Русский рэп как жанр и направление, несомненно, несет нам многие вести, и благие, и суровые. Несомненно, русский рэп необходимо осмыслять, необходимо писать о нем, но русский рэп для этого сам должен становится глубже, сложнее. Об этом верно заметил Захар Прилепин в интервью с Ричардом Пейсмейкером, с которым они записали альбом "Патологии". Прилепин в общем-то констатировал очевидную вещь: русский рэп должен взрослеть. Очень знаменательно, что именно Прилепин по своему писательскому чутью (которое в России чутче всех остальных) первый заметил русский рэп как феномен социально-культурный и первый стал писать о нем (см. его статьи о 25/17, о Типси Типе, интересны его рассуждения о Басте с Гуфом и о русском рэпе как о знаковой системе, как о языке, на котором наше поколение говорит о своих философских исканиях). Серьезные интервью-беседы с рэперами на сей день делает, пожалуй, один Прилепин (см. его интервью с Андреем Бледным и др.). Прилепину интересен рэп, интересен его посыл и интересны те, кто делает рэп. Мы уже слышали Захара Николаевича в песне проекта «Лёд 9», теперь слышим его с Ричардом Пейсмейкером.
Итак, альбом «Патологии» Захара Прилепина и Ричарда Пейсмейкера. Вышел альбом в прошлом году, и привлек немало внимания, однако сколько-нибудь серьезных отзывов на альбом не было. Судя по всему, русский рэп еще не воспринимают настолько же серьезно, как русскую литературу, или же просто еще не выросло поколение мыслящих людей, которые готовы не просто слушать русский рэп, но и активно осмыслять его. Однако ж как бы там ни было, совместный альбом Пейсмейкера и Прилепина заслуживает внимания сегодня, как и вчера, и, уверен, будет заслуживать не меньшего (если не большего) внимания в завтрашнем дне.
«Прилепин сочиняет, Пейсмейкер говорит»
Творческий союз Пейсмейкера и Прилепина увенчался успехом. Кстати говоря, Ричард Пейсмейкер, который теперь также будет называться просто РИЧ, пишет уже новый альбом, где также будут совместные песни с Захаром (и не только). Быть может, смена творческого псевдонима будет очень кстати, у этого события есть внутренняя логика, ежели вдуматься. Пейсмейкер – прибор для регуляции ритма работы сердца. Такой прибор применяется для поддержания нормального сердечного ритма у больных. Названия альбомов Пейсмейкера постоянно указывают на болезнь: был альбом «Из комы», теперь вот «Патологии»... Можно было бы применить такую метафору: "Пейсмейкер" как творческий псевдоним годился автору до тех пор, пока он чувствовал в себе некую болезнь/боль, некий сбитый пульс, и теперь смена творческого псевдонима означала бы… выздоровление? Или перемену в диагнозе?.. – В любом случае судить об этом можно будет лишь после выхода нового альбома Пейсмейкера под названием «Х» (Десятка).
В «Патологиях», кстати, говорит не один только Пейсмейкер, тут мы услышим и голос Захара. Тексты некоторых песен мы уже могли встретить в книгах Прилепина. Это действительно высокая поэзия: помню, на филфаке мой научный руководитель сравнивал стихи Прилепина с лермонтовскими. Так что слушателю будет приятно не только слушать качественное исполнение песен, но еще и интересно вдумываться в тексты, особенно если слушатель знаком с творчеством Прилепина, ибо в альбоме множество отсылок к нему, да и вообще альбом в целом воспринимается гораздо полнее в контексте всего творчества Прилепина. Впрочем, в альбоме есть отсылки не только к творчеству Прилепина, но и к творчеству другого его автора. Отсылку к первому альбому Пейсмейкера можно разглядеть в песне «Кто ты?».
«Всем выйти из комы»
Собственно, весь первый альбом Ричарда («Из комы») пронизан этим вопрошанием, из песни в песню у него повторяется вопросы: кто я? Где? Зачем? И кстати Пейсмейкер не ограничивается вопросом «кто я?», в альбоме ставится и вопрос о Другом: «кто ты?». Что значит выйти из комы, если не задаться вопросом о том, кто я такой и где я вообще нахожусь? Кто рядом со мною?, что из себя представляет та реальность, которая меня окружает? – Всё это философские вопросы, но это не значит, что это вопросы отстраненные, совсем наоборот, они философские именно потому, что это вопросы жизненные, человеческие. Т.е. вопросы, жизненно важные для человека. Любое творчество потому имеет цену, что затрагивает эти жизненные вопросы. По поводу творчества Пейсмейкера нельзя не заметить, что оно вообще очень философично. Вот, например, песня «Круг очерчен» из первого альбома Пейсмейкера, здесь активизируются самые главные философские понятия. В начале песни дается образ очерченного круга, из которого автор хочет все же выйти, хоть там и безопасно и светло:
"круг очерчен, но хочется все же за круг,
хотя здесь безопасно и светло,
культ развенчан, о стенку разбит ноутбук,
а что дальше в потемках не видно"
Автор выходит за круг и тут его встречает темень и потемки, хотя раньше было «море, небесной лазури сродни, солнце плоть шлифовало загаром». Было там, в круге, а здесь уже другое: «бессмысленно-серые дни здесь встречают меня перегаром». Далее следует обращение к Небу: «что ты, небо, я вовсе не злюсь на тебя, что ты прячешь в тучах безликих». Безликость Неба здесь тоже очень важная черта, она объяснится далее. Пока что мы имеем такие поэтические образы: круг, в котором светло и безопасно, но из которого все же уходит автор и не видит в потемках пути. При этом он не злится на Небо, которое светит в круге, но не светит вовне. Далее следует сравнение:
«кто-то выжег себя, продав душу в наем, слизан был языком черной бури,
кто-то выжил в очерченном круг своем и взметнулся сквозь тучи к лазури». –
Здесь рисуется два жизненных пути, один из которых – это выход из круга за его пределы, блуждание в потемках и скорее всего погибель («слизан был языком черной бури»), второй же путь, это остаться в круге и выжить в нем, не задохнуться и взметнуться в Небо сквозь тучи (здесь интересная перемена: в начале стихотворения солнце светит в пределах круга, в конце же наоборот: оно закрыто тучами). Затем последние строчки:
"Я не знаю, кто я, но очерченный круг меня душит петлею своею,
Со времен бытия я надеюсь что вдруг все же не задохнуться сумею»
Очерченный круг тесен и душит человека, это уже понятно из всего текста, а далее строчка «со времен бытия» объясняет многое. Бытие – понятие греческой философии, которое символически всегда изображалось сферой, кругом; в рамках поэтической метафоры здесь можно было бы уточнить так: бытие – сфера, очерченный круг – не сфера, т.е. это редуцированное бытие, одномерное, потому в нем и душно! Потому-то человек и жаждет вырваться из тесного и душного круга псевдобытия! Отсюда становится понятна и строка «со времен бытия». Время Бытия человек все-таки помнит, это Бытие он хранит в себе самом, но сам он в Бытии не находится. В этом весь центр стихотворения: мы находимся не в Бытии, но в круге псевдобытия, подлинное Бытие утеряно. И со времен Бытия мы надеемся, что не задохнемся в этом круге псевдобытия, но взметнемся из одномерного круга вверх к Небу сквозь тучи, обретя Бытие подлинное.
Можно, конечно, махнуть рукой и сказать, что я все придумал и что в рэперских песнях глупо искать и находить такие смыслы, но я все же придерживаюсь старого сократовского мнения, что поэт нехотя говорит намного больше того, что он хочет сказать, в этом смысл поэзии.
Однако же вернемся к «Патологиям»… -
«Патологии»
Мы уже сказали, что Пейсмейкера в первом альбоме в общем и целом интересовал вопрос «кто я?» - в этом вопросе, так сказать, прощупывается весь пульс альбома «Из комы». Чтобы сказать про основные темы прозы и поэзии Захара Прилепина потребовался бы отдельный литературоведческий разбор его текстов, на что в пределах статьи нет места, однако вкратце можно обозначить основные темы Прилепина так: Россия и её судьба, война, счастье и его формы (бытовые и пр.), конечно же – смерть и т.д. Одним словом, все темы классической русской литературы мы встречаем у Прилепина, который и сам является именно классическим русским писателем. И тем знаменательнее его обращение к рэпу. И тем интереснее альбом «Патологии», что сюда переносятся все эти классические темы русской литературы, причем переносятся самим русским писателем, а затем адаптируются для русского рэпа.
В «Патологиях» Пейсмейкеру и Прилепину интересны человеческие состояния, неоднозначные, пограничные, рубежные, патологические… -
Альбом поражает противоречивыми образами и парадоксальными метафорами («шалавы иконописные», «мясной концерт в кафе у Иордана» и т.д.), которыми авторы силятся описать эти патологические человеческие состояния. Это и состояние любви, которая длится по инерции «со всею подноготной грязью» по истечению срока жизни (песня «Осень»); и состояние «сплошного счастья», которое воспринимается с каким-то внутренним сердечнымне доверием и вместо покоя наводит на новые вопросы (песня «Потерял спички»); состояние жизни, которая будто бы не жизнь вовсе, но «клочья посттравматического бреда», который проигрывается в голове уже мертвого человека (песня «Я все знаю, браток»)… - Все эти и другие патологии невероятно интересны, созерцая их, мы начинаем что-то понимать о здоровом (должном) состоянии, или по крайней мере задаваться вопросом о том, где же и в чем же заключается здоровое состояние человека? Счастье человека? Война человека? Подвиг его, Родина его? - Авторы предлагают нам свои ответы, а мы можем к ним прислушаться и порассуждать вместе с ними, согласиться с ними, поспорить с ними, покритиковать их, или использовать их рассуждения как повод для своих собственных… Но вне зависимости от того что мы выбираем есть такой альбом - «Патологии», и я рекомендую его послушать от начала и до конца.
