Евразийский масштаб российско-китайского сближения
Всем известно, что столица Китая — Пекин, а не Шанхай. Но почему-то именно этому городу часто достаются лавры от принятия внешнеполитических решений, которые из хроники текущих событий перекочевывают в учебники истории. В феврале 1972 года президент США Никсон и премьер Госсовета КНР Чжоу Эньлай подписали в Шанхае коммюнике, которое означало вовлечение Пекина в глобальную антисоветскую систему. В июне 2001 года в Шанхае была создана Шанхайская организация сотрудничества — первая международная интеграционная структура, в число учредителей которой вошла КНР. 20-21 мая 2014 года в самом многонаселенном городе мира снова произошли события исторического масштаба. Это вовсе не саммит сравнительно малоизвестной организации Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВДМА). В созданную по инициативе президента Казахстана Нурсултана Назарбаева структуру входят теперь 26 стран, статус наблюдателя имеют еще девять стран и четыре международные организации. С 1992 года СВДМА не смогла внести реальный вклад в свои программные цели. Это и не удивительно. Странам с разным политическим, экономическим и военным весом — от Таджикистана до Индии, от Киргизии до Китая, от Израиля до России, не просто разработать общую идеологию коллективной безопасности, не говоря уж о разработке механизмов ее обеспечения. Даже имеющая более чем десятилетний опыт Шанхайская организация сотрудничества не может похвастаться ощутимыми достижениями в области безопасности. Многосторонние структуры типа СВДМА скорее призваны сыграть позитивную роль в создании необходимой атмосферы и дополнительной площадки для обсуждения проблем безопасности.
Принято писать, что двусторонние встречи лидеров, собирающихся на подобных "площадках", происходят "на полях" основного мероприятия. Но встречу и переговоры президента Путина и председателя Си Цзиньпина никак не опишешь на этих самых полях истории. Тут речь должна идти о чистом листе, а то и о новой главе мировой истории.
Подготовка к второй в течение нынешнего года встрече шла как обычно — в министерствах и госкомпаниях готовились к подписанию документы, советники составляли справки и сценарии переговоров, протокольщики утрясали списки членов делегаций и приглашенных, службы безопасности проверяли маршруты передвижения первых лиц, их резиденции и места проведения официальных мероприятий. Нарастала информационная "артподготовка" — российские либеральные СМИ злорадно предвещали либо очередную неудачу переговоров по газу, либо "превращение России в сырьевой придаток Поднебесной". Лояльные издания и телеканалы давали трибуну представителям корпораций, уже наладивших сотрудничество с китайцами, но не поднимались выше торгово-экономической тематики.
В Китае тоже все было совсем не просто, но там скрытая полемика велась по военно-политическим вопросам. Военный эксперт Инь Чжо дал интервью Центральному телевидению КНР, которое затем было изложено и в партийной газете "Жэньминь жибао". В нем была отражена позиция влиятельных в Пекине кругов, скептически относящихся к повышению уровня стратегического взаимодействия с Москвой. Инь Чжо вежливо признал, что "у Китая и России имеются значительные общие интересы по некоторым важным международным вопросам, однако у сторон есть и собственные интересы: у Китая в Южно-Китайском море и на острове Дяоюйдао, а у России — в Европе. Китай и Россия уважают друг друга и не вмешиваются в проблемы другой стороны. Создание военного альянса не отвечает интересам ни Китая, ни России", — подчеркнул эксперт.
Другую позицию отразил бывший посол в России Лю Гучан. Он начал свое интервью агентству Синьхуа с критики утверждений, будто Путин едет в Пекин за поддержкой Китая на фоне украинского кризиса и санкций со стороны Запада. По его словам, "хотя США спровоцировали украинский кризис, после чего ввели экономические санкции против Москвы, а также оказывали на нее военное давление, России вполне под силу противодействовать экономическим санкциям и военному давлению со стороны США и западных стран". Опытный дипломат сделал акцент на равную заинтересованность Москвы и Пекина в укреплении взаимной поддержки в противодействии западной политики "сдерживания". "В настоящее время на примере Украины гегемонизм США стал очевидным. Вашингтон пытается на Западе ограничить стратегическое пространство России и ослабить ее развитие, а на Востоке, путем заключения союза с Японией и другими азиатскими странами, сдержать развитие Китая. В такой ситуации укрепление сотрудничества между двумя странами очень актуально. Сейчас как раз появилась такая возможность", — отметил Лю Гучан.
Новый этап стратегического взаимодействия
Возможность обсуждения сложившейся ситуации и выработки общей позиции и вправду была использована Путиным и Си Цзиньпином в полном объеме. Со времени их предыдущего "тет-а-тет" в Сочи прошло всего три месяца, но обстановка в мире за это время кардинально изменилась. Скрытая война Запада против России приняла открытую форму, проамериканский режим в Киеве поставил точку в планах подключения Украины к Таможенному союзу и Евразийскому экономическому союзу, спасение Крыма от расправы бандеровцев стало поводом для экономических санкций и активизации военных приготовлений на рубежах России. В быстро меняющейся ситуации Китай занял "взвешенную позицию", хотя и с очевидным перевесом в пользу России. Но вот наступил момент истины, Москва и Пекин встретились в Шанхае.
Как всегда, самыми продуктивными оказались встречи "с глазу на глаз". После нескольких часов насыщенного общения Путин и Си Цзиньпин подписали документ под скромным названием "Совместное заявление Российской Федерации и Китайской Народной Республики о новом этапе отношений всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия". Скромным является международно-правовая форма документа — всего лишь "заявление". Его реальное содержание и возможные последствия тянут на полноценный договор. Судите сами. В самом начале документа, явно написанном не заранее, как основной корпус, а сразу по завершении беседы высших лидеров, констатируется: "Отношения между Россией и Китаем в результате совместных целенаправленных усилий вышли на новый этап всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия. Стороны намерены поддерживать и углублять стратегический доверительный диалог на высшем и высоком уровне, повышать эффективность действующих и по необходимости создавать новые механизмы двустороннего межправительственного, межпарламентского, межведомственного, межрегионального сотрудничества, обеспечивать возрастающую отдачу от динамично развивающихся по всем направлениям практических связей, обменов по гуманитарной и общественной линии, усиливать тесную координацию действий во внешнеполитической сфере. Это будет способствовать успеху проводимых в России и Китае масштабных экономических преобразований, росту благосостояния народов двух стран, усилению позиций и влияния Сторон на международной арене в интересах становления более справедливого и рационального мирового порядка". Обратите внимание на термины "новый этап взаимодействия", "создавать новые механизмы сотрудничества", "становление более справедливого и рационального мирового порядка".
Очень строгие и веские слова читаем дальше: "Стороны продолжат оказывать друг другу твердую поддержку в вопросах, затрагивающих их коренные интересы, в том числе в обеспечении суверенитета, территориальной целостности и безопасности. Они выступают против любых попыток и способов вмешательства во внутренние дела, за твердое соблюдение основополагающих положений международного права, закрепленных в Уставе ООН, безусловное уважение права партнера на самостоятельный выбор пути развития, сохранение и отстаивание собственных культурно-исторических, нравственных и моральных ценностей". По целому ряду причин оформление реально складывающегося военно-политического альянса России и Китая пока не считается целесообразным в столицах обеих стран. Однако эта часть документа и ожидаемые уже вскоре практические шаги как никогда близко подводят нас к этому уровню.
Новый этап идеологического взаимодействия
Характерно, что в начало Соглашения вынесены также вопросы взаимодействия в области "мягкой силы", где Запад ведет активные и пока успешные действия как против России, так и Китая. "Стороны подчеркивают необходимость уважать историческое наследие стран, их культурные традиции и самостоятельно выбранный общественно-политический строй, систему ценностей и пути развития; противостоять вмешательству во внутренние дела других государств, отказаться от языка односторонних санкций, от организации, помощи, финансирования или поощрения деятельности, направленной на изменение конституционного строя другого государства или его вовлечение в какое-либо многостороннее объединение или союз; сохранять стабильность международных отношений, мир и безопасность на региональном и глобальном уровнях, урегулировать кризисные ситуации и споры, бороться с терроризмом и трансграничной преступностью, противодействовать распространению оружия массового уничтожения (ОМУ)". На примере Украины китайцы увидели эффективность использования финансируемых из-за рубежа НПО, навязывания чуждых традиционной цивилизации псевдокультурных шаблонов и "общечеловеческих ценностей", использования пассионарных групп населения с бедных окраин для дестабилизации центральных районов. Недаром сейчас предпринимаются экстренные меры не только для уничтожения в зародыше сепаратистских сил в Синьцзяне и Тибете, но и сокращения влияния западного кино и телевидения, объема преподавания английского языка в школах и университетах. Формирующееся на глазах в России мощное консервативное идеологическое течение вызывает интерес в Пекине, но и Москве стоит, как минимум, изучать китайский опыт.
Новый этап практического сотрудничества
Если называть вещи своими именами, то торгово-экономическое взаимодействие России и Китая в последние год-два топталось на месте. Объем торговли составляет то 88, то 89 миллиардов долларов. Проблема крылась в отсутствии системного, государственного подхода к решению накопившихся проблем, преобладании корпоративных интересов. Требовалось прорывное решение на высшем уровне. Оно было выработано и, похоже, что дело не сведется только к реализации колоссального проекта строительства газопровода "Сила Сибири" и прокачки по нему небывалых объемов газа. На основе "формулы Пу-Си" (так сокращенно китайцы именуют Путина и Си Цзиньпина) будут подписываться и осуществляться другие проекты взаимодействия как на Русском Востоке, так и в европейской части России и в Китае. В этот ряд встанут не только "крупнейшая в мире стройка", как назвал президент Путин строительство "Силы Сибири", но и участие КНР в проектах "Роснефти", проекте "Ямал СПГ", строительстве Sinopec и "Сибур" каучукового завода в Шанхае, участие "Русгидро" в строительстве объектов на китайской территории, а китайских энергетиков — в реконструкции генерирующих станций на Русском Востоке, развитии солнечной энергетики…
Синергия практического взаимодействия России и Китая создает мощный импульс не только для "большого скачка" в двусторонней торговле и в развитии сопредельных регионов. Эффект ощутят и наши соседи по Восточной Азии. Из-за участия в экономических санкциях к дележке "большого пирога" новых заказов могут опоздать японцы и корейцы, не говоря уже об американцах и канадцах. Но и они, пусть на менее выгодных условиях, рано или поздно присоединятся к рассчитанному на десятилетия освоению Русского Востока.
Судя по подписанным в Шанхае документам, большие дела предстоят и в Центральной Азии, в Восточной Европе. "Россия считает важной инициативу Китая по формированию "Экономического пояса Шелкового пути" и высоко оценивает готовность Китайской Стороны учитывать российские интересы в ходе ее разработки и реализации, -- говорится в Соглашении. -- Стороны продолжат поиск путей возможного сопряжения проекта "Экономического пояса Шелкового пути" и создаваемого Евразийского экономического союза. В этих целях они намерены и дальше углублять сотрудничество между компетентными ведомствами двух стран, в том числе для осуществления совместных проектов по развитию транспортного сообщения и инфраструктуры в регионе". Среди таких проектов уже вырисовывается строительство китайцами моста через Керченский пролив и создание глубоководного порта в Крыму. Это позволит создать единый транспортный коридор от восточного побережья Китая до Черного моря, по которому китайские товары будут поступать в Европу и на Ближний Восток, минуя контролируемые американцами моря и проливы Тихого и Индийского океанов.
Говорим "Россия и Китай", подразумеваем "Евразия"
Начатая еще в Сочи и продолженная в Шанхае "расшивка" озабоченности Москвы по поводу неожиданного провозглашения Пекином стратегии "экономической зоны Шелкового пути" открывает перспективы искреннего, а значит, эффективного сотрудничества в масштабах всей Евразии. Вот как об этом сказано в Заявлении: "Стороны считают, что процессы интеграционного сотрудничества в Евразии играют важную роль в обеспечении экономического развития, укреплении безопасности и стабильности, способствуют формированию в регионе общего экономического и гуманитарного пространства без разделительных линий. Стороны выражают уверенность в том, что планируемое создание с 1 января 2015 года Евразийского экономического союза будет способствовать укреплению стабильности в регионе и дальнейшему углублению двустороннего взаимовыгодного взаимодействия. Стороны подчеркивают важность взаимодополняемости интеграционных процессов в Азии, на евразийском пространстве, а также в Европе".
Привыкшие подсчитывать значение внешнеполитических договоренностей в долларах и евро российские и европейские либерал-экономисты после публикации итогов путинских переговоров в Шанхае тихо взвизгнули и замолчали. Но серьезные западные эксперты сразу поняли масштаб произошедшего. Так, авторитетный обозреватель "Вашингтон пост" Чарльз Краутхаммер сравнил визит Путина в Шанхай в 2014 году с визитом Никсона в тот же Шанхай в 1972 году. "В результате стратегического заговора Никсона и Киссинджера геополитическая ситуация в мире радикально изменилась в ущерб Москве. А теперь Путин повернул ту же самую ситуацию против нас. Вместе Китай и Россия представляют сердцевину новой коалиции антидемократических автократий, которая оспаривает навязанный Западом после "холодной войны" статус-кво. Развитие партнерства между ними символизирует появление первой, после падения Берлинской стены, глобальной коалиции против американской гегемонии".
Независимый обозреватель из Гонконга Пепе Эскобар пишет в журнале "Эйша Таймс": "Первый фейерверк в честь наступления Века Евразии осветил небо на этой неделе, когда президент России Владимир Путин встретился с президентом Китая Си Цзиньпином. Вашингтон сейчас преследует страшное, доводящее до нервного срыва видение китайско-российского союза. Пока оно предстает в виде симбиоза двух стран в торгово-экономической сфере на просторах Евразии, причем, в ущерб Соединенным Штатам. Беспокойство Вашингтона понятно — этот союз уже проявился в договоренностях группы БРИКС, в деятельности ШОС, внутри "большой двадцатки", в движении неприсоединения. Синергия усилий в военной области тоже не сулит ничего хорошего — Китай будет заинтересован в получении суперэффективной противовоздушной ракетной системы "С-500" и нескольких дюжин произведений искусства военной промышленности — истребителей "Сухой-35". С применением термоядерного оружия можно сравнить и последствия для американского доллара возможности расчета между "Газпромом" и китайской CNPC в рублях и юанях вместо американской валюты. Переход под влиянием примера России и Китая к новой резервной валюте или корзине валют будет означать настоящий тектонический сдвиг глобального масштаба".
Эффект российско-китайских договоренностей, достигнутых в Шанхае, еще предстоит как следует изучить и ощутить. Но уже ясно, что Евразия и весь мир не будут прежними.
