Авторский блог Галина Иванкина 12:31 15 апреля 2014

Первым делом - самолёты

Если вспомнить сюжеты литературных произведений, фильмов, стихов, то можно заметить одну очень важную деталь - в советской картине мира «технари» располагались неизменно выше «гуманитариев».

«Что-то физики в почёте.

Что-то лирики в загоне.

Дело не в сухом расчёте,

Дело в мировом законе».

Борис Слуцкий.

Не так давно мне довелось прочесть фрагмент из старого, увы, забытого советского романа с каноничным соцреализмовским названием – «Покоя нет». Автор Всеволод Воеводин в этом крошечном отрывке даёт развёрнутую картину вкусов, общественных «привычек» и пристрастий, бытовавших в послереволюционные, нэповские годы. Итак, судите сами: «…Рабочая молодёжь тянулась главным образом в технику, в медицину, в университет, тогда как художественные вузы по-прежнему широко держали двери открытыми для выходцев из самых разных социальных слоёв. Дети "бывших" овладевали искусством декламации, дочки гостинодворских и сенновских нэпачей изучали фольклор, люмпены - лирику Рембо». Итак, перед нами – великолепный, талантливый образчик агитпропа. Идея, заключённая в изысканно-чёткую формулу: правильная молодёжь, «комсомольское племя» рвётся покорять технические горизонты, интересуется медициной, а вот малахольные дочери бывших камергеров, не успевших смыться в Париж, отправлялись постигать декламацию или же учились отличать ямб от хорея. Это – маркер.

Имеется и другой посыл – всё та же дочь камергера или ещё какого-нибудь «нэпача», нэпмана не имеет морально-социального права быть инженером, касаться нашей передовой техники! Её место – в затхлом углу, среди пыльных штор и вчерашних смыслов. Петь романсы на провинциальной эстраде, читать со сцены поэмы или, в самом оптимальном случае, куковать в редакции незначительного литературоведческого журнала. Что же? Будет всю жизнь черкать заметки об особенностях слога-ритма-смыслов Роберта Бёрнса (например), не забывая, однако, вовремя ввернуть более-менее подходящую цитатку из Карла Маркса. В этой связи вспоминается цветаевская «Повесть о Сонечке»: «Ей надо было заниматься только читкой, но она так была связана с театром! Разбрасывалась. А в театре, конечно - труднее. В провинциальных театральных коллективах она была ну... ну как алмаз!» В довоенном СССР было много таких вот странных, неприкаянных личностей с гуманитарным складом ума, с бесполезно-тонкими руками и с томиками стихов под подушкой. Они что-то писали, где-то выступали, были неизменно печальны – они существовали на обочине нашей солнечно-звенящей, наполненной рёвом моторов, действительности.

Вообще, если вспомнить сюжеты литературных произведений, фильмов, стихов, то можно заметить одну очень важную деталь - в советской картине мира «технари» располагались неизменно выше «гуманитариев». Об этом красноречиво говорит даже знаменитая фраза-лозунг: «Писатели – это инженеры человеческих душ». Да, писатели важны, они – обязательны. Их надо растить, холить и лелеять, направлять их талантливое перо, ибо без них – деградация. Но. Они возможны лишь потому, что они – тоже инженеры. Кстати, эту формулу выдумал блистательный гений слова - Юрий Олеша, а товарищ Сталин лишь повторил за ним. Впрочем, сам Олеша в 1920-е годы писал для отраслевой газеты железнодорожников - «Гудок» и подписывался чисто техническим, пролетарским псевдонимом – Зубило. (Ещё более интересен тот факт, что Юрий Карлович и сам из «бывших», из дворян, учился на юриста, однако же, советская история полна таких вот исключений и оксюморонов).

Что такое коммунизм? По словам Ленина, это советская власть плюс электрификация всей страны. Итак, физики - в почёте, лирики…нет, не в загоне, а во вторую очередь, ибо первым делом – самолёты. Послереволюционные рабфаки, как писалось в одной тогдашней газете, это «…настоящая фабрика молодых кадров для нашей молодой индустрии». Что такое рабфак? Это вечерние курсы по подготовке рабоче-крестьянской молодёжи для дальнейшего обучения в высших учебных заведениях. Страна Советов остро нуждалась в толковых, но при этом – политически грамотных, инженерах – дореволюционные специалисты, или как их тогда называли, «спецы» не вызывали доверия. Они казались ненадёжными, их подозревали в симпатиях к буржуйскому Западу и в ностальгии по старым порядкам. Все эти дядечки с холёными руками и старорежимными привычками могут быть только «попутчиками», да и то – не во всём. Не везде. Не всегда.

Помните в романе «Золотой телёнок» многажды упоминался немолодой и наглый инженер Талмудовский? Он постоянно – как чёрт из табакерки - появляется в каждом городе, на пути у главных героев. И каждый раз мы видим его удирающим с предприятия – не те ставки, не те условия: «Вы это крепостное право бросьте. Сами всюду пишут: «Свобода, равенство и братство», а меня хотят заставить работать в этой крысиной норе. <…> Тут Талмудовский быстро разжал кукиш и принялся считать по пальцам: – Квартира – свинюшник, театра нет, оклад…» Впрочем, в «12 стульях» есть похожий персонаж – инженер Брунс, который точно так же мотается по стране в поисках лучшего оклада и не прочь прикупить по случаю гарнитур генеральши Поповой.

Разве с такими …господами можно построить социалистическую индустрию? «Кадры решают всё в период реконструкции!» - кричали лозунги, а люди старались им соответствовать. Инженер – это не только новый завод, грандиозная стройка или очередной гидроузел. Это – оборонительная война. А грядущая битва тогда ощущалась в каждом песенном звуке, в каждом четверостишье, в каждой пионерской речёвке.

В довоенной литературе профессия инженера упоминается столь же часто, как и словосочетание «красный командир», причём, не только в специфических производственных вещах, вроде катаевского романа «Время – вперёд!», но и в детских повестях и рассказах. Надеюсь, все читали в детстве эту гайдаровскую вещь? Стало быть, знаете этот отрывок: «Олечка, не ходи на инженера, ходи на доктора, - заговорила Женя, подсовывая настольное зеркало.- Ну, погляди: какой из тебя инженер? Инженер должен быть – вот… вот… и вот… (Она сделала три энергичные гримасы.) А у тебя – вот… вот… и вот… – Тут Женя повела глазами, приподняла брови и очень неясно улыбнулась».Замечу, что девочке даже не приходит в голову посоветовать своей хорошенькой старшей сестре пойти на филолога или в актрисы. Впрочем, и дядя главного героя - Тимура – представляется всем инженерным работником: «Он же сказал ей, что его зовут Георгий, фамилия его Гараев и он работает инженером-механиком на автомобильном заводе».Впрочем, реальность оказывается гораздо более интересной... Инженер, он же красный командир. Типично. Знаково.

В другой, не менее популярной повести читаем: «Её отец, Платон Половцев, инженер, был старым другом моего отца». Или вот детский разговор: «- Еще бы не догадливый! - спокойно ответил Славка. - Такая уж у него работа. - Он военный инженер? Он что строит? - Разное, - уклончиво ответил Славка и с гордостью добавил: - Он очень хороший инженер!» Зачем понадобилось Гайдару столь частое упоминание именно этой профессии? Ответ очевиден – инженер – стратегическая специальность. Как тут не вспомнить «Ошибку инженера Кочина» - культовый довоенный фильм. Помните? Талантливый изобретатель-конструктор, работник авиационного завода, совершает чудовищную, непростительную ошибку. Нет, это уже должностное преступление – он берёт домой на ночь секретные чертежи самолёта, чтобы внести в них правку по результатам лётных испытаний. Эта грубая промашка оказывается фатальной. Ещё один примечательный факт – в кинокомедии «Вратарь» действует персонаж – инженер Карасик. Так вот, в одноимённой повести Льва Кассиля этот персонаж значится, как журналист. Просто создатели фильма сочли невозможным делать «гуманитария» одним из главных действующих лиц. Только технарь! Только – «железо»!

Вместе с тем, Советский Союз не был технократическим обществом в чистом виде. Крупные писатели, талантливые художники и великие артисты чествовались с небывалой помпой. Важнейшим из искусств признавалось кино, и Любовь Орлова считалась, как теперь принято говорить, «иконой стиля». Юные девы обожали теноров и делились на два непримиримых лагеря – поклонниц Сергея Лемешева и обожательниц Ивана Козловского. Потомственный граф, великий писатель Алексей Толстой жил и при Советах в небывалой роскоши. Вы заметили нюанс? В СССР высоко ценились только талантливейшие из гуманитариев, так сказать, лучшие в своём роде. Если уж быть «лириком», так великим или – не быть вовсе. Если же автор сценария, книги, фельетона хотел подчеркнуть, что его героиня пошла по плохой дорожке, то непременно писалось так: решила пойти в актрисы или спуталась с непризнанным поэтишкой. Стилягу рисовали любителем оперетты, поэзии, всяческих изящных искусств. А вот правильная, хорошая девушка, пройдя испытание настоящим трудом, больше не мечтала танцевать на льду, а шла прямиком в автодорожный ВУЗ.

…Во второй половине 1950-х - в 1960-х годах началась повальная мода на молодых физиков. Появился и новый лирический герой – стройный юноша в очках. Довоенный инженер – бывший рабфаковец или даже красный командир – тот был брутален. Его сын тоже полюбил технику, но он был другим. Время ироничных, даже - насмешливых, но при этом - погружённых в себя мальчиков-романтиков. Человек в очках всегда воспринимался с некоторой жалостью - несчастный отличник, у которого не было весёлого дворового детства, который не гонял голубей, не играл в футбол, не бился стенка на стенку с пацанами из соседнего квартала. Вечный аутсайдер детского бытия, иной раз - битый, но чаще всего - не замечаемый. Его не любят девушки, а красивая девушка-соседка сбегает от его умных разговоров и нерешительных слов к нахальному голубятнику.

Но космические - кибернетические 1960-е всё перевернули с ног на голову – «научный» юноша в очках становится привлекательным кавалером. Умное, ироничное, романтическое время потребовало таких же умных лиц. Возникает облик студента-технаря Шурика, до смешного похожего на Сашу Привалова из «Понедельника...». Саша Привалов - это зримое будущее Шурика. Культовый герой времени – талантливый физик, который буквально сгорает в огне науки, принося себя - бренного - в жертву великой Истине. В «Девяти днях одного года» и в аксёновском «Звёздном билете» мы видим одну и ту же линию жизни – смерть молодого учёного. Итак, если технарь 1930-х – это индустрия и оборона, то физик 1960-х – это космос и мирный атом. Любимый рисунок, образ …логотип – брюссельский Атомиум. Однако же именно 1960-е – время расцвета советской поэзии. Полемика физиков с лириками сделалась притчей во языцех, и одной из программных статей эпохи является публикация под названием «Нужна ли ветка сирени в космосе?» Оказывается, что очень нужна! Поэтому не всё так просто и однозначно. Да. Физика, в принципе, важнее, чем лирика, но без гениальной лирики общество существовать не может!

Как и любая мода, интерес к романтической науке и прочая «Любовь к геометрии» (название популярной в СССР пьесы Макса Фриша!), имели и оборотную сторону – все дружно ринулись в ВУЗы, сделалось хорошим тоном слегка презирать «гегемонов - работяг. Ирония превратилась в ухмылку, а истовый порыв к знанию – в стремление защитить диссертацию и занять тёпленькое кресло. По стране создавались многочисленные, часто не имевшие никакого хозяйственного значения, НИИ. Перегоревшие и разочарованные физики сбривали свои романтические бородки, а портрет старика-Хэма срочно меняли на актуальную в 1970-х годах чеканку. В сатирических журналах постоянно обыгрывался образ мамочки, которая всеми правдами и неправдами стремится пропихнуть своё чадушко в институт. Появилась и недвусмысленная фраза: «Кинь камень – в инженера попадёшь». Вместе с тем, много сетовали по поводу горемычного 120-рублёвого инженеришки. Кстати! В эти годы сделались модными именно гуманитарные, творческие отрасли – журналистика, писательство, изобразительное искусство, театроведение. Это не плохо и не хорошо – так выражалась общественная усталость от нарочитой физики 1960-х.

А вот на рубеже 1970-х-1980-х снова наступила эра технарей. Попробуйте с этих позиций проанализировать детский фильм «Приключения Электроника». Главные взрослые в этой картине – профессор-изобретатель, школьный учитель математики и – западный мафиози, который твёрдо знает, что научные достижения могут служить любому делу - даже помогать преступникам. Повесть об Электронике, написанная в 1960-х годах, сделалась зримой и – нужной именно в начале 1980-х. Наступала компьютерная эра. С середины 1980-х все научные и – ненаучные журналы писали о компьютерах, делались смелые предположения. Большинство авторов тех статей были убеждены, что «персональная ЭВМ» (sic!) совершенно тупиковая ветвь разработок. Ну, кому, скажите, может понадобиться настольный компьютер? Это всё – для предприятий, для НИИ, для – Космоса. Для народа в целом. Но, как показала практика, именно ПК, ноутбук, планшет, …ай-пад сделались символами нашего времени.

Сравните мечты и реальность. Вот фрагмент статьи из журнала «Техника молодёжи» начала 1970-х: «В третьем тысячелетии Луна и планеты солнечной системы будут уже исследованы и покорены человеком. Весьма вероятно, что будет установлен и контакт с внеземными существами и цивилизациями. Первые идеи и проекты космической архитектуры уже налицо». Замечу, что публикация носит подзаголовок «Мир 2000 года». Интересно получилось - человечество сделало колоссальный рывок в области создания виртуального мира, но, по большому счёту, охладело к Космосу, стало равнодушнее относиться к созданию фантастических способов передвижения. Что это значит? На мой взгляд, изменилась психология человека. Он больше не хочет расширять пространство своего бытия, он окончательно ушёл в приват. Вернее, он захотел его расширять виртуально, понарошку. Поэтому современный технарь – это мастер, починяющий компьютеры, это - создатель игр, это IT-шник. Инженер кибер-душ. Конечно, можно грустно вздохнуть, что «ушла романтика» и мы не летаем в отпуск на Венеру, но человек сам выбрал такой путь и он оказался не самым плохим. Что будет дальше – покажет время, а техническое образование продолжает быть нужным и важным в нашей стране.

1.0x