь? – У Альберта шевельнулась слабая надежда.

-Частично, – ответила трубка, - группа, канувшая в небытие, и не просто так…

Альберт насторожился.

-Что значит - не просто так?

-Да ходит о ней немало историй. Я особо в них и не вникал.

-Но то, что знаете…

-Я знаю немного, - перебил Петр, - да и вообще, такой тяжелой музыкой я никогда не интересовался. Это для молодых. Мне-то уже седьмой десяток. Но есть у меня один знакомы, так он одно время вообще был помешан на ней.

-Вы можете меня с ним познакомить?

-Конечно, могу, но… в общем…

-Если нужно заплатить, то я в долгу не останусь, - быстро заверил Альберт.

Петр замялся.

-Ну в общем… дело не в деньгах.

-А в чем?

-Этот человек… он немного того… не в себе.

Альберт разочарованно вздохнул.

-Вы хотите сказать, он сумасшедший?

-Ну, что-то вроде того.

-А ему можно доверять?

-Конечно. Но предупреждаю, если вы ему не понравитесь, он не станет с вами разговаривать. Некоторых он попросту вышвыривал за дверь.

-Вы можете мне дать его координаты? Я сам с ним договорюсь.

-Давайте сделаем так. Я ему вначале позвоню, чтобы, так сказать, укрепить мосты. Расскажу о вас. Да, кстати, вы ведь журналист-музыковед?

-Да-да, я журналист. И если что, я в долгу не останусь.

-Его не интересуют деньги, молодой человек, - пояснил невидимый собеседник. - Его интересует сама суть… не знаю, как вам точнее объяснить, но…

-Я, кажется, начинаю понимать.

-Ну вот и отлично. Как только я все выясню, то сейчас же с вами свяжусь.

-Буду вам очень признателен, - пробормотал Альберт, и Петр положил трубку.

Противоречивые чувства заиграли в нем с удвоенной силой…

Бросив задумчивый взгляд на плакат с группой «Aerosmith», висевший на стене в коридоре, Альберт пошел в кухню и заварил крепкий чай. Затем закурил сигарету. И тут, загораясь фиолетовым светом, зазвонил обычный телефон. С сигаретой во рту Альберт вышел в коридор, снял трубку, с удивлением обнаружив, что звонит Роман Корнилов.

-Алик, нам срочно нужно поговорить, - голос у него был озабоченный.

Какого черта этому еще надо?

-Говори, я тебя слушаю, - насколько Альберт знал, они с Романом раньше вообще никогда не общались, и даже ни разу толком не разговаривали.

-Лучше бы при встрече. Разговор очень серьезный.

Альберт вздохнул. Еще не хватало встречаться с этим толстяком!

-Говори, когда.

-Через час на Пушкинской. У памятника. – произнес он гнусавым голосом.

-Но для чего надо встречаться?! – не выдержал Альберт.

-Мы обсудим одно важное дело. Как мужчина с мужчиной.

-Хорошо, я приду, если это ненадолго, - устало согласился Альберт.

-Уверяю тебя, это ненадолго.

Теряясь в догадках, Альберт допил свой чай и быстро оделся…

…Около памятника Пушкину, как всегда, царило оживление. Толпилось множество встречающихся, несмотря на мокрый снег и холодный, пронизывающий ветер. Пушкинская площадь была всегда его самым любимым местом в Москве еще до того, как напротив открылся «Макдональдс» и появились многочисленная реклама и вывески на английском языке…

…Как и всякий пунктуальный бизнесмен, Роман подъехал в точно назначенное время. Невзирая даже на то что стоянка машин здесь официально запрещена и можно порою налететь на крупный штраф… Высунувшись из своего «Мерседеса» цвета морской волны, он помахал Альберту пухлой рукой. Через десять минут они уже сидели в одном из ближних кафе. Роман был в деловом темном костюме и плаще, он расслабил галстук, и деловито закурил сигарету «Парламент лайт» от дорогой зажигалки со своими инициалами на корпусе. На безымянном пальце правой руки поблескивал перстень с печаткой. Редкие волосы были зачесаны назад, едва прикрывая блестевшую лысину.

-Ну, и что ты хотел со мной обсудить? – Альберт тоже закурил, и откинулся на стуле. Он был одет с нарочитой небрежностью: в джинсах, свитере и высоких ботинках на шнуровке. Кожаную куртку он снял и повесил на спинку стула. Его вид резко контрастировал с лоском собеседника. Кафе было небольшим, полутемным, с десятью столиками в зале. Сюда хорошо приходить с девушкой, подумал Альберт, с неприязнью глядя на нового мужа своей недавней подруги.

-Для начала ты должен кое-что знать, - произнес Роман, глубоко затягиваясь сигаретой.

-Что знать? – насторожился Альберт. В этот момент к ним подошла официантка.

-Что будете заказывать, господа? – спросила она, стандартно улыбаясь. На вид ей было лет двадцать пять, лицо довольно некрасивое, а движения угловатые. «Наверняка ее только что взяли на работу», - почему-то мелькнуло в голове у Альберта.

-Мне бы минеральной водички, - промолвил Роман, и, посмотрев на собеседника, добавил, - что-то в последнее время печень стала побаливать.

-А мне мартини со льдом, - попросил Альберт.

-Это все? – несколько разочарованно уточнила официантка.

-Да, это все.

Когда она удалилась, Альберт вновь обратился к бизнесмену:

-Ну, так что у тебя?

Тот озадаченно курил, очевидно не зная, с чего начать. Затем как-то сконфузившись произнес:

-Ты в курсе, что у Кристины обнаружили гепатит С?

При этих словах Альберт поперхнулся сигаретным дымом.

-Когда она проверялась? – ответил он вопросом на вопрос.

-Последний раз неделю назад. Вначале мы думали, что врачи ошибаются, однако… все подтвердилось. Она сдавала на гепатит С и анализы оказались положительными. Врачи сказали, что заразилась она давно, и болезнь здорово запущена. Ее печень уже на грани распада…

Альберт окаменел и ровным счетом не знал, что ответить - в голове все перемешалось. Он спросил первое, что пришло в голову:

-Элеонора в порядке?

-У девочки этого нет. Она тоже была обследована, и диагноз не подтвердился.

Альберт молчал, хотя от услышанного почувствовал облегчение. Но для сравнительно молодой женщины узнать подобный диагноз!.. Это приговор! В лучшем случае десять лет, а потом…

-Где она заразилась? – спросил он после некоторого молчания.

-Мы предполагаем, что в медицинском центре, где три года назад ей делали внутривенное вливание. Полагаю, там недостаточно следили за чистотой игл. Возможно, пользовались одними и теми же по несколько раз. Но теперь это уже не важно.

-А что важно? – насторожился Альберт.

Роман развел руками и промолвил в сторону, старательно избегая смотреть в глаза собеседнику:

-То, что Элеонора - твой ребенок. Я для нее никто.

В этот момент к их столику подошла официантка и принесла заказ, прохладно осведомившись:

-Что-нибудь еще? – И не получив ответа, покачивая бедрами, удалилась.

Даже не притронувшись к стакану мартини, в котором плавала долька лимона, Альберт воскликнул:

-Что ты имеешь ввиду?

-А то, что врачи не знают, сколько Кристина еще протянет. На днях она ложится в больницу. И девочку тебе придется забрать к себе. – Роман открыл пластиковую бутылку с минеральной водой и налил себе полный стакан. Однако пить не стал, с отвращением рассматривая пузырьки воздуха, густо поднимающихся кверху.

-Вот дрянь, - воскликнул он с раздражением, - забыл предупредить, чтобы вода была негазированной! От газа я начинаю пердеть!..

-Забрать к себе? – в полном замешательстве переспросил Альберт, - Но я не могу, у меня постоянные командировки! А нанять воспитательницу у меня недостаточно денег!

-Но, черт возьми, это же твоя дочь! – воскликнул Роман, расплескав стакан с водой, - пусть пока поживет с твоей мамой, а там мы что-нибудь придумаем. Быть может, не так уж все безнадежно!

-Слушай, перестань темнить, - рассердился Альберт, - ты же прекрасно знаешь, что эта болезнь неизлечима!

-В общем, я тебе все сказал, - Роман по-прежнему избегал смотреть в глаза, - а там решай сам. Если не хочешь, чтобы девочка попала в детский дом.

-Значит, ты умываешь руки?! – вскричал Альберт.

-Да нет же, нет! Я пытаюсь договориться с лучшими врачами. Хорошо заплачу, если потребуется! Говорят, при такой болезни, иногда помогает и операция. Я сделаю все, что смогу!

-Кажется, мы все обсудили, - Альберт резко поднялся из-за стола, - я с тобой свяжусь.

И бросив на стол две бумажки в пятьдесят и сто рублей, торопливо вышел на улицу.

Первое, о чем он подумал, это о маме. С ней необходимо срочно поговорить. Вместе все же легче решить эту проблему. Мама жила на Шаболовке в двухкомнатной квартире, Альберт часто приезжал к ней в гости, и постоянно помогал с продуктами. После смерти отца, пять лет назад, мама нуждалась в его поддержке и заботе. И Альберт, по мере сил и возможностей, оказывал ей любую посильную помощь. Нужно к ней поехать. Прямо завтра. С этой мыслью он и вернулся домой.

…Квартира его встретила гробовой тишиной. Казалось, даже все углы затаились в предчувствии чего-то предстоящего. Альберт вспомнил свой недавний сон – незнакомца в строительной люльке за окном. И далекий гул летящего в ночи локомотива. Сбросив наваждение, он заварил любимый пахучий чай. Затем закурив сигарету, принялся обдумывать свое положение. То, что Кристина больна, он узнал только сегодня, и эта новость буквально сшибла его с ног!..

Альберт прошел в комнату, и, включив аппаратуру, поставил сборник композиций «Pink-Floyd»*. Эта группа его успокаивала даже в самых стрессовых ситуациях. Затем засел за компьютер и тщательно проверил электронную почту. Там не было ничего, даже намека на недавний запрос. Впрочем, Альберт уже ничему не удивлялся. Значит, видимо, так тому и быть.

От размышлений его оторвала мелодия мобильника. Это снова звонил Петр Баранов.

-Я разговаривал с нашим другом, - казалось, что невидимый собеседник за это время охрип еще больше, - он не против с вами пообщаться, только…

-Это просто замечательно. Ему можно доверять, ведь так?

-Конечно, можно. – заверил Петр, - Но существует одна загвоздка. Его несколько насторожило, что вы журналист.

-Но зачем было ему говорить, что я журналист? – раздосадованно протянул Альберт, - можно было бы что-то другое придумать.

-Молодой человек, я не люблю врать. Быть может, для вас, журналистов, это в порядке вещей, но я лично всегда говорю только правду.

-В общем-то я тоже, но в некоторых случаях иногда стоит и немного приврать. - простодушно произнес Альберт, чувствуя, что все оборачивается не так как хотелось бы.

-Так вот, - продолжал Петр, - он согласен с вами встретиться завтра, в два часа дня. Только с одним условием. Ни при каких обстоятельствах, никогда и нигде не упоминать его имени. К тому же, если это вам интересно, он ветеран-афганец.

-Я согласен.

-И имейте ввиду, информация строго конфиденциальная. И об этом лучше никому не распространяться… И еще раз прошу, не наседайте на него слишком рьяно, ведь, как я уже говорил, наш друг несколько не в себе.

-Значит, завтра в два часа. И где найти нашего героя? – полушутливо уточнил Альберт.

-Он живет под Москвой, - Петр откашлялся, затем продолжил:

-Садитесь в любую электричку с Савеловского вокзала и отправляйтесь до станции Орево.

-Это где-то недалеко от Икши? – Альберт хорошо знал это место. Когда-то он отдыхал там в санатории.

-Не совсем. Хотя направление одно. Там есть небольшой поселок и этот человек живет недалеко от станции. В общем, так. Выходите из электрички и идете по тропинке через поле. Дальше будет лесок. Идите все время прямо. Переходите через дорогу мимо небольших одноэтажных строений, сворачиваете вправо, и увидите небольшой деревянный дом. Он ярко-оранжевый, его сложно не заметить. Это его дом. Нашего друга зовут Максим Мельников. Он про вас уже знает, напомните, что вы от Петра Баранова.

-А номер телефона дайте, на всякий случай, - попросил Альберт.

Сквозь треск в трубке Петр усмехнулся.

-Зачем вам номер? Там все довольно просто. Вы не заблудитесь. Тем более, он панически боится звонков.

-Спасибо, Петр, вы очень помогли, - произнес Альберт, но собеседник уже повесил трубку.

Оставалось только ждать… Ждать и надеяться…

(Продолжение следует)