В последние дни в СМИ появилось много сообщений об усилении российского военного присутствия в Сирии.
31 августа, израильские СМИ со ссылкой на дипломатические источники сообщили, что Россия якобы перебрасывает на аэродром под Дамаском боевую авиацию, вертолеты, части ПВО и обеспечения. Источники утверждали, что речь шла о нескольких тысячах российских военнослужащих.
На прошлой неделе газета New York Times написала со ссылкой на неназванных сотрудников американской администрации, что Россия отправила в Сирию большую группу военных, а также диспетчерский центр ВВС, который развернули на военном аэродроме.
В британской The Telegraph также был опубликован материал, в котором говорится, что, по данным источников, Россия намерена построить военную базу в Сирии и направить туда несколько сотен военнослужащих.
2 сентября пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков эти сообщения опроверг.
При этом на публикации официально отреагировали США, заявив, что это приведет к эскалации конфликта.
В субботу, 5 сентября, в ходе телефонного разговора с министром иностранных дел РФ Сергеем Лавровым госскретарь США Джон Керри выразил тревогу в связи с сообщениями СМИ о предполагаемом усилении российского военного присутствия в Сирии.
В понедельник, 7 сентября, официальный представитель российского МИД Мария Захарова по итогам переговоров Лаврова с Керри заявила, что Россия никогда не скрывала, что поставляет военную технику властям Сирии для борьбы с терроризмом.
Рис. Борис Ольшанский
Экспертные оценки
Драка за Сирию важна потому, что Сирия является ключевым элементом в этом регионе и практически последним нашим союзником на Ближнем Востоке. Сирию и Россию традиционно связывают особые дружеские и партнёрские отношения на протяжении почти пятидесяти лет. Сирия является для нас важнейшим геостратегическим плацдармом, в котором мы давным-давно, что называется, присутствуем.
Поэтому вопрос сохранения Сирии – в какой-то степени вопрос наших стратегических приоритетов. Безусловно, России надо делать всё, чтобы Сирию сохранить. Сейчас мы осуществляем поставки техники и вооружения, там работают наши инструктора. Мы ещё с советского времени обучаем сирийских офицеров в Академии. Соответственно, мы имеем там и военное присутствие, но конкретных регулярных частей в Сирии нет и быть не может. Хватает и сирийской армии, и «Хизбаллы», и Корпуса стражей Исламской революции. Нам нет никакого смысла напрямую вмешиваться. Но если ситуация начнёт ухудшаться, это не исключает того, что, например, появится наша авиация. Потому что между Россией и Сирией существует договор о взаимопомощи, который предполагает военную помощь в случае агрессии против одной из стран.
Сирия? Кто-то скажет: "Чурки, чурки!" Многие так любят повторять. "Арааабы, фууу!" Но вот сейчас я час общался в личке с одним ливанцем. Он сам постучался ко мне в личку, и мы списались. Он очарован Россией. Учит русский язык. Постит у себя картинки с Красной площади и из Петергофа, и наши истребители. Просил меня передать привет Путину — за то, что тот Асада поддерживает. Считает врагами США и Израиль... Всё это немного наивно и, быть может, смешно.
Но понимаете... Можно посмеяться над этим. Можно поржать над тем, что мне, русачку, так приятна лесть какого-то араба.
Но у меня другое отношение. Я думаю о человеке в трёх тысячах километров от меня, который отчего-то вдруг оказался за нас. На нашей стороне. И в эту ночь, вместо того чтобы спать или плескаться в море, или любить свою девушку, или писать анкету на американское гражданство, он пишет мне про Путина и Асада. У него своя, совсем не похожая на нашу, жизнь. Он, конечно, другой, чужой, нездешний. Но, быть может, мы дошли до Кушки и Сахалина именно потому, что непрестанно встречали на пути таких людей? И, встречая их поздней ночью, — не открещивались от них?
Россия давно уже поставляла и поставляет оружие Сирии. Это наш стратегический союзник на протяжении многих лет, поэтому в поставках нет ничего удивительного. Теперь вопрос заключается в следующем: будет ли Россия участвовать сухопутными силами. В настоящее время в Латакии, в Тартусе находится до нескольких сотен наших военных инструкторов. Это связано с тем, что эти провинции находятся под угрозами атак со стороны ряда террористических группировок. А мы там строим или, во всяком случае, заявляем о том, что строим базы для нашего военно-морского флота. Поэтому там развёрнуты строительные, инженерные части, которые нуждаются в защите.
Но есть одна штука, очень опасная для нас. Она заключается в том, что в 2013 году американцы пытались втянуть Россию к прямому участию в сирийском конфликте. Тогда, благодаря мудрости Путина, нам этого удалось избежать. В чём проблема? Если у тебя есть союзник, ты должен союзника защищать - таков закон. И это влияет на твой авторитет во всём мире. Но иногда возникает ситуация: ты можешь втянуться в войну, которую потом уже перестаёшь контролировать.
Сейчас американцы создают ситуацию, при которой они снова пытаются втянуть Россию в противостояние. После того, как им не удалось втянуть непосредственно Россию в военный конфликт на Украине. Американцы очень хотели, чтобы мы послали туда несколько своих батальонов или дивизий даже для содействия народным республикам. И если всё-таки это американцам удастся, то выйти оттуда будет крайне сложно, поскольку, по моим данным, у них есть некая стратегия внедрения России в ближневосточный конфликт.
Ближний Восток сейчас – это огромное-огромное геополитическое болото. Почему американцы бомбят Исламское государство, но ни в коем разе не хотят посылать туда сухопутные войска? Потому что военно-разведывательная элита США понимает, как только они туда попадут, уходить будет очень сложно. И вывод войск уже не от генералов будет зависеть, но от каких-то других людей, ситуаций. Сейчас разворачивается сложнейшая игра, чтобы организовать России второй Афганистан. После Украины, с которой не получилось, этой проблемой может стать Сирия.