Практически все 1990-е гг. российская экономика благодаря "героическим усилиям" наших либеральных реформаторов падала почти вертикально вниз. Но после дефолта 1998 г. "трем богатырям" из старой советской гвардии — Е.Примакову, Ю.Маслюкову и В.Геращенко — удалось переломить эту тенденцию обвала, но история предоставила им слишком мало времени, чтобы перейти к эффективному развитию российской экономики. Поэтому вместо развития началась инволюция, т.е. рост без развития, продолжающийся вот уже более 10 лет (с "перерывом" на кризис 2008-2009 гг.). Этот рост без развития был обусловлен мощным взлетом цен на нефть, газ и другие российские сырьевые товары на мировых рынках. Но начало 2013 года убедительно показало, что процесс инволюции в России "успешно" завершен, и в российской экономике явно наметился спад темпов экономического роста.
Еще несколько лет тому назад рост ВВП, составлявший 7-8% годовых, в прошлом году снизился до 3,6%, а в первом квартале нынешнего года упал до 1,1% по сравнению с тем же периодом прошлого года. Но это, если принимать на веру цифры официальной российской статистики, хотя, справедливости ради, необходимо сделать поправку на лукавство этой официальной статистики. По расчетам же независимых аналитиков, темпы роста ВВП завышаются официальной статистикой на 2,5-3%, и уже в IV квартале прошлого года в нашей экономике был реальный спад в 0,5-1% годовых, а в I квартале 2013 года этот спад увеличился до 1-1,5%. Таким образом, в России фактически началась экономическая рецессия, хотя наше руководство и может пока успокаивать себя дутыми цифрами официальной статистики.
Для кого А.Кудрин — лучший министр финансов?
И вот на таком, не слишком позитивном, фоне 25 апреля проходила "Прямая линия с В.Путиным". Эта "прямая линия" была первой после нового возвращения Путина в президентское кресло, и общий тон дискуссии был задан обменом любезностями между президентом и А.Кудриным. Когда М.Моргун представляла А.Кудрина, "который в течение 11 лет… с 2000 года, возглавлял Министерство финансов", президент тут же подчеркнул, что А.Кудрин не только возглавлял Минфин РФ, но и главное, "он дважды международным экспертным сообществом признавался лучшим министром финансов в мире". Это замечание В.Путина, на котором он и в дальнейшем разговоре неоднократно акцентировал внимание многомиллионной аудитории, наблюдавшей за "прямой линией", очень важно для понимания роли А.Кудрина в формировании экономической политики России в последние 15-20 лет.
До него в 1997 году британским журналом "Euromoney" на основе опроса ведущих финансистов мира (не "экспертного сообщества", как сказал президент, а крупнейших банкиров и финансовых спекулянтов мира) лучшим министром финансов года был удостоен А.Чубайс (у которого, кстати, А.Кудрин был первым заместителем). Формулировка при этом была такая: "За вклад в успешное развитие экономики своей страны", т.е. за то, что он осуществил в РФ грабительскую приватизацию и создал пирамиду ГКО, на которой западные спекулянты хорошо погрели руки. Результатом же "успешного развития экономики" нашей страны А.Чубайсом и А.Кудриным стал дефолт 1998 года. Но это уже мелочи, т.к. главное, что они обеспечили свободный вывод западных спекулятивных капиталов из России, заработанных на крушении пирамиды ГКО. Правда, экономика РФ оказалась в глубокой пропасти, и уровень жизни россиян упал в разы, но это тоже мелочи, т.к. А.Чубайс и А.Кудрин выполняли свой самый важный долг перед заокеанскими хозяевами, отметившими Чубайса таким "высоким званием".
Кудрин дважды (в 2004 г. британским журналом "The Banker" и в 2010 г. тем же, что и Чубайс, британским журналом "Euromoney") признавался лучшим министром финансов мира. И снова эти звания он получал не от таинственного "международного экспертного сообщества", о котором говорил Путин, а от конкретных западных банкиров и финансовых спекулянтов, выражавших интересы мировой финансовой олигархии, т.е. крупнейших транснациональных корпораций и банков (ТНК и ТНБ), установивших свое господство в международных финансах в последние 30 лет. Естественно, что эти журналы, как и их хозяев, меньше всего заботит: хорош или плох тот или иной министр финансов с точки зрения служения интересам своего Отечества и развития национальной экономики. Их интересует, насколько он выполняет волю мировой финансовой элиты и проводит финансовую политику, сформулированную ТНК и ТНБ в так называемом "Вашингтонском консенсусе". Если этот министр финансов преуспевает в "нелегком деле" ограбления собственного народа и беззаветного служения ТНК и ТНБ, то он вполне заслуживает "высокого звания" быть "лучшим министром финансов мира".
Что касается самого А.Кудрина, то первое свое "высокое звание" он получил в 2004 году за введение налога на дивиденды в 9% и единой ставки подоходного налога в 13%, а также за создание в том же, 2004 году, Стабилизационного фонда, который хранил доходы от нефти, полученные Россией, на Западе. "Огромной заслугой" А.Кудрина является и монетизация льгот, согласно "Закону №122 ФЗ", принятому в том же, 2004 году, который вывел на улицы и заставил бросаться под общественный транспорт полтора миллиона обездоленных российских пенсионеров, о чем, кстати, В.Путин напомнил А.Кудрину во время "прямой линии". Второе "высокое звание" лучшего министра финансов мира он получил в 2010 году. Тогда, во время кризиса, он не только обеспечил сохранность капиталов западным спекулянтам после обрушения российского фондового рынка, но и возврат их назад в западные банки, на что были израсходованы 200 млрд. долларов золотовалютных запасов (ЗВР) РФ.
Правда, при этом российская экономика с 8% роста обвалилась до 8% падения, а промышленное производство и строительная отрасль рухнули еще больше — аж на 40%, российский рубль обесценился в полтора раза (т.е. импортные товары и в первую очередь продовольствие для рядовых граждан подорожали в полтора раза), а наша экономика только к 2012 году смогла выйти на докризисный уровень. Но это же мелочи по сравнению с "помощью" истинным хозяевам г-на Кудрина, ведь РФ вполне могла и не вернуть эти 200 млрд. $ западным спекулянтам, а направить их на спасение национальной экономики. Так что и А.Чубайс, и А.Кудрин "честно" заработали свои "высокие звания" лучших министров финансов мира, верой и правдой служа не России, а своим западным хозяевам — ТНК и ТНБ. Главное правило западной финансовой олигархии гласит: "Приватизируй прибыли и социализируй убытки", т.е. прибыли должны поступать ТНК и ТНБ, а убытки должны покрываться государством за счет налогов, собираемых с нищего населения России. А.Кудрин свято соблюдал это правило, за что и был дважды признан "лучшим министром финансов" для мирового финансового капитала.
В огороде бузина, а в Киеве дядька
Но вернемся к проблеме рецессии в российской экономике, и тут я не могу не согласиться с утверждением А.Кудрина, что "система полумер и полуреформ сегодня не сработает, Россия не развернётся тогда от нефтяной зависимости… Сегодня мы не имеем программы разворота страны от нефтяной зависимости, где бы мы чётко отдали каждой мере: и деньгам, и институциональным реформам, и структурным, и роли регионов должное место. Вот в чём проблема". Но это единственное, в чем я могу согласиться с г-ном Кудриным; все остальные "символы либеральной веры", которые предлагает А.Кудрин президенту Путину, не имеют никакого ни теоретического, ни практического подтверждения в реальной экономической действительности.
К примеру, президент Путин указывает на слишком жесткую кредитно-денежную политику внутри РФ, которую проводил Кудрин, направленную на подавление инфляции (т.е. на борьбу с ростом цен) и проводимую якобы в интересах экономики и граждан России. Но так ли это? Ведь связь между уровнем монетизации российской экономики и уровнем инфляции такая же, как и между "бузиной в огороде и киевским дядькой". Инфляция в России не носит монетарного характера, что показал в своей аналитической статье "Об инфляции и монетизации" д.э.н. М.Ершов, где он приводит графики по годам изменения показателя прироста денежной массы М2 и инфляции. В соответствие с этими графиками нет прямой связи и закономерности в изменении инфляции и монетизации. Более того, когда М2 растет по догматам святой истинной веры монетаристов, типа А.Кудрина, инфляция должна расти тоже, а она, наоборот, падает, а растет она зачастую тогда, когда М2 падает или даже близка к нулю.
Поэтому ужесточение кредитно-денежной политики ради борьбы с инфляцией абсолютно бессмысленная затея, которая приводит только к сдерживанию развития реального сектора экономики, а не к замедлению инфляции. Российская инфляция носит немонетарный характер — это инфляция издержек. И это подтвердил на встрече В.В.Путина с предпринимателями в Воронеже российский алюминиевый магнат О.Дерипаска, призвавший президента "прекратить эскалацию тарифов". В своем выступлении он заявил, что 2/3 инфляции формируется именно за счет повышения тарифов естественных монополий. А сопредседатель "Деловой России" А.Галушка сослался на опыт 2012 года, когда для спокойного избрания В.В.Путина президентом повышение тарифов естественных монополий было перенесено на полгода. В первой половине 2012 года инфляция не превысила 3,5% в годовом исчислении, притом, что с остальными монополистами (нефтяниками, торговыми сетями, многочисленными перекупщиками и т.д.) фактически никто и не собирался бороться. Федеральная монопольная служба под руководством либерала И.Артемьева больше похожа на гоголевскую "даму, приятную во всех отношениях", чем на реального борца за интересы российских потребителей, которая думает только о том, как бы не обидеть "бедных и несчастных" монополистов.
Сверхвысокий уровень монополизации российской экономики, доставшийся нам от СССР, порождает постоянный и неизбежный рост цен, если целенаправленно не стремится снижать уровень монополизации нашей экономики. Дж.К.Гэлбрейт более 30 лет своей жизни посвятил борьбе с монополиями за сдерживание роста цен и пришел к однозначному выводу: в этой борьбе есть только одна сила, способная противостоять постоянному стремлению монополий к всемерному повышению цен — это государство. В России же государство не только не борется с ростом монопольных цен — оно его само и порождает, ежегодно повышая цены и тарифы естественных монополий, а также проводя абсолютно беззубую антимонопольную государственную политику. На встрече с президентом предприниматели в один голос утверждали, что получается замкнутый круг: рост тарифов ведет к росту инфляции, а ссылаясь на рост инфляции, естественные монополии снова поднимают свои тарифы выше уровня инфляции, порождая, таким образом новый виток инфляции.
Именно сверхвысоким уровнем монополизации объясняются и высокие уровни процентов по кредитам, т.к., кроме того, что ЦБ РФ целенаправленно (дабы, не дай бог, инфляция в России не снизилась: тогда с чем они будут бороться?) поддерживает ставку рефинансирования значительно выше уровня официальной инфляции, хотя в большинстве развитых стран она в разы ниже уровня текущей инфляции. Но и сами банки закладывают проценты по максимуму (5% на риск и еще 5% на банковскую маржу), хотя суммарный банковский процент в развитых странах не превышает 1,5-2% годовых, а у нас, пожалуйста, закладывай хоть 10%, хоть 20%. Сколько душе банкиров угодно, и тут никаких ограничений нет, т.к. государство российское не выполняет своей регулирующей роли, а банки — монополисты в денежной сфере.
Когда в России начнется экономическое развитие?
Итак, инволюция, т.е. "рост без развития", в России "успешно" завершена и началась рецессия, которая в ближайший год-полтора неизбежно "плавно" перейдет в депрессию, в результате которой даже обвал после дефолта 1998 года покажется "манной небесной". В беседе с А.Кудриным на "прямой линии" В.Путин отмечал: "Некоторые считают, что ЦБ перешел к плавающему курсу рубля, перестал выходить с закупками валюты на внутренний рынок; значит, объем денежной массы уменьшился. Считают, что мы ввели так называемое бюджетное правило и начали в большем объеме изымать с рынка так называемые нефтедоллары. Объем денежной массы в конечном итоге тоже уменьшился". А эти "некоторые" оказываются всем российским банковским сообществом, от имени которого на встрече с В.В.Путиным выступал президент Ассоциации российских банков Г.А.Тосунян, заявивший, что дефицит денег в нашей экономике неизбежно приводит к росту стоимости денег, порождая высокие процентные ставки по кредитам.
Уровень монетизации в России крайне низок, и ликвидности не только для нормального развития, но даже для поддержания простого роста явно недостаточно. В бурно развивающемся Китае, например, коэффициент монетизации (отношение М2 к ВВП в %) составлял в 2011 году 184% (а в 1996 году — даже 2013%), в Японии — 178%, в Великобритании — 131%, а в России — всего 45%, хотя в 1996 году было и того меньше — всего 13%. Но вспомним, что было тогда: массовые неплатежи, бартер, разнообразные денежные суррогаты (векселя и т.д.), в результате такой финансовой политики наши либеральные реформаторы почти совсем "задушили" российскую экономику и "успешно" довели дело до дефолта. Банковское кредитование в России одно из самых низких в мире — всего 33% от ВВП, а российским банкам просто не хватает "длинных денег", т.к. пенсионные и страховые средства составляют в нашей стране всего 6% от ВВП. Поэтому, по мнению Ассоциации российских банков, только государство может стать реальным источником "длинных денег" для банков.
Для развития российской экономики в нее необходимо вкладывать огромные средства, т.к. норма сбережения в спокойный докризисный период в РФ составляла порядка 35%, а норма накопления основного капитала (который и осуществляет непосредственное развитие реального сектора экономики) не превышала и 20%, остальные же 15% просто вывозились за границу. Причем лидером вывоза капитала за границу являются Минфин РФ и Банк России, которые вывезли более 500 млрд $, в то время как российские компании и банки вывезли порядка 300 млрд $. Эти факты свидетельствуют о том, что для российского государства, так же как и для российских компаний и банков, развитие экономики России не является приоритетной задачей.
А с другой стороны, почему Россия, словно какая-нибудь колония XIX века должна эмитировать рубли по модели "currency board" только под покупку иностранной валюты, когда государство не может воспользоваться своим правом на эмиссионную монополию для поддержки экономического роста? При работе по модели "currency board" экономика идет туда, откуда поступают деньги, т.е. за рубеж. Следствием этого становится исключительная ориентация российской экономики на экспорт сырья, а также импорт товаров и капиталов. Эту типичную колониальную модель в свое время Британия практиковала в своих колониях и зависимых территориях. Она очень удобная для эксплуатации, потому что когда работает такая модель денежного предложения, то вся экономика страны-колонии подчиняется интересам метрополии, а в современных условиях — ТНК и ТНБ. В этой модели от России требуются только сырье и территория для потребления иностранных товаров, капиталов и услуг, а развитие российской экономики данной моделью не предусматривается.
И тут очень показательно высказывание премьера Д.Медведев на расширенном заседании Правительства незадолго до "прямой линии", что "экономики, как известно, как парашюты: они хорошо работают, только если они открыты". Оставим в стороне вопрос о том, кому, кроме г-на Медведева, известно, что открытые экономики работают хорошо — история, как правило, показывает обратные примеры. Но если ставится задача подъема российской экономики, тогда нужно создавать не парашют, а "ракетный двигатель", который выведет ее на новую, более высокую орбиту. Если же ставится задача не разбиться окончательно при обвальном падении — тогда нужен открытый парашют и "бюджетное правило". Какую задачу ставит сам г-н Медведев, становится совершенно ясно из его "оговорки по Фрейду", а вот предпринимательское сообщество ставит прямо противоположные премьеру задачи.
И вот что еще интересно. Из Великой депрессии мировая экономика выходила с помощью Второй мировой войны, из кризисов 1970-80-х гг. — с помощью "Звездных войн" или "Программы СОИ". Но когда президент В.Путин провозгласил программу повышения обороноспособности РФ (денежное довольствие военнослужащих было увеличено в 3 раза, оборонный заказ в 4 раза, запланированы существенные расходы на перевооружение оборонки и повышены пенсий военным пенсионерам), тут же начался "плач Ярославны" наших либералов, и, в первую очередь, А.Кудрина, об избыточности и неэффективности расходов на оборону. Теперь Кудрин утверждает, что нужно деньги тратить не на оборону, а на развитие инфраструктуры, хотя в бытность его "лучшим министром финансов мира" он категорически был против выделения денег на строительство дорог и других инфраструктурных объектов.
А что такое рост оборонзаказа? Это не только работа для российских оборонных заводов это еще и заказы для металлургов, угольщиков, транспортников, строителей, электронщиков и т.д. Мультипликативный эффект оборонзаказа для экономики РФ обернется увеличением его стоимости в 4-5 раз, т.е. вкладываем до 2020 г. 20 трлн. рублей, и вся экономика за это время вырастает на 100 трлн. рублей. Кроме того, повышение денежного довольствия военных приведет к увеличению ежегодного роста внутреннего рынка страны, т.к. военные будут лучше питаться, одеваться, покупать различные товары и услуги, новые автомобили и жилье. Малый и средний бизнес, который получит новых потребителей своих товаров, расширит производство этих товаров и т.д., тогда вместо рецессии мы получим рост экономики страны.
Но это с точки зрения теории экономического развития Дж.М.Кейнса, с которой истинные либералы, типа А.Кудрина, просто незнакомы. Поэтому он и утверждает, что "мы очень много стали увеличивать расходы на федеральном уровне, включая военные". Но вот как выглядит экономическая политика А.Кудрина с точки зрения кейнсианской теории. ВНП (валовый национальный продукт) состоит из того, что общество потребляет и того, что оно сберегает. То, что общество сберегает, оно может инвестировать в новое производство или какой-то другой бизнес, а может и "спрятать под матрац", или проиграть в "Казино" (или на валютном и фондовом рынке, что одно и то же), или вывезти за границу. Если общество потребляет или инвестирует в бизнес, то ВНП растет, а если оно вывозит часть своих доходов за границу, тогда ВНП уменьшается, что мы и наблюдаем в реальной действительности.
В соответствии с финансовой политикой А.Кудрина, которая продолжается его последователями, в России происходит недопотребление и недоинвестирование национальной экономики, т.к. значительная часть российского ВНП вывозится за границу, как частным капиталом, так и самим государством по бюджетному правилу. Поэтому, чтобы осуществлять быстрое развитие российской экономики, необходимо не вывозить капиталы за рубеж и прятать их в Резервных и Фондах национального достояния (которые реально являются собственностью других государств, а не "национальным достоянием" России), нужно увеличивать государственное и частное потребление. Также необходимо увеличивать государственные и частные инвестиции в российскую экономику. Тогда вместо рецессии нашей экономики, несмотря ни на какие падения нефтяных цен и кризисы на Западе, мы получим ее бурный рост.
И снова "бузина…"
Раз за разом во время дискуссии В.Путина с А.Кудриным на "прямой линии" оба повторяли одну и ту же либеральную мантру о "вредоносности опережающего роста заработных плат по сравнению с производительностью труда". Эти рассуждения из той же оперы, что и "в огороде бузина, а в Киеве дядька". Между ростом производительности труда и заработной платы нет никакой внутренней связи и взаимозависимости, т.к. эти показатели совершенно разного порядка, что доказывает график изменения реальной заработной платы и производительности труда в США с 1960 по 2000 годы, приведенный в книге американского исследователя Дэвида Харви "Краткая история неолиберализма".
На этом графике показано, что производительность труда в США росла постоянно и неуклонно, без каких-либо серьезных колебаний, в то время как заработная плата то росла, то снижалась, то снова росла, то опять падала. И это не удивительно, т.к. рост производительности труда зависит в первую очередь от технологических и организационных инноваций, а заработная плата — от способности работников отстаивать свои интересы в борьбе со своим работодателем, от конкуренции на рынке труда, от регулирования этого рынка государством, и очень слабо связана с уровнем инновационного развития.
Более того, с 1970-х гг., когда уровень реальных зарплат достиг своей наивысшей точки, американские работодатели стали переводить предприятия в Юго-Восточную Азию, где была дешевая рабочая сила. А переход на V технологический уклад (ТУ), основанный на микропроцессорной технике, привел к массовому применению IT-технологий, замене людей робототехникой и автоматизированными производствами. В политической же сфере приход к власти неолибералов М.Тэтчер в Великобритании и Р.Рэйгана в США обернулся разгромом профсоюзного движения — и отстаивать интересы работников стало просто некому. Поэтому все 1980-2000-е гг. реальная заработная плата падала, несмотря на постоянный рост производительности труда.
В России в 1990-х гг., даже по официальной статистике, средняя заработная плата снизилась примерно в 3 раза, а доля оплаты труда по отношению к ВНП в 1992 году снизилась до 38%, а в 1995 году — до 30% ВНП, в то время как в СССР она составляла примерно 74%. По данным академика Д.Львова, доля заработной платы в ВНП стран Евросоюза в 1995 году составляла в среднем 69%, в США — 72%, а в Японии — 76%. Таким образом, в СССР доля оплаты труда в ВНП была на уровне развитых капстран, а к середине 1990-х гг. она оказалась ниже, практически в 2,5 раза. И даже сейчас после "тучных 2000-х гг.", она с трудом дотягивает до 50%. Поэтому реальные цифры не позволяют согласиться с А.Кудриным, который утверждает, что "в последние годы социальные расходы, как доля в составе бюджетов всех уровней возросла выше разумных пределов". Нам еще очень далеко до этих самых "разумных пределов", и поэтому зарплата в России должна расти опережающими темпами, невзирая на темпы роста производительности труда.
К тому же и производительность труда в разных странах можно считать очень даже по-разному. Можно сравнивать производительность труда в США и России, как делают наши либералы, по доли ВВП на одного занятого без учета того, что почти половину ВВП США составляют финансовые услуги. Но финасовые услуги — это те самые "финансовые пузыри", которые надуваются в американской экономике "Казино" и имеют привычку время от времени "лопаться", поэтому значительная часть американской производительности труда носит фиктивный или виртуальный характер. А можно считать, как это делал академик Д.Львов, сравнивая сколько ВНП на доллар полученной зарплаты создает среднестатистический российский работник, с его знаниями и навыками, и сколько долларов ВНП создает на доллар зарплаты средний американский работник. Академик Д.Львов получил ошеломляющие результаты: средний российский работник за доллар зарплаты производил 4,5 долларов ВНП, в то время как американский в 3 раза меньше — 1,4 доллара.
Но эти сравнительные данные говорят не о том, что в РФ высокотехнологичное и инновационное производство, мы в этом плане серьезно уступаем американцам, т.к. у нас еще недостаточно освоен даже V ТУ, в то время как США являются мировым лидером в освоении уже вновь формирующегося VI ТУ. Эти цифры говорят только о том, что российский работник за одинаковую с американцем работу, требующую одинакового уровня знаний и производственных навыков, получает в 3 раза меньше, чем американский. Поэтому в России можно поднять уровень зарплат и пенсий в 3 раза, но и тогда наш уровень оплаты труда останется ниже, чем у тех же американцев.
А что такое повышение заработной платы и пенсии не на жалкие проценты в год, а в разы? Это развитие внутреннего рынка страны за счет роста потребительского спроса населения, это развитие малого и среднего предпринимательства, которое в основном и ориентировано на внутренний ранок. Это развитие российского сельского хозяйства (а не только зернового экспорта) и пищевой промышленности, это развитие строительства и строительной индустрии, это развитие производства мебели и одежды, это рост производства автомобилей (в РФ порядка 200 автомобилей на 1000 жителей, а в США — 800) и дорожного строительства, сферы услуг и бытового обслуживания населения. Это, в конце концов, развитие финансовой и банковской сферы. Таким образом, повышение зарплат и пенсий в разы — это реальное развитие национальной экономики РФ и повышение уровня жизни рядовых россиян. Но это не значит, что мы не должны ликвидировать свою технологическую отсталость. Сейчас много говорят о модернизации нашей экономики и создании в России инновационной экономики, но эти люди абсолютно не понимают, о чем они говорят, т.к. иновационной экономики не существует нигде в мире. Российская элита, болтающая об инновациях, понятия не имеет о теории инновационного развития, разработанной Й.Шумпетером, Г.Меншем и другими исследователями мирового уровня. Более того, она понятия не имеет и о том, что один из трех ныне живущих крупнейших современных исследователей инновационного развития — это академик С.Глазьев, который является советником президента по Евразийской интеграции. А по инновационному развитию советы президенту дают люди, абсолютно незнакомые с законами этого развития, в то время как академик С.Глазьев разработал "Стратегию опережающего развития", которая позволит России совершить прорыв в будущее.
И в заключение я хотел бы напомнить эпизод из нашумевшего в последнее время российского кинофильма "Легенда № 17", когда А.Тарасов отправляет Харламова с приятелем в заштатный хоккейный клуб провинциального города, чтобы эти юноши пообтерлись во взрослой команде. Там местный "лучший игрок команды" заставляет всю команду играть по его правилам: не очень напрягаться в играх и тренировках, "сушить игру" (как А.Кудрин "сушил" российскую экономику, вывозя сырьевую ренту за границу), пить и приятно проводить свободное время с дамами "легкого поведения" — в общем жить потребляя. Но юный Харламов ставил перед собой большие цели: он хотел стать "лучшим хокеистом мира" и у него был характер. Поэтому он взбунтовался против любителя "легкой жизни" и "сушителя игры" и повел за собой всю команду. Но понял он это и решился на бунт против "авторитета" только, когда они с приятелем висели на канате над пропастью. Боюсь, что президент В.В.Путин поймет, что нужно делать и решится на неизбежные преобразования, только, тогда, когда российская экономика повиснет над пропастью Великой депрессии №2.
