Очень люблю спектакль, а точнее рок-оперу, поставленную в Московском театре имени Ленинского комсомола Марком Захаровым в 1981 году с музыкой Алексея Рыбникова на либретто Андрея Вознесенского, «Юнона и Авось». Не так давно нашел на торренте в любительской видеосъемке запись спектакля от 2010 года, где уже почти никого не осталось от первоначального актерского состава, а пошлость на сцене в игре и в натуре перешла все пределы. Но пойдем по порядку.
Мало кто будет сомневаться в антисоветизме авторов спектакля. Марк Захаров демонстративно в 1991 году сжег партбилет, что было показано по телевидению на всю страну, Алексей Рыбников в интервью часто любит жаловаться что его запрещали (на примере «Юноны и Авось» мы рассмотрим как его запрещали). Вознесенский в перестройку был, как и большинство интеллигентов, из тех, кто поддержал реформы «за вашу и нашу свободу» против тоталитарного коммунистического прошлого (тот самый Вознесенский, который писал в поэме «Лонжюмо»: «Ленин был из породы распиливающих, обнажающих суть вещей»). Все три автора объединяются, и ставят «Юнону и Авось». Спектакль разрешают с первого раза. Разрешают в 1981 году – до перестройки и гласности ещё 4 года.
Сюжет следующий: 1803 год. После смерти жены, граф Николай Петрович Резанов (которого изначально играл Николай Караченцов) просит графа Румянцева отпустить его покорять Америку. После долгих раздумий и совещаний Резанова отпускают. В 1806 году он приплывает в Калифорнию, где знакомится с дочерью испанского губернатора Калифорнии Донной Марией де ла Консепсьон Марселла Аргуэльо (или просто Кончитой). Почти сразу они симпатизируют друг другу, но в скором времени Резанов уплывает в Россию просить разрешение на брак с Кончитой (она была католичкой, он - православным, а в то время были проблемы для межконфессионального брака). В дороге он умирает от простуды, автор рассказывает, что Кончита ждала и не верила в его смерть 35 лет. Сюжет, достаточно романтичный, основан на реальных событиях, но далек от конкретики (например, реально Кончита ждала его только год, затем приняла обет молчания и переехала вместе с родителями, а отец её был не губернатор Калифорнии, а всего лишь комендант крепости). Его вполне можно было изложить в классической опере, простой и романтической. Но авторы пошли дальше, и вложили достаточно много злободневного подтекста, что в итоге и «выстрелило» в перестройку и в 90-ые годы.
Начинается все со вступления, исполняемого двумя сочинителями (вначале сочинитель был один, но с 90-ых годов роль разделили надвое). Ключевые строки:
«История, ты стон
Пророков, распинаемых крестами, (О, Рродина, была ты близорука!).
Они сойдут с крестов,
Взовьют еретиков кострами (Когда казнила лучших сыновей).
Безумствует распад. (Себе готовя худшую из казней)
Но-все-таки-виват!
Профессия рождать
Древнее, чем умирать!».
В это время на сцене совершает танец пылающий еретик с горящими факелами. Еретик - это художественный образ «большевистской заразы», которая, по мнению авторов, «распяла историю» и, в качестве одного из таких «распятых» сюжетов, – жизнь графа Резанова. Правда, промежуток между событиями в пьесе и приходом к власти большевиков около ста лет, и в эти сто лет история графа Резанова тоже мало кого интересовала, но виноваты, все равно, почему-то большевики. Другой вопрос, если еретик это образ именно России исторической, и СССР как результата её развития, то это обвинение всей советской истории. А «пророки, распинаемые крестами» это, видимо, историки-сочинители, вроде Суворова-Резуна, Волкогонова или Пивоварова, носителей истины в последней инстанции. Если так – то извините. Занимательно, что при втором появлении в спектакле еретика, он ползает по сцене от идущих с фонарями актеров, поющих «Услышь господь и помилуй меня», тем самым будто пугается их и убегает. После перестройки еретик по сцене больше не ползал и не убегал, что видно из новой телеверсии и любительской записи нынешней постановки.
Резанов просит у графа Румянцева разрешить отправиться развивать Российско-Американскую компанию. В ответ граф Румянцев, а затем ещё три чиновника с клюшками и плохим зрениям просят подождать. Чиновники – практически открытый намек на Политбюро ЦК КПСС того времени, которое многие считали сборищем стариков, не имеющих сил делать что-либо самостоятельно. Пока они думают – Резанов уходит в собственные мысли и рассуждения. И мысли то далеко не 100-летней давности. «Российская Империя – тюрьма, Но за границей та же кутерьма», «начинаются царства с виселиц» и все это смешанно с церковным хором и это в 1981 году. Те, кто утверждают, что в СССР вплоть до перестройки царил тоталитаризм, скажите, как такое могли разрешить? Ведь по всем антисоветским мировоззрениям и пониманию ситуации тех лет, пьеса с таким подтекстом ну просто никак не могла выйти. Но она вышла. Зал дрожит от песнопения «Господи, воззвах к тебе!». Герой обращается к Казанской божьей матери. В брежневское время на сцене. Не кажется ли вам странным?
Следующий подтекст, сильно ударяющий по канонам морали, - романтизация любовной ночи Кончиты и Резанова. Конечно, в советское время не было позволено эротики на сцене театра, но после распада СССР в спектакль внесли изменения, и после брачной ночи Кончита голая уходит со сцены (а точнее она голая уже под конец «любовных утех»), показывая тем самым основную мысль, что причина ненависти советских театральных режиссеров к советской власти заключается в запрете голой женщины на сцене. Мало того, что главный герой в противовес всем нормам морали (и того времени, и современной) устраивает плотское сближение с 16-летней красавицей (которой на самом деле было 15 лет), так после этого он ведет себя как циничный эгоист, и плюет на все последствия этой ночи, которые должны последовать за приличным человеком. Например, когда приходит с ним разбираться Фернандо, жених Кончиты, Резанов просто бросает переводчику: «Переведите ему что он сволочь, и пусть убирается ко всем чертям». А уже после дуэли, в которой Резанов побеждает, но понимает безвыходность сложившейся ситуации, венчается с Кончитой (можно даже сказать, что обстоятельства заставили). Антисоветская интеллигенция в то время на кухнях и кулуарах любили рассуждать о тех красивых временах с балами, высокими нравами, обращениями друг к другу на «Вы» и шампанским с французскими булками. Но почему тогда в таком спектакле, посвященному тому времени (бал тоже присутствует в спектакле), показано такое аморальное поведение героя? И положительный ли герой он после этого? Разве что, согласие на брак дает, что смягчает его образ, но никак не делает его положительным.
Перед смертью Резанов поёт, обращаясь к залу:
«Прости,
Мы рано родились, желая невозможного,
Но лучшие из нас срывались с полпути,
Мы- дети полдорог, нам имя – полдорожье…».
Прямым текстом авторы говорят о том, что Резанова «срезало» на пути его великих деяний. Как следует из википедии, американский адмирал Ван Дерс утверждал, что если бы Резанов не умер и прожил бы ещё лет 10 то территория Калифорнии и Американской Британской Колумбии была бы русской территорией. Но это, разумеется, догадки, так как история не любит сослагательного наклонения. Сам подтекст говорит о том, что у каждого есть какие-либо цели, желания сделать что-либо во имя себя, России и всех остальных, но государственная бюрократия и жизненные обстоятельства складываются так, что таланты теряются, как показано на частном случае Резанова. Это вполне соотносится с мировоззрением современной либеральной интеллигенции, которая утверждает, что рынок способствую раскрытию всех человеческих способностей, а страшный коммунистический тоталитаризм только угнетает человека, заставляя его идти на разного рода ненужные фабрики, заводы и в научные институты.
Скорее, такой контекст был бы актуален, если бы спектакль поставили сегодня. И про распятых пророков, и, отчасти, про Россию – тюрьму (в метафорическом смысле, поскольку социальное положение многих граждан нашей страны достаточно тяжелое) и даже про детей-полдорожья (сколько талантов, ученых, великих людей мы потеряли за последние 25 лет, а скольким талантам не дали раскрыться).
С точки зрения хореографии, музыки, самой атмосферы, рок-опера «Юнона и Авось» достаточно качественное художественное произведение, но если взглянуть на подтекст, видна бомба, заложенная в сознание зрителей, которая должна в один прекрасный момент взорваться и перевернуть сознание, как это сделало заклинание про «сто сортов колбасы». Достаточно большое количество высококлассных произведений искусства в перестройку и в наше время произвели именно такое разрушительное воздействие.
