Предварительный подсчет голосов референдума, который проходил 2 февраля в Гагаузии, показал, что большинство жителей этой автономной республики Молдовы поддерживают присоединение к Таможенному союзу.
Жители автономного территориального образования (АТО), которое расположено на юге Молдавии, должны были высказать свое мнение относительно трех пунктов, представленных на рассмотрение.
Первый вопрос референдума состоял в том, одобряют ли граждане курс внешнеполитического вектора развития Республики Молдова, направленный на вступление в Европейский союз.
Второй пункт гласил: "Одобряете ли вы курс внешнеполитического вектора развития Республики Молдова, направленный на вступление в Таможенный союз?".
Наконец, третий вопрос касался принятия предлагаемого проекта закона АТО Гагаузия "Об отложенном статусе народа Гагаузии на внешнее самоопределение, позволяющем народу Гагаузии реализовать свое право на внешнее самоопределение в случае изменения статуса Республики Молдова как независимого государства".
По предварительным данным ЦИК Гагаузии, из общего числа граждан, принявших участие в голосовании, 68 181 человек или 98,71% высказались за присоединение Молдовы к Таможенному союзу России, Беларуси и Казахстана, против – 1,52 %. В поддержку проевропейского курса проголосовали 1895 избирателей или 2,77 %, против – 66 448 человек или 97,22 % от общего числа проголосовавши граждан. В рамках этого же референдума 98,9% голосовавших высказались в поддержку права Гагаузии на самоопределение в случае утраты Молдовой суверенитета, против проголосовали 1 324 человека или 1,1%.
Реакция Кишинева была предсказуемой. Партии коалиции «проевропейского правления» объявили, что не признают законность референдума в Гагаузии: «…Акция от 2 февраля была основана исключительно на манипуляции общественным мнением. Те, кто стояли за этой акцией, пытаются скомпрометировать идею законной власти в Республике Молдова, которая является гарантией для каждого гражданина и для государства. Проигнорировав требования закона, архитекторы и организаторы так называемого референдума самым циничным образом вовлекли жителей населенных пунктов, в которых проживают, преимущественно, гагаузы, в некие политические игры, в своих меркантильных электоральных целях».
В Кишиневе снова заявили о том, что «Молдова избрала путь европейской интеграции», а «результаты этого выбора станут ощутимы в ближайшее время».
Одновременно в Кишиневе раздались призывы принять меры к участникам организации и проведения референдума в Гагаузии: «Выражаем надежду на то, что уполномоченные органы государства предпримут решительные и адекватные действия, чтобы не допустить повторения незаконных действий и дестабилизации внутренней ситуации в Республике Молдова».
Экспертные оценки
Меня результат референдума в Гагаузии ничуть не удивил. Собственно, этот результат предсказывали ещё задолго до самого референдума. Недаром же власти Молдавии сделали всё от них зависящее, чтобы ему помешать и заранее объявили результат юридически ничтожным. Естественно, если бы они надеялись, что народ проголосует за вхождение Молдавии в состав Румынии, они бы вели себя совершенно иначе. И предсказуем этот результат не столько потому, что нынешние власти Молдавии нацелены на снижение её этнической разнородности и склонны добиваться этой самой однородности примерно теми же способами, какими добивались её румыны в межвоенный период, когда они, по сути, искореняли всякое культурное своеобразие оккупированной ими в 1918 году Молдавии.
Дело ещё и в том, что очень уж очевидна экономическая сторона дела. Румыния сейчас нища, даже по сравнению с Молдавией, и даже несмотря на все усилия нынешних властей Молдавии действовать по классическим либеральным и либертарианским рецептам, гарантирующим разорение практически любой страны.
Весь Европейский союз нынче переживает, мягко говоря, далеко не лучшие времена. Причём достаточно очевидно, что это не случайность, не циклический спад, а следствие стратегических проблем с организацией хозяйства. Для выхода из нынешней второй Великой депрессии понадобятся, во всяком случае, не меньшие преобразования, чем те, которые вывели из первой Великой депрессии. А тогда понадобилось, во-первых, такое изменение хозяйственного законодательства, что президента Рузвельта до сих пор клеймят как социалиста. А окончательно вывела мир из Великой депрессии Вторая мировая война. Понятно, что с учётом этого опыта сейчас людей мало-мальски знакомых с историей и экономикой явно не тянет в Европейский союз, а народ ощущает это на уровне инстинкта.
Думаю, если бы аналогичный референдум провели сейчас в Молдавии, то он бы дал примерно такой же результат. Более того, на Украине, где агитацию за Ассоциацию с Европейским союзом ведут откровенно бесчестными методами, много лет подряд убеждая народ, что речь идёт не об Ассоциации, а именно о вхождении в Союз с предоставлением прав, равных правам стран, уже много лет пребывающих в Союз, до сих пор идею вхождения в Европейский союз, пусть даже на равных правах, поддерживает меньше народу, чем идею вхождения в Таможенный союз. Реально поддерживают эту идею только те, кто ездят на заработки в страны Европейского союза и надеются, что после соглашения об Ассоциации, ездить им станет легче. Они, конечно, зря надеются – в соглашении об Ассоциации ничего не говорится о каком-то облегчении условий. Но даже при том, что Украину вроде бы убедили в том, что ездить будет легче, идею вхождения в Европейский союз поддерживает меньшинство.
Так что полагаю, что результаты гагаузского референдума вызовут очень мощную волну давления с Запада на все постсоветские республики, с целью не допустить распространения этого опыта. А нам, соответственно, надо сделать всё возможное, чтобы пошире разрекламировать его и чтобы объяснить всем постсоветским республикам, если не руководству, то, по меньшей мере, людям, что наше будущее не на задворках Европы, а в воссоздании единой страны с полноценным взаимодействием всех регионов и народов.
Референдум в Гагаузии просто показал статус-кво, который сложился ещё в начале девяностых, когда Гагаузия вместе с Приднестровьем фактически вела боевые действия против румынизации. Потом, в силу ряда обстоятельств, Гагаузия сняла большинство претензий к Молдове, и фактически объединилась с ней, согласившись на Федерацию. Но настроения оставались.
В Гагаузии чётко прослеживается понимание того, что, по крайней мере, им в составе той же Румынии, ловить совершенно нечего. Соответственно, как только встал вопрос о том, чтобы Молдове уходить в Европу, тут же вернулись те самые протестные настроения. Но что будет дальше – сказать сложно. Гагаузия разоружилась, у неё сейчас нет собственных силовых структур.
Поэтому, если возникнет какое-то обострение, то Гагаузии будет крайне сложно сейчас повторить то, что было двадцать лет назад. Гагаузия отрезана от границ, на которых могла бы получать какую-то помощь, и будет удушена. А Приднестровье, безусловно, будет всё дальше отходить от "европейского выбора", вести более жёстко проложенную собственную линию.
Референдум в Гагаузии – очень показательное явление с двух позиций. С внутриполитической ситуации в самой Молдове и с общей геополитической ситуации на всём постсоветском пространстве.
В первом случае, как ни странно, в качестве одних из инициаторов референдума оказались представители правящих демократической и либерально-демократической партий, руководство которых настроено в пользу евроинтеграции. Заметно, что идёт борьба, в том числе за электорат гагаузов, который традиционно настроен пророссийски. И весь этот евроинтеграционный флёр исчезает, если это нужно каким-то группировкам в элите.
То есть для самих молдавских группировок, главное – добиться власти в Республике любым путём. Ради этого они готовы отказываться или наоборот шумно бороться за те или иные установки. Как-то, за вступление в Европейский Союз.
Второй момент в том, что заметная часть населения Республики Молдова (может быть, в процентном отношении не такая большая, но консолидированная, это одна из крупнейших этнических общин, обладающая автономией) показала, что она стремится не в Европейский союз, а в тот интеграционный проект, который предлагает Россия. И в самой Республике Молдова, не только в Гагаузской автономии, выбор в пользу евразийской интеграции пользуется значительной популярностью.
Речь идёт уже о борьбе двух важнейших интеграционных проектов, и соответственно, о ценностной борьбе. Один интеграционный проект олицетворяется сегодняшним Европейским союзом – это либеральный проект. Присоединение к нему означает присоединение к либеральной системе ценностей. Какие преимущества получает та или иная страна?
Пока мы замечаем, что страны, которые вступили в Европейский союз из Восточной Европы, никаких преимуществ не получили, а наоборот стремятся как-то уменьшить влияние Брюсселя на свои внутренние дела, завязать связи с Россией. Такую модель демонстрировал, например, недавний визит премьер-министра Венгрии Виктора Орбана. Венгрия стремится не выходя из Евросоюза, вступить в какие-то особые отношения с Россией. На этом фоне стремление к евроинтеграции у бывших советских республик кажется остаточным явлением, которое многие страны, входящие сейчас в Европейский Союз, пережили ещё в девяностых.
Россия предлагает действительно выгодный проект - и с экономической точки зрения, и с ценностной, и с культурной, и с политической. Речт не идёт о навязывании ценностей, под которые придётся ломать общество. Что уже приходилось делать в той же Молдове, принимая закон о недискриминации, который фактически ставит секс-меньшинства в привилегированное положение.
Молдавское общество уже возмутилось. А дальше будут и чисто экономические проблемы. Европейский союз просто оккупирует и Гагаузию, и Молдову, и ни о какой национальной независимости молдавским националистам говорить не придётся. Тем более, что уже и никакой суверенной Румынии не существует.
Россия же предлагает другой проект, по которому признаётся суверенитет всех его участников, в котором строятся долгосрочные экономические обоюдовыгодные связи. То, что гагаузы показали, что им ближе Евразийский проект, это очень важно. России нужно не забывать о других республиках бывшего Советского Союза - работать не с руководством страны, а с населением -с консолидированными этническими, территориальными группами, с различными политическими и общественными объединениями. Не бояться тех, кто настроен негативно. Стараться убеждать, стараться предлагать свой проект, разъяснять опасность современного проекта европейской интеграции для национального суверенитета. Показывать, что Россия заинтересована в создании обоюдовыгодных отношений на общем цивилизационно-культурном фундаменте с республиками бывшего Советского Союза, а в перспективе и с другими государствами, которые как, например, Венгрия, проявляют интерес к тем или иным аспектам евразийской интеграции.