ЛЁД 9 – Искушение святого простолюдина.
Вышел новый, долгожданный альбом Лёд 9 – «Искушение святого простолюдина». Он одновременно похож и отличается от первого, «Холодной войны». Похож тем, что мы снова встречаем интересные тексты, в которые надо вдумываться, надрывный крик Бледного, отличную музыку Анта… Но в то же время новый Лёд 9 сложнее, чем первый. И по текстам, и по музыке он, кажется, ушел еще дальше от собственно рэпа, почти уже выпал из жанра. Ежели русский рэп, начиная с Касты, стал для нашего поколения площадкой для обсуждения проклятых русских вопросов, то уместно задать вопрос: что такое Лёд 9 в русском рэпе? Что за прозрение? И прозрение чего? Ведь такое выпадение из жанра всегда продиктовано тем, что прозреваются такие предметы (или такой взгляд на предметы), которые недоступны этому жанру (ну, например, классицизм не мог сотворить эпопеи из-за правила единства места и времени). Вот так же с рэпом. В жанре рэпа Лёд 9 создать было просто невозможно: было бы просто тесно. Нужен был новый язык, с новыми возможностями, шире, чем возможности просто рэпа... -
Русский рэп декларативен, как и любой другой рэп. Любой рэпер, немецкий, французский или американский, просто декларирует свое мнение: о государстве, справедливости, свободе и т.д. Русский рэпер кроме этих предметов говорит еще и о России, это особенность русского рэпа (именно русского рэпа, а не рэпа в России). Как и особенность вообще русской литературы и русской философии – иметь предметом своих рассуждений Россию. Это интересно, потому что такого нигде больше нет. В этом и особенность русского рэпа, что он поднял темы, которые мы называем вечными: тему человека, его свободы, его судьбы, которая слита с судьбой мира, с судьбой Бога, тему Родины, тему России, вечной России; тему апокалипсиса, в конце концов, которая прозвучала как приговор, как угроза. В этом достоинство русского рэпа. И тем не менее. Эти вечные вопросы хоть и поднялись русским рэпом, но поднялись лишь для того, чтобы ударить этими вечными проклятыми русскими вопросами по пошлой российской современности, т.е. опять же – для того чтобы продекларировать, прокричать о том, что есть иная реальность, высшая, духовная реальность России. В этом было метафизическое значение русского рэпа для нашего поколения, он вырвал нас из обыденности и поставил лицом к лицу с миром духовным. Но мы сказали ранее, что Лёд 9 уже не совсем рэп и что он прозревает нечто такое, что не укладывается в рэп как жанр. В чем дело?
Казалось бы, что тут всё про то же самое, про Россию да про Бога, про свободу да про смерть, но… Здесь эти вещи уже не просто декларируются, вернее вовсе уже даже не декларируются, здесь они проблематизируются, предстают как проблема. И именно в этом новом взгляде на старый предмет новизна; можно долго спорить о жанре (рок, электро и т.д.), но дело здесь вовсе не в форме, а в перемене содержания, которое и влечет за собой перемену формы. Новое содержание, новый взгляд, который потребовал для себя и нового языка, нового выражения. В чем же эта новизна взгляда, содержания? - Оказывается, свобода не просто достоинство, свобода еще и вопрос, еще и проблема. Оказывается, русская идея, Россия тоже не только предмет для гордости, Россия еще и большой вопрос. Сам человек – проблема и вопрос, само бытие его под вопросом!.. И самое странное, что бытие человеческое тогда только бытие, когда оно под вопросом (Достоевский: бытие человека тогда только и есть, когда ему грозит небытие).
Песня «Русская идея» хорошо иллюстрирует эту загадочность и проблемность нашей России, нашей русской идеи. «Пей со мной, паршивая сука!» - ведь это уже не классический зожевский упрек, это нечто другое: здесь призыв пить не водку, а испить чашу русского горя, русской тоски, испить эту чашу до дна. И вместе с тем русская идея приходит сама «в этаноловом аду». Здесь некая опьяненность Россией и её бездной, страх перед этой бездной, в которой все вверх дном, все переворачивается, где одновременно и Христос и бесов легион, где Бог с дьяволом борется, потому что бездна эта - в сердце человеческом, в русском всечеловеческом сердце. Вот и Русская идея - нельзя ею не восхищаться, не ругать её, не тянуться к ней, но как только мы её выговариваем, так она становится уродлива, пьяна, отвратительна, отвращает от себя; и тогда серьезно и с любовью о ней и о её сущности можно сказать лишь таким языком – языком абсурда («словно белочка в бреду»), языком злой иронии («пей со мной, паршивая сука»). В песне «Печь» эта русскость пугает: «отец-палач правду-матку не прячь / русский ваня до забав-то охоч, горяч». Здесь вспоминаются слова нашего писателя Юрия Мамлеева из его книги «Россия Вечная»: «Даже Окаянная Русь – не какие-то отбросы, а, напротив, даже в греховных проявлениях России есть, пусть и скрытый, аспект выхода, некое тайное, запрятанное «зерно», благодаря которому почти любые формы бытия России становятся парадоксально-драгоценными». И тем не менее, эта горячесть до утех, эта окаянность может пожрать любое запрятанное «зерно» или захоронить его под своими буйствами. В песне «Бытовой сатанизм» указывается, что нынешний внешний разгул разврата («содом в каждый дом»), агрессии («…под виагрой частоколом лес зиг» и т.д.) и умственной несамостоятельности, из-за которой умы захвачены всяческими иллюзиями («Павла Корчагина спонсируют буржуи»), - всему этому внешнему душевному разврату предшествует разврат духовный, разврат в сфере метафизической, трансцендентной («трансцендентный» – термин И.Канта, он обозначает он выход за переделы опыта, проще говоря: за пределы мира вообще в сферу духа). «Покупай трансцендентное порно – это бизнес, детка, нешуточный», иными словами – даже сфера духа в оккупации силами мира сего, даже в сфере духа хотят построить торговые центры... Можно и дальше анализировать тексты, сравнивать, приводить цитаты, находить им аналоги в русской поэзии, философии и т.д. Я полагаю, что это дело будущего осмысления, ибо уверен, что Лёд 9 останется как наше наследие в русских веках, а не просто бесследно промелькнет в российской современности. Мысль моя в том, что Лёд 9 открывает новый фронт. Подобно тому как когда-то Достоевский вышел из русской классической литературы и начал русскую философию, дав ей основные темы и вопросы, так же и Лёд 9 привносит в русский рэп философичность, как бы взрывает русский рэп как жанр, выходит из рэпа и идет дальше. Куда? Этот вопрос должен остаться вопросом до поры до времени, ответ на него дадут Андрей и Антон. Можно только предположить, что градус философичности будет увеличиваться, а вдумывание в судьбы человеческого бытия углябляться. Не удивлюсь, ежели в предисловии к следующему альбому Лёд 9 мы услышим не вырезки из фильмов, а диалоги из Достоевского…
Нельзя не сказать также и про обложку альбома. Простолюдин без головы, с топором в одной руке и лопатой в другой. В брюхе у него голова, он отрубил себе голову топором и закопал в своем чреве, превратив его в топку, в которой теперь сжигает свою голову. Голова – дымит? Смердит? Кровоточит огнем в воздух? Вопросы, всё одни вопросы кругом… Но это вопросы, каждый из которых ценнее любого окончательного ответа, хотя это не значит, то мы должны перестать вопрошать последнего окончательного Ответа. В конце концов, весь смысл нового альбома как раз в том, чтобы возбудить в нас это вопрошание.
