Страна Чучхе
Я совершил путешествие в Северную Корею, в эту небольшую, соседствующую с нами, страну, о которой в последние десятилетия сложился злой и чудовищный миф. Клевета, брань, злобная карикатура должны внушить отвращение к Северной Корее. Превратить её в мишень для будущих бомбардировок. Если верить американцам, это страна-ад, страна-концлагерь, страна лютой и слепой военщины, готовой посыпать мир радиоактивным пеплом.
Неужели мы поверим этому? Неужели не вспомним, как совсем недавно американцы назвали Советский Союз империй зла, создавая из нашей красной родины образ чудовища? Неужели не почувствуем, как и теперь усилиями умной и коварной пропаганды Запад демонизирует Россию, напяливает на её лик злобную отвратительную маску?
Я поехал в Северную Корею, чтобы пробить этот железный занавес неприязни и лжи. Мне было важно увидеть страну, которая выиграла две страшные войны, сбросила японскую оккупацию и отбила атаку американцев. Страну, победившую могущественных врагов, построившую общество, которое выдержало страшное давление мира, не расплющилось, не пошло на поклон, не пустило в свой организм тлетворные яды распада.
Все страны мира пали перед лицом Америки. Пал и растворился Советский Союз. В 90-е годы Россия была жалким сателлитом Америки и теперь с громадными трудами сбрасывает с себя американское иго. И только Северная Корея с её укладом, с её политической волей, уникальной философией и безупречной организацией не склонилась перед Америкой, отбивает её от своих рубежей, выставила навстречу американским авианосцам, баллистическим ракетам и орбитальным группировкам свои ракеты, способные нанести врагу сокрушительный удар.
Я прилетел в Пхеньян в разгар корейской весны, когда в городе распустились изумрудные парки. Пышно и божественно цвели абрикосы, цветники полыхали то алым, то золотым, то лиловым. Пхеньян показался мне огромным садом, среди которого возвышались небоскрёбы, пролегали просторные проспекты, раскрывались великолепные площади. И город казался спроектированным по единому замыслу, осмысленному плану, в котором коллективной общественной жизни отводилось главное место.
Дворец культуры, Дворец молодёжи, Дворец музыки, Дворец технического творчества, театры, музеи, монументы, памятники — всё это составляло ансамбль, который выражал глубинную идею корейского общества, где сложным образом соединялись отдельная личность и весь громадный народ. А народная воля реализовалась в политике вождя, изображения которого в бронзе, в красках, в мозаиках открывались повсюду.
Я спускался в метро со множеством станций, так напоминавших наши московские с художественными панно, монументами, прославляющими труд и ратный подвиг. В музыкальном театре я слушал корейских певцов, скрипачей, пианистов, исполнявших произведения мировой классики. В университете я посещал классы, сплошь уставленные компьютерами. Электронные библиотеки, где студент может прочитать работы по физике. электронике, химии, биотехнологиям на английском, немецком, французском и русском. Здесь, в этих электронных аудиториях, среди сосредоточенных прилежных студентов я понимал, почему Корея сумела произвести самые высокие образцы современной техники. Смогла создать науку и индустрию, способную строить реакторы и космические старты.
Я побывал в гостях у академика в его элитной пятикомнатной квартире. В подобных живут и другие выдающиеся корейские учёные. Академик, специалист по пьезокристаллам, по акустическим приборам, без которых невозможно существование подводных лодок, сказал мне, что не мыслит свою жизнь без музыки, и его любимым произведением является Шестая симфония Чайковского.
Я побывал на заводе. Конечно, не там, где круглятся сигарообразные корпуса ракет или вытачивается на карусельном станке серебристое тело реактора. Обычный завод, где протягиваются алюминиевые и медные провода, столь необходимые корейской энергетике, электростанциям и высоковольтным линиям, оплетающим всю страну. И этот завод поразил меня светлыми просторными цехами, спроектированными в той же эстетике, что и Дома культуры. И эти цеха, настенные панно, цветники и скульптуры гармонично вписывались в городские ансамбли.
Я побывал в сельскохозяйственном кооперативе, где каждый клочок земли возделан и ухожен, где тракторы, машинные дворы, заводы по производству кормов есть неотъемлемая часть сельскохозяйственной техносферы. И рисовые плантации, залитые водой, напоминают ровные серебряные полотнища. В последние годы засуха и наводнения терзают сельское хозяйство Кореи, приводят к нехватке продовольствия. Но жесточайшая экономия, рациональное распределение приводят к тому, что в стране нет голода, нет голодных лиц и голодных тревожных глаз.
Конечно, Северная Корея — не рай. Жизнь Северной Кореи — не сплошное блаженство. Здесь царит очень строгий, жёсткий, может быть, жестокий уклад. Мобилизация народа, длящаяся десятилетиями, потребовала такого жёсткого контроля над частной жизнью.
Здесь нет Интернета. По мобильному телефону невозможно позвонить за границу. В широком обращении нет иностранных газет и журналов. Общение с иностранцами затруднено. И ты испытываешь неудобства от обилия государственных чиновников, среди которых угадываются работники спецслужб.
Разговоры о репрессиях — не пустой звук. Совсем недавно состоялось истребление враждебной внутрипартийной группировки, которое сопровождалась казнями. Но мне была понятна эта твёрдая и жёсткая воля, эта закрытая защищенность страны, не будь которой, Северная Корея давно бы растворилась в ядовитых кислотных потоках, которыми Америка отравляет и губит суверенные государства и суверенные культуры, растворяя их в мутном вареве американского глобализма.
Я рассматривал явление Северной Кореи как фантастическое, почти неправдоподобное сопротивление мировой энтропии, где слипаются страны, народы, верования и экономики. Человечество чахнет, страдает и тяготится навязанными ему фондовыми рынками, валютными курсами, чистоганом, золотым тельцом. Хочет разорвать путы мирового порядка, вырваться из плена навязчивой либеральной модели, ищет другие формы, другие модели.
Северная Корея являет собой уникальную модель, требующую самого тщательного изучения. Не только потому, что эта модель альтернативна гибнущему глобализму. Но потому, что уже в ближайшем будущем человечество встретится с громадными вызовами и угрозами. Нехватка ресурсов, перенаселение, ухудшение климата, разрушение биосферы — всё это потребует от людей новой организации, планирования, создания общества нового типа. И тогда, в условиях земных катастроф, корейская модель будет востребована. И этот уникальный опыт организации и сопротивления, стойкости и выживания станет важен всему человечеству.
Мистика вождя
В основе северокорейской жизни и всего северокорейского уклада лежит философия Чучхе. Это не академическое учение, не абстрактное мировоззрение. Это воздух, которым дышат корейцы. Камни, из которых сложены их города и дворцы. Бронза, из которой отлиты монументы вождей. Оружие, которое стоит на 38-й параллели. Космический аппарат, летящий на околоземной орбите. Это быт, стиль, содержание законов и уложений, эстетика, ритуалы и ночные сны корейцев.
Чучхе — это учение, которое устанавливает связь отдельно взятой личности с коллективом и обществом, а общество и коллектив связываются с фигурой вождя. Человек — вершина и мерило всего. Возможности человека безграничны. Человек воздействует на окружающую среду, на природу, преобразуя её, выстраивая в разумную общность, подчиняя идеалам гармоничного человечества.
Отдельно взятый человек — ничто. Он беспомощен, смысл своего существования он находит в обществе. Обществу он отдаёт все свои силы, все свои таланты, все свои устремления. Питает ими общество и взращивает его. А общество, как чаша, принимает в себя миллионы отдельно взятых ручейков и капель, переполняется силой и творчеством и возвращает ту силу обратно личности, награждая её стократ за принесённые жертвы. Общество, народ, исполненные невысказанных потребностей и желаний, невысказанных исторических устремлений, обретают свою высказанность и своё воплощение в вожде. Вождь воплощает историческую волю народа, создаёт из этой воли проект. Направляет народ на реализацию этого проекта. И народ, реализуя этот проект, узнаёт в нём свои чаяния, надежды и мечты.
Учение Чучхе рассказывает, как обмениваются энергиями отдельно взятый человек и всё общество. Как общественная энергия передаётся вождю, а тот, усиливая её стократ, возвращает обратно народу. И народ распределяет эту добытую из истории энергию между каждым из своих членов.
Учение Чучхе рассказывает, как устроен энергетический реактор северокорейского общества — уникальный социальный двигатель, в котором сгорают энергия и жизнь отдельно взятого человека, и за счёт этой использованной энергии рождается новая, уникальная энергия социального творчества, во много раз превосходящая исходные энергетические затраты. Так работает реактор на быстрых нейтронах: в нём сгорает уран, вырабатываются тепло и электричество, и одновременно получается плутоний — новое топливо, вместилище могучих энергий.
Северокорейские философы скажут вам, что Чучхе — сугубо материалистическая теория. Однако её не постичь, используя только разум, его рациональные способности. В этом учении много иррационального, мистического, доступного верящему сердцу, обожающей и мечтающей душе. Вождь, будь то покойные Ким Ир Сен, Ким Чен Ир или ныне здравствующий Ким Чен Ын, именуется "солнцем". День рождения Ким Ир Сена — это праздник солнца. И это не поэтическая метафора, не художественный образ, а представление о космическом происхождении вождя, подобие солнечного культа.
О Ким Ир Сене говорится, что он послан корейскому народу небом. Его возникновение не предусмотрено ходом корейской истории, а явлено, как чудо. Он явился, чтобы победить японцев и сбросить японское иго, одолеть в страшной войне американцев, создать вероучение и на основе этого вероучения построить города, заводы, электростанции и взрастить новый народ.
Сам же Ким Ир Сен говорил, что нужно относиться к народу, как к небу. Он обожествлял народ, определял его как явление космическое, привносил в учение Чучхе космические смыслы. Человек умирает физически. Но его духовная сущность, переливаясь в народный дух, а из народа перетекая к вождю, становится негасимым солнцем. В Чучхе идея человеческого бессмертия имеет космический смысл и восходит к религиозным представлениям о жизни и смерти.
В те дни, когда скончался Ким Ир Сен, в Корею прилетели журавли — на несколько месяцев раньше обычного — и наполнили страну своими печальными криками и рыданиями. И поэтому летящие журавли составляют орнамент оград, окружающих усыпальницу вождей.
Когда Ким Ир Сен приехал на 38-ю параллель в городок Пханмунджом и встал под прицелами южнокорейских снайперов, на всю эту местность опустился туман и сделал вождя невидимым, укрыл его от возможных выстрелов. Когда поезд с вождём прибыл в город, где шёл многодневный непрерывный ливень, внезапно дождь прекратился, и выглянуло солнце. Гора, на которую взошёл Ким Ир Сен в день великой победы над американцами, осветилась множеством радуг, будто на неё сошёл благодатный огонь. Своих вождей корейцы изображают на фоне гор или ослепительных снегов и лазурного неба, среди цветущих деревьев, делая их обитателями великого космоса и цветущей природы. Образы вождей явлены народу в бесчисленных изваяниях, мозаичных панно, настенных фресках, в картинах и стихах, песнопениях. Особенно грандиозны отлитые из бронзы статуи Ким Ир Сена и Ким Чен Ира в центре Пхеньяна. Они огромны, как статуи в Бамиане. Человек, подходящий к их подножию, потрясён их величием, и сначала поднимает глаза высоко вверх, где в лазури сияют головы великих отца и сына, сверкают их солнечные богоподобные улыбки. А потом невольно склоняется перед ними в поклоне. Затем попадаешь в пантеон, где в стеклянных саркофагах лежат нетленные вожди. И тебе кажется, что в этих хрустальных колпаках лежат великаны, и в сумрачно-красном траурном свете видно, как сияют их головы.
Там же, в этом грандиозном мавзолее, хранятся "мерседесы", на которых ездили Ким Ир Сен и Ким Чен Ир. Эти мистические колесницы, которые помещены в мавзолей, словно и после смерти вождям предстоят странствия. А президентский катер Ким Чен Ира, застеклённый и драгоценный, выглядит не реликвией, а ковчегом, на котором вождь продолжит плаванье по таинственным потусторонним морям.
Удивительны картины корейских художников, посвящённые Ким Ир Сену. Каждое мгновение его жизни, каждый эпизод судьбы представлены как часть священного жития, когда вождь сотворял историю родины, управлял историческим процессом страны, создавая могучее государство.
Вот молодой Ким Ир Сен покидает Корею и уходит в Китай с тем, чтобы вернуться и возглавить борьбу с японцами. Вот в землянке при тусклой лампаде с партизанскими командирами обсуждает план операций. Вот на партийном форуме среди соратников провозглашает учение Чучхе. Вот на танке среди стреляющих автоматчиков мчится навстречу опасности, опрокидывая американских агрессоров. Вот указывает рабочим место, где следует возвести могучую электростанцию. Вот среди сталеваров на фоне огненной стали делится планами индустриализации Кореи. Он среди стариков, среди крестьян, среди пионеров. И везде его лицо улыбается. Он — не просто командир, партийный лидер, экономический руководитель, он — улыбающееся солнце Кореи.
Искусствоведы, изучающие искусство Северной Кореи, вполне могли бы обозначить это искусство как большой стиль или стиль "Ким Ир Сен". Он воплощён в монументах, в проектировании городов, в эстетике дворцов и заводов, в статуях и картинах. В самом укладе жизни, где каждый человек, его одежда, манера говорить и ходить, система его воззрений, складываются в грандиозный стиль "Ким Ир Сен", стиль Чучхе.
Среди прекрасных гор, вдали от Пхеньяна, находится музей подарков, преподнесённых Ким Ир Сену. Это лишь отчасти музей. Он больше напоминает святилище, где хранятся предметы поклонения. Среди бесчисленных подарков и бесконечных залов есть один, где хранится подарок, преподнесённый Ким Ир Сену Сталиным. Это бронированный ЗиС-110, могучий, громадный, с непробиваемыми стёклами, красным флажком на капоте, с тугим багажником, в котором товарищ Сталин преподнёс Ким Ир Сену весь свой опыт управления громадной страной в условиях катастроф и военных нашествий, свои технологии и философию, превратившие Советский Союз в мировую державу.
Сталин в своё время написал книгу "Вопросы ленинизма", в которой рассказал о ленинском вероучении, о том укладе, который сопутствовал жизни Ленина. Но никто не написал "Вопросы сталинизма", ибо после кончины Сталина Хрущёв поспешно разгромил всё, что было связано с именем и образом вождя. Разгромил устои и уклад сталинизма. Разгромил его философию, мистику его культа. И ни один из теоретиков тех времён не посмел ослушаться гневного окрика Хрущёва и написать фантастическую книгу под названием "Вопросы сталинизма".
Эту книгу написала Северная Корея. И я оказался в стране, где был реализован сталинизм и создана его теория под названием "философия Чучхе". Недаром на третий день моего пребывания в Корее мне стали сниться сны моего детства, когда звучали пионерские горны. Когда на трофейной выставке в Парке культуры стояли обугленные немецкие танки. Когда шли по Красной площади ликующие колонны. И я, совсем ещё мальчик, видел на мавзолее, окружённом перламутровым облаком, Иосифа Сталина в маршальском френче и фуражке с кокардой. И он издалека махал мне рукой.
Религия победы
Составной частью философии Чучхе, быть может, её глубинным содержанием, является оборонное сознание, религия победы. Когда победа, одержанная корейцами сначала над японцами, а потом над Америкой, не является календарным событием, но целой категорией, создавшей корейское общество, корейский народ и корейское будущее. Победа — это чаша, из которой Корея черпает волшебную созидательную силу, сотворяющую сегодняшнее корейское будущее. Эта религия победы выражена в бесконечных монументах, где народ представлен могучей атакующей силой. В картинах, в песнях, в изречениях вождей, в обожании армии, которое чувствуется в обилии военных на улицах и площадях Пхеньяна, где в мирной толпе то и дело вспыхивают золотые эполеты офицеров.
Но особенно эта победная религия чувствуется на 38-й параллели, в посёлке Пханмунджом, где проходит граница между двумя Кореями — Северной и Южной. Повсюду маскировочные сетки, заграждения из колючей проволоки, каменные надолбы, перегораживающие дорогу от возможных танковых атак. Приподнятые над дорогой бетонные глыбы, которые в случае танкового нападения подрываются, обрушиваются на трассу, преграждая путь бронированным ударам. А на самой границе, где разделённые нейтральной полосой, скопились колоссальные силы противодействия, в Пханмунджоме слышны гулы и раскаты пушечных выстрелов, ибо там, на юге, проходят совместные маневры южнокорейской и американской армий.
Как образовалась эта граница? В сорок пятом году, когда капитулировала Япония, в Северной Корее оставались две оккупационные японские армии: одна на севере Кореи, другая на юге. Южную армию разоружали американцы, а северную — советские войска и корейские партизаны, возглавляемые Ким Ир Сеном. На юге американцы создали южнокорейское государство. На севере возникла Корейская Народно-Демократическая Республика.
Две эти силы были враждебны друг другу, граница была зыбкой и неукреплённой. У южан, на стороне которых были американские военные силы, возник соблазн захватить северную территорию и создать объединённую Корею под эгидой Сеула. Южане атаковали Север и в течение суток углублялись в расположение северокорейских войск. Но затем последовал сокрушительный ответный удар, армия северян перешла в наступление, через сутки захватила Сеул, продвинулась до самой южной оконечности полуострова и готова была сбросить в море остатки южнокорейских войск. В это время американцы, которые базировались в Японии, высадили в тыл наступающей северокорейской армии громадный десант. Этот десант ударил в тыл войскам Ким Ир Сена и создал критическую ситуацию, после которой Ким Ир Сен дал приказ войскам отходить обратно на север. Этот отход сопровождался непрерывными арьергардными боями, был сдан Пхеньян, и отступающая северокорейская армия подошла вплотную к китайской границе. В войну вступили китайские добровольцы. Их мощная вооружённая лавина переломила силы южан, и вторично северокорейская армия взяла Сеул. После этого начались переговоры между американцами и северокорейцами, в результате которых размежевание двух Корей прошло по 38-й параллели, и было заключено перемирие.
Но перемирие трактовалось северокорейской стороной как стратегическая победа над Америкой. Акт подписания перемирия Ким Ир Сеном трактуется как триумф военной политики КНДР и отражён во множестве художественных произведений и монументов. Религия победы — суть религии северокорейского государства, религии народа и вождя. Победа — это высший момент в работе того энергетического реактора, где происходит обмен энергиями личности, народа, вождя.
Только этим религиозным мистическим чувством можно объяснить подвиг экипажа северокорейской подводной лодки, которая, потерпев аварию вблизи южнокорейских берегов, была вынуждена всплыть. А её экипаж, чтобы не попасть в плен к противнику, весь — от командира до последнего матроса — покончил с собой.
Сегодня мир неспокоен. В нём множатся угрозы, нарастает вероятность большой войны. В этих условиях Россия, подвергаясь нажиму Запада, ищет союзников. Такими союзником для России являются Китай, Иран, Индия и, несомненно, Северная Корея, которая своей волей, своей армией и ракетами является бастионом на пути американской экспансии. В Северной Корее любят Советский Союз, любят Сталина, любят русских, в корейской музыке звучат мелодии послевоенных советских песен. Корея — волшебная страна. Её называют Страной утренней свежести, о ней говорят, что она вышита на земле серебром и золотом.
Когда-то, в восьмидесятых годах, я встречался с Ким Ир Сеном и помню пожатие его руки. И льщу себя надеждой, что мне удастся встретиться с вождём корейского народа товарищем Ким Чен Ыном и от всей души пожать ему руку.
